историю мы все влипли? Кому понадобилось взрывать наш корабль? И зачем
было так хитро, ненадёжно и, в конце концов, попросту глупо спасать нас
от гибели? Ведь этот олух был недалёк от того, чтобы совсем
проигнорировать предупреждение... А также он мог выпасть в шлюз.
Удариться головой о косяк двери. Уронить на себя штангу в спортзале.
Захлебнуться под душем. Подавиться своими любимыми взбитыми сливками...
Он и не на такое горазд".
Вернувшись на своё место, Конте пододвинул к Василову консоль
компьютерного терминала.
- Пишите рапорт, старший помощник. В вольной форме. Постарайтесь
вспомнить всё относящееся к этому делу. И не вздумаете что-нибудь
утаить - я вам голову оторву. Всё ясно?
- Так точно, капитан... - Василов замялся. - А что... что будет со
мной?
Конте тихо вздохнул:
- Прилетим на Дамогран, тогда и посмотрим. У вас впереди ещё двадцать
пять суток, чтобы исправиться. Хотя... - Он немного помолчал, затем
доверительным тоном сообщил: - Боюсь, это хронический случай, Билл. Вас
только могила исправит.
Глава 10
Виктория Ковалевская, дитя звёзд
После беседы у коммодора Конте мы с Евой вернулись в нашу каюту и
принялись потрошить мои многочисленные чемоданы, выбирая, какие вещи мне
понадобятся в пути, а какие можно отправить в камеру хранения
"Отважного". Вчера вечером у нас не было ни сил, ни желания заниматься
этим - мы прибыли на борт эсминца уставшие и расстроенные, на скорую
руку поужинали и сразу легли спать, даже не дождавшись, когда корабль
стартует и перейдёт в овердрайв. Мне, правда, пришлось выпить
снотворного, чтобы долго не ворочаться в постели, прогоняя беспокойные
мысли, зато измученная переживаниями Ева, едва прикоснувшись головой к
подушке, заснула как убитая.
Наутро мы проснулись свежие и отдохнувшие, все вчерашние неприятности
казались нам лишь дурным сном. В конце концов, переживать было не о чем:
узнав о происшедшем, Генри Янг немедленно приехал в гостиницу, взял
ситуацию под свой контроль, и через три часа его стараниями труп
бесследно исчез из номера. Что он с ним сделал и кто ему помогал, я не
знала, да и знать, если честно, не хотела. Всё это время мы с Евой
просидели замкнутые в спальне, и я даже не пыталась "подслушать", что
творится за стеной в гостиной. Я целиком доверяла Генри, к тому же
совсем не горела желанием увидеть в мыслях его помощника (или
помощников) не слишком приятные "картинки" того, во что превратилось
тело Ньето.
Ева же, у которой отсутствие телепатических способностей с лихвой
компенсировалось бурным воображением, под конец совсем расклеилась.
Возможно, это было и к лучшему - если бы она сохранила ясность мыслей и
спокойствие, то наверняка заподозрила бы, что мы с Генри знаем друг
друга лично. А так Ева без колебаний поверила в мою сказку, что он
знакомый моего знакомого, дельца игорного бизнеса с соседней планеты
Катманду, которому я несколько лет назад оказала большую услугу,
разоблачив одного очень ушлого шулера, регулярно приносившего убытки его
казино. Еву, конечно, насторожили мои связи в полукриминальном мире, но
это всё же было лучше, чем если бы она догадалась, что я сотрудничаю с
какой-нибудь официальной структурой, вроде разведки или полиции...
- Вики, а ты заметила, что наш капитан положил на тебя глаз? -
произнесла Ева, доставая из необъятной утробы чемодана стопку моих
пижам. - Он с таким восхищением смотрел на тебя, что мне даже стало
завидно.
Я повесила в шкаф своё парчовое платье и повернулась к ней.
- А почему завидно?
- Сама не знаю. На меня он никогда так не смотрел.
- А тебе хотелось бы? - с лукавой улыбкой спросила я. - Несмотря на
то, что он тебе не нравится?
Ева покраснела.
- Я не говорила, что он мне не нравится. Просто у нас не сложились
отношения. Да и вообще, речь не об этом.
- А о чём?
- На меня ещё никто не смотрел так, как Конте на тебя. Бывало - с
интересом, бывало - с любованием, бывало - с желанием, но никогда - с
таким... с таким изумлённым восхищением. Ты сражаешь мужчин наповал.
- И ты думаешь, что это доставляет мне удовольствие?
Она пожала плечами:
- Не знаю, как тебе, но мне было бы приятно.
- Только на первых порах. А потом ты привыкла бы и перестала обращать
на это внимание.
- Совсем-совсем?
- Ну, почти. Я, конечно, замечаю такие взгляды, но они меня
совершенно не трогают. - А про себя добавила: "То же самое и с
мыслями". - Ни удовольствия, ни раздражения - ничего. Только полнейшее
безразличие.
Ева немного подумала, затем сказала:
- Это плохо.
- Да, это плохо, - согласилась я. - Даже хуже, чем тебе кажется. Вот,
например, что ты чувствуешь, когда тебе говорят, что ты замечательно
выглядишь?
- Мне приятно. Очень приятно.
- А мне нет, мне всё равно. Я только делаю вид, что польщена
комплементом, а на самом деле мне хочется сказать: "Спасибо, но я и сама
это знаю".
Ева снова задумалась.
- А по-моему, ты всё упрощаешь, - наконец произнесла она. - Ведь
вчера вечером и сегодня за завтраком ты реагировала на взгляды старшего
помощника Василова. Не думаю, что тебе нравилось, как он на тебя
таращился, но ты уж точно не оставалась безразличной.
Я покачала головой:
- Нет, Ева, это совсем другое.
- И что же?
На секунду я замялась.
- Он смотрел на меня как на старую знакомую, которая почему-то
отказывается узнавать его. Смотрел - и словно бы ждал, что вот-вот я
подойду к нему с кажу: "Привет, Билл. Как поживаешь?" Однако я ни
словом, ни жестом не давала ему понять, что знаю его, и вот это сбивало
его с толку.
- Так вы встречались и раньше?
- В том-то и дело, что нет. Во всяком случае, я его не помню, а
память у меня хорошая. Разве что мы ходили на Аркадии в одну школу... да
и то вряд ли.
Ева кивнула:
- Насколько я знаю, он коренной дамогранец. Может, хочешь, чтобы я
расспросила о нём?
- Нет, не стоит. - Я снова повернулась к шкафу и достала из чемодана
следующее платье. - В конце концов, это его проблемы, а не мои. Если ему
нужно, пусть сам подойдёт ко мне и напомнит, где мы виделись.
А если он в самом деле наберётся смелости и напомнит, подумалось мне,
то я даже не знаю, что ему ответить. Никогда ещё "читаемый" человек не
ставил меня в такой тупик, как Уильям Василов. Он был уверен... нет,
более того - убеждён, что встречал меня на Терре-Сицилии и что я,
направив на него парализатор, предупредила о заложенной на "Отважном"
бомбе. Вернее, о том, что она будет заложена.
Разумеется, если бы в то время я находилась на Терре-Сицилии и узнала
о готовящейся диверсии, то наверняка постаралась бы предупредить команду
корабля. Именно команду - так как не исключено, что в это мог быть
замешан кто-то из руководства СЭК, и только люди, летевшие на "Отважном"
и обречённые на гибель, были чисты от подозрений. Но я ни за что не
доверила бы столь важную информацию вдребезги пьяному человеку, который
к тому же так трясся за своё новое назначение, что едва не позволил
неведомым диверсантам сделать своё дело. Я бы скорее сообщила обо всём
коммодору Конте...
А впрочем, что толку от этих "если бы" да "кабы"! Предупредили всё-
таки Василова, и, по его твёрдому убеждению, это сделала я. У него были
все основания так считать: судя по тем "картинкам", что я выудила из его
мыслей, девушка, явившаяся ему в пьяном угаре, была точной копией меня.
Настолько точной, что ею могла быть только я... или моя потерянная в
младенчестве сестра-близнец. Последнее объяснение представлялось мне
наиболее простым и разумным, не предполагавшим сногсшибательных и
совершенно антинаучных теорий вроде путешествий во времени. Кроме того,
такой вариант устраивал меня и по чисто личным мотивам. Я всегда мечтала
о сестре или брате, которые обладали бы такими же способностями, как у
меня, мечтала перестать быть одинокой в этом огромном мире, разделённом
на две такие неравные части - меня и всё остальное человечество. Если бы
нас было двое, мы могли бы опереться друг на друга, найти поддержку и
полное понимание... Думать об этом было так соблазнительно, что я даже
боялась - боялась поверить в свою мечту, а потом разочароваться.
Именно поэтому я предпочитала искать другие объяснения случившемуся.
Например, что та девушка была просто похожа на меня - не так чтобы очень
сильно, а лишь в общих чертах. Из-за своего состояния Василов плохо
запомнил её, но затем, увидев моё фото и уловив схожесть, бессознательно
перенёс мои черты на тот смутный образ, что хранился в его памяти. А
когда я появилась перед ним во плоти, он уже не сомневался, что видит
перед собой ту самую загадочную незнакомку... Притянуто за уши, конечно,
но вполне может быть. Человеческая психика - очень сложный и загадочный
механизм. Кто-кто, а уж я-то об этом знаю не понаслышке.
Или, скажем, психокодирование. С какой-то целью Василову могли
искусственно имплантировать воспоминания. Только тут одна загвоздка:
современные методы внедрения психокода - как ложных воспоминаний, так и
специальных команд, заложенных в подсознание, - ещё слишком несовершенны
и дают желаемый эффект только в краткосрочной перспективе. Как правило,
искусственные воспоминания рушатся в течение нескольких дней, а команды
быстро стираются или срабатывают от любого достаточно сильного
возбудителя, зачастую принося результаты, далёкие от прогнозируемых.
И всё же допустим, что недавно в области психокодирования произошёл
мощный прорыв, и совершили его учённые с Терры-Сицилии - планеты,
стабильно входящей в пятёрку наиболее развитых миров Ойкумены (первое
место тут занимает Земля, которая вообще вне конкуренции). Тогда вполне
возможно, что на Василове испробовали новые методы долгосрочной
имплантации памяти, а заодно внедрили в его подсознание команду, которая
должна была подтолкнуть его к действиям - чтобы в нужное время он
спустился в машинное отделение и осмотрел холодильный отсек маршевого
генератора. Но опять же, такое объяснение не даёт ответа на главный
вопрос - зачем и почему. Зачем понадобилось маскировать предупреждение
ложной памятью? Почему девушке, якобы сообщившей Василову об опасности,
придали мой облик? Случайно? Ох и не верится мне в такие "случайности"!
Да уж, лихо тут всё закручено. Фабио Сантини затевает какую-то
интригу с Микеле Трапани. Феличе Маццарино это не нравится, и он
подсылает к адмиралу своих киллеров. верКомандование СЭК, преисполненное
мрачных подозрений, решает внедрить в окружение Сантини своего агента и
выбирает для этой роли самого популярного из офицеров Корпуса, героя и
кумира молодёжи, Марчелло Конте. Кто-то подкладывает на корабль бомбу, а
кто-то другой, очень похожий на меня, предупреждает о диверсии. На Нью-
Джорджии к компании сицилианских шпиков присоединяются двое дипломатов,
один из которых действительно дипломат, а другой - лишь замаскированный
под дипломата разведчик. Вполне возможно, что Келли Симпсон работала на
Земную Конфедерацию и её целью было лишь разведать обстановку, но теперь
я об этом уже не узнаю - она исчезла в аэропорту Лос-Анхелеса, вскоре
после встречи со мной.
И, наконец, я сама. Меня вербует Интерпол в лице братьев Янгов, а в
тот же самый день, если я правильно сосчитала, и, возможно, в тот же
самый час новоиспечённому лейтенанту-командору Василову спьяну мерещится
встреча со мной на Терре-Сицилии. Затем, прилетев на Эль-Парайсо, я
очень удачно попадаю на "Отважный" и вроде как меняю на боевом посту
исчезнувшую Келли Симпсон. Но сначала меня пытаются убить - и едва не
преуспевают в своих планах. Тут и речи не может быть о каких-то
совпадениях, всё это - нити одного клубка, который мне предстоит
распутать...
Мы уже заканчивали разбирать мои вещи, когда к нам в гости пожаловал
Мишель Тьерри. Вернее, пожаловал он к Еве с намерением рассказать ей то,
о чём умолчал в разговоре с коммодором Конте - о своей последней встрече
с Келли Симпсон в ресторане "У дона Педро". Поначалу моё присутствие
сильно смущало Тьерри, но постепенно мне удалось расположить его к себе
(это совсем нетрудно, если читаешь мысли человека), он проникся ко мне
доверием и выложил всё без утайки.
Для меня его рассказ был, конечно, не новостью. Я узнала об этом ещё
при нашей первой встрече, за завтраком, а сейчас просто следила за общим
потоком его мыслей и тщательно исследовала область личных констант. В
целом Мишель Тьерри оказался очень славным человеком; вместе с Лайонелом
Янгом и коммодором Конте он принадлежал к тому редкому типу людей,
"читать" которых мне было легко и приятно. Правда, я уловила в его
разуме какую-то непонятную напряжённость, словно он усиленно заставлял
себя не думать о чём-то важном - и, что самое удивительное, ему это
вполне удавалось. При обычных обстоятельствах я бы, наверное, не
обратила на эту странность никакого внимания, но загадочная история
Уильяма Василова разбудила мою подозрительность и заставила меня более
пристально следить за мыслями и эмоциями окружающих.
Выяснить, о чём же пытался не думать Мишель Тьерри, мне так и не
удалось. В конце концов я пришла к выводу, что мне это просто
почудилось, и присоединилась к обсуждению того случая в ресторане. Ева
считала, что он имеет непосредственное отношение к исчезновению Келли
Симпсон, и советовала рассказать о нём коммодору Конте. Тьерри признавал
разумность её доводов, но вместе с тем боялся навредить своей помощнице,
если окажется, что она работает на земные спецслужбы, а её неявка на
корабль вызвана вполне невинными причинами - к примеру, ей стало плохо и
она попала в больницу. Вслух он, конечно, приводил другие соображения,
однако главной причиной его нежелания довериться коммодору была
лояльность к Земле. К тому же Тьерри не без оснований полагал, что даже
в том случае, если Келли попала в серьёзную неприятность, его
откровенность ничем ей не поможет. И он был совершенно прав.
В результате все уговоры Евы пропали впустую. По любому другому
вопросу, не относящемуся к международной политике, Тьерри охотно уступил
бы ей, но сейчас профессиональный долг возобладал над его личной
привязанностью, и он уже пожалел, что вообще поддался слабости и
рассказал нам про Келли. Единственно его утешало, что мы с Евой
клятвенно пообещали держать рот на замке.
Спустя полтора часа Тьерри неохотно покинул наше общество, а мы
вернулись в спальню и принялись паковать в чемоданы вещи, которые я
решила отправить в камеру хранения.
Ева молчала, целиком поглощённая своими, неведомыми мне мыслями. А я
думала о том, что, пожалуй, немного покривила душой, говоря ей, что
взгляды мужчин меня совершенно не трогают. Как правило, это было так -
ни восхищённые взгляды, ни соответствующего содержания мысли не
производили на меня ровно никакого впечатления, уж слишком они были
привычны и донельзя однообразны. Однако сейчас, по всем признакам, у
меня начинался очередной загул - сегодня утром я проснулась с мыслью,
что если в ближайшие дни ни с кем не пересплю, то полезу на стенку.
Подобные приступы нимфомании на фоне обыденной пассивности случались у
меня крайне редко, но всё-таки случались. И случались так, что только
держись. В такие дни я из скромной и порядочной девочки превращалась в
настоящую распутницу и вертихвостку, которую ни одни здравомыслящие
родители не поставят в пример своим подрастающим дочерям.
На этот раз приступ сексуальной агрессии застал меня при весьма
необычных обстоятельствах - ни на яхте, где не было с кем переспать (и
тогда я действительно лезла на стенку), ни на планете, где у меня был
широкий выбор потенциальных жертв. Здесь, на корабле, я встретила пока
лишь двух пригодных к употреблению мужчин - и таковыми оказались
коммодор Конте с Мишелем Тьерри, на которых, судя по всему, имела свои
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг