будет Валько, он во всём разберётся. Обязательно разберётся. И найдёт
способ связаться с отцом...
- Кому ты звонила? - спросил Олег.
- Одному другу. Он нам поможет.
- Кто он?
- Его зовут Валько.
- Это фамилия или сокращённое от "Валентин"?
- Вообще-то фамилия, но здесь его действительно зовут Валентином.
- Здесь? Как это понимать?
Я обняла Олега и положила голову ему на плечо.
- Сейчас объясню, - сказала я, напрочь игнорируя предостерегающий
шёпот психоблока. - Всё объясню. Прежде всего, меня зовут не Рейчел, а
Рашель...
2
Как всегда, Валько был сама рассудительность.
- А ты не сообразила позвонить Кузнецову? - спросил он, выслушав мой
сбивчивый рассказ.
- Сообразила. Но я не знаю его личного номера.
- Дурочка ты! А справочные зачем существуют? - Он шагнул к встроенному
в стену гостиной бытовому терминалу и вызвал объединённую базу данных всех
телефонных компаний Новороссии. - Кузнецов сейчас наша единственная
ниточка. К твоему сведению, мой аварийный передатчик тоже молчит... Опля!
- Что такое?
- Здесь указан только номер домашнего видеофона. С его женой то же
самое.
- У нас добрая половина населения не регистрирует свои персональные
телефоны, - произнёс Олег, до того сидевший тихо как мышка. Моя история
подействовала на него ещё более ошеломляюще, чем инцидент с Аней Кореевой и
Сашей Киселёвым. А окончательно его сразило известие, что мне девятнадцать
лет и я офицер космического флота... - Это традиция, произросшая из боязни,
что твои разговоры могут подслушивать. - Он фыркнул: - Какая наивность!
Если охранке понадобится, она вычислит любой телефон, зарегистрированный
или нет.
- Очень скверно... - Валько почесал затылок. - Было бы неплохо
связаться с его дочерью, но в памяти видеофона её номера нет. И записи всех
разговоров стёрты. Они автоматически удаляются ежедневно, в три часа ночи.
Обычная практика. А поискать в базе данных... Как зовут дочь Кузнецова?
- Елена. Но её фамилии я не знаю. Вряд ли она живёт под своей
девичьей, на Новороссии для замужних женщин это не принято.
- Тогда глухой номер, - резюмировал Валько. - В Верхнем Новгороде
проживает около двадцати миллионов человек, и среди них тьма тьмущая Елен
Руслановных. Слишком распространённые имена. - Он отошёл от терминала. - Я
так понимаю, что у Эстер должны быть резервные каналы связи с нашей
разведкой. Попытаюсь вызвать помощь через неё. Но мне нужен
профессиональный компьютер.
- Наверху, в моей комнате, - сказала я. - Пойдём.
- Нет, ты останешься здесь. Присматривай за пленниками.
- Да, ты прав. Тогда поднимайся по лестнице, вторая дверь слева.
Только не вздумай рыться в моём белье.
Уже направляясь к двери, Валько ухмыльнулся:
- К тебе возвращается чувство юмора. Это хороший знак.
Он отсутствовал не более пяти минут. За это время мы с Олегом не
произнесли ни слова и избегали встречаться взглядами. Мы оба чувствовали
себя неловко - мне было стыдно, что я целый месяц водила его за нос, хоть и
не по своей воле, а он, похоже, робел передо мной.
Наконец из холла донёсся быстрый топот ног, и в гостиную ворвался
Валько - бледный как покойник, с лихорадочно сверкающими глазами.
- В чём дело? - всполошилась я. - Что стряслось? Ты связался с Эстер?
- Нет. Сейчас это... нежелательно. Её лучше не втягивать. Я кое-что
обнаружил. Такое...
- Ну, что же?
- Я подключился через твой терминал к компьютеру твоего отца. И
посмотрел, чем он занимался перед уходом. Теперь я всё понял.
Снедаемая нетерпением, я схватила его за грудки и хорошенько
встряхнула.
- Так что же ты понял?!
- Эти ребята, - Валько указал на мирно спящих рядышком Аню и Сашу, -
никакие не доморощенные подпольщики. Твой отец проанализировал досье всех
пятерых - Кореевой, Киселёва, Иванова, Компактова и Ворушинского - и выявил
в их биографиях одну общую черту. Короче говоря, они агенты извне,
внедрённые на Новороссию три года назад.
Олег потрясённо ахнул. А я почему-то сразу успокоилось. От этой
новости ситуация не стала лучше, но во всяком случае прояснилась.
- Они не пятидесятники, - сказала я.
- Конечно, нет. Они люди. Другой вопрос - откуда они, кого
представляют и какие цели преследуют.
- Сейчас мы это выясним. Сейчас мы всё выясним. Обождите минутку.
Я выбежала из комнаты, быстро поднялась на второй этаж, вошла в
спальню отца и Анн-Мари, а оттуда - в ванную. Порывшись в аптечке, я вскоре
нашла упаковку инъекционных ампул с надписью: "Диметилатропина
гидрохлорид". Не самый лучший препарат, зато весьма эффективный, который
напрочь лишал человека воли и способности сопротивляться. Я не ошиблась в
Анн-Мари - она оказалась достаточно предусмотрительной и на всякий пожарный
обзавелась средством для "развязывания языка". Ещё я прихватила из аптечки
синергин, после чего вернулась в гостиную.
Там Валько при содействии Олега деловито обыскивал наших пленников. На
журнальном столике возле дивана уже лежали Анины серьги и колечко, пара
наручных часов - изящные женские и массивные мужские, телефоны, медальон с
золотой цепочкой и несколько пластиковых карточек.
- Если они агенты, - объяснил мне Валько, не прекращая обыск, - то у
них могут быть штучки вроде наших аварийных передатчиков... Ага! Вот это
интересно.
Он выудил из заднего кармана Аниных брюк какой-то небольшой плоский
приборчик с тремя сенсорными кнопками и крохотным дисплеем, на котором
высвечивался текст: "Активно: П Л Т". Теми же буквами - "П", "Л" и "Т", -
были маркированы и кнопки.
- Так-так, - задумчиво произнёс Валько. - Что бы это значило?
- Что бы ни значило, лучше не трогай, - посоветовала я.
- Вообще-то ты права. Однако устройство активно, и это мне не
нравится. Очень не нравится.
- Мне тоже, но...
- Послушайте! - несмело вмешался Олег. - А "П" и "Л" не может означать
"парализаторы" и "лучевое оружие".
Я вопросительно посмотрела на него:
- В каком смысле?
Он смутился.
- Ну... У Вейдера есть своя секретная виртуальность. Даже несколько
виртуальностей. В одной из них игроки должны захватить военную базу
чужаков. И у каждого имеется генератор специального защитного поля - в
радиусе тридцати метров вокруг него парализаторы и лучевики противника не
действуют. А наше оружие, конечно, в полном порядке.
Валько фыркнул:
- Ха! Можно не сомневаться, что с таким преимуществом вы всякий раз
задаёте мохнатикам жару. У нас тоже хватает игр, где хорошие парни обладают
всевозможным супероружием, с помощью которого укладывают чужаков штабелями.
Такие игры вредны, они расслабляют человека, на подсознательном уровне
внушают ему ложное чувство неуязвимости. Поэтому всем нашим военнослужащим
строжайше запрещено в них участвовать. Да, что касается оружия массового
уничтожения, то тут мы на две головы выше всех Иных рас; однако старые
добрые парализаторы и всевозможные лучевики как у нас, так и у чужаков
совершенно одинаковы, в их конструкции ничего принципиально не менялось уже
лет пятьсот, они надёжны и безотказны.
В качестве демонстрации к своим словам он достал из кармана
парализатор, замаскированный под обычный фонарик, направил его в стену и
нажал на спуск.
Ничего не случилось. Ровным счётом ничего. Озадаченно хмыкнув, Валько
повторил попытку. Всё тот же результат.
Между тем Олег взял пистолет Саши Киселёва и выстрелил в стену.
Раздался характерный треск разряда, сверкнула голубоватая вспышка.
- Вот видишь, работает.
Валько прижал палец к сенсорной кнопке "П" прибора. Текст на дисплее
сменился: "Активно: Л Т". После этого испробовал свой парализатор - он
работал исправно.
- Ну и дела!..
Сделав "П" снова активным, он убедился, что его оружие опять
заклинило.
- Круто! Нечего сказать... А "Л", значит, "лучевики"? Тогда и вправду
можно мочить чужаков, как мух. Надо только избегать выстрелов издали... -
Он повернулся к Олегу: - А что такое "Т"?
Тот пожал плечами:
- Не знаю. В той игре у нас была защита только против парализаторов и
лучевиков.
Валько задумчиво почесал нос.
- Гм-м. Танки? Торпеды? Термоядерное оружие?.. Нет, глупо.
- Топоры, томагавки, - злорадно предположил Олег.
- Прекрати! Сейчас не время для шуток.
- Вот именно, - вмешалась я. - Не время. Ни для шуток, ни для
экспериментов. Прежде всего нужно выяснить, что случилось с отцом и
Анн-Мари.
- Да, действительно, - согласился Валько. Он поочерёдно нажал все три
кнопки - "П", "Л" и "Т". Дисплей высветил: "Не активно". - Вот так-то
лучше. Ну, и кого будем допрашивать - Корееву или Киселёва?
- Лучше Аню, - предложил Олег. - Из них двоих она главнее. К тому же
Саша мне больше нравится.
- Хорошо, - кивнула я и указала на конфискованные у пленников
побрякушки: - Но сперва нужно убрать их подальше... Нет, постойте. Этого
мало. "Жучки" могут быть и в одежде.
- Ты что, предлагаешь раздеть её? - смущённо спросил Олег.
- Да, догола. И не красней, как невинная барышня. Можно подумать, ты
никогда не видел голых девчонок. Хотя ладно. Сбегай ко мне, принеси один из
моих халатов. Пощадим твою стеснительность.
К тому времени, когда Олег вернулся, я сняла с Ани всю одежду, включая
бельё. Прикрыв наготу девушки коротким халатиком, я распорядилась вынести
все её вещи в холл, а после некоторых раздумий велела ребятам оттащить туда
же и бесчувственного Сашу Киселёва. Кто знает - может, спрятанные в его
одежде "жучки" сработают и от Аниного голоса.
Плотно закрыв дверь гостиной, мы удобно усадили Аню на диван. Валько и
Олег уселись справа и слева, придерживая её за руки.
- Ноги тоже держите, - сказала я. - Ниже колен, чтобы она не
брыкалась, когда очнётся.
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - произнёс Валько. - Лично я совсем
не разбираюсь в "наркотиках правды".
- Зато я немного разбираюсь, - ответила я, доставая из упаковок
ампулы. - Не слишком хорошо, но достаточно, чтобы не повредить её здоровью.
Склонив Анину голову набок, я сделала ей в шею инъекцию синергина,
нейтрализуя действие парализатора. Подождав, когда она начнёт проявлять
признаки жизни, я вколола ей диметилатропина.
Через полминуты Аня подняла голову, распахнула глаза и уставилась на
меня мутным, бессмысленным взглядом. Зрачки её были расширены, дыхание
глубокое, учащённое - явное свидетельство, что наркотик подействовал.
Она резко дёрнулась, благо Валько с Олегом надёжно удерживали её. Аня
тихонько заскулила, из уголка её рта потекла слюна.
- Молчать! - властным тоном приказала я. - Сидеть смирно. Отвечать на
мои вопросы. Ты поняла меня?
- Да.
- Кто ты? Откуда? Расскажи о себе.
- Кореева Анна. Родилась в городе Артёмовске, Петропавловский уезд,
Христовоздвиженская губерния, двадцать шестого августа три тысячи
пятьсот...
- Нет! - перебила я. - Говорить правду. Только правду. Назови своё
настоящее имя.
- Я... не могу сказать.
- Ты должна. Отвечай!
Она вяло мотнула головой:
- Мне нельзя.
- Почему?
- Запрещено.
- Кем?
- Мной.
- Я снимаю запрет, - сказала я. - Разрешаю отвечать.
- Ты не можешь разрешить. Мне нельзя об этом говорить.
- Чёрт! - отозвался Валько. - Она что, зомби?
- Ты психокодирована? - спросила я.
- Да, - последовал короткий ответ.
Вот так-так! Никогда бы не подумала. Аня не производила впечатление
человека безынициативного, с притуплённой интуицией, лишённого смекалки и
творческого воображения. Как раз наоборот...
- Психокод подавляет твои мыслительные способности?
- Нет.
- Почему?
- Он включается, когда нужно.
- А именно?
- Не могу сказать.
Валько вполголоса прокомментировал:
- Какой-то новый способ кодирования. Не всеобъемлющий, а тонкий,
ситуационный. В обычных обстоятельствах он не действует, а срабатывает лишь
при определённых условиях. Например, после приёма наркотиков, при сильном
алкогольном опьянении или продолжительном болевом воздействии.
- Похоже на то, - согласилась я. - И похоже, что он не такой
эффективный, как глубинный психокод. На некоторые вопросы она всё-таки
отвечает. Следовательно, мы можем кое-что выяснить.
Аня снова начала дёргаться. Я прикрикнула на неё:
- Сиди смирно! Подчиняйся мне! Отвечай: что с моим отцом и Анн-Мари?
- Не могу сказать.
- Однако ты знаешь, что с ними случилось?
- Да.
- Они... - мой голос сорвался от волнения. - Они живы?
- Да.
- Они захвачены в плен?
- Не могу сказать.
- Они пленники твоих товарищей?
- Не могу сказать.
- Их жизни грозит опасность?
Молчание. В Аниных глазах мелькнуло что-то вроде растерянности.
Очевидно, вопрос был поставлен слишком расплывчато. Я попробовала уточнить:
- Есть ли вероятность, что они погибнут?
- Каждый может умереть. Все мы ходим под Богом.
- Ишь ты, философ, твою мать! - выругалась я. - Их могут убить твои
товарищи?
Категорическое:
- Нет.
- Что вы собираетесь с ними делать?
Опять молчание. Я конкретизировала:
- Вы намерены отпустить их на свободу?
- Да.
- Когда?
- Не могу сказать.
- Их плен продлиться долго?
- Зависит от обстоятельств.
- От каких?
- Не могу сказать.
Тут я не выдержала и схватила Аню за горло.
- Теперь слушай меня внимательно, сука. У тебя какой-то тонкий,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг