геенне очень развитая система наказаний.
- Загляну, Талеста, - кивнул он. - Нужно же узнать, чего они там так
боятся.
- Загляни, - повторила она покровительственным тоном. - И вообще меня
зовут не Талеста, а...
- Милая моя Талесточка! - рассеянно выдохнул он, погружаясь в хроники. -
Если бы я только мог выговорить твое полное имя...
- И зачем только я тебе служу, - проворчала довольная веревка.
Немного спустя он оторвался от просмотра. Талеста заметила, что на его
лице проступила озабоченность.
- Ну что там? - спросила она.
- Да ничего нового, - ответил он. - Варят заживо, жарят на огне, опускают
в кипящую смолу. То же самое, что и при жизни. Я бы даже сказал, что в
жизни люди изощреннее. У них в аду нет и половины оборудования, которое
мне приходилось видеть у них в пыточных. Плохо другое...
- Что?
- Понимаешь, Талеста, творческие способности людей зашли довольно-таки
далеко... - Маг замялся.
- Говори же, - заторопила его любопытная веревка, догадываясь, что это и
было причиной его озабоченности.
- Видишь ли, - вздохнул он, - до сих пор люди создавали только отдельные
сущности и мелкие события, не выходящие за пределы их мира, но теперь они
усовершенствовались в творчестве настолько, чтобы создать это дрянное
местечко. Их ад получил бытие в промежуточных мирах.
- Это, я полагаю, не опасно творцам? - осторожно спросила Талеста.
- Нет, конечно, пока. - Маг мрачно оперся подбородком на кулаки. Создание
людьми нового, очень неприятного мирка было веским аргументом за
ограничение их творческих способностей. Несомненно, Император
воспользуется им, как только узнает о случившемся, а он узнает сейчас же,
хотя бы потому, что нужно сейчас же сообщить ему об этом. Маг уже дожил до
понимания, что некоторые вещи лучше не скрывать, пока не стало хуже. - Но
все равно нужно рассказать об этом Императору. Представляю, как он не
обрадуется.
- А их рай? - спросила веревка. - Может быть, он их раю обрадуется?
- Рай? - Маг снова ненадолго углубился в хроники. - Нет, рай они не
создали. К сожалению, они вложили гораздо больше воображения в создание
ада, а на рай их не хватило. Известные нам особенности их творчества...
- Да-а... - сочувственно протянула веревка. - Ты, кажется, огорчен?
- Я? - переспросил Маг. - Обидно расставаться с надеждой, едва она
появилась. Мне жаль тех, кого я приметил, пытался ободрить, побудить к
дальнейшему развитию. Ад создавали не они, но, тем не менее, они понесут
последствия этого наравне с остальными и даже в большей мере. Я могу себе
представить, как на это откликнутся Власти.
- Но ты - тоже Власть, - напомнила ему Талеста.
- Я другой, - скачал он. - И я один.
Глава 21
Вся семерка снова сидела за столом в Вильнаррате. Три женщины - одна
пышная, красивая, другая прозрачно-бледная, как бы бесплотная, третья
обычной внешности, если не считать исполнительского усердия во взгляде.
Трое мужчин - иссохший, замкнутый старик, беловолосый юноша в малиновом
плаще и рыжий, крепкого сложения мужчина в золотых доспехах. И во главе
стола могучий, с седеющей раскидистой бородой - Император.
Маг думал про себя, что в последнее время все они что-то зачастили сюда.
Как же спокойно жилось им в этом мире до появления людей, до той
несчастной ночи семнадцати лун! Несмотря на то, что остальные шестеро
считались ближайшими помощниками Императора, все их обязанности сводились
к тому, чтобы посидеть за этим столом в периоды определенных сочетаний
светил, случавшиеся несколько раз за одно пробуждение, а в другое время
они были предоставлены самим себе.
Пока не появились люди.
По поручению Императора он посетил новый мир, созданный людьми, -
однообразное в своей бессмысленной жестокости место, населенное тупыми
тварями, знающими только свое занятие. Они даже не умели распознавать
творцов и отстали от Мага только после хорошей трепки. Но самое неприятное
- там находились не только эти твари.
- Что ж, начнем, - пророкотал голос Императора.
Все шестеро насторожились и повернули головы к нему.
- Начнем с отчета ответственных за развитие людского мира. - Взгляд
Императора поочередно остановился на Маге, Воине и Жрице. - Я посылал их
осмотреть этот продукт человеческого творчества, так называемый ад.
Рассказывай, Хриза.
Маг отметил, что первой была вызвана Жрица. Значит, Император выбрал ее
сообщение, чтобы задать собранию тон. Она шевельнулась в кресле, нервно
стиснула пальцы.
- Мне трудно говорить об этом, - произнесла она, не поднимая глаз. - То,
что я увидела в аду, просто ужасно. Людей, попадающих туда после
развоплощения, мучают специально созданные для этого существа. Больше
ничего в аду нет. Он предназначен только для этой цели.
Она замолчала. Император сдвинул густые брови - видимо, он ожидал от ее
отчета большего.
- Хорошо, - сказал он. - Говори ты, Маг.
Его вызвали вторым - значит, заключительное слово останется за Воином.
Император явно остерегался выступления Мага. Ничего странного, если
подумать.
- Я подтверждаю сказанное Жрицей. - Назло Императору Маг решил быть
примерным мальчиком. - Однако хочу напомнить вам некоторые правила
творчества, - это невинное высказывание выглядело издевательством, потому
что никто из Властей не нуждался в таком напоминании, - в частности о том,
что созданный творцом мир подчиняется только тем законам, вторые были
заложены в него творцом. В данном случае коллективным творцом ада являлись
люди.
Маг порадовался тому, как лихо он провернул эту кудрявую фразу, а также
тому, как вытянулись физиономии его слушателей.
- В соответствии с этими условностями в ад попадают подлинные человеческие
искры, - продолжил он в том же стиле. - Более того, в соответствии с ними
же эти искры остаются там бесконечно долго. Из этого следует, что эти
искры не могут вернуться в воплощение и выпадают из дальнейшего развития.
Он первым утомился от собственной речи и перестал ломаться.
- Короче, - сказал он, - у людей получилось что-то вроде нашей Бездны.
Искры, попавшие в ад, не могут вернуться в человеческий мир для новых
воплощений, а в конце пробуждения они сольются с Единым, потому что не
получили должного развития. Именно это меня и тревожит, а что касается
мучений, которые произвели такое впечатление на Жрицу, их и в человеческом
мире хватает.
- Ты закончил? - прозвучал вопрос Императора.
- Да.
- Тогда говори ты, Гелас.
- В конце концов, люди создают не только это, - извиняющимся тоном
пробормотал Воин. - У них есть замечательные образцы творчества, правда,
не такие большие и продуманные, как ад, но ведь это вопрос времен. Мы еще
увидим прекрасные...
- Гелас! - с нажимом в голосе сказал Император. - С тебя требуется отчет о
посещении ада.
- Мне нечего добавить. - Он кивнул на Жрицу и Мага. - Они все сказали, там
ничего другого нет.
- Ты разговаривал с Хтоном? - нахмурился Император. - Он с друзьями
берется присмотреть за этим местом?
На лице Геласа проступило смущение.
- Нет, он отказался. Сказал, что нет ничего скучнее, чем целыми днями
глядеть на мучения беспомощных. Вот хорошая драка, говорит, - это совсем
другое дело. Все-таки он тоже творец, несмотря на свои привычки...
- Ясно.
- Мне хотелось бы, - продолжил Воин, - обратить ваше внимание на то, что
ад не нуждается ни в каком присмотре. Он служит определенной цели и не
претендует ни на что другое.
- Пока, - добавил Император. - Я полагаю, что ни у кого из здесь
присутствующих не возникает сомнений, что творчество людей зашло
недопустимо далеко. Пора принимать решительные меры.
Все промолчали. Было очевидно, что Императору уже известно, какими будут
эти решительные меры.
- Нужно немедленно пресечь все виды человеческого творчества, - заявил тот.
Все переглянулись.
- Как вы это представляете себе? - поинтересовался Маг. - По закону
Единого нам запрещено любое насильственное вмешательство.
Остальные, кажется, облегченно вздохнули - Маг задал вопрос, который не
посмели высказать они.
- Разумеется, это нужно сделать неявно, - хмуро глянул на него Император.
- Через самих людей, разумеется. - Он перевел взгляд на Жрицу: - Удобнее
всего осуществить воздействие через этих.... последователей твоего учения.
Их много, они активны и пользуются большим влиянием, они находятся в
местах наибольшего развития человеческой популяции. Их отношение к
творчеству мало расходится с требуемым...
- Но это они создали ад! - перебила его Императрица.
- В таком виде, как он есть, ад нам не мешает, - терпеливо ответил
Император. - Главное, чтобы он не менялся. Главное, чтобы не возникало
ничего нового.
- Что значит - не мешает?! - взвился Маг. - А искры, которые выключены из
дальнейшего развития? Среди них есть и такие яркие, которыми нельзя
бросаться!
Его взгляд внезапно столкнулся с прозрачно-голубым, ничего не выражающим
взглядом Императрицы.
- Незачем так горячиться. - Ее невозмутимые слова предназначались только
Магу. - Если люди могли упрятать своих ближних в ад, то они могут и
извлечь их оттуда. Искра сможет покинуть это место, если хотя бы один
человек вне ада искренне поверит, что она покинула его. Это следует из тех
же самых правил, о которых упоминал ты, Маг.
- Да, действительно, - нервно выдохнул он.
- Какая замечательная мысль! - обрадованно подхватила Жрица. - Признаться,
мне было жутко думать, что эти бедняжки останутся там до конца
пробуждения. Я обязательно введу в учение возможность их выхода из ада.
- Мы с вами обсуждаем не это! - вернул их на место зычный голос
Императора. - Творчество людей ставит под угрозу безопасность не только их
мира, но и других миров. Нашу с вами безопасность, безопасность вверенных
нашему попечению Сил. Мы не можем выпустить эту вселенскую чуму в
проявленное мироздание! Ее необходимо пресечь!
Маг хмыкнул про себя, услышав, что Император взял для сравнения одну из
человеческих болезней - в тонких мирах не было ничего подходящего для
подобных сравнений. Однако смеяться было нечему. Старший из Властей был
настроен решительно, а решительность Императора не имела ничего общего с
легко вспыхивающим и проходящим гневом. За ней стоял холодный расчет.
Следовательно, люди были приговорены к тупости и невежеству.
- Я не согласен! - заявил он. - Люди очень разные, нельзя выносить им всем
один и тот же приговор!
- Это приговор не отдельным людям, - удостоил его ответом Император. - Это
приговор человечеству.
- Гелас правильно сказал - творчество людей бывает очень разным, -
лихорадочно заговорил Маг. - Есть же изумительные песни, картины, книги...
в них заложены возвышенные, благородные идеи, и люди не остаются к ним
равнодушными. А если нам кажется, что дурного в них больше, чем хорошего,
- нужно же учитывать их условия, уровень развития. Никто и не ожидал, что
они начнут свою жизнь совершенными...
- Что могло быть благороднее учения Хризы? - Взгляд Императора пронзил его
насквозь. - И что они сделали с ним?
Довод Мага, подсмеивавшегося над методами Жрицы, обернулся против него
самого. Маг подавленно замолчал.
- Ничего не поделаешь, наши усилия по развитию людей в творцов не принесли
ощутимой пользы. - Ему показалось, что в голосе Императора прозвучало
сочувствие. - Понятно, это очень непростое дело, а у нас нет никакого
предварительного опыта. Возможно, когда-нибудь, в отдаленном будущем, нам
еще предоставится случай провести подобный эксперимент, но теперь, -
Император отвел взгляд от Мага и окинул им остальных, - нам нужно
позаботиться, чтобы он завершился с наименьшими издержками. Полагаю, на
этом Осуждение можно закончить, а вы трое - Жрица, Воин, Маг - приступайте
к исполнению.
* * *
Сегодня Магу было мало озера. Он перенесся на высокий утес, откуда
открывался неповторимо величественный вид на окрестные скалы. Голые, в
первозданном беспорядке разбросанные по нагорью. Для чего они были здесь?
О чем они были призваны говорить, напоминать творцам? Ведь в Аалане не
было ничего случайного. Маг подошел к самому краю утеса, поглядел вниз
вдоль отвесной, уходящей в бездонную пропасть скалы, и безразлично
отвернулся. Что ему эта пропасть, в которую нельзя упасть? В этом мире он
был летуч и мог повиснуть над любой бездной.
Он покинул утес, чтобы оказаться на берегу ааланского моря, спокойного,
нежно-прозрачного, немыслимой красоты оттенков. Шелковистый, желтоватый
песок шелестел под ногами, ласково принимая в себя его ступни.
Что ему это море, в котором нельзя утонуть? Куда бы еще податься? Он
понял, что просто не находит себе места, и остался на берегу. Что ему этот
мир, в котором нет риска, нет опасности?
Наверное, прав был Гелас, утверждая, что в нем появилось слишком много
человеческого.
Сюда, на берег моря, он и вызвал Нерею. Она возникла на песке, сияющая
голубизной, струящаяся изяществом платья, в облаке белокурых волос,
прижатых обручем белого металла. Они радостно улыбнулись друг другу, он
протянул ей руки и бережно сжал легшие в его ладони пальцы.
- Ты очень грустный, - сказала она, заглянув ему глаза.
Самому Магу казалось, что он светился радостью, прислушавшись к себе, он
понял, что глубоко внутри него залегла неистребимая накипь печали.
Разочарования. Огорчения. Утраты. Горькие подарки людей, и каждый из них
вложил свое зернышко, свою песчинку в этот недвижный, залегший в сердце
его сердца слой. И все-таки - захотел бы он вернуть себе прежнюю
мальчишескую беззаботность, прежнее душевное благополучие?
- Я не грустный, - ответил он. - Просто прежде жизнь была слишком гладкой.
Но теперь все встало на свои места.
- О чем ты говоришь? - В глазах Нереи мелькнуло непонимание.
- Да ни о чем, - отозвался он. - Просто так.
- Ты опять меня путаешь! - встряхнули его ладошки.
Милая, добрая девушка, она очень старалась понять его, а он не хотел ей
помочь. В Маге шевельнулось что-то вроде раскаяния, но он ничего не мог с
этим поделать. Он сам с радостью принял бы любую помощь, чтобы понять себя.
- Я с собрания в Вильнаррате, - сказал он.
- Там говорили о людях? - мгновенно догадалась Нерея.
Все-таки она была догадливой. Все-таки она была чуткой. В том, конечно,
что было доступно ее пониманию. Пожалуй, только она могла почуять, как
небезразличны стали ему люди. А ведь все началось с глупой шутки, с
полудетской выходки.
- Да, - подтвердил он.
Нерея подождала продолжения, немного, пока не поняла, что его не будет.
- Говорили что-то неприятное? - предприняла она попытку помочь ему
высказаться, и Маг почувствовал, что признателен ей за это.
- Ничего неожиданного, - сказал он. - Это назревало давно. Император
объявил, что люди опасны, и потребовал остановить их развитие.
- А на самом деле? - спросила Нерея. - Они вправду опасны?
Милая Нерея, она не поверила Императору на слово. Но в то же время она
была готова поверить на слово ему. Магу. Ему хотелось от нее совсем не
этого.
Не этого?
Вопросы один за другим врывались в растревоженное сознание Мага, ставя под
сомнение все, даже его самого.
- Да, - медленно кивнул он. - Они вправду опасны. Но что такое опасность?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг