премудрости, ума не приложу...
- Ты сможешь снять это заклятие? - с робкой надеждой спросил
Кевин.
- Тут лучше обратиться к специалисту по колдовской медицине. А
возможно, придётся подождать возвращения Кевина с его Силой. Но
прежде всего нужно поймать Эриксона и вытрясти из него само
заклятие. С чарами всегда легче бороться, когда знаешь их
первооснову. - Морган хмыкнул. - Интересно, а что бы ты делал, если
бы и дальше держал своё слово?
- Да уж, - кивнул Кевин. - Только мучил бы себя и жалел Дейдру...
А так у меня хоть появилась надежда.
Морган откинулся на спинку кресла и, поджав губы, пристально
поглядел на него.
- А ты не думал о том, что Бронвен могла внушить тебе эту
безнадёжность? Разумеется, не грубо, а исподволь, ненавязчиво. Лично
мне кажется подозрительным, что ты так быстро и без колебаний
поверил её рассказу. Я думаю, что ты обязан Дане не только
освобождением от пут, но и избавлением от наваждения. Сдаётся мне,
что пробудь ты во власти чар столько, сколько Бронвен рассчитывала
тебя продержать, ты бы неукоснительно соблюдал свой обет молчания.
Кевин заскрежетал зубами:
- Проклятая маленькая стерва! Жаль, что она сестра Колина, иначе
бы я... Кстати, ты сообщишь обо всём Колину?
Морган задумчиво покачал головой:
- Сообщу, но не обо всём. Только о том, что Эриксон сделал с
Дейдрой, и ни словом не обмолвлюсь про Эмриса. Я не буду тем
человеком, от которого Колин узнает, что его брат - убийца. И тебе
советую молчать. Вот когда изловят Эриксона, и на допросе он выдаст
Эмриса, тогда другое дело. А если нет, то пусть это остаётся тайной.
- Эмрис заслуживает смерти! - заявил Кевин.
- Заслуживает, - не стал возражать Морган. - Но я не могу оказать
Колину медвежью услугу, вынудив его казнить родного брата. В конце
концов, Эмрис уже не представляет никакой угрозы. Пусть он доживает
свой век в изгнании, пусть мучается угрызениями совести и страшится
ада.
- Нет, - решительно произнёс Кевин. - Этого я так не оставлю.
Колину тоже ничего не скажу, но оставляю за собой право при случае
расквитаться с Эмрисом.
- Как хочешь, - безразлично сказал Морган. - А теперь не мешай. Я
попытаюсь связаться с Колином.
Он расслабился в кресле, прикрыл глаза и погрузился в лёгкий
транс. Камень на его груди слабо замерцал. Кевин знал, что Огненный
Глаз Моргана (равно как и камни Даны и Бронвен) был поверхностно
настроен на Знак Силы Колина, что позволяло им без труда
устанавливать контакт даже на расстоянии в тысячу миль. Кевина
всегда изумляла способность колдунов к мысленному общению, он считал
телепатию самым поразительным явлением из всего арсенала магических
приёмов. Между ним и Дейдрой изредка возникала подобная связь и
длилась она лишь считанные секунды, но эти мгновения были так
прекрасны, так волнующи, что поначалу Кевин недоумевал, почему
колдуны и ведьмы всё же предпочитают речь непосредственному обмену
мыслями. Позже он узнал, что дело не только и не столько в тех
усилиях, которые нужно прилагать, чтобы удерживать мысленную связь,
сколько в том, чтобы постоянно быть начеку и не обрушить на
собеседника поток своих эмоций, чувств и переживаний, перед которыми
не устоит даже самая верная дружба, даже самая нежная любовь. Морган
как-то сказал, что для того, чтобы всеми фибрами души возненавидеть
человека, достаточно заглянуть в его мысли. Кевин не принимал столь
категорического суждения; ему хотелось бы верить, что узнай он, что
думает о нём Дейдра, он продолжал бы любить её по-прежнему...
Спустя пять минут камень на груди Моргана погас. Он распахнул
глаза, потянулся и зевнул. Вид у него был хмурый и недовольный.
- Вот чёрт! Девки на сегодня отменяются. В первом часу ночи Колин
велел нам собраться в его кабинете - тебе, мне и Дане. Он хочет
переговорить с нами.
Кевин удивлённо приподнял бровь:
- И со мной? Но я ещё не пробуждённый колдун.
- Не беда. Мы с Даной поможем тебе.
Говоря это, Морган даже не подозревал, насколько пророческими
окажутся его слова...
Из глубин памяти...
(окончание)
Я постарался как можно скорее покинуть владения Хаоса и взял курс
на один из миров-двойников Страны Вечных Сумерек. Юнона вскоре
заметила отклонение от намеченного маршрута и произнесла:
- Кажется, мы направляемся в Сумеречную Зону. Хочешь
посоветоваться с дедом?
- Нет, сначала с Дианой. Я только что связывался с ней.
- Понятно, - сказала мама и с лёгким упрёком добавила: - Ты даже
не спросил моего согласия.
- Я не сомневался, что ты согласишься. Нам не следует предавать
эту информацию огласке, пока мы сами не разберёмся, что она
означает. А Диана поможет нам разобраться в её топологических
аспектах.
Юнона кивнула, признавая мою правоту. Её родная сестра Диана,
младшая дочь Януса из Сумерек, несмотря на свою молодость, была
нашим математическим гением и могла дать сто очков вперёд многим
общепризнанным авторитетам в этой области. Если кто и мог понять
странные утверждения Врага о Срединных мирах и истоках Формирующих,
так это именно она.
- В самом деле, - сказала мама. - Сейчас в моей голове царит
настоящий сумбур. Я должна собраться с мыслями, прежде чем
представить главам Домов отчёт о нашей встрече с Врагом.
- Тогда заблокируй свой Самоцвет, - посоветовал я. - Чтобы никто
не мешал тебе собираться с мыслями.
Юнона стянула с пальца кольцо с Небесным Самоцветом, который,
кроме всего прочего, был телепатическим приёмником-передатчиком,
настроенным на мысленные волны своего обладателя.
- Это для пущей верности, - объяснила она, пряча кольцо в
кармашек туники.
Большую часть пути мы преодолели молча, лишь под конец, когда мы
уже были почти у цели, мама задумчиво произнесла:
- Боюсь, Артур, я привила тебе слишком сильную любовь к моему
Дому. Сумерки тебе дороже отцовского Дома, а с Сумеречными
родственниками ты знаешься больше, чем с детьми Света. Вот,
например, ни к одной из своих сестёр ты не привязан так, как к
Диане.
Я почувствовал, что краснею.
- А что в этом плохого?
- В общем, ничего. Но для тебя, как принца Света, это
неправильные приоритеты.
- Какие уж есть, - ответил я. Мы как раз прибыли на место и вышли
из Туннеля на опушке леса, недалеко от спокойного ручья. - А вот и
мир Дианы, её личные Сумерки. Красиво здесь, правда? Чертовски
похоже на Дневной Предел Страны Сумерек.
- Да, похоже. Ну, прямо точь-в-точь.
- Только это дикий мир, необитаемый. И в этом его прелесть.
- Тебя всегда влекла суровая идиллия, - сказала Юнона. - Как,
впрочем, и Диану.
Большой диск красного солнца неподвижно висел над самым краем
небосвода, не сдвигаясь ни на йоту на протяжении миллионов лет. Это
был старый-престарый мир, где приливные силы погасили вращение
планеты вокруг собственной оси, и теперь она смотрела на светило
только одной своей стороной. Здесь не было смены дня и ночи,
отсутствовали времена года; а было дневное полушарие, выжженное
вечно палящим солнцем, и было ночное - скованное вечными льдами, а
между ними лежал пояс вечных сумерек, где вечно царила осень.
Мы с Юноной шли вдоль ручья, ступая по густой оранжевой траве.
Справа от нас начинался лес; жёлтые, красные и оранжевые листья
деревьев были повёрнуты к солнцу, спектр излучения которого был
богат на инфракрасную составляющую, чем и объяснялась такая
необычная окраска листьев и травы. Против ожидания было довольно
прохладно из-за усилившегося ветра с ночной стороны - с наступлением
равновесия атмосферные процессы в Сумерках не желали прекращаться,
хотя протекали здесь не так бурно, как в молодых мирах. Мама зябко
поёживалась, и я накинул на её плечи свою мантию.
- Спасибо, Артур, - сказала она. - А почему так далеко идти?
- Просто захотелось прогуляться здесь вместе с тобой, - объяснил
я. - В последнее время ты мало уделяешь мне внимания.
Юнона тихо вздохнула:
- Ах, сынок! Если бы я могла посвятить всю себя детям, то была бы
самой счастливой женщиной на свете. Но это не в моей власти - ведь я
королева...
Я обнял её за плечи, и мы продолжили путь. Я думал о том, как мне
повезло, что у меня такая мама - самая лучшая из всех мам, а она,
надеюсь, думала, что я - лучший из сыновей.
Ручей сворачивал влево, но мы пошли прямо и углубились в лес, а
через пять минут вышли на широкую прогалину, посреди которой
возвышался большой шатёр из белого и голубого шёлка. Вокруг шатра
резвились в траве маленькие зверушки с длинными пушистыми хвостами и
кисточкообразными ушами, очень похожие на белок, только чуть
покрупнее и с золотистым окрасом шерсти. При нашем появлении
зверушки притихли и повернули к нам свои острые мордочки; бусинки их
глаз с опаской посмотрели на мою мать. Затем, видимо, решив, что раз
она со мной, то им нечего бояться, они возобновили свои игры. Это
была вторая причина, почему я открыл выход из Туннеля на приличном
расстоянии от прогалины. Наше внезапное возникновение прямо из
воздуха могло переполошить этих милых зверушек, а Диана страшно не
любила, когда кто-то пугал её питомцев.
Полог у входа в шатёр отклонился, и навстречу нам вышла стройная
девушка в коротком зелёном платье. У неё были длинные и густые русые
волосы и большие голубые глаза, лучившиеся беззаботной юностью и
озорством. Она была очень похожа на свою старшую сестру, мою маму, и
отчасти поэтому я всегда выделял её среди всех моих сестёр и кузин.
Я никогда всерьёз не называл Диану тётей, поскольку она была на пять
лет моложе меня, а по своему поведению, привычкам и манерам и вовсе
оставалась подростком - видно, такова судьба большинства
вундеркиндов.
- Артур! Сестра! - радостно произнесла Диана, и лицо её озарила
улыбка - не такая ослепительная, как мамина, но тоже очаровательная.
Она обняла Юнону и поцеловала её в щеку, затем взяла меня за руку
и заглянула мне в глаза.
- Я так переживала за вас. Почему ты не рассказал о встрече с
Врагом?
- Времени не было, - ответил я. - Всё произошло так внезапно.
- Мог бы связаться со мной по пути в Хаос.
- Прости.
- Ты бессердечный эгоист, Артур!
- Каюсь. И обещаю исправиться.
Диана рассмеялась:
- О нет, только не это!
- Почему же?
- Потому что ты неисправим. И, кроме того, я люблю тебя такого,
какой ты есть. - Она повернулась к маме, которая с доброжелательной
улыбкой слушала нашу перепалку. - Ты тоже хороша, сестра. Взяла с
собой Артура без моего разрешения. Твоё счастье, что с вами ничего
не случилось.
- А что могло случиться? Ничегошеньки, - пожала плечами Юнона.
Она оглянулась по сторонам. - Так это и есть твоя обитель?
- Да. Тебе здесь нравится.
- Конечно, нравится. Это здорово напоминает мне Рощу Пробуждения
в Стране Сумерках, только там не водятся такие симпатичные создания.
- Юнона наклонилась и погладила по мягкой шёрстке одну из зверушек,
которая, осмелев, подошла к ней и начала тереться о её ногу,
довольно мурлыча, как сытый котёнок. - Они местные?
- Нет. Я привела их дедушек и бабушек из другого мира.
- Ах, какая прелесть! - воскликнула Юнона, когда зверушка
проворно взобралась ей на плечо. - Они совсем ручные! Как ты их
называешь?
- Просто зверушками, - ответила Диана. - Никак не удосужусь
придумать что-нибудь оригинальное... Ну, ладно, - спохватилась она.
- Вы, наверное, проголодались. Проходите в шатёр, сейчас я вас
накормлю. Сомневаюсь, что Враг устроил в вашу честь роскошный пир.
- А вот и ошибаешься, - сказал я, входя вслед за Юноной и Дианой
внутрь. - Он предлагал нам перекусить, но мы отказались. Есть мудрое
правило: не вкушай пищи в доме врага своего. Тем более, в Чертогах
Смерти, где правит бал Нечистый.
Помещение внутри шатра было разделено шёлковыми занавесями на
несколько комнат. Пол в первой от входа и самой большой был устлан
мягкими коврами; посреди была расстелена белоснежная скатерть с
обедом на три персоны, а вокруг разбросаны пуховые подушки, обитые
белым и голубым бархатом.
Мы устроились на подушках и принялись за еду, походя болтая о
всяких пустяках. Разговор о нашей встрече с Врагом по молчаливому
согласию был отложен нами на десерт. Пока Юнона и Диана обменивались
последними сплетнями, я набирался смелости, чтобы сообщить маме
новость, которая вряд ли обрадует её. Мне следовало бы сделать это
давно, но я никак не решался - а путешествие за Грань Хаоса
послужило хорошей встряской, придавшей мне мужества.
Улучив момент, я протянул руку и смахнул с подбородка Дианы
несколько прилипших к нему хлебных крошек. Причём намеренно сделал
это не по-братски, а с той трепетной заботливостью, которая придаёт
глубокий интимный смысл даже самым невинным прикосновениям.
- Вы такие милашки, - заметила мама, ласково улыбаясь, но в её
глазах уже промелькнула безотчётная тревога. - Не будь вы близкими
родственниками, из вас получилась бы замечательная пара.
Щёки Дианы вспыхнули ярким румянцем. Я тоже покраснел и в
смятении (не скажу, что совсем уж притворном) потупился. Наше
замешательство было весьма красноречивым.
Поражённая внезапной догадкой, Юнона шумно выдохнула, уронила на
скатерть вилку и изумлённо воззрилась на меня.
- Что я вижу! - наконец проговорила она, её голос звучал
непривычно глухо и сипло. - Нет, я не верю своим глазам... Скажите,
что я ошибаюсь. Ну!
- Ты не ошибаешься, мама, - сказал я.
Юнона нервно прокашлялась и перевела взгляд на сестру:
- Диана, детка, ты в своём уме? Ведь он твой племянник, пойми же!
Диана ничего не ответила, проявив неожиданный интерес к
замысловатому узору на ковре, и, казалось, была всецело поглощена
его изучением.
- Ну и что? - отозвался я, нарушая гнетущее молчание. - Я не вижу
в этом ничего страшного.
- Зато я вижу, будьте вы неладны! - гневно воскликнула мама. - Ты
мой сын, а Диана моя сестра.
- Но не моя же.
Юнона вздохнула.
- И на том хорошо, - язвительно произнесла она. - Ну, спасибо,
обрадовали вы меня. Хорош сюрприз, нечего сказать!
- Прости, сестра, - виновато прошептала Диана, не отрывая взгляда
от ковра. - Я знаю, это плохо, но...
- Но что?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг