Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   "Ага! Так он еще и нахал!"
   - А что вы, сударь, делали до того, как отважились просить у нас
прощения?
   - Смилуйтесь, сударыня! Я здесь человек новый и не знал о ваших
привычках...
   - О каких моих привычках?
   - Ну, о том, как вы обычно выпроваживаете своих придворных. Поначалу я
не мог понять, что здесь происходит, и очень боялся некстати явиться пред
ваши светлые очи и подвернуться вам под горячую руку, ведь вы, сударыня,
опять же прошу прощения, разошлись не на шутку. Так что я решил обождать,
пока буря утихнет...
   - А потом?
   - Потом вы разговорились...
   - А вы подслушивали. И не предупредили нас о своем присутствии. Разве
это порядочно с вашей стороны?
   - Но вы должны понять меня, сударыня, - оправдывался парень. - Вы
говорили о таких вещах... э-э, не предназначенных для чужих ушей, что я
счел лучшим не смущать вас своим появлением.
   - Какая деликатность! - саркастически произнесла Маргарита, бросив
быстрый взгляд на обескураженную Бланку. - Стало быть, вы все слышали...
господин де Монтини, я полагаю?
   - Да, сударыня. И я, право, не знаю, что мне делать.
   - Прежде всего, подняться с колен, - посоветовала Маргарита, смягчая
тон.
   Монтини без проволочек выполнил этот приказ, все так же доверчиво глядя
на наваррскую принцессу. А та между тем продолжала:
   - И хотя ваше поведение, сударь, было небезупречно, особенно это
относится к тому, что вы подглядывали за нами, а мотивировка вашего
поступка весьма спорна, я все же извиняю вас. Надеюсь, моя кастильская
кузина присоединится ко мне - при условии, конечно, что вы тотчас забудете
все случайно услышанное вами.
   Бланка утвердительно кивнула, украдкой разглядывая Монтини. В ее глазах
зажглись те самые огоньки, о которых совсем недавно упоминала Маргарита,
сравнивая ее с Еленой. В ответ юноша бросил на Бланку убийственный взгляд,
повергнувший ее в трепет, и почтительно поклонился.
   - Милостивые государыни, я не могу ручаться, что позабуду о вашем
разговоре. Но вместе с тем осмелюсь заверить вас, что никто, кроме ваших
высочеств, не заставит меня вспомнить хотя бы слово из услышанного.
   Это следовало понимать так: "Рассказать, я никому не расскажу, однако
никто не запретит мне использовать полученные сведения в своих личных
целях".
   - Хорошо, - сказала Маргарита, приняв к сведению хитрость Монтини. -
Прошу садиться, сударь.
   Юноша устроился на указанном наваррской принцессой невысоком табурете в
двух шагах от дивана, но при этом, как бы невзначай, сел с таким
разворотом, чтобы смотреть в упор на принцессу кастильскую. Это
обстоятельство не ускользнуло от внимания Маргариты, и она исподтишка
ухмыльнулась.
   - Если память не изменяет мне, - отозвалась Бланка, нарушая неловкое
молчание, - вас зовут Этьен.
   - Да, сударыня, Этьен. Правда, с тех пор как наша семья, получив
наследство переехала из Блуа в Русильон, мое имя зачастую переиначивают на
галльский лад - Стефано[29]. - Он ослепительно улыбнулся. - Так что я сам
толком не знаю, как же меня зовут на самом деле.
   - С собственными именами порой возникает настоящая неразбериха, - живо
подхватила Бланка. - К примеру, кастильское Хайме по-французски
произносится Жак, по-галльски и по-итальянски Жакомо, а в библейском
варианте - Иаков. Мой духовник, кстати, ваш тезка, падре Эстебан, как-то
рассказывал мне, что Иисуса Христа по-еврейски звали Йешуа...
   Маргарита слушала кузину со все возростающим удивлением. Собственно,
было бы неверно утверждать, что Бланка избегала мужского общества. Она
была девушка раскованная, очень общительная, компанейская, даже болтливая,
и любила потолковать с интересными людьми, независимо от их возраста и
пола, а беседы о вещах серьезных и вовсе предпочитала вести с мужчинами,
которые были ближе ей по складу ума, чем большинство женщин. Однако сейчас
в ее поведении чувствовалось нечто такое, что заставило Маргариту
насторожиться. Это "нечто" было на первый взгляд незначительное, почти
незаметное и, тем не менее, чрезвычайно важное.
   "Определенно, этот парень приглянулся Бланке, - решила Маргарита. - Он
застал ее врасплох, когда она не в меру разоткровенничалась, вроде как
встретил голую на реке. И если он не дурак... А он точно не дурак. Вон как
строит ей глазки, кует железо, пока горячо, добивает бедняжку. Что ж,
недаром говорят, что нет худа без добра. - Про себя принцесса вздохнула. -
Похоже, мне придется уступить его Бланке. Жаль, конечно, он милый парень,
и мы с ним приятно провели бы время. Но чего не сделаешь для лучшей
подруги... А Рикарду, считай, повезло".
   Между тем разговор от Иисуса Христа, которого на самом деле звали
Йешуа, перешел на гонения первых христиан. При случае был упомянут
император Нерон, который в поисках вдохновения велел поджечь Рим, дабы,
глядя на охваченный огнем город, воспеть падение древней Трои. За сим
естественным образом всплыла сама Троя с прекрасной Еленой, авантюристом
Парисом и печально известным яблоком раздора.
   Тут Маргарита испугалась, что Бланка, того и гляди, примется цитировать
Овидия или Вергилия, и торопливо вмешалась - тяжелый и высокопарный слог
древнеримской поэзии наводил на нее тоску.
   - Господин де Монтини, - сказала она. - У меня создается впечатление,
что мы с вами уже где-то встречались. Может быть, это потому, что вы очень
похожи на Матильду?
   - И не только поэтому, сударыня, - ответил Этьен. - Вы и впрямь могли
видеть меня, когда шли к государю отцу вашему.
   - Да, да, вспомнила. Дело было в галерее. Вы еще стояли, как вкопанный,
и даже не поклонились мне.
   - Ах, сударыня!- виновато произнес Монтини. - Прошу великодушно
простить меня за столь вопиющую неучтивость. Но будьте снисходительны ко
мне. Я был так потрясен...
   - Чем же вы были потрясены?
   - Вашей красотой, сударыня. Я увидел самую прекрасную на всем белом
свете женщину после... - Он демонстративно запнулся с таким видом, будто
нечаянно выдал свои самые сокровенные мысли.
   Маргарита была девушкой сообразительной и тотчас догадалась, что значит
это "после" и к кому оно относится.
   "Чертенок! Он уже заигрывает с Бланкой".
   - Ну да, конечно, - сказала она, выстрелив в кастильскую принцессу
насмешливым взглядом. - Для любящего брата во всем мире не сыщешь женщины
краше его сестры.
   Щеки Бланки вспыхнули алым румянцем.
   Монтини лицемерно потупился, мастерски изображая смущение.
   И только Матильда приняла все за чистую монету.
   - Я тоже люблю братика, - с очаровательной наивностью ответила она. -
Очень люблю.
   Маргарита зашлась нервным кашлем, чтобы не расхохотаться.
   - Знаю... знаю... Ты рада, что он приехал?
   - Ах, сударыня, я так счастлива! - Матильда вскочила с подушки и
поцеловала Этьена в щеку. - Я безумно счастлива снова видеть его.
   - Ваша сестра, господин де Монтини, настоящее чудо, - сказала
наваррская принцесса. - Я ее очень люблю.
   - Я тоже, - с неожиданным пылом отозвалась Бланка.
   Маргарита и вовсе обалдела.
   "Однако же! - подумала она. - У парня железная хватка. И как ловко он
это провернул! У него точно есть опыт обольщения девиц, причем немалый...
Ай да Бланка! Так вот какие мужчины привлекают нашу скромницу - ловеласы,
распутники, соблазнители... А у моего дражайшего кузена понемножку
прорезаются рожки...
   Тьфу, тьфу! Лишь бы не сглазить..."
   - И что же привело вас в Памплону, милостивый государь? - спросила она
у Этьена.
   - Главным образом, желание повидаться с Матильдой, - ответил Монтини. -
А тут еще представился удобный случай.
   - Какой же?
   - Господин герцог направил к государю отцу вашему посла, господина де
Канильо, для ведения каких-то переговоров. Я вызвался сопровождать его,
поскольку это совпадало с моим давним желанием проведать сестру.
   - А что мешало вам самому приехать, и то значительно раньше? Целый год
Матильда с нетерпением ждала вас, а вместо этого получала письма, в
которых вы сообщали, что задерживаетесь.
   Этьен явно смутился и промолчал.
   - Его дела задерживали, - вступилась за брата Матильда. - Ведь он еще
так молод, а уже вынужден самостоятельно управлять имением. Это нелегкое
дело, сударыня.
   Маргарита иронически усмехнулась. У нее зародилось подозрение, что в
Русильоне Этьена задерживали отнюдь не хозяйственные дела - во всяком
случае, не только хозяйственные.
   - Ваша сестра неоднократно упоминала при мне, что некогда вы служили
пажом у молодого Филиппа Аквитанского. Это так?
   - Да, сударыня. Вернее, служил я при дворе господина герцога, но
некоторое время был в свите его младшего сына. Правда, недолго, потому как
вскоре монсеньор Аквитанский-младший был вынужден покинуть Тараскон и
уехал в Кастилию. А я вернулся в Русильон, поскольку господин герцог счел
меня бунтовщиком и уволил со службы.
   - Значит, вы были участником тех событий?
   Монтини замялся.
   - Участник, это слишком громко сказано, сударыня, - после недолгих
колебаний ответил он. - Я был просто очевидцем. Сочувствующим очевидцем.
   "Он хоть и нахал, но знает меру, - заключила Маргарита. - Скромность
ему не чужда".
   - Меня всегда интересовала эта история, - сказала она. - Но все версии,
которые я слышала, были из третьих рук и нередко противоречили одна
другой...
   - А как же граф д'Альбре? - вмешалась Бланка.
   - Ха! Этот хвастунишка? Да я не поверила ни единому его слову! Он
противоречил не только другим, но и сам себе. Ну, прямо из кожи вон лез,
лишь бы выставить себя в самом лучшем свете. И бывают же такие люди!
   - А вот Елена считает его очаровательным, - заметила Бланка.
   Маргарита фыркнула.
   - Тоже мне, авторитет нашла! - произнесла она, удачно копируя одно из
излюбленных выражений Бланки. - Елена считает очаровательными всех
симпатичных парней, и в мыслях своих она пре... - Маргарита осеклась. -
Ладно, не о том сейчас речь. Господин де Монтини, я хотела бы услышать ваш
рассказ, как очевидца тех событий. Тем более, сочувствующего очевидца.
   - Но прошу учесть, сударыня, - предупредил Этьен. - Тогда мне было
девять лет, посему не исключено, что я помню далеко не все существенное, а
из того, что запомнил, не все понял и, возможно, кое-что превратно
истолковал.
   - Невелика беда, - успокоила его Маргарита. - Вы рассказывайте, а мы уж
как-нибудь разберемся. Отделим, как говорится в Писании, зерна от плевел.
   Монтини охотно принялся исполнять желание наваррской принцессы.
Повествуя о событиях семилетней давности, он слушал себя краем уха, а
подчас и вовсе не слышал того, что говорил. Все его внимание было
приковано к Бланке, и раз за разом он обжигал ее страстными взглядами,
притворяясь, что старается делать это незаметно.
   Этьен был парнем смышленым и сразу понял, что нравится Бланке. Он,
впрочем, с детства привык к тому, что нравится многим женщинам, однако то
обстоятельство, что он понравился дочери и сестре королей Кастилии,
переполняло его сердце законной гордостью. Случайно подслушанный им
разговор взбудоражил его воображение, дал ему широкий простор для самых
смелых фантазий и честолюбивых надежд. Он скорее мечтал, чем думал о
чем-то, скорее грезил, чем мечтал, и скорее даже бредил, чем предавался
грезам, упиваясь своими мечтами и трепеща в предвкушении самой великой
победы всей своей жизни...
   А Бланка никак не могла справиться со своими мыслями, которые кружились
в ее голове, с калейдоскопической быстротой сменяя друг друга, и без
какой-либо логической последовательности сплетались в причудливые узоры,
поднимая в ней бурю противоречивых чувств. Не подозревая о присутствии
Этьена, она в разговоре с Маргаритой открыла ему свою душу и теперь
чувствовала себя перед ним будто раздетой догола. Это было такое дразнящее
ощущение, что Бланка еле сдерживалась, чтобы не вскочить с места и... Тут
она не знала, что ей делать дальше - то ли убежать прочь, замкнуться в
своей спальне и плакать, плакать, плакать от стыда и унижения, сколько ей
хватит слез, или же кинуться Монтини на шею, пусть он обнимает ее, целует,
пусть делает с ней все, что хочет, пусть сделается таким близким и родным
ей, чтобы она не стыдилась своей наготы перед ним, чтобы исчез, наконец,
тот настырный, тревожный, неприятный зуд в груди, чтобы прошло ее
отвращение к себе и своему телу, оставшееся ей в память о ночах,
проведенных с мужем, одна только мысль о которых вызывает непреодолимое
желание снова и снова мыться в тщетном стремлении смыть с себя грязь от
его прикосновений...
   - А вы замечательный рассказчик, господин де Монтини, - одобрительно
констатировала Маргарита, когда Этьен закончил. - Вам бы книги писать, я
совсем не шучу. Ваш рассказ, бесспорно, самый интересный и увлекательный
из всего, что я слышала о тех событиях. Правда, в нем есть некоторые
огрехи, но их можно объяснить тем, что вы сами не очень прислушивались к
тому, что говорили.
   - Это все от усталости, - отозвалась Матильда, снова вступаясь за
брата. - Ведь он только приехал, устал с дороги, а потому такой
невнимательный.
   Маргарита ухмыльнулась и насмешливо взглянула на Бланку, затем вновь
перевела свой взгляд на Монтини.
   - Раз так, то не смею вас задерживать, сударь. Это было бы бессердечно
с моей стороны. - Решительным жестом она предупредила его возможные
возражения. - Нет, нет, вы в самом деле отдохните, а вечером мы продолжим
нашу весьма занимательную беседу. Вам уже предоставили комнату?
   - Да, сударыня.
   - Где?
   - В гостевых покоях на первом этаже.
   Маргарита покачала головой:
   - Это совсем не годится. Брат моей любимой фрейлины вправе рассчитывать
на более внимательное к себе отношение. - На какую-то секунду она
задумалась. - Итак, поступим следующим образом. Самое позднее к
завтрашнему вечеру этот негод...
   господин Рауль де Толоса должен освободить свою квартиру... свою бывшую
квартиру, а пока что... Матильда!
   - Слушаю, сударыня.
   - Сейчас же разыщи кузена Иверо, представь ему Этьена и от моего имени
попроси, чтобы он на денек-другой уступил ему одну из своих комнат...
Гм... А чтобы Рикард не вздумал приревновать, скажи, что я приглашаю его
пообедать со мной. - С этими словами она протянула Монтини руку для
поцелуя. - Приятно было познакомиться с вами, сударь.
   - Мне тоже, - тихо произнесла Бланка. Она вся задрожала, когда он,
вроде как нечаянно, вопреки тогдашнему обычаю прижался губами к ее ладони.
   Как только Матильда и Этьен вышли из комнаты, плотно закрыв за собой
дверь, Маргарита пристально поглядела на Бланку и спросила:
   - Ну? Как тебе понравился братик Матильды? Хорош, не так ли?
   Бланка встала с кресла, пересела на диван рядом с Маргаритой и положила
голову ей на плечо.
   - Господи! - прошептала она. - Что со мной происходит?..
   - А что именно с тобой происходит?
   - Я будто горю вся... сгораю...
   - Ты влюбилась?
   - Нет... Не знаю... - сбивчиво ответила Бланка. - Я ничего не знаю!
   - Зато я знаю: в тебе вспыхнула страсть. Поэтому ты вся и горишь. Ты
сгораешь от страсти. Со мной тоже так было... Когда-то. Очень давно. В
самый первый раз. - Маргарита мечтательно улыбнулась. - У нас гостил
Альберто Фарнезе, теперешний герцог Пармский, и я, одиннадцатилетняя
девчонка, влюбилась в него по уши. Будто с ума сошла. На третью ночь я
тайком пробралась в его спальню и залезла к нему в постель. В потемках он
принял меня за одну из фрейлин моей матушки - со всеми вытекающими из

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг