вдали друг от друга вы, надеюсь, чуток поостынете. Ну как, идет?
Филипп вздохнул:
- Да ладно уж, бери его с собой. На кой черт он мне сдался!
Гастон невесть почему захихикал, а кошка Марция, убедившись, что
Шатофьер не буйствует, выбралась из-под дивана и возвратилась к Симону на
колени.
Эрнан бегло оценил позицию на шахматной доске. Филипп играл белыми, но
его положение было безнадежным.
- Что-то не видно здесь руки Бланки, - заметил он. - Кстати, а она-то
где?
- У себя, - ответил Гастон. - С ней лекарь.
- Лекарь? - всполошился Эрнан. - Она заболела?
- Да нет, не беспокойся. Просто с утра ее затошнило. Филипп
подозревает, что она беременна.
- А?! - пораженно воскликнул Эрнан. - У нас будет маленький Филиппчик?
- Или Елена, - как-то неуверенно промолвил Филипп.
Эрнан пристально поглядел на него и почесал затылок.
- Чтоб я сдох! - пробормотал он, мигом вскочил с кресла и опрометью
выбежал из комнаты.
Симон поднял голову и недоуменно заморгал.
- Что его припекло?
- Отправился забирать из-под ареста Монтини, - объяснил Гастон. - Пока
Филипп не передумал.
Щеки Филиппа заалели. Он в смущении потупил глаза.
- А почему он должен передумать? - спросил Симон, так ничего и не поняв.
Д'Альбре сокрушенно вздохнул и возвел горe очи.
- Однако ты наивен, дружок! Ведь ребенок может оказаться не его, а
Монтини.
- Ах, вот оно что! - протяжно произнес Симон, глядя на удрученного
Филиппа с искренним сочувствием, пониманием и в то же время с некоторым
злорадством. - А разве Бланка не знает, чье это дитя?
- Да она сама еще дитя, и если бы не Филипп, ей бы и в голову не пришло
заподозрить что-то неладное. Впрочем, Филипп тоже хорош. Вот уже семь
недель кряду он каждую ночь спит с ней...
- Ну, и что с того? Я с Амелиной...
- Ой, не заливай! Уж ты с Амелиной явно не спал каждую ночь, особенно
этим летом. И к твоему сведению. Если ты думаешь, что Амелина знает
наверняка, чей у нее ребенок, то глубоко заблуждаешься. Черта с два она
знает! Бедная сестренка просто разрывалась между любовью и супружеским
долгом - сегодня с тобой, завтра с Филиппом. Где уж ей знать-то!
- Прекрати! - возмущенно воскликнул Симон, краснея от стыда. - Опять
распустил язык! Ну, сколько можно, в самом-то деле?
- Сколько нужно, столько и можно. Мой язык - говорю, что хочу... Ладно,
оставим это. Я вот что имел в виду: почти семь недель Филипп каждую ночь
проводит у Бланки.
- И что тут такого?
Д'Альбре снова вздохнул и пустился в пространные рассуждения о месячных.
- Так почему же тогда Филипп сам не расспросил Бланку? - осведомился
Симон, выслушав исчерпывающие разъяснения Гастона.
- В общем, это понять несложно. Он боится, что ребенок может быть от
Монтини, и втайне надеется, что лекарь научит Бланку, как надо солгать,
чтобы убедить его в обратном.
- Ага! - сказал Симон. - Теперь ясно.
Филипп еще больше смутился: Гастон будто прочел его самые сокровенные
мысли.
Некоторое время все трое молчали, думая каждый о своем. Особенно
горькими были думы Гастона - но об этом мы расскажем чуть позже и в
надлежащем месте.
Наконец, в передней послышались быстрые шаги, затем дверь распахнулась
и в гостиную вошла Бланка. Следом за ней, довольно ухмыляясь, шел Эрнан.
- Вот, Филипп, - сказал он. - Встретил по дороге твою Бланку с твоим
дитем.
Смертоубийство отменяется.
Филипп вскочил с кресла, кинулся к Бланке и обнял ее.
- Это правда?
- Правда, милый, - шепотом ответила она. - Мэтр объяснил мне, почему я
не могла быть беременной до тебя.
Филипп облегченно вздохнул, вспомнив необычайную раздражительность
Бланки в последние дни официальных торжеств, и еще крепче прижал ее к себе.
- Маленькая ты моя девочка! Кто бы мог подумать, что ты такая
невежда... А ребенок будет?
- Мэтр не решается утверждать наверняка, но думает, что да.
Филипп потерся щекой о шелковистые волосы Бланки. Пушистая Марция,
радостно мурлыча, терлась об их ноги.
- Я так счастлив, родная.
- Я тоже счастлива, Филипп, - сказала Бланка. - Господь благословил
нашу любовь.
Филипп поднял к себе ее лицо и заглянул ей в глаза.
- Твоя правда, милочка, - серьезно произнес он. - Дитя, которое ты
носишь под сердцем, для меня знак Божьей милости. Я давно мечтал стать
отцом, и вскоре моя мечта исполнится. С тобой, именно с тобой я познаю это
счастье. Я так люблю тебя, Бланка, дорогая моя, любимая... - Не в силах
дальше сдерживаться, он приник к ее губам жарким поцелуем.
Между тем Эрнан значительно подмигнул Гастону, тот понимающе кивнул,
схватил Симона за руку и все трое покинули покои Филиппа.
- Что случилось, друзья? - удивленно спросил Бигор уже в коридоре. -
Такая трогательная сцена, а вы...
- Потому мы и поспешили убраться, что она слишком уж трогательная, -
сказал Гастон. - Какой же ты балбес, Симон, право слово! Сейчас Филипп
наверняка потащит Бланку в спальню, так что наше присутствие там было бы
неуместным.
Бланка очень стеснительная девушка, и лучше ее лишний раз не смущать.
Правда, Эрнан?
Шатофьер молча кивнул.
- А теперь что мы будем делать? - поинтересовался Симон.
- Можем нагрянуть к Маргарите, - предложил д'Альбре. - Если я не
ошибаюсь, через полчаса она будет обедать и, разумеется, пригласит нас
составить ей компанию.
- Только без меня, - покачал головой Эрнан.
- Почему?
- Я ведь сказал, что вскоре уезжаю и в Памплону уже не вернусь. Надо же
подготовиться к отъезду, как ты думаешь? Одним словом, дел у меня
невпроворот, а времени в обрез.
- Ну что ж... - Гастон в задумчивости почесал нос. - Тогда иди к
Маргарите сам, Симон. Поведаешь ей про беременность Бланки, и вообще...
- Что "вообще"? - оживился Бигор.
- Вчера Маргарита рассорилась с мужем. Говорят, он уже умудрился
оприходовать одну из ее фрейлин, тогда как она еще не успела наставить ему
рога. Так что... - Тут д'Альбре многозначительно умолк.
- Так что? - повторил Симон, краснея.
- Так что у тебя неплохие шансы, малыш. Сейчас она злая, как сто
чертей, и рада будет воспользоваться случаем, чтобы отомстить Тибальду.
- А ты не дуришь меня?
- А зачем мне дурить тебя? Ты смазлив, хорошо сложен - как раз в ее
вкусе.
Правда, умом ты не блещешь, но в постели это не главное. Вперед,
дружок, не теряй времени даром. Надеюсь, за оставшиеся три дня ты
научишься у Маргариты кое-каким штучкам-дрючкам, которые придутся по вкусу
Амелине. Она ведь и отдает предпочтение Филиппу в частности потому, что
он, не в пример тебе, знает множество всяческих штучек и дрючек, и ей
гораздо приятнее в постели с ним, чем с тобой.
- Грубиян ты! - буркнул напоследок Симон и почти бегом бросился вперед
по коридору.
Эрнан тихо засмеялся:
- И эту басню ты сочинил только затем, чтобы поскорее избавиться от
него и поговорить со мной наедине?
- Отнюдь, - возразил Гастон. - Ничего я не сочинял. Маргарита вправду
положила на Симона глаз, просто ты в последнее время жутко чем-то озабочен
и не обратил на это внимания. А я лишь воспользовался этим
обстоятельством, чтобы Симон оставил нас в покое, не задавая лишних
вопросов. Ты же знаешь, какой он навязчивый и как любит совать свой нос в
чужие дела. Но в одном ты все-таки прав. Я действительно хочу потолковать
с тобой с глазу на глаз.
- Что ж, - сказал Эрнан. - Раз так, пойдем ко мне. Потолкуем без
свидетелей.
Глава LXII
ТАЙНАЯ МИССИЯ ЭРНАНА
В небольшой гостиной квартиры Эрнана Гастон устроился в удобном мягком
кресле и сказал:
- А теперь, дружище, раскалывайся. Что ты замышляешь?
Шатофьер сел напротив него.
- Раскалываться, говоришь? А кто ты, собственно, такой, чтобы я
раскалывался?
"Кокетничает, значит расскажет", - подумал Гастон, а вслух спросил:
- Когда отправляешься?
- Завтра на рассвете.
- Куда?
- Гм, тебе только скажи...
- Вот и скажи.
- А ты поедешь со мной? - резко подавшись вперед, выпалил Эрнан.
- Ага! - усмехнулся Гастон. - Так вот что ты хочешь!
- Допустим, хочу, - невозмутимо отвечал Шатофьер. - А еще допустим, что
тебе не шибко хочется ехать в Тараскон, равно как и не хочется оставаться
в Памплоне.
Д'Альбре явно смутился:
- С чего ты взял?
- Чувство, Гастон, чувство. А это такая штука, которая еще никогда меня
не подводила. Ну, скажи откровенно: я угадал?
Гастон неохотно кивнул:
- Да, ты прав... Только не спрашивай почему.
- А я и не спрашиваю. Я лишь предлагаю тебе ехать со мной. Согласен?
- Но куда же? А что если тебя припекло съездить в Пекин? Ведь ты у нас
такой.
- Ну, положим, в Пекин я не поеду, хотя бы потому, что никак не успею
через месяц попасть в Барселону. А вот что я отправляюсь в Толедо, это уже
ближе к истине.
- В Толедо?
- Угу. И ради тебя, если ты поедешь со мной, я готов сделать небольшой
крюк, чтобы наведаться в Калагорру.
Уже третий раз за этот день слова Эрнана привели Гастона в смятение. В
Калагорре как раз находилась Елена Иверо. После смерти брата она не
возвратилась в Памплону. Поговорив с Маргаритой и Бланкой, она на
следующий же день забрала в усадьбе лесника тело Рикарда и отправилась
прямо к родителям, в Калагорру. Так вся их семья и сидит там безвыездно
вот уже второй месяц. Граф Клавдий, говорят, очень плох, и многие
сомневаются, что он вообще когда-нибудь оправится - таким сильным ударом
явилась для него смерть сына. За все это время Гастон получил от Елены три
письма (а сам написал ей аж семь), и судя по всему, она не подозревает о
его причастности к гибели брата.
- Ладно, - вздохнул Гастон, - составлю тебе компанию. Но при одном
непременном условии.
- При каком же?
- Ты расскажешь мне все о цели твоей поездки. Все - понял? Без всяких
твоих штучек с недомолвками и полуправдой.
- Предположим, я расскажу. А ты будешь молчать?
- Ясное дело!
- Смотри мне! - Эрнан погрозил ему пальцем, затем напустил на себя
серьезный вид. - Итак, моя миссия состоит в том, чтобы препроводить
Фернандо де Уэльву из Кастель-Бланко в Толедо.
- Ба! - пораженно воскликнул Гастон. - Он все еще в Наварре?!
- Эге. Согласись, хитро придумано. Никому даже в голову не пришло, что
брат дона Альфонсо мог остаться в Кастель-Бланко.
- Гм. И впрямь хитро. Я лично не сомневался, что король увез его в
Кастилию и держит под стражей в одной из своих крепостей... Однако
продолжай.
- Так вот. Кастильские вельможи уже начали выражать обеспокоенность в
связи с длительным отсутствием дона Фернандо, и король был вынужден
сообщить им, что велел арестовать брата по обвинению в его участии в
заговоре против законной власти.
- Да ну! А ты-то откуда знаешь?
- Сегодня я получил письмо от дона Альфонсо.
- Ого! - удивленно произнес Гастон. - Он написал тебе письмо? С какой
это стати?
- Потому что доверяет мне.
- И что же он тебе доверяет?
- Препроводить Фернандо де Уэльву в Толедо, стеречь его по дороге, а в
случае надобности даже прикончить его. Как видишь, у нас намечается
веселая прогулка.
При этих словах Гастон так и подпрыгнул.
- Прикончить?!
- То-то и оно. В случае крайней необходимости, разумеется.
- И что ж это за необходимость такая, скажи по секрету?
- Если дорoгой иезуиты попытаются освободить его. Тогда это следует
сделать без проволочек. Вместе с письмом дон Альфонсо прислал мне еще два
распоряжения.
Первое - для своих гвардейцев, которые стерегут сейчас Фернандо де
Уэльву в Кастель-Бланко, - чтобы они во всем подчинялись мне. А второе,
так это указ о казни брата, благо в Кастилии король может самолично
приговорить к смерти кого угодно...
- Выходит, он все же решился? Бланка все-таки убедила его?
- Не совсем так. Этот указ развязывает мне руки, позволяя на законных
основаниях убить Фернандо в случае попытки иезуитов освободить его. Там, в
указе, прямо говорится, что смертный приговор может быть приведен в
исполнение каким-либо способом по моему усмотрению. То есть, я вправе
просто перерезать Фернандо горло.
- А что? - с опаской спросил д'Альбре. - Иезуиты вправду...
Эрнан презрительно оттопырил губы.
- Ну, вот! Ты уже испугался.
- Испугался я или нет, - рассудительно заметил Гастон, - но ввязываться
в драку мне не больно-то хочется. Возможно, ты сочтешь меня трусом, но как
бы то ни было, шкура у меня одна, и я очень дорожу ею, чтобы подвергать ее
смертельной опасности из-за какого-то светлейшего негодяя.
- Успокойся, дружище. Твоя драгоценная шкура будет в полной
безопасности.
- Правда?
- Я отвечаю. Инморте не столь глуп, чтобы рисковать жизнью такого
ценного своего сторонника, как граф де Уэльва. Он, конечно, понимает - да
и то, если ему известно, где находится Фернандо, - что король непременно
позаботился о том, чтобы его брат не выбрался живым на свободу.
- Однако же дон Альфонсо...
- Да, он подписал ему смертный приговор - но только на тот случай, если
иезуиты все же предпримут попытку освободить Фернандо. Король полагает,
что Инморте не отказался от своих планов отравить его и возвести на
престол графа де Уэльву.
- А ты уверен, что он отказался?
- Напротив, я убежден в обратном. Но я знаю некоторые слабости
кастильского короля и знаю также, что о них прекрасно осведомлен Инморте.
Дон Альфонсо очень привязан к своему младшему брату и вряд ли решится
казнить его даже за участие в заговоре с целью захвата власти. Другое
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг