подумав. Я буду стремиться постичь своё истинное предназначение - и
умом, и сердцем.
И замечание архиепископа, и ответ на него Колина были произнесены
столь напыщенно и театрально, что Кевин чуть не фыркнул и лишь в
последний момент сдержался. Колин говорил это вполне серьёзно, и ему
действительно было стыдно за свои слова.
- Перейдём к делу, - сказал архиепископ и опять поправил свою
шапочку. - Вернее, к обрядовой стороне дела. Прежде всего, государь,
советую вам снять Огненный Глаз - его соседство со Знаком Силы
нежелательно.
- Я это уже почувствовал, - сказал Колин, снимая с шеи цепочку со
своим колдовским камнем. - Они мешают друг другу. А Знак Силы
обладает всеми свойствами Огненного Глаза, так что я ничего не
потеряю.
- Тогда лучше уничтожить старый камень, - посоветовала Дана. - Он
настроен на тебя, и им можно воспользоваться, чтобы причинить тебе
вред. Ну, ты понимаешь.
- Понимаю. - Колин с сомнением посмотрел на Огненный Глаз в своей
руке. - Но я очень привык к нему за четырнадцать лет... Это всё
равно что уничтожить частичку самого себя... Небольшую частичку, но
всё же... - Он быстро сгрёб камень с цепочкой в верхний ящик стола и
запер его на ключ. - Ладно, вернёмся к коронации. Продолжайте,
святой отец.
*
По окончании разговора Кевин и монсеньор Корунн МакКонн вместе
покинули кабинет Колина. Их сопровождал слуга с зажжённым фонарём, а
в коридоре к ним присоединились два охранника из свиты архиепископа.
Некоторое время им было по пути; они шли молча.
Молодой владыка над чем-то размышлял, а Кевин, из уважения к
высокому сану своего спутника, не осмеливался заговорить первым,
хотя на языке у него вертелась пара-другая вопросов относительно
завтрашней церемонии. Наконец архиепископ произнёс:
- У вас дивное происхождение, сын мой.
- Да, ваше преосвященство, - без особого энтузиазма отозвался
Кевин. - Я найдёныш.
- Вы не совсем обычный найдёныш, - заметил архиепископ. -
Обстоятельства вашего появления в нашем мире достойны самого
пристального изучения.
- В нашем мире? - удивлённо переспросил Кевин. Ему странно было
услышать столь еретическую мысль из уст духовного лица.
- Да, сын мой, - невозмутимо подтвердил монсеньор Корунн МакКонн.
- Я уверен, что кроме этого мира существует множество других миров,
похожих на наш и совершенно иных. По моему глубокому убеждению,
утверждать, что Господь при всей мудрости своей безграничной
сотворил лишь один мир из невероятного числа возможных вариантов,
значит принижать Его величие.
- И вы полагаете, что я из другого мира?
- Я убеждён в этом. Когда я увидел вас, то понял, что вы явились
к нам по воле Господней, и вам предстоит свершить великие дела. От
вашего существа исходит какая-то особенная эманация, я чувствую её.
- Так вы колдун? - осторожно спросил Кевин.
На лицо архиепископа набежала тень и тут же исчезла.
- Я полукровка, - сдержанно ответил он. - Моя мать была ведьма, а
отец - неодарённый. Вы здесь человек новый и ещё услышите эту
историю... от сплетников.
- Прошу прощения, ваше преосвященство, - пробормотал Кевин,
мысленно ругая себя за бестактность. - Я не хотел...
- Вам не за что извиняться, сын мой. Ваше любопытство в отношении
меня так же естественно, как и моё - в отношении вас. К тому же мне
грех жаловаться на судьбу, я ни в коей мере не чувствую себя
обделённым. Господь Бог наш в великой благости своей даровал мне
способность порой видеть и чувствовать то, что недоступно другим,
даже самым могущественным колдунам.
- И это ваше чутьё говорит вам, что я из другого мира?
- Да, со всей определённостью. Вчерашний день был великим днём
для меня... - Архиепископ на секунду умолк. - Да простит меня Бог,
ведь вчера умер король... Но именно вчера я впервые увидел вас и
окончательно убедился, что иные миры существуют в действительности,
а не только в моём воображении.
Кевин промолчал, так как не знал, что и сказать. В словах прелата
о множественности миров было что-то щемяще-знакомое, волнующее, как
тихие звуки колыбельной, которую в детстве пела ему мать - красивая
тёмноволосая женщина с ясными карими глазами. Её звали...
Что за чушь! Как он может помнить свою мать?! Он был ещё
младенцем, когда... Вдруг сердце Кевина учащённо забилось, пульс
бешено застучал в висках, а голова будто раскололась от острой,
пронзительной боли. Кевин чуть не закричал...
Боль отпустила его так же внезапно, как и пришла к нему. Кевин
украдкой вытер со лба испарину и покосился на архиепископа.
Углублённый в собственные мысли, монсеньор Корунн МакКонн, видимо,
не обратил внимания на его странное поведение.
Они как раз приблизились к пересечению коридоров, где их пути
расходились. Кевин замедлил шаг.
- Ваше преосвященство, - сказал он. - Разрешите откланяться.
Архиепископ остановился и смерил его проницательным взглядом.
- Сын мой, я чувствую, что в вас сокрыто большое могущество, хотя
вы сами ещё не осознаёте его. Наш юный король затеял опасное
предприятие, и я не считаю себя вправе отговаривать его или же
напротив - поощрять. Пообещайте мне, что послезавтра во время
церемонии вы сделаете всё, что в ваших силах, дабы помочь ему.
- Обещаю, - сказал Кевин. - Я сделаю, что смогу.
- Тогда до встречи, мой герцог, - произнёс архиепископ,
благословляя его. - Да хранит вас Господь.
Кевин проводил молодого владыку долгим взглядом. Сама личность
архиепископа, который в свои годы достиг такого высокого положения,
вызывала у Кевина живой интерес, а речи прелата и вовсе потрясли
его. Почему-то Кевин был уверен, что догадка архиепископа
относительно его происхождения верна. В тот момент, когда он ощутил
боль, на него снизошло мгновенное озарение, подобное вспышке молнии
во время грозы летней ночью. На какую-то долю секунды Кевин увидел,
что скрывалось от него в кромешной тьме, но озарение длилось
недостаточно долго, чтобы увиденное успело запечатлеться в памяти.
Осталось лишь волнующее чувство чего-то необычайно знакомого, чего
он на самом деле никогда не забывал, просто сейчас не мог
вспомнить...
Наконец Кевин свернул в боковой коридор, ведущий в западное крыло
дворца, и поднялся по лестнице на второй этаж, где расплагались
личные апартаменты самых знатных вельмож королевства, в том числе и
его. Открыв ключом дверь своих покоев, он вошёл внутрь, миновал
пустую и тёмную переднюю и оказался в просторной прихожей, залитой
сумрачным светом недавно взошедшей луны. Большое окно, выходившее на
балкон, было задёрнуто полупрозрачной занавеской, на которой
вырисовывался мужской силуэт.
Рука Кевина потянулась к висевшей на его поясе шпаге. Он тихо
подкрался к приоткрытой двери балкона и выскользнул наружу.
Спокойно стоявший к нему спиной человек был одного с ним роста,
даже чуть выше, и значительно шире в плечах. Его волосы цвета
расплавленной меди слегка серебрились в лунном свете.
- А, это ты, Морган Фергюсон! - облегчённо выдохнул Кевин, узнав
незваного гостя. - Как ты вошёл?
Морган неторопливо повернулся к нему лицом; на его губах играла
уверенная улыбка. Очевидно, появление Кевина не было для него
неожиданностью.
- Я же колдун, и обычные замки для меня не помеха. Впрочем, я
извиняюсь, что вошёл без спросу, но мне не хотелось ждать тебя в
коридоре.
- Всё в порядке, - сказал Кевин. - Просто я думал, что это чужой.
Морган полушутливо, полусерьёзно поклонился ему.
- Я рад, что ты не относишь меня к чужим. Мы друзья Колина и
должны жить в мире и согласии. Между прочим, я ничуть не обижаюсь,
что Колин выбрал тебя Отворяющим Врата.
- Я знаю.
- Это было правильное решение, - продолжал Морган. - Выбери он
меня, Маэлгон и МакКормак сходили бы с ума от зависти. Если бы его
выбор пал на кого-нибудь из них, они бы взъелись друг на друга. А
так их досада вскоре пройдёт.
- По-моему, Эрик Маэлгон и сейчас ничего против меня не имеет, -
заметил Кевин.
- Это тебе так кажется. Он здорово обижен на тебя, просто он
флегмат и внешне не выдаёт своих чувств. Я говорю это не для того,
чтобы настроить тебя против Эрика. Просто ты должен знать правду.
- Спасибо, Морган. - Кевин немного помолчал, затем нерешительно
произнёс: - Как ты думаешь, почему Колин так доверяет мне? Мы же с
ним едва знакомы.
- Гм... - промычал в ответ Морган. - Он уже выдавал тебе свою
коронную фразу: "Друзья Дейдры - мои друзья"?
- Да. А что?
- Вот в том-то всё и дело. Это не просто красивые слова. Как ты,
наверное, заметил, Колин сильно отличается от других влюблённых, он
совсем не ревнует Дейдру. Я подозреваю, что он не любит её в обычном
понимании этого слова, а скорее боготворит её, видит в ней не земную
женщину, а ангела небесного. И в целом очень благожелательно
относился ко всем её парням... гм, хоть и не мешал Бешеному барону
убивать их. Но ты в особом положении. Ты спас Дейдру из плена, и
теперь Колин считает тебя чуть ли не братом. Это совершенно
серьёзно.
Несколько смущённый упоминанием о спасении Дейдры, Кевин
облокотился на перила балкона и посмотрел на пустынную площадь, по
которой парами проходили стражники, отправляясь в ночной дозор.
Морган стоял рядом с ним, запрокинув голову и глядя в звёздное небо.
- В своих отношениях с женщинами Колин вообще большой чудак, -
продолжил он минуту спустя. - Взять хотя бы Дану. Чертовски
прелестная девушка. Очень хорошенькая, очень молоденькая и совсем
невинная. - Морган невольно облизнул губы. - Она давно влюблена в
Колина, но он не верит в это, считает её чувства детским капризом.
Из-за Дейдры он вдолбил в свою глупую башку, что не может
понравиться ни одной женщине... Нет, это же надо быть таким
мнительным дураком!
Кевин тихо рассмеялся:
- Так-то ты отзываешься о своём короле?
- Прежде всего, Колин мой друг. И наша дружба даёт мне право
критиковать его. Он дурак, что комплексует из-за своей внешности.
Дейдра отказывалась выйти за него замуж вовсе не потому, что он
некрасив, дело в другом... Кстати, тебе известно, что ты у неё
первый колдун?
- Правда? - произнёс Кевин, чувствуя, что краснеет.
Морган пожал плечами:
- Это вполне естественно. Дейдра тянется к себе подобным и
чурается нашего брата. Я давно хочу подружиться с ней... нет-нет,
ничего такого, не пойми меня превратно. Дейдра очень умная и
образованная девушка, у неё свой, особенный взгляд на вещи, и мне
доставляет огромное удовольствие общение с ней. К сожалению, она
избегает меня, потому что я колдун. А колдуны не в её вкусе... кроме
тебя. Ты - поразительное исключение из этого правила. Она не
изменила своего отношения к тебе даже после того как Колин обнаружил
у тебя Дар. Кое-кто, например МакКормак, объясняет это
благодарностью за своё спасение, но я так не считаю. Дейдра не из
тех девушек, что...
- Пожалуйста, Морган, - прервал его смущённый Кевин. - Давай не
будем об этом.
- Хорошо, - сказал Фергюсон и сразу же перевёл разговор на другую
тему. Как и догадался Кевин с самого начала, он пришёл посмотреть на
шпагу, которую Колин уже успел расхвалить ему. И так же, как и
Колин, Морган потерпел неудачу. Скреплявшие клинок чары поставили в
тупик даже самого искусного колдуна Логриса, коим по праву считался
Фергюсон.
Огорчённо вздохнув, Морган вернул Кевину шпагу, а на перстень и
вовсе не стал смотреть - очевидно, чтобы ещё больше не
расстраиваться. Затем они ещё с полчаса говорили на разные
нейтральные темы. Обнаружив у своего собеседника явную склонность к
сплетням, Кевин спросил его об архиепископе и услышал в ответ
грустную историю любви молодой ведьмы-аристократки к обедневшему
провинциальному помещику. Наконец Морган сказал:
- Ну, ладно, мне пора. Не то, чего доброго, жена подумает, что я
ошиваюсь у девок.
- А она имеет основания так думать? - поинтересовался Кевин.
Морган развязно ухмыльнулся:
- Конечно, имеет. Но я не люблю, когда меня обвиняют в грехах,
которые я не совершал. Спокойной ночи, Кевин МакШон. Приятно было
потолковать с тобой на сон грядущий.
- Постой, Морган, - остановил его Кевин после некоторых
колебаний. - Что ты можешь сказать про Бронвен?
- А в чём дело?
- Ну... Сегодня в аббатстве она как-то странно смотрела на меня.
Очень странно - как будто я что-то ей сделал, чем-то её обидел. А я
даже не разговаривал с ней.
Морган нахмурился.
- Остерегайся её, Кевин. С Бронвен лучше не заводиться. Если она
невзлюбит тебя - плохи твои дела. Все считают её ещё ребёнком,
легкомысленной и беззаботной девчёнкой, но на самом деле за этой
маской скрывается очень умная, хитрая и коварная ведьма. Я обучал её
магии и знаю, на что она способна. А ещё у неё ужасный характер. -
Фергюсон покачал головой. - Мне заранее жаль того бедолагу, который
возьмёт её в жёны. Лучше сразу убить его, чтоб долго не мучился.
Глава 8
- Колин, - промолвил архиепископ. - Признаёшь ли ты Отца, Сына и
Святого Духа как Бога единого?
- Да, - последовал ответ.
Облачённый в бело-золотые королевские одежды, Колин стоял
коленопреклонённый на возвышении перед алтарём кафедрального собора
святого Андрея Авалонского. Архиепископ держал его правую руку на
Библии.
- Обязуешься ли ты любить и почитать Святую Церковь Христову,
беречь её от язычников, реформаторов и осквернителей и нести свет её
истинной веры по всему миру?
- Да.
- Обязуешься ли ты править своим государством по закону и
справедливости, защищать правду и добро и, сколько станет тебе сил,
искоренять зло и несправедливость?
- Да.
- Обязуешься ли ты употреблять свою Силу, дарованную тебе свыше,
только в богоугодных целях, вести непримиримую борьбу с дьяволом и
прислужниками его, чёрными магами?
- Да.
Колин скрепил текст королевской клятвы своей подписью, и
архиепископ положил пергамент на алтарь, как бы призывая в свидетели
самого Всевышнего. Красочная церемония коронации подходила к своему
кульминационному моменту.
Когда отзвучала молитва во славу короля, монсеньор Корунн МакКонн
при помощи длинной тонкой трубки из чистого золота набрал из
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг