Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
автоматы. Во-вторых, часть исследований отпадет,  так  как  будут  выбраны
самые необходимые. Но человек десять в смену,  наверное,  останется.  Плюс
помещения. Конечно, вещь не дешевая, зато и эффект будет: человек  сто  за
год можно спасти в таком городе, как наш.
   - И с инфарктами тоже?
   - Конечно.
   - Тогда начальство заинтересуется. Ты напиши докладную записку.
   - Не смейся. Записку я писать не буду, но Юра  тоже  говорит,  что  это
нужно "подать".
   - Правильно говорит. Реклама - двигатель торговли.
   Потом она что-то рассказывала о своем отделении. Какие-то мелкие факты,
почти сплетни. А я не слушал, только смотрел и думал.
   За что она меня любит? Мои научные идеи для нее не очень интересны. Она
практический врач, не по должности, а  по  складу  души.  Науку  оценивает
через чувства: хорошо ли ее больным? Знает свое дело, читает, но на теории
не реагирует. Жаль, конечно. Могла бы.
   - Ты еще любишь меня, Лю?
   -  Зачем  задавать  такие  вопросы?  "Сердце,  верное  любви,   молчать
обязано". Песенка такая глупая была, во времена моей молодости. Ты помнишь
ее?
   - Нет, я мало тогда слушал песни.
   - "Книжный червь". Твоя мама была права.
   Опять болтовня о пустяках. Я люблю ее слушать, но сейчас  не  до  того.
Все время сверлит мысль: нужно приступить к главному.  Или  еще  отложить?
Нет. Давай.
   - Знаешь, Лю, а ведь в нашей установке  можно  получить  анабиоз.  Тебе
знакомо это слово, доктор?
   - Ты меня совсем ни во что не ставишь.
   (Она еще  не  подозревает,  к  чему  клоню:  "Обычные  его  фантазии".)
Занялась букетом: компонует цветы.
   - Я читала, что в Японии существует специальное искусство -  составлять
букеты. Вот бы изучить. Ты это для меня купил?
   - Да, для тебя. А что бы ты сказала, если  бы  я  провел  этот  опыт  с
анабиозом на себе?
   Взрыв.
   - Что?! До каких пор ты будешь меня истязать?  Ты  думаешь,  мне  легко
сидеть, болтать с тобой о цветах, о твоей машине и видеть, как  твое  лицо
становится все... Нет, так нельзя!
   Вскочила, забегала по комнате. Лицо в пятнах.  Губы  сжаты.  "Глаза  ее
метали молнии", - говорили в романах.
   Молчу. Пусть успокоится. Град слов: "То-то-то".
   - Ты думаешь, мне дешево дается эта любовь и твоя болезнь? Вон, смотри.
   Сложила складку из платья на талии. Порядочно.
   Чувствую, что с трудом  удерживается  от  резких  слов.  О,  она  умеет
ругаться. Эти бури мне знакомы. "Ты ничтожество! Эгоист!". И другие.
   - Герой нашелся! Он "попробует анабиоз на себе"! Мне  нужно,  чтобы  ты
был живой, понимаешь? Нужно!
   Она просто не поняла. Думает -  обычный  опыт  -  охладить  и  нагреть.
Осторожно разъяснить. Нет, пусть еще  побегает  немножко.  Всегда  хороша:
когда смеется, когда  злится,  когда  плачет.  Не  могу  передать  словом.
Непосредственность? Искренность? Просто я ее люблю.
   Остановилась у окна, смотрит на улицу. Барабанит пальцами по стеклу.
   - Успокоилась?
   Пытаюсь ее обнять сзади, за плечи. Не реагирует. Поворачиваю.
   - Ну посмотри на меня, посмотри.
   Брови нахмурены, во глаза влажные. В них еще отчуждение. Уже  проходит.
Я знаю их. Милые глаза.
   - Я готов ради тебя умереть. (Врешь - это  ты  сейчас  готов.  Потом  -
нет.)
   - Не нужно мне. И вообще зачем глупые фразы?
   - Но ведь смерть-то неизбежна. И - скоро.  Ты  помнишь,  какой  я  был,
когда ты заходила в палату?
   (Я  тоже  помню  тебя:  губы  сжаты  до  синевы,   глаза   растерянные.
"Помогите!" Шепчу: "Уйди, уйди - не хочу при тебе...")
   - Не надо вспоминать. Теперь тебе уже хорошо.
   - Лю, ведь ты доктор. Зачем тебе рассказывать о болезни? Пойдем  сядем.
Сядем рядком, поговорим ладком. (Сюсюканье.)
   Уступила. Села рядом на диван. Держу ее руку: маленькие мягкие пальцы с
короткими ногтями. Я люблю ее. И -  немножко  играю  в  любовь.  Нужно  ее
убедить.
   - Ты  знаешь,  как  страшно  умирать  от  удушья?  Хорошо,  если  будет
какой-нибудь другой конец, например, кровотечение.  Тогда  тихо  потеряешь
сознание. А вдруг - кровоизлияние в мозг? Лежать с параличами,  с  потерей
речи. Что-то мычать с перекошенным лицом. Потерять человеческий облик.  Ты
видела достаточно больных...
   Она смотрит в пол. Наверное, думает: "За что?"
   - Ты, конечно, смотрела историю болезни и  говорила  с  Давидом.  Новые
обострения  неизбежны,  как  бы  я  ни  оберегался.  Вопрос  времени  -  и
недолгого.
   Я не просто хочу попробовать. Я хочу остаться в анабиозе  многие  годы.
Пока не найдут средство против лейкозов. Как ты думаешь, скоро его найдут?
   Механически отвечает:
   - Не знаю. Давид говорит, что скоро должны бы найти. Может быть,  через
год.
   (Обманываешь, этого Давид не мог сказать. Тем лучше - попалась.)
   - Ну, вот видишь. Я пролежу год, два, даже три. Найдут  средство,  меня
разбудят, вылечат. Видишь, как я здорово хочу обмануть смерть?
   Думает что-то. Наверное, представляет: я в саркофаге.
   - А как же буду я?
   Поддается. Наступать.
   - Ты будешь ждать. Будешь работать, растить детей.
   (Спросить: "Или ты уже свыклась с мыслью, что я умер, а ты свободна  от
этой тяжести - лгать?" Нельзя. Жестоко.)
   - Я понимаю, что тебе будет тяжело. Но обо мне тоже нужно подумать: это
единственный,  хотя  и  маленький  шанс.  (Никакого  шанса  нет.  Средство
самоубийства. Нет, очень, очень маленький - есть. Убеждать ее пользой  для
науки? Не подействует.)
   - Вообрази, какой будет фурор: "Профессор проснулся  после  трехлетнего
сна!"
   Вырвала руку.
   - На черта мне фурор! Мне ты нужен.
   Это не действует. Слишком искренна. Или недостаток  воображения?  Но  -
поддается.
   - Ну хорошо, не будет фурора. Проснусь  тихо,  мирно,  как  сегодняшняя
собака.
   Молчит. Сейчас ее мучает совесть: "Как я могла подумать о себе, о своем
спокойствии, если есть какие-то маленькие шансы на его спасение?"
   - Прости меня, милый.
   - За что? (Притворяюсь. Невинность!)
   - Так, прости. И ты серьезно думаешь, что это... пробуждение возможно?
   - Конечно,  серьезно!  (Как  же!)  Конечно,  я  не  буду  уверять,  что
гарантия, но ведь в моем положении и тридцать процентов - находке. Жить-то
осталось полгода. (Не будем уточнять. Надеюсь - год.)
   - Нет, я не могу себе этого представить. Что же, так и будет  -  как  с
собакой? И... скоро?
   (Вот - сдалась.)
   - Успокойся, еще не очень скоро. Еще нужно  камеру  приготовить,  новый
АИК, почку, автоматику. Нужно провести несколько длительных опытов.  Много
еще дела, Больше, чем я хотел бы.
   Улыбнулась горестно.
   - А я уже думала - совсем скоро. Какой ты все-таки фантазер!
   (Договаривай: "Все умирают себе спокойно,  а  ты  сопротивляешься".)  А
может быть, она это и не подумала? Не нужно  ей  приписывать  свои  мысли.
Сколько раз ошибался. Она чище и проще.)
   - Значит, договорились? Даешь согласие?
   - Не надо меня обманывать, Ваня. Я  ведь  знаю,  что  ты  и  без  моего
согласия уже все решил. Я не преувеличиваю своего значения. Помнишь, как я
собиралась развестись?
   Помню, как же. Струсила тогда.
   - А может быть, было бы хуже, Лю? Сейчас  было  бы  тебе  плохо  -  все
видеть вблизи. И в перспективе - одна.
   Гладит мою руку. Простила.
   - Мой друг, не меряй меня по своей мерке.  Разве  ты  знаешь,  как  мне
тяжело издали? Ты представляешь, как мне было дома, когда  ты  лежал  там,
при смерти?
   Представил: она, Лю, задыхается, лежит в больнице, около нее муж. Мне -
нельзя. Разве что пройти под  окном.  Плохо.  Очень  плохо.  Прости  меня,
милая.
   - Даже в этом ты меня обгоняешь.
   (Не завидуй, это пройдет. К потере близких тоже привыкают.  Но  это  же
будет не смерть? "Там он лежит, в саркофаге"... Ужасно.)
   - Дорогая, ты просто не имеешь права так думать. Есть еще Костя и Дола.
Разве ты забыла?
   - Никогда я не забываю. Ты этого и понять не можешь. Но  временами  мне
бывает невмоготу. И тогда я призываю смерть. Потом  спохватываюсь:  "Дети.
Не надо, не надо! Чур меня!"
   - Бросим этот разговор. Я умирать не  собираюсь.  Расскажи  лучше,  как
ребята год закончили.
   Улыбается чему-то своему, внутреннему.
   - Отлично. Дола принесла грамоту. У Кости только одна четверка. Знаешь,
как приятно? Нет, не знаешь.
   И не узнаю. Еще полгода назад была какая-то надежда - узнать.  Впрочем,
это она меня настраивала. Внутренней потребности не было.
   - Костя с отцом готовятся к летнему походу. Втроем поедут,  они  и  еще
один приятель. Я так боюсь отпускать: вдруг что случится? Ты ведь  знаешь,
я всего боюсь. Везде мне чудятся несчастья.
   - Знаю - идея возмездия.
   Задумалась. Трудно ей жить. Труднее, чем мне.
   - Я пересиливаю себя и  стараюсь  быть  твердой  и  строгой  с  детьми.
Стараюсь прививать честность и благородство. И в то же  время  со  страхом
жду - вот Костя  вспылит  и  скажет:  "А  ты  сама  какова?  Знаю  я  твою
честность!" Что мне после этого останется? Нет, ты представляешь?  Ведь  в
городе о нас говорят...
   Да, что стоит моя ревность, мое одиночество в сравнении с этим?
   - Все кончится, Лю, скоро кончится.
   - Ах,  какой  ты  жестокий  все-таки!  Или  ты  просто  не  чувствуешь,
черствый?
   - Лю, милая, я, конечно, не такой чувствительный, как  ты.  Но  я  умом
понимаю: со временем все забывается.  Имея  двух  детей,  можно  перенести
смерть... любимого мужчины.
   (Не любит она слова "любовник". Говорит, что  оно  не  содержит  любви,
одну постель. Пожалуй, правда.)
   Грустная у нас сегодня встреча. Смерть пережить можно, а вот эту  штуку
- саркофаг - много  труднее.  Хоть  бы  с  вей  не  случилось  чего-нибудь
плохого. Психоз? Самоубийство? Может быть,  нужно  еще  раз  подумать?  Не
знаю... Отвлечь.
   - А Дола что делает?
   - Читает романы. Редко таких детей теперь встретишь. Многие вас с мужем
осуждают, во все-таки я считаю, что ограничивать ее чтение не  стоит.  Она
же остается нормальной  девочкой  -  вышивает,  даже  играет  в  куклы.  С
подружками ладит. Как ты думаешь?
   - Я не знаю. Ну, что она, например, теперь читает?
   - Прочла "Дон-Кихота", сейчас - "Айвенго". Перед тем - "Два  капитана".
Список большой, все в этом духе.
   - Такие книги повредить не  могут.  У  нас  печатают  много  дряни,  но
вредных книг я не встречал. Впрочем, я сейчас мало читаю. Нет времени,  да
и интерес пропал.
   - А я читаю. Не могу без книг. Даже плохие читаю.
   Встала, прошлась по комнате.  Провела  пальцем  по  письменному  столу.
Показала с улыбкой: пыль. Неважно. Думает о чем-то своем.
   Уже сумерки. Девять часов. Что-то мне не звонят ребята? Значит,  все  в
порядке.
   - Трудная это штука - детей воспитывать, Ваня.
   - Да, меня это тоже интересует. Хотя и с других  позиций  -  как  будет
развиваться общество? Только сегодня у меня был разговор с ребятами...
   Рассказал ей. Села  напротив.  Слушала  внимательно.  Сумерки  изменили
лицо: контуры стерлись, глаза ввалились и потемнели.
   - Мы с мужем (все время "мы"!) и друзьями много обсуждали эти проблемы.
Три врага: обеспеченность и чрезмерная любовь  родителей,  дух  неверия  и
критиканство и, наконец, телевидение.
   - Что же вы делаете, как боретесь?
   - Прежде всего - труд. Чтобы меньше  свободного  времени.  И,  конечно,
идеалы. Сначала простые, так сказать, официальные, а потом нужно расширять
их до  общечеловеческих  понятий  -  служение  людям,  гуманизм.  Потом  -
наука... И еще нужно бороться  с  распущенностью,  правильное  сексуальное
воспитание.
   Мне немного неприятно. Кажется, что она говорит чужие  слова  -  Павла,
его друзей. Хочется поспорить, но нет доводов.
   - Ну и как ты думаешь - удастся? Особенно с идеалами  -  дело  довольно
трудное.
   - Почему? Молодежь осталась столь же чувствительной к примерам,  как  и
раньше. Нужно только их найти. И суметь подать. (Раздражение.)
   - И ты тоже - "подать". Последнее время слишком много  думают  об  этом
"подать".
   - Прости, слово в самом деле неудачное. Но согласись,  что  оно  хорошо
отражает суть воспитания. И "подавать" - это еще не значит лгать.
   Телефонный звонок. Вадим. Неужели сдохла? Тогда нормальный  конец.  Для
Лю лучше. А мне?
   - Извини меня.
   В прихожей уже темно. Трубку - на ощупь.
   - Да?
   - Иван Николаевич, это я, Вадим. Докладываю: Дружок  совсем  проснулся,
даже  молочка  изволил  попить.  Все  показатели  измеряем  и  записываем.
Кровяное давление понижено - около восьмидесяти.  Видимо,  есть  сердечная
слабость, так как венозное давление выше нормы, и в легких  прослушиваются
застойные хрипы. Моча идет. Мы все  стараемся  регулировать,  но  все-таки
есть гипоксия.
   - Перечисли мне все данные подробно.
   У кого-то требует таблицу. Жду. Люба стоит рядом,  света  не  зажигает,
почти не видна. Но я ее чувствую. Хотя - не до нее. Потом он называет  мне
цифру за цифрой. Дела не блестящи, но катастрофы нет.
   - Пожалуйста, не переливайте много жидкости.
   Люба шепчет: "Только белковые препараты. Строфантин. Кислород. Не  надо
давать пить".
   Опытный доктор. Я повторяю все это Вадиму.
   - Все поняли?
   - Да, все. Но мне еще нужно что-то сказать.
   Слышу: "Валя, пойди погуляй".
   - Юрка рассказал мне о вашей беседе. Вы его простите, он просто болван.
Получилось так, будто мы заговор устроили и уже  вообразили  себя  невесть
чем.  Представляю,  как  вам  было  неприятно.  Небось,  подумали:  "Ну  и
ученички!"
   - Конечно.
   (Люба зажгла свет. Любопытная - хочет читать по лицу.)
   - Так вот, это все не так. Мы вас любим  и  уважаем.  Никогда,  слышите
меня?  Никогда  мы  вас  не  предадим...  Конечно,  ничего,   ну   никакой
реорганизации без вас мы  бы  не  стали  делать.  А  план,  о  котором  он
рассказал, мы  вместе  обдумывали.  По-моему,  хороший  план?  А?  С  этим
подлецом работать нельзя. Так вы не будете на нас сердиться?
   - А Юры нет с тобой?
   - Нет. Он меня послал одного. Ему стыдно. (Так ли?)
   - Ну ладно. Не подлизывайся. Великие комбинаторы. До завтра.
   - Так вы обещаете не сердиться? Мы хорошие! Все!
   Повесил трубку. Я так и вижу его возбужденную физиономию. "Мы хорошие!"
Я верю. Приятно верить.
   - Все-таки они неплохие ребята, Лю!

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг