триумфальному шествию Нового. Но не горюй, это будет не скоро. А если тебе
не дает покоя сознание, что это все-таки будет, то размышляя, ты придешь,
скорее всего, к Сонной Мари. А предварительно поговоришь с кем-нибудь по
телефону, который отключен. А потом тебе встретится женщина, которую ты,
вне всякого сомнения, уже встречал раньше, но она будет с какой-то тайной
целью упрямо отрицать ваше прошлое знакомство, и в результате окажется,
что это не Лина, а Полина. И образ ее будет будоражить, и мысли о ней
будут самые небывалые, и будет мерещиться, что она, может быть, и есть та
Единственная, которую чаще всего не удается встретить, а встретив,
узнать... Такое вот вообразится, когда станешь размышлять...
Визин высыпал фрукты в мусорный ящик; огляделся - не видел ли кто -
никто не видел.
Если до этого момента время Долгого Лога текло медленно и размеренно,
то тут оно вовсе остановилось, но остановилось, как останавливается,
замирает спортсмен перед стартом. Туча как бы застыла над землей, прежде
чем накрыть солнце. Стало тихо, словно все вокруг враз к чему-то
прислушалось. Потом осторожно потянуло пробным этаким, разведывательным
ветром. Базар стал быстро пустеть; мужики с пивом, косясь на небо,
потянулись в столовую.
Купив две кружки, Визин тоже двинулся за ними, и так как все столики
были заняты, пристроился, по примеру других, на прилавке пустовавшего
гардероба. Пиво было теплым, но вкусным - хотелось пить его и пить, по
инерции переживая уже миновавшую жару и жажду. Визин смотрел задумчиво на
оседающую пену, а мысли его сновали вокруг автостанции.
В какой-то момент он вдруг почувствовал, что надо поднять глаза, и
поднял их, и увидел радостно шагающего к нему Андромедова. Да, он
улыбался, он цвел, как будто они были старыми приятелями и давно не
виделись, как будто вчера утром Визин обошелся с ним самым учтивым
образом. В одной руке Андромедов нес две кружки пива, в другой - знакомый
черный портфель.
- Здравствуйте! - Голос его был чуть ли не ликующим, нос возбужденно
шмыгал.
- Опять случайная встреча? - Визин надел маску ехидности и укоризны; он
не был готов к этой встрече, хотя сознавал, что ей так или иначе быть; он
еще не мог понять, как вести себя с этим человеком. - И вовсе вы не
думали, конечно, увидеть меня здесь и не охотились за мной?
Тот преданно смотрел на него.
- Честное слово, Герман Петрович, я не охотился. И я не виноват, что
опять так вышло, что вам показалось, что я охотился. А случайных встреч
тут может быть на дню сколько угодно; городишко-то махонький.
- Ладно-ладно... - Маска стала тяготить его, и он поспешил от нее
избавиться. - И в махоньком городишке люди, наверно, не носятся по улицам
целыми днями, а сидят на работе.
- А я как раз с работы. Сдал материал и - пива попить.
- Опять материал с тайнами природы?
- Нет. О культбригаде. Я с ними вчера целый день по району мотался.
- Что-то не пойму, в каком вы там отделе, в культурном или
сельскохозяйственном.
- Когда надо, мы - на все руки. Районная газета...
В столовой потемнело. Визин выглянул в окно - там раскачивались
деревья.
- Урагана не будет, - сказал Андромедов. - У меня, Герман Петрович, тут
один знакомый есть, так он предсказал, что не только урагана сегодня не
будет, но даже грозы. И дождь, если будет, то кратковременный.
- У вашего знакомого кости ломит к непогоде?
- У него целая система. Безошибочная. Прошлый ураган - точно
предсказал. Зря ему не поверили. Интересный человек.
- Ну да, вы уже говорили, что у вас тут сплошь интересные люди. Вон уже
и на шарах летают.
- А! - улыбнулся Андромедов. - Это вы с Димой Старовойтовым
познакомились. Понимаете, Герман Петрович, у него идея: бесшумный полет.
Он считает также, что человек способен, например, сам себя поднять за
волосы.
- Очень оригинально.
- Вы не верите? А я верю. Они, Герман Петрович, в самом деле умные и
настойчивые ребята. "Общество Друдов".
- По Александру Грину, что ли?
- Да. Друд - их идеал.
- Сумасшедшие они, вот что. На шаре, перед ураганом...
- А что, Герман Петрович, все ведь начиналось когда-то с небольшого
сумасшествия.
- Вам в редакцию больше не надо, что ли?
- Не надо, - сказал Андромедов и, кивнув на пустые визинские кружки,
спросил: - Принести еще пива?
- Валяйте. Вон как раз освободился столик. Пойду займу.
Визин сел, уборщица вытерла стол, и тут же появился Андромедов с
полудюжиной пива на подносе.
- Кончается! - доложил он.
- Придется вам самому его выпить, - сказал Визин. - С меня хватит и
кружечки. И не надейтесь, что будет повторение ресторана с русалочками...
И тот опять затараторил. Герману Петровичу совсем не обязательно пить
через силу - не желает, не надо, и ни на какое повторение ресторана с
русалочками никто не рассчитывает, смешно было бы рассчитывать, напрасно
Герман Петрович принимает его за какого-то алкогольного соблазнителя, он к
данному предмету относится вообще индифферентно, а взял он столько пива,
потому что действительно кончается, вдруг захочется еще - и не будет, а
тут - запас...
- Андромедов - это ваш псевдоним, конечно? - перебил Визин.
- Да.
- Вы таким образом подчеркнули свою любовь к античности или к
астрономии?
- К тому и другому, - наклонясь через стол, доверительно сказал
Андромедов. - Но больше, наверно, все-таки к астрономии. Я ею с детства
увлекаюсь, Герман Петрович. С самого раннего! Я натурально впадал в
прострацию, когда пытался вообразить Космос, все эти галактические
системы, иные миры. И откровенно говоря, жгучий интерес этот не пропал и
до сих пор. Ох, вы, Герман Петрович, представить не можете, как меня
занимает все космическое, все явноны, следы инов и все сюда относящееся.
Не преувеличивая скажу - это мой высший интерес.
"Дурачится, - подумал Визин. - Как и в ресторане тогда. Как и потом.
Видно невооруженным глазом. Валяет ваньку - и все тут... - Но уже через
несколько минут мнение его стало меняться. - А может, он в самом деле
такой? А что, разве не бывает? Наив, простодушие, инфантилизм, фанатизм...
Будь внимателен и осторожен, брат Визин, коллега. А то, чего доброго, пиво
в коньяк превратится..."
- Друды, явноны, ины-инопланетяне, светящиеся крути, двойники... Да, у
вас тут не соскучишься. - Визин кисло усмехнулся. - Даже, оказывается,
старухи тарелочками интересуются. - Он посмотрел на Андромедова -
отреагирует ли на "старух с тарелочками"?.. Не отреагировал никак.
Притворяется? Или в самом деле ничего не знает? - Только четыре дня назад
я оторвался от дома, а чувство такое, словно вечность прошла, словно на
другую планету попал...
- Верю, - удовлетворенно сказал Андромедов. - Долгий Лог - место
особенное.
- Чем особенное?
- Тут у меня, Герман Петрович, есть идея. - Он понизил голос. - Можете
не верить или смеяться, - как угодно, - но все это - влияние Сонной Мари.
Недаром статистика, и в первую очередь медицинская, отмечает, что у
местных людей и средний гемоглобин выше, и устойчивость к эпидемиям, -
того же гриппа, например, - надежнее, и долгожителей тут много, и многие
другие особенности. Вообще - витальнее здешний народ. Сонная Марь каким-то
непонятным образом создает благоприятные условия.
- Почему непонятным образом, Коля? Очень даже все понятно и просто.
Сонную Марь устроили ины, и вот через нее благотворно влияют.
- Ну да, вам смешно...
- Ничего мне не смешно. Разве Долгий Лог не облюбован инами? Разве они
тут не приземляются чаще, чем в других местах нашей грешной планеты? И
разве они тут не наследили больше?
- Наследили?
- Безусловно. И прежде всего в вашей голове, Коля, и головах ваших
земляков. - Визину хотелось упорно представлять "неверящего", хотя бы для
того, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.
- Ины, - спокойно сказал Андромедов, - совсем не обязательно те, кто
откуда-то прилетает и приземляется. То есть - не обязательно инопланетяне.
Это могут быть просто другие, иные, чем мы, и быть среди нас, как... ну,
как наши иные воплощения, иные варианты. Вот - вы же слышали про
гудковского двойника.
- Мне Тоня рассказала! - неожиданно выпалил Визин - пусть этот
Андромедов знает, что столь почитаемый им Герман Петрович не плут и не
скрытник какой-нибудь. Хотя для него, Андромедова, не секрет, конечно же,
кто рассказал Герману Петровичу про двойника.
- Да вам бы любой рассказал! - Андромедов будто ничего не заметил. -
Такой феномен! Хотя если подумать, то никакой, может быть, и не феномен.
- А рядовое явление, - угрюмо засмеялся Визин. - Русалки ведь тоже
рядовые, не так ли?
- Русалки?
- Да. Обыкновенные человеческие русалки. С хвостами, чешуей и прочими
стандартными атрибутами.
- Но если мы, Герман Петрович, допускаем, чувствуем, можно сказать, что
существуют иные миры, цивилизации, иные гуманоидные существа, то разве
можно с уверенностью утверждать, что так называемые сказочные,
мифологические существа...
- А как же с наукой, Коля? С той самой, перед которой вы так
преклоняетесь?
- Так разве это противоречит науке? - изумился тот.
- Вера в русалок?
- По-моему, нисколько не противоречит. Ну кто бы, скажем, двести лет
назад поверил в автобус?
- Никто бы, - согласился Визин, и ему вспомнилась заметка о грибах,
"исчадиях ада", и если бы он не знал того корреспондента, то на сто
процентов был бы теперь уверен, что ему ее прислал Андромедов.
- Может быть, конечно, я не прав, Герман Петрович, многого не знаю, не
понимаю. Может, это и противоречит науке, но ведь есть и те, кто
доказывает обратное, есть! И если ваша точка зрения на этот предмет не
совпадает...
- Моя область - химия, газы. Это далеко от ваших хлопот.
- Конечно, на первый взгляд тут много фантастического, даже, может
быть, невежественного, я с вами согласен. Когда конкретные глубокие
знания...
Чтобы не дать Андромедову рассыпаться в новой тираде, Визин быстро
спросил:
- Откуда вам известно про повышенный гемоглобин местных, про
устойчивость к эпидемиям и особую витальность?
- Да это каждому тут известно. Суммировали наблюдения медиков, другие
данные, потом в Доме культуры был доклад, потом даже областная газета
писала.
- И объясняли влиянием Сонной Мари?
- Конечно, нет - это моя, личная идея. Они объясняли и объясняют
хорошими природными условиями, здоровым климатом. Богатые леса, боры,
чистый воздух, малый процент смога, незагрязненные водоемы... Можно было
бы, конечно, без обиняков принять такое объяснение. Но ведь и в других,
даже очень далеких отсюда районах - чистый воздух и незагрязненные
водоемы, а лесов так и побольше.
"И на этом детском бреде, на этом винегрете из кликушеского, темного
невежества, завиральности и безграмотного, досужего фантазирования ты
собираешься строить свое Новое Здание?" Визин тяжело вздохнул; ему было
горько и стыдно, он чувствовал унижение, беспомощность и безоружность, и
снова потянуло ехидствовать, и совсем не для того, чтобы отомстить Коле,
выместить на нем досаду и оскорбленность, а единственно - из самозащиты и
самооправдания.
- А как с памятью у местных? Она тоже лучше, чем у соседей?
- Не знаю, - серьезно ответил Андромедов. - Склеротиков я тут не
встречал. И амнезиков.
- Хороший гемоглобин, хорошая память... Хорошая память, Коля, не всегда
благо.
- Но ведь, может быть, Герман Петрович, особая витальность как раз от
того, что забывается плохое, гнетущее? Разве не может такого быть?
- Да! - мысленно призывая себя к спокойствию, проговорил Визин. - Да и
да. Очень хорошо все... Только вот не совсем понятно, как такие ваши
штучки согласуются с заготовкой кормов, агитбригадами да и со всем, что
ваш редактор называет задачами районной газеты... Одно я знаю, пожалуй,
точно: вам еще не раз будет перепадать. И выговоры, и прочее...
- Ну это, знаете... Василий Лукич в общем-то добрый человек. Но он не
всегда... Вот я раз об одной бабке написал - большая специалистка по
лечебным травам, чудеса творит. Так шеф не пропустил - еще недавно,
дескать, таких бабок за знахарство и шарлатанство ругали. А о ней потом в
областной газете написали. Еще бы! - такой богатейший опыт, потомственные
знания. Какое ж тут шарлатанство?.. Словом, Василий Лукич не всегда гибок,
что ли... Он расстроился тогда.
- Я, во всяком случае, понимаю вашего шефа.
- Но почему не надо было писать, например, про Лестера? Ну, про того,
который погоду предсказывает, я вам уже говорил, вы еще посмеялись, что у
него, мол, кости к непогоде ломит. А он как предсказывает? По паукам.
Арахнолог он. Да. У него есть комната, специально для пауков - он их там
разводит. Сотни видов! Стоило бы посмотреть...
Визина передернуло.
- Вы тоже боитесь?.. Некоторые боятся, или отвращение испытывают. Но
это, я думаю, одни предрассудки... Так вот Лестер все знает про них - так
их изучил, что может по их поведению и всяким другим признакам предсказать
погоду. И не только погоду! Сам Лестер, Иван Андреевич, старый уже, еле
ходит, до пенсии зоотехником работал, но пауков своих бережет. Это, скажу
я вам, клад! К нему председатели ездят, спрашивают, когда что сеять, какие
виды на урожай, какая будет погода. Вот! Синоптикам не верят, а Лестеру
верят... Почему об этом не писать?.. Или про те же валуны - тоже не
пропустил!
- Что еще за валуны?
- По-моему, Герман Петрович, это тоже явнон. Такой они необычной формы,
симметрия и так далее - и большие, и малые. Шестнадцать штук. И - друг
возле друга по дуге.
- Тут, разумеется, не без инов, да?
- Может быть, и не без них. - Андромедов покачал головой, повертел
пивную кружку. - Вот мы живем, сами видите, на отшибе истории, если так
можно выразиться, в стороне от больших магистралей. И - ну почему не
пофантазировать? Что тут такого-то? И занятно, и людям интересно читать.
Тем более, что - честное слово - я ничего не выдумываю... Про валуны
все-таки прошло: Василий Лукич в отпуске был, а его зам газету подписывал,
а тот покладистее. Но вышли одни неприятности. Пересуды какие-то, споры,
звонки, письма... А потом - выговор... Есть люди, которым совсем не
хочется вокруг себя посмотреть... Ну ладно - ины ни при чем, никаких инов.
Допустим. Но может, история при чем, а, Герман Петрович?
- Что ж, история - это уже существенно.
- Вот именно! Валуны эти, может, с каким-нибудь нашествием связаны.
Может, со времен крестоносцев тут лежат.
- Каких крестоносцев, Коля! - Визин терял терпение. - Может быть,
японских, а? До японцев отсюда, вроде, ближе!
- Ну, значит, японских. Или шумерских. - Андромедов не был нимало
смущен.
Отвалившись на спинку стула, Визин зажмурился. Ему представилось, что
нелепый этот разговор слышит кто-нибудь из его бывших сотрудников. Что бы
они подумали, что решили? Не иначе, они решили бы, что он, бывший
завлабораторией, доктор наук, профессор, воитель против паранаук, рехнулся
или досрочно впал в детство. Но смеху было бы, смеху... Однако, как
противоядие, тут же припомнилась Лина, история в самолете, отключенный
телефон... А что, если этот странный, перекрученный, умышленный человек,
сидящий перед ним, - одно из звеньев этой фантастической цепи?..
Невозможно ведь, никак невозможно так причудливо и неистово забавляться.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг