нанимателей...
- Эй, мастер!
К нему приближался довольный начальник каравана.
- Мы только что пересекли границу Орфетанского края. Теперь мы пребываем
во владениях моего господина князя Люжтенского, - он налегал на "п", как и все
южане.
Карсидар привстал на стременах и крикнул:
- Почтенный Пем! Сол! Дрив!
(Опять же, во избежание дополнительных расспросов, было решено называть
Читрадриву на людях этим сокращённым именем).
Они обернулись. Карсидар потряс сцепленными над головой руками, что должно
было означать радость по поводу пересечения границы. Ещё бы, за южными
пределами Орфетанского края вряд ли найдутся охотники за головами мастера
Карсидара и старины Пеменхата. Отныне можно вздохнуть посвободнее.
Читрадрива склонился к Солу и что-то сказал ему. Мальчишка аж подпрыгнул в
седле и завопил. Впервые в жизни он попал в новую страну! Кто из его
сверстников мог мечтать о таком? И мог ли он сам мечтать об этом всего лишь
месяц назад, бегая из кухни в зал трактира, в комнаты для гостей и обратно? А
почтенный Пеменхат легоньким подёргиванием уздечки заставил мула взвиться на
дыбы, после чего ещё громче завопил:
- Но хоть мы не доживаем до седин,
и нет у нас ни земли, ни дома,
хоть нас забыли
родные.
Пусть за нашими головами охотятся,
но самые счастливые из всех
на белом свете -
мы!
- Твой спутник в самом деле не похож на несчастного человека, - заметил
начальник каравана, утирая пот с лица.
С виду он был славный малый, только время от времени в глубине его глаз
мелькала то ли какая-то хитринка, то ли чуть похуже - некоторая неискренность.
Читрадрива однажды мельком заметил Карсидару: "Поосторожней с ним". Впрочем,
тот и сам не собирался откровенничать сверх меры. К чему? Они с Пеменхатом -
два наёмника, к ним прилагаются ещё два попутчика; хочешь - бери с собой,
пользуйся услугами, не хочешь - никто тебе не навязывается.
- А чего ему быть несчастным? - Карсидар передёрнул плечами. - У него есть
всё необходимое для полного счастья.
- Ну да, ну да, - забормотал начальник каравана. - Он и об этом...
кгм-м-м... пел. Каждый день вот слушаю... Хотя, надо сказать, с виду он не
очень-то похож на человека своего... твоего сословия.
Он вопросительно уставился на Карсидара, как бы спрашивая, к какому именно
сословию следует отнести почтенного Пеменхата: почтенных ли купцов или
непочтенных бродяг с большой дороги.
- Видишь ли, Квейд. (Так звали начальника каравана). Мой приятель - натура
довольно своеобразная. Как и все мы, в некотором роде. Меня вот некоторые
принимают за благородного, хоть я настоящий простолюдин. Но ежели Пеменхат
желает, чтобы к нему обращались с прибавлением титула "почтенный", я
настоятельно рекомендую тебе делать это.
- Почтенный, почтенный. Кгм-м-м... М-да-а-а... - Квейд бросил мимолётный
взгляд на Пеменхата. - Странно видеть почтенного человека, который так ловко
стреляет из арбалета с обеих рук.
Да уж, что было, то было! Хорошо ещё, что Карсидар не продемонстрировал
тогда ни своих способностей в этом деле, ни рукавный арбалет собственного
изобретения. Тут, ближе к югу, слухи о Ральярге должны иметь более выраженную
форму.
- А что, стреляя он промахнулся? - спросил Карсидар с притворным
удивлением, точно речь шла о совершенно незнакомом ему человеке.
- Да нет же, - вынужден был признать Квейд. - Напротив...
- Тогда у тебя не может быть претензий к почтенному Пеменхату. Дело своё
он знает и делает его хорошо. Так что довольно с тебя.
Ледяной тон Карсидара и перемена направления разговора должны были
возмутить собеседника, но это и отпугнуло бы его, отбило охоту к дальнейшим
расспросам.
- Претензии? Какие такие претензии?! - начальник каравана действительно
возмутился и от волнения даже стал налегать на "п" сильнее обычного. - Я не
хочу сказать ничего плохого о твоём спутнике. Просто странно.
Он поправил широкополую шляпу и умолк, напустив на себя безучастный вид.
- Мало ли какие странности попадаются на большой дороге. Как исконный
караванщик ты должен бы знать это, - сказал Карсидар уже более миролюбиво. - В
самом деле: почему бы почтенному торговцу не выучиться стрелять с обеих рук и
метать ножи, если на большой дороге неспокойно и постоянно требуется защищать
свою жизнь? И почему бы почтенному торговцу не обеднеть и не заняться охраной
других, пытаясь защитить их от беды, настигшей его самого?
Говоря таким образом, Карсидар ничего не утверждал наверняка. Он лишь
предлагал удобоваримый вариант биографии Пеменхата, предоставляя начальнику
каравана самому судить, правда это или вымысел. Кажется, Квейд не очень-то
поверил ему, поскольку, немного подумав, заметил:
- Ну, во-первых, если ты себя не уберёг от напасти, вряд ли сумеешь
уберечь других. Своя рубаха как-никак к телу ближе. А во-вторых, дорогой
мастер, твой товарищ слишком хорошо знает ваши обычаи. Ту же песню, например.
Лучше тебя ведь знает! А этот Дрив - он попросту переодетый... я не знаю кто,
но чувствую: переодетый. И вообще, вы втроём устроили какой-то маскарад, право
слово! Мастер, который выглядит дворянином, купец с замашками мастера и уж не
знаю кто, переодетый наёмником, - не многовато ли для четверых? Один лишь
мальчишка среди вас настоящий.
Очень не понравился этот разговор Карсидару. Вот тебе и вышли за пределы
Орфетанского края, вот тебе и возможность расслабиться! Предупреждал же его
Читрадрива...
- А что, случилась с караваном какая беда, пока мы с вами? Или мы как-то
нарушили условия нашего с тобой маленького договора? - спросил он Квейда, и,
несмотря на обжигающий зной, видно было, как начальник каравана зябко поёжился.
- И вообще, если уж мы такие подозрительные, не нанимал бы нас. Что, других
охранников нельзя было подыскать?
- Это моё дело, кого нанимать! Я начальник каравана, и я отвечаю за свой
выбор, - отрезал Квейд, а чуть погодя добавил: - К твоему сведению, в выборе
своём я не раскаиваюсь, хоть вы всё же до жути странные. Думаю, я прав, для
товаров так лучше.
Карсидару вовсе не хотелось ссориться с ним. Не следовало без особой нужды
наживать врагов там, где их прежде не было. Ведь мало ли что?.. А потому он
решил сменить тему разговора:
- Ладно, Квейд, что ты всё про нас да про нас. Разве нет вокруг более
достойных людей, чем кучка бродяг? Взять хотя бы твоего хозяина. Насколько я
понимаю, он очень любит красивые вещи, раз позволяет себе роскошь снаряжать за
ними дальние экспедиции?
Начальник каравана некоторое время молча косился на Карсидара, точно
прикидывая, можно ли ему доверять и не пытается ли он раздобыть таким путём
сведения об очередной жертве ограбления... А может, Квейд просто оценивал
искусство, с которым Карсидар избежал неудобной темы? Потом вдруг разом
отбросив малейшую тень сомнения, охотно заговорил:
- О да, князь просто обожает красивые вещи. Как и все южане, впрочем. Это
у вас на севере строят простые грубые жилища, носят незамысловатые одежды, а
манеры ваши сдержанные. Это вызвано суровостью климата, я понимаю. Вот например
почтенный Пеменхат, - сделав ударение на титуле, Квейд кивнул в направлении
головы каравана. - Простоватый и прямодушный старик. Немного грубоват, но
как-то удручающе честен. Разве нет? А вот вы с Дривом...
Начальник каравана перехватил насмешливый взгляд Карсидара и поперхнулся
на полуслове.
- А вы с Дривом как-то не очень похожи на северян, честное слово, - с
усилием продолжал он, отвернувшись. - Есть в вас какая-то странность...
таинственность, что ли. По мне, так вы больше похожи на южан, чем...
- Повторяю: давай не будем об этом, - настойчиво повторил Карсидар,
которому мудрствования Квейда были явно не по душе.
Правду сказать, караванщик был не так уж неправ. По крайней мере, насчёт
Читрадривы он не ошибся, ведь гандзаки, говорят, исколесили всю землю, пока
были кочевым народом. Значит, и на юге они тоже жили. А вот на его счёт Квейд
заблуждался. Хотя Карсидар и не знал, где появился на свет, почему-то был
твёрдо уверен, что здесь никогда прежде не бывал.
- Ладно, не будем, - согласился Квейд, с удивительной лёгкостью переходя
от замешательства к беззаботному прекраснодушию. - Так я о князе. О, видел бы
ты его замок! Впрочем, может и увидишь... Пожалуй, увидишь наверняка! Князь
любит не только необычные вещи, но и необычных людей. Так, чужаков с запада и с
востока. И с севера, разумеется, тоже. От вас, севе...
Он снова споткнулся на полуслове, припомнив высказанное только что
сомнение относительно Карсидара и Читрадривы, но быстро справился с неловкостью
и продолжил свой сказ:
- А как грозен князь для врагов! Никто не смеет идти против него войной.
Пока мы пробирались по Орфетанскому краю, веришь ли, неспокойно было на душе.
Оттого и нанял вас. Вы... тамошние, - Квейд ловко обошёл слово "северяне". - Вы
бы идеально справились со всеми возможными неприятностями за границей. И вы
действительно справились! Зато теперь всё будет совсем иначе. В Люжтене вы
можете чувствовать себя в полнейшей безопасности. Скажем...
Начальник каравана принялся вертеть головой по сторонам, выискивая что-то.
Наконец нашёл зацепку.
- Скажем, как эта вот рощица, в которую мы сейчас въезжаем, защищает
путников от палящих солнечных лучей, так само лишь имя князя защитит нас всех
от любых неприятностей.
Квейд и дальше беспечно разливался соловьём, точно велеречивый трубадур,
но Карсидар уже насторожился. Это была привычка, инстинкт, выработанный долгими
годами полной опасностей жизни: менялась обстановка, они переходили с открытого
места на закрытое, с ограниченным обзором. Значит, их могла подстерегать
опасность...
Но пока что всё было спокойно. Ехавший в авангарде Пеменхат продолжал
орать свою бесконечную голосянку, Сол что-то увлечённо рассказывал Читрадриве,
слуги доблестного и наводящего на врагов ужас князя Люжтена по-прежнему
оживлённо болтали. Кажется, опасаться было действительно нечего...
Как вдруг Читрадрива выпрямился в седле и, указывая рукой куда-то вбок,
гортанно крикнул:
- Хойвем! - И тут же, спохватившись, что говорит на родном языке, добавил:
- Враги.
Все обернулись сначала к нему, затем в указанном направлении, но первым
среагировал старина Пеменхат. Нелепо задрав ноги он повалился с седла на
тропинку. Никто ничего не понял, но Карсидар успел увидеть серебристую полоску,
сверкнувшую в воздухе и тянувшуюся от старика куда-то вверх. И ещё он
сообразил, что упал Пеменхат так, чтобы оказаться под защитой мула. А рука сама
потянулась к мечу, ноги крепче сжали бока Ристо.
Секундой позже с ветвей дерева свалился человек, в грудь которого вошёл по
самую рукоять метательный нож. Из придорожных зарослей с улюлюканием выскочили
грязные оборванцы, вооружённые как попало. Слуги князя торопливо обнажили мечи.
Карсидар уже небрежно отбивал выпад какого-то одноглазого толстяка, но на
секунду всё же оглянулся на Сола и Читрадриву. Он не мог забыть о них в пылу
сражения и хотел оценить грозящую им опасность, но... не увидел их на дороге!!!
Только что были здесь и вдруг - исчезли! Оба. С лошадьми. Что за
наваждение?! Или повторяется трактир?..
Впрочем, времени на решение этой шарады не было, иначе Карсидар рисковал
расстаться с жизнью. Следующие пятнадцать минут были заполнены жужжанием стрел,
свистом и лязгом мечей, сверканием стали, дикими воплями и конским ржанием.
Очевидно, на них напали завсегдатаи лесов, самые обычные разбойники, шайки
которых встречаются во всех уголках земли. Богатый караван являл собой лакомый
кусочек для этих бродяг, и, приложив известные усилия, они в самом деле могли
бы разграбить его.
Однако Пеменхат и Карсидар знали своё дело. Находясь в авангарде и
арьергарде, они словно зажали сражающихся с двух сторон и не давали уводить
лошадей - понятно, тащить обезумевших от резкой смены обстановки животных
напролом через заросли нельзя, их можно было гнать лишь по дороге. Увидев это,
разбойники попытались прежде всего расправиться с Карсидаром и Пеменхатом, и на
каждого насело человек по пять-шесть. Особенно лёгким делом казалось им убить
старика, поэтому атаковали прежде всего голову каравана. Но мастерство
Пеменхата было выше всяких похвал. Двумя длинными ножами он вытворял такие
чудеса, что оборванцы валились налево и направо, да ещё как-то ухитрялся
"раздавать" нападающим метательные ножи.
Постепенно сражение стало затихать. Искатели лёгкой наживы выдыхались, они
явно не ожидали встретить такой достойный отпор. Раненых, не взирая на мольбы о
пощаде, добивали княжеские слуги, отчаяние овладевало разбойниками, поэтому
драка шла не на жизнь, а на смерть. Казалось, всё уже кончено, победа
предрешена... Как вдруг дело приняло неожиданный оборот. Оставшиеся в живых
разбойники, оттеснённые к центру каравана, вдруг разом вскочили на свободных
коней и с гиканьем погнали их вперёд. Выстрелом из арбалета Карсидар успел
свалить лишь одного из них, выпады княжеских слуг также не достигли цели. А
впереди Пеменхат сражался с последним из своих противников. Никто не вмешивался
в их поединок, все с раскрытыми ртами пялились на старика, который с лёгкостью,
несвойственной его годам и просто неприличной для солидной внешности,
уворачивался от утыканной шипами палицы, бывшей раза в полтора длиннее его
"мясницких" ножей. Зрители вполголоса перешёптывались, гадая, как же он
подойдёт к противнику вплотную.
И тут на окружённых кольцом зрителей поединщиков налетели конные
разбойники! Все кинулись врассыпную. Пеменхат рванулся вперёд, намереваясь
полоснуть ножом по шее ближайшую лошадь, от чего могло бы застопориться
движение всей группы. Но то ли он зацепился за торчавший из земли корень, то ли
нога у него подвернулась, только старик полетел прямо под копыта! Все
вскрикнули, ожидая гибели Пеменхата. Несколько секунд ничего нельзя было
разобрать, и лишь когда последняя лошадь унеслась прочь, стало видно, что
оглушённый падением старик медленно шевелится в клубах пыли. Он не погиб, ему
повезло - но, похоже, последний раз в жизни. Его противник с кличем яростного
торжества прыгнул к нему, занеся над головой шипастую палицу...
И вдруг с Карсидаром случилось невероятное. Произошло то самое, чего он
никак не ожидал, от чего считал себя напрочь застрахованным - к его полному
ужасу, во время боя заговорила серьга!
Мгновенная боль иглой пронзила мозг, он подумал, что сейчас свалится
наземь... Но вместо этого вскинул левую руку, напряг мышцы - и тяжёлая
арбалетная стрела вырвалась из рукава его куртки. Разбойник дико вскрикнул,
застыв на половине движения, и выронил своё кошмарное оружие. Затем, точно
утратив невидимые подпорки, рухнул на Пеменхата.
Тут все наконец задвигались, разом загалдели. К Карсидару уже спешил
начальник каравана, на ходу отряхивая свой скромный дорожный костюм, стирая
пучком листьев кровь с меча и в то же время восторженно приговаривая:
- Вот это да! Вот это да-а! Никогда не видел ничего подобного! Я просто
восхищён тобой и твоим товарищем! Жаль только, что под конец с ним случилась
такая оказия. Но он был великолепен! Я ничего подобного в жизни не видел! Какая
красота! Какое искусство!
А Карсидар стоял совершенно оглушённый. Что же это случилось?! Ведь он
уверял Пеменхата, что в критическую минуту, во время битвы, серьга никогда не
проявит себя, а поди ж ты - проявила! Да ещё как!..
Карсидар пришёл в себя лишь от того, что Квейд резко тряхнул его за плечо
и крикнул:
- Эй, мастер! Да очнись ты наконец! Эти проходимцы увели часть лошадей,
нужно послать погоню.
- А? Что? Погоню? - Карсидар непонимающе захлопал глазами, но вдруг весь
подобрался и вскрикнул: - А Пеменхат?!
- Ничего, о нём позаботятся, вот... - начал было Квейд, как вдруг кто-то
спокойно произнёс у них за спиной:
- Как дела?
Читрадрива стоял не шевелясь и спокойно смотрел на них. Он держал под
уздцы лошадь с тюками драгоценной ткани, на которой восседал мальчишка. А кроме
того, за ним виднелись все угнанные лошади! Поскольку же Карсидар и начальник
каравана продолжали молчать, Читрадрива повторил вопрос:
- Как дела? Ты выстрелил?
Карсидар вздрогнул. Откуда гандзак мог знать про его выстрел?! Почему-то
сразу вспомнились слова чудом уцелевшего нынче Пеменхата: "Может, он и правда
копается в моих мозгах". Наконец Карсидар ответил, чисто машинально:
- Порядок. Выстрелил и попал. Это было как раз вовремя. Я...
Но его оборвал изумлённо-возмущённый возглас Квейда:
- Так что, ты был заодно с этими проходимцами? Это сговор?!
Читрадрива молча устремил на него вопрошающий взгляд.
- Глупости, - резко сказал Карсидар, мигом сообразивший, в чём дело. -
Просто объясни, откуда у тебя лошади и... - "...И куда ты исчез вместе с
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг