- Хорошо, передам, - сказала я, а вместо этого мысленно спросила
у Моргана: "Как дела?"
"Нормально. Артур и Дана интенсивно выращивают Дейдру".
"Держишь с ними связь?"
"Разумеется, только одностороннюю. Когда запахнет жареным, я дам
им условный сигнал к возвращению. Но на самый худший случай при мне
имеются камушки".
"Вот и хорошо".
Я прервала связь и вновь обратилась к Джоне:
- Артур предупреждён. Теперь будь так любезен, продолжай свой
занимательный рассказ. На чём бишь ты остановился?
Некоторое время Джона молчал, покусывая губы.
- Определённо, вы что-то замышляете. Но что? - Он вздохнул. -
Ладно, чёрт с вами. Продолжу. Когда Александр узнал, что я сын
Артура, его первым порывом было прикончить меня. Но затем, увидев,
как сильно я ненавижу отца, он изменил своё решение. В голову ему
взбрела более забавная идея - подсунуть сына своего ненавистного
братца израильтянам в качестве члена их королевской семьи.
- И как он это провернул? - спросила я, решив вмешиваться в
рассказ Джоны при любом удобном случае, чтобы хоть немного оттянуть
время. - Как ему удалось выдать тебя за сына Исайи?
- Благодаря чистому совпадению. Дело в том, что у Исайи
действительно был сын, рождённый от простой смертной на Земле
Аврелия.
- Он знал о нём?
- Конечно, нет. Иначе привёл бы его в свой Дом. Судя по всему,
ребёнок родился уже после его смерти.
- И что с ними случилось? Я имею в виду настоящего сына Исайи и
его мать.
- Они умерли. Их убили крестоносцы Александра после взятия
тамошнего Иерусалима.
- А как Александр узнал, что убитый ребёнок был сыном Исайи?
- По фамильным драгоценностям, которыми Исайя щедро одаривал свою
любовницу. Видно, он был от неё без ума.
- Но это ещё не значит, что ребёнок был сыном Исайи, - заметила
я.
- Чёрт тебя подери, Бренда! - разозлился Джона. - Какое имеет
значение, был ли этот ребёнок сыном Исайи или самого Навуходоносора,
главное - подарки. Они были сделаны по его личному заказу в Доме
Израилевом, при помощи магических технологий и имели клеймо
королевской ювелирной мастерской.
- Значит, Александр использовал эти вещицы, чтобы выдать тебя за
сына Исайи?
- Вот именно. Он был рад, как дьявол, когда убедился, что я
подхожу по группе крови. Разумеется, анализ на структуру ДНК выдал
бы меня с головой, однако мы решили рискнуть, положившись на
неприятие в Домах каких-либо генетических исследований. Александр
поселил меня на Земле Без Арафата, которую часто посещали дети
Израиля, снабдил легендой и научил некоторым нехитрым фокусам. В
соответствии с нашим планом я немного выждал, приспособился к новым
условиям, затем устроился работать в цирке иллюзионистом. Ясное
дело, на меня вскоре обратили внимание и обнаружили, что я
непробуждённый колдун.
- И тогда ты рассказал вымышленную историю о своих родителях?
- Никакой истории. Александру ума не занимать. Он прекрасно
понимал, что чем больше будет вранья, тем скорее я запутаюсь в
подробностях и вызову подозрения. Поэтому я прикинулся круглым
сиротой, не помнящим ни отца, ни матери. Дескать, меня воспитывала
одна добрая женщина, а после её смерти я скитался по свету,
перебивался случайными заработками, время от времени был вынужден
продавать драгоценности, возможно фамильные... Вот тут-то всё и
началось. По большому счёту, я не выдавал себя за сына Исайи, меня
признали таковым. Притом безоговорочно. - Джона ухмыльнулся. - Царь
Давид принял меня с распростёртыми объятиями и даже заявил, что я
живо напоминаю ему Исайю. До чего люди бывают слепы!
- Ошибаешься, - медленно произнёс Амадис, чьё лицо стало бледным,
как полотно. - Ты действительно похож на Исайю - в той же мере, в
какой похож на всех нас.
Джона удивлённо воззрился на него:
- О чём ты?
Амадис вздохнул:
- Ты никогда не задавался вопросом, почему я так выделял тебя
среди прочих приближённых Рахили? Ведь я считал тебя своим внуком...
но на поверку ты оказался моим племянником.
Вслед за этим ошеломляющим заявлением в комнате воцарилось
гробовое молчание. Пенелопа отняла от лица руки и растерянно
заморгала влажными от слёз ресницами. Морган переводил озадаченный
взгляд с Амадиса на Джону и обратно. Дионис почему-то толкнул меня
локтем в бок.
"Брат, - мысленно отозвалась я. - Это правда?"
- Чистая правда, - ответил Амадис вслух; голос его дрожал от
гнева. - Исайя был моим сыном, а тот ребёнок, которого убили
бешенные псы Александра, был мой внук. Жаль, что я так поздно узнал
об этом.
В этот момент я поняла, что Александру подписан смертный
приговор. Вопреки своему пацифизму и нежеланию иметь дело с оружием,
Амадис не успокоится до тех пор, пока не найдёт Александра и не
отплатит ему за смерть внука.
Джона попытался с издёвкой рассмеяться, но смех застрял в его
горле, и он закашлялся. Ещё десять секунд - ещё два месяца для
стремительно взрослеющей Дейдры...
- Ну, и семейка! - обретя наконец дар речи, заговорил Джона. -
Сонмище кровосмесителей, развратников и прелюбодеев. Оказывается,
при всём своём оголтелом антисемитизме сыновья Света падки на
дочерей Израиля. Смех и грех, право!
- Твой цинизм неискренний, Джона, - тихо сказала Пенелопа. - Ты
стараешься выглядеть бo'льшим негодяем, чем есть на самом деле. Ты
насилуешь свою сущность, заставляя себя говорить гадости и совершать
преступления. Но это не может продолжаться вечно. Когда-нибудь ты
устанешь от собственного притворства, потеряешь контроль над своими
чувствами, и тогда возьмёт верх то доброе, что ещё осталось в тебе.
Оно спросит: "Ну как, доволен тем, что натворил? Ты счастлив? Да, ты
отомстил за свою мать, за её искалеченную жизнь - но на алтарь
своего возмездия ты пролил реки крови, из мстителя превратился в
палача..."
- Замолчи! - выкрикнул Джона, и его лицо исказила гримаса ярости.
- Замолчи, проклятая! Я не хочу тебя слышать!
По всему было видно, что Пенелопа собиралась и дальше обращаться
к тому мифическому добру, которое, по её мнению, ещё могло
оставаться в этом негодяе. Однако минуты, равные годам, истекли, и
наше томительное ожидание закончилось.
На свободном месте между мной и Морганом появился Артур - почти
такой же, как прежде, разве что в другой одежде, с другой причёской
и с покрытым густым загаром лицом. Вместе с ним, держа его за руку,
возникла прелестная девочка-подросток лет одиннадцати, одетая в
синие брючки и цветастую рубашку с короткими рукавами. У неё были
русые с рыжинкой волосы и бойкие карие глаза, а её милое личико
поразительно напоминало лицо Даны.
Артур смерил всех нас тем характерным взглядом, который я про
себя называю темпоральным. Это был внимательный, напряжённый,
сосредоточенный взгляд человека, стремящегося согласовать своё
субъективное восприятие времени с объективной реальностью ситуации.
"Бренда, сестричка! Я так соскучился по тебе!"
Что я могла ответить на это? Ведь для меня он отсутствовал лишь
несколько минут.
- Что здесь происходит? - наконец опомнился Джона. - Кто эта
девчонка?
Артур спокойно и уверенно посмотрел на него.
- Это твоя сестра Дейдра, - ответил он. - Маленькая Хозяйка
большого Источника.
В ответ на это заявление Пенелопа изумлённо ахнула.
А Дейдра отпустила руку Артура и подошла к Джоне.
- Здравствуй, - сказала она. - Тобой овладела злая сила, брат. Но
я помогу тебе.
Над головой девочки вспыхнуло голубое сияние. Джона отпрянул и
вызвал свой Янь. Он обрушил на нас изолирующие чары - но Дейдра без
труда сокрушила их.
- Будьте вы прокляты! - яростно вскричал Джона. - Вы обманули
меня! Так сгиньте же вместе со мной и Вселенной!
Следующие несколько секунд были не лучшими в моей жизни - но и не
последними. Обещанный Джоной конец света не наступал, а его Янь,
вместо того чтобы распространиться на весь мир, под натиском Образа
Дейдры постепенно съёживался, терял свои очертания, тускнел,
угасал...
- Папа говорил мне, что ты злой человек, - заговорила Дейдра без
ненависти, без враждебности, просто констатируя факт. - Но он просил
не забывать, что ты мой брат. Я помню это, Джона.
Я наблюдала за их поединком с ужасом и восхищением. Дейдра
управляла своим Образом так мастерски, что я едва успевала следить
за её манипуляциями и не всегда понимала, что она делает. Но
результат был налицо: стараниями Дейдры, Источник неумолимо поглощал
разрушительную мощь Порядка, и с каждой секундой вероятность
наступления Судного Дня становилась всё более призрачной.
Наконец Янь исчез вовсе, и Джона в изнеможении прислонился к
покрытой кафелем стене.
- Ты одолела меня, незваная сестра, - обречено прошептал он.
- Я одолела не тебя, а злую силу в тебе, - ответила Дейдра и
повернулась к Артуру: - Я сделала это, папа!
Артур подошёл к ней, обнял её и погладил по голове.
- Я знал, что ты сможешь, малышка. Я всегда это знал. - Он
устремил свой взгляд на Пенелопу, и в его глазах заблестели слёзы. -
Господи, доченька! Если бы ты знала, как мне не хватало тебя все эти
годы.
Дейдра оказалась смышлёной девочкой и сразу сообразила, что
последние слова были адресованы не ей. Она высвободилась из
отцовских объятий и подступила к Пенелопе.
- Так ты моя старшая сестра? Ты очень похожа на папу.
Пенелопа опустилась перед ней на корточки.
- Ты так выросла, Дейдра. В последний раз я видела тебя ещё
маленькой девочкой... Я присматривала за тобой, качала тебя на
руках.
- Ну, теперь я уже взрослая. Зато ты можешь нянчиться с Дианой.
Пенелопа удивлённо подняла брови.
- С кем?
- С нашей младшенькой сестрёнкой, - объяснила Дейдра. - Ей только
полгодика. А ещё у нас три братика. Кевину девять лет, Шону - семь,
Артуру - четыре. Я их очень люблю. Ты тоже полюбишь их.
- Конечно, родная. Конечно.
Артур с нежностью смотрел на своих дочерей и улыбался. Казалось,
он совсем позабыл о Джоне.
Я подошла к нему и спросила:
- Где Дана?
- Вместе с детьми в особняке Бронвен. Там же и Колин.
- Сколько лет прошло?
- Почти десять. А для Дейдры - больше десяти. В последнее время
она подолгу бывала у Источника.
- Понятно... А как вам жилось? Что вы делали?
- В основном детей, - полушутя, полусерьёзно ответил Артур. -
Делали, растили, воспитывали. Не скажу, что это было легко, зато
очень приятно. Мы целиком посвятили себя друг другу и нашим детям.
Несмотря на весь драматизм ситуации, это были лучшие годы моей
жизни. Только одно терзало меня... - Взгляд Артура стал жёстким и в
то же время печальным. Он повернулся к Джоне, который по-прежнему
стоял, прислонившись к стене, а по его осунувшемуся, изнеможенному
лицу сбегали струйки то ли слёз, то ли пота. - Только одно не давало
мне покоя все эти годы - мысли о моём сыне, старшем из моих сыновей.
Я много думал о тебе, Джона, очень много, благо времени у меня было
достаточно. Я думал о твоей несчастной матери, хотя мне было больно
думать о ней. Я признаю свою вину за то, что бросил её и исковеркал
ей жизнь. Но это ещё не всё. Со всей откровенностью я признаю, что
бросил бы её даже в том случае, если бы знал о её беременности.
Тогда я причинил бы ей ещё бo'льшую боль, отняв у неё тебя. Да, я
совершил подлость - но не по злому умыслу, а по глупости своей, по
недомыслию. Я заслужил твою ненависть и презрение, ты имел полное
право мстить мне и - чёрт возьми! - даже обрушить свой гнев на всю
мою родню. Однако ничто не может оправдать твоих поступков, имя
которым - преступление.
- Так убей же меня, - отрешённо проговорил Джона. Ни один мускул
его лица не дрогнул. - Убей. Чего ты ждёшь? Какой смысл читать
мораль приговорённому к смерти?
Артур покачал головой:
- Я не твой судья, Джона, я твой отец. Я не могу отнять у тебя
то, что дал когда-то - твою жизнь. Ты преступник, ты погубил много
людей, и ещё невесть сколько крови прольётся по твоей вине... но
вместе с тем ты мой сын. Я верну тебя в Экватор и отпущу на все
четыре стороны - пусть жизнь будет твоей карой. Ведь так ты сказал
мне совсем недавно? Для меня это было давно, я не помню в точности
твоих слов, но их смысл был тот же. Если ты ещё сохранил хоть
частицу совести, то тем хуже для тебя. Когда она проснётся, ты
горько пожалеешь, что я не убил тебя. Ты будешь лишён даже того
жалкого утешения, что якобы отомстил за мать. Твои руки обагрены
кровью её соплеменников, а Израиль в конце концов проиграет войну с
Царством Света. Ты усердно поработал, чтобы погубить Дом Израиля, -
теперь живи и смотри, как это происходит.
- Он не увидит этого, папа, - отозвалась Дейдра, пристально глядя
на Джону. - Ему осталось жить совсем немного. Не больше часа.
Вид у неё был хмурый, а тон был столь категоричен, что в
серьёзности её слов сомневаться не приходилось. Она будто выносила
приговор - но не как судья, а как врач, констатирующий безнадёжность
состояния своего пациента.
- Что это значит, доченька? - недоуменно спросил Артур.
- Я не виновата, - ответила она. - Я всё сделала правильно.
Просто внутри Джоны - там, где скрывалась мощь Порядка, - теперь
осталась пустота. Она отнимет у него все силы, и он умрёт.
Джона, конечно, слышал Дейдру, но его реакция на эти слова была
парадоксальной. Он не впал в истерику, не стал метаться по комнате,
как затравленный зверь, а просто опустился на пол и устало прикрыл
глаза, ожидая обещанной смерти. Его лицо выражало дикую смесь страха
и облегчения.
- Это уже начало действовать, - сказала Дейдра. - Пустота убивает
в нём волю к жизни.
Артур растерянно посмотрел на Джону, затем на меня, затем на
Дейдру. В его глазах была мука.
- А ты... можешь его исцелить?
- Нет, - покачала она головой. - Это может только Источник.
- То есть...
- Да, папа. Он должен окунуться в Источник.
Вслед за этими словами наступила немая сцена. Джона сидел на полу
с закрытыми глазами, безучастно ожидая окончательного приговора.
Артур задумчиво смотрел на него. Пенелопа, крепко сжав руку Артура,
смотрела на Дейдру. Дионис и Амадис обменивались быстрыми взглядами;
со стороны могло показаться, что они строят друг другу рожи, тогда
как на самом деле они вели спор - скорее всего, о том, стоит ли им
вмешиваться.
- Ар... - начал было Морган, но я тут же мысленно заткнула ему
пасть. Я умею это делать.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг