главное, в эффект петли. Честно говоря, еще час назад я не вполне доверял
факту раздвоения Рубцова... Но теперь эффект петли, видимо, доказан.
- Именно! - гордо воскликнул Двойник. - И доказан неопровержимо...
Май протиснулся в кухню. Ему вдруг стало неинтересно. Открыл окно.
Вдыхая свежий холодный воздух, думал, что завтра, в это повторное сегодня,
и он станет таким же уверенным в себе и торжествующим, как Двойник. И ему
было жалко нервных и трудных дней, что предшествовали сегодняшнему утру.
Жалко сумасшедшей секретной работы, молчаливой драки с упрямым Барклаем,
даже неопределенности в отношениях с Литой. И пришло в голову, что Двойник
слишком жестоко обошелся с Климовым... Май сидел и думал, и ему было
невесело, неприятно томило чувство твердой предрешенности, в которой он
сейчас жил.
Тем временем Двойник уверенно развивал теорию интегрального
детерминизма.
Потом перешел к проблеме физического умножения. Говорил, что при
достаточном интервале прогноза возможно не только удвоение, но и утроение,
учетверение, удесятерение тел.
Вдруг остановился, взглянул на часы, хлопнул себя по лбу, вспомнив о
важном.
Обвел глазами присутствующих и остановился на Иоссе:
- Николай Осипович, нельзя ли попросить вас об одной маленькой услуге?
- Командуйте, Май Сергеевич.
- Отлично. Это может сделать только сотрудник нашего института, никого
другого не пропустят. Пожалуйста, Николай Осипович, съездите сейчас в
институт. В моем кабинете, возле камеры сгущения, прилипло к полу
несчастное полупрозрачное существо. Не пугайтесь его, откройте камеру,
помогите ему туда забраться и завинтите наружный запор. Вот и все. Не
спрашивайте пока подробностей.
Иосс потоптался в нерешительности, махнул рукой:
- Еду, ладно! - и быстро вышел.
- Там, в институте, - продолжал Двойник, - некоторое время тому назад
некий злоумышленник выключил энергопитание и открыл камеру сгущения, где
создан квант пространства с обращенным временем. Мне пришлось выйти из
кванта, чтобы включить питание и закрыть камеру снаружи, иначе дальнейшее
продвижение в прошлое было бы невозможно. А теперь инженер Иосс поможет
мне войти обратно в камеру и завинтит ее снаружи.
- Значит вас сейчас там двое - один едет к сегодняшнему утру, а другой
дожидается Иосса? - спросил студент.
- Именно так.
- А всего четверо?
- Да, считая меня и, так сказать, естественного Мая Рубцова, четверо.
Причем, в самое время происшествия нас было пятеро.
- Пятеро?
- Конечно, - сказал Двойник, - вообразите, что камера открыта на
полпути из завтра и считайте: во-первых, есть я, сидящий в камере с самого
начала - с завтрашнего дня; во-вторых, я, посаженный в камеру Иоссом;
значит, в камере нас двое, - Он загнул два пальца. - Кроме того, есть я,
вылезший из камеры, чтобы навести порядок. - Загнулся третий палец. - Плюс
я, стоящий сейчас перед вами, - он ткнул себе в грудь. - И, наконец, я,
еще не побывавший в камере, то есть тот Май Рубцов, который в данный
момент пребывает на кухне.
Всего пять.
Среди слушателей было замешательство. Двойник начал раздражаться.
- Хорошо, - сказал он, - взгляните сюда. - Он нарисовал на скатерти
петлю со стрелками:
- Вправо идет обычное наше с вами прямое время, влево - обращенное.
Чертеж изображает линию бытия. Она похожа на петлю и отражает путешествие
тела в прошлое и обратно. Тело непрерывно существовало до старта в
прошлое, тут повернуло во времени назад, существовало до финиша в прошлом,
потом опять повернуло во времени и стало существовать обычным порядком.
Линия бытия здесь сложена втрое. Значит, пока есть петля, существует три
тела: одно в обратном времени и два в прямом. Это ясно?
- Ясно, - раздался голос студента.
- Допустим, - сказал Двойник. - А теперь представьте себе, что на линии
бытия в результате внешнего вмешательства возникла вторая петля. - Он
нарисовал нечто похожее на канцелярскую скрепку:
- Сколько тут сосуществующих параллельных участков?
- Раз - два - три - четыре - пять, - сосчитал студент.
- То-то! - сказал Двойник и расставил стрелки. - Два в обратном и три в
прямом времени. На экране локатора будущего эта кривая и зафиксирована.
Она послужила сигналом о неизбежной осуществимости эксперимента.
- Здорово! - восхитился студент. - А может быть, какая-нибудь другая,
более сложная петля?
- Видимо, да, - сказал Двойник. - Например, такая... - Он нарисовал:
- Тут из одного тела получается одиннадцать. Пять благополучно
путешествуют из будущего в прошлое, а шесть пребывают в мире прямого
времени. Если говорить о бытии вне камеры, то тело умножается в шесть раз.
- Блеск! - сказал студент.
Умножение тел
После того как публика, пошумев, уяснила сущность умножения тел в
простых и сложных петлях времени, посыпались вопросы:
- Извините, товарищ Рубцов, - сказал журналист из ежемесячника "Март" и
встал со своего места, щелкнув каблуками, - возможно ли таким способом
увеличить численность, э: футболистов?
- Возможно, - сказал Двойник, - хоть почти невероятно. Но только при
условии, что в играх их не будут калечить и убивать.
- Почему? - спросил разочарованно бравый журналист.
- Потому что ни одно из размноженных тел нельзя уничтожить. Ведь тогда
линия бытия прервется, и никакой петли не получится - некому будет
залезать в камеру, чтобы ехать в прошлое. Локатор будущего не увидит
заказанного процесса, ибо он просто не состоится.
- А танцовщиц и певиц? - спросил журналист. - Можно умножать?
- Да, можно. В принципе, конечно.
- А студентов? - спросил студент. - Хотя бы на денек перед экзаменом?
- О, боже! - Двойнику надоели чепуховые вопросы. - Я думаю, если уж
умножать, то неодушевленные предметы - электрограммофоны, пылесосы,
автомобили. Их можно было бы сдавать на прокат с полной гарантией
исправности на сутки вперед. И еще... Как вы думаете, что еще? Нечто очень
нужное...
- Деньги, деньги! - воскликнули вместе студент и фотограф.
- Наконец-то! - одобрил догадку Двойник. - Позавчера я проверил
установку на обыкновенном двугривенном. Правда, он был умножен только на
два и только на полчаса. Вот он... - Двойник поднял над головой беленькую
монетку. - Эту реликвию я оставил как доказательство того, что иногда
можно брать деньги взаймы у будущего. К сожалению, с неминуемым возвратом.
Сумму, полученную сегодня, вы обязаны завтра послать в прошлое.
- А больше, чем на сутки, можно занимать? - с надеждой спросил студент.
- Любое умножение только на сутки, не более, точнее на 23 часа 49 минут
и 22 плюс-минус 3 секунды.
Студенту стало грустно. Прочая публика тоже затосковала о невозможности
занимать деньги у отдаленного будущего. Выразили надежду, что всемогущая
наука преодолеет этот запрет. И в это время вернулся Иосс. Взоры
устремились к нему.
Объяснение прозрачности
- Разумеется, все в порядке, - сказал Двойник.
- Да, - сказал Иосс. - В порядке. У меня до сих пор трясутся руки...
Это было привидение, а не человек. Май Сергеевич. Черт знает что... Домой
не мог идти, вот вернулся...
- Это был я, но почти весь в обратном времени, - Двойник встал,
чувствуя, что надо дать следующую порцию разъяснении. Он откашлялся и
начал. - Прошу внимания. Дело вот в чем. Процесс обращения времени есть
процесс перевода объекта из области положительных энергий в область
отрицательных энергий. У меня в аппарате перевод выполняется на тоннельном
эффекте. Объект как бы проваливается под пустоту. Для этого служит
устройство, которое я назвал поворотным приводом. Оно включается дважды -
на старте и на финише. Причем, при повороте на старте выделяется
значительная энергия. Она идет в достаточно емкие аккумуляторы. А при
повороте на финише эта энергия, наоборот, расходуется. Объект как бы
выталкивается обратно в область положительных энергий. Должен сказать, для
живого существа операция не из приятных. Итак, тело, существующее в
отрицательном времени, есть тело отрицательной энергии. Иными словами,
энергия его частиц и полей меньше, чем нуль. И благодаря этому в нашем
мире оно не может быть воспринято и зафиксировано через посредство обычных
и даже весьма сильных воздействий.
Таковы общеизвестные следствия из элементарной теории Дирака. Я понятно
говорю?
- Смотря для кого, - сказал фотограф.
- Вполне понятно и популярно, - сказал студент.
- Значит, непонятно, - сказал Двойник. - В таком случае прошу верить
мне на слово. Вот что надо понять: тело, существующее в обращенном
времени, для тел прямого времени является просто пустотой. Вы можете
освещать его прожекторами, стрелять в него из пушки - оно останется
неуязвимым, неощутимым и невидимым.
- Вот так понятно, - сказал фотограф.
- Очень рад, хоть и не уверен, - сказал Двойник. - Идем дальше.
Полностью обращается время в моей установке лишь при прочно закрытой
камере. Когда камера открывается, в нее проникает внешний мир,
просачивается вместе с ним его прямое время. Так что же происходит, когда
объект отрицательной энергии соприкасается с объектом положительной
энергии?
- Аннигиляция! Взаимное уничтожение! - радостно воскликнул студент.
- Ошибаетесь! Врете в простейших вопросах! - недовольно сказал Двойник.
- На каком вы курсе?
- На втором, - студент потупился.
- Вам пора понимать, что тут нет столкновения антител, а значит, не
может быть никакой аннигиляции. Тело отрицательной энергии - не антитело.
Странно теперь учится молодежь!..
Студент сидел пунцовый.
- Так вот, - заключил Двойник, - никакого взрыва не будет. Влияние
внешнего мира весьма медленно начнет поворачивать тело обращенного времени
в свою сторону. Будут происходить повороты атомов и целых молекул. В
первый внешний час тело воспринимается не полностью, а лишь теми
частицами, которые успели встать в прямое время. Значит, оно будет
полупрозрачным и полупроницаемым для внешнего мира. Наоборот, для него
полупроницаемым и полупрозрачным будет внешний мир. Вам ясно?
Слушателям было не ясно, исключая, разумеется, физиков. Но Двойнику
надоело объяснять. Подмигнув Иоссу, он объявил:
- Кто не понял, поступайте в университет. Другие вопросы есть?
После недолгого молчания раздался твердый голос журналиста:
- Есть один вопрос, товарищ Рубцов. Разрешите?
- Слушаю, - сказал Двойник.
- Удалось ли установить личность преступника, совершившего незаконное
открытие камеры?
- Нет, я же говорил, что не смог разглядеть лица.
- И до сих пор не произведено его задержание?
- Нет, конечно!
- Ну, я спешу, до свидания, - сказал журналист и вышел, чеканя шаг.
Присутствующие многозначительно переглянулись.
Опять зазвонил телефон. Двойник ответил:
- О! Добрый вечер, Федор Илларионович!.. Не ожидал, никак не ожидал...
Очень хорошо... Давно пора... Конечно, конечно... Спасибо. - Произнося эти
вежливые слова, Двойник не верил своим ушам: профессор Барклай заявил о
своем полном согласии с работой Рубцова; о пересмотре своего отношения к
нему, Рубцову; о том, что утром, как понял профессор, был возврат Рубцова
из суточного прогноза; что завтра, на старте, по приглашению Барклая,
будут присутствовать представители прессы, кино, телевидения...
Конец дня
Лита ушла из редакции в приподнятом настроении. Этот богатый событиями,
сумбурный, острый день уже не удивлял ее. Сейчас, в конце, он вылился в
безотчетную праздничность. Лита не помнила своих страхов, болезненных
недоумении и слез. Ее не пугало раздвоение Мая. Теперь это было интересно
и даже смешно. Там, в редакции, было весело отличать сегодняшнего Мая от
завтрашнего. Лита это делала так безошибочно, что Юра Бригге охал и
восхищался, будто Литино чутье было удивительнее самого раздвоения.
Сидя в полупустом троллейбусе, Лита мысленно прикинула, в чем же
заключается отличие Маев. Завтрашний, решила она, мужественнее, ловчее,
увереннее.
Пожалуй, порой он бывал слишком уверен, самоуверен больше, чем хотелось
бы Лиге. Зато сегодняшний Май тише и теплее. И в нем было послушание -
послушание завтрашнему. Это было немножко неприятно. Оба они другие, не
такие, каким был единый Май вчера. Подумав об этом. Лита немножко
пофантазировала на тему о раздвоении мужчин.
Впрочем, главным в ее состоянии было чувство здорово сделанного дела,
чувство газетной удачи, в которой она была прямой участницей и
исполнительницей. Такого еще не случалось в маленькой редакционной жизни
Литы. И еще ее смешило любопытное поведение главного редактора, который
оказался таким умелым интервьюером и ловким кавалером.
Недалеко от дома Мая сверкал огнями "Гастроном". Он был яркий и манящий.
Прикинув сумму гонорара, неожиданно заработанного сегодня, Лита решила,
что вполне уместно истратить в этом "Гастрономе" двадцать рублей,
отложенные в прошлую получку на туфли. К Маям она явилась с двумя тяжелыми
пакетами.
Когда Лита вошла, Саша Гречишников мягко выпроваживал посторонних. Он
говорил, что Двойнику надо отдохнуть после перенапряженных суток, а Маю -
перед путешествием во вчера. Гости понимающе кивали, одевались и искоса
поглядывали на шеренгу бутылок, которую Лита выстраивала на подоконнике.
Наконец, дверь за гостями закрылась, и Саша спросил Литу:
- Ну как, сестрица, готов завтрашний чудо-номер?
- Ой, мальчишки, это был фурор! На газете, которую привез Май, была
маленькая клякса на третьей полосе внизу, а на нашей газете ее сперва не
получилось. Так рабочие в типографии совсем обезумели. Технолог цеха сам
мудрил над матрицей, чтобы эта клякса вышла. В общем, наша газета как две
капли воды похожа на твою, - она кивнула Двойнику. - Фотографии абсолютно
одинаковые. А текст одной корреспонденции сперва был немножко другой, но
главный его поправил, и стала точная копия!..
Юра возвестил:
- Внимание! Благодаря тонкой сообразительности, яркому темпераменту и
щедрому бескорыстию научно-газетной феи Аэлиты Усковой объявляется
внеочередная разрядка атмосферы! - Он хлопнул пробкой и разлил вино по
бокалам. - Отныне налагается запрет на научные темы! Да здравствуют
умноженные Май! Ура!..
- Ура! - подхватили все.
Перед стартом
Май устроился на кровати, Двойник - на диване. Не спали и дымили
сигаретами.
Говорить не хотелось. Оба устали.
Двойник пытался догадаться, кем бы мог быть злоумышленник, открывший
камеру.
Климов? Что-то он пропал, как в воду канул - Барклай вот объявился и
больно уж бодро высказал признание, сам себя высек. Не очень похоже на
Барклая...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг