Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
этом мире более чем... Подумайте еще.
     - Речь.
     - Мистер Воронцов, вы что, появившись  на  свет,  уже  умели  говорить?
Браво!
     - Как  я  понимаю,-  сказал Воронцов,- Скроч потратил некоторое  время,
чтобы разобраться. А вы хотите, чтобы я сразу...
     - Ничего  я  не хочу,  я  просто дразню  ваше воображение. Ну,  хорошо.
Агрессивность  - вот что кодирует и передает по  наследству  запирающий ген.
Вот без чего нет жизни. Ясно?
     - Неясно. Агрессивны и животные, а у них, вы  сами сказали, запирающего
гена нет.
     - Животные убивают, чтобы выжить. К тому же, не все. И почти никогда не
нападают на особь своего вида. А сколько себе подобных убил человек вовсе не
из-за инстинкта самосохранения?
     -  Профессор,- грустно сказал Воронцов, посмотрев на часы,- до полуночи
оставалось двадцать минут.- это тема для философов, психологов, кого хотите,
и споры об этом ведутся  не один век, ничего  нового тут нет. Одни  считают,
что человека сделал труд, другие - что  человек по природе агрессор. Что тут
нового? И при чем здесь Скроч?
     -  Мистер Воронцов,  речь о генетике,  и только о  ней.  Я удивлен.  Вы
пришли говорить  о  Скроче, но  не знаете ни  о  его работах,  ни о том, что
делается в  этом направлении  в России. Скроч показал, что  запирающий ген -
это  ген агрессивности. Опыты,  естственно, повторили. Две группы в России и
одна - на Украине. И вывод был тем же. Доказано: если нет агрессивности, нет
и жизни.  Философия и психология здесь ни  при чем.  Мой коллега Рокотов  из
Санкт-Петербурга   как-то   прислал  мне  книжку.  Польский   фантаст   Лем.
Естественно, перевод на английский. Роман, в котором агрессивность...
     - "Возвращение со звезд",- подсказал Воронцов.
     - Я прекрасно помню! Потом  я и у наших фантастов обнаружил аналогичные
идеи. В том романе...
     - Знаю, людей лишили агрессивности, и получилось нечто ужасное.
     - Нечего не  могло получиться! Агрессивность можно пригасить  на время,
причем  с   необратимыми   последствиями   для   организма.   Но  искоренить
агрессивность в зародыше невозможно. Ясно?
     - Вполне,- сказал  Воронцов. Сточерз встал. - Есть  ли у вас конкретные
вопросы, господин Воронцов?
     Задавайте. Если нет - спокойной ночи.  Когда будете более подготовлены,
приходите еще.
     Воронцов встал тоже.
     - Извините, что побеспокоил.
     -  Вы  узнали  то, что хотели? Я так и не  понял  истинной  цели вашего
визита. Интерес к личности  Скроча -  не  то. Я о нем и не рассказал толком.
Так что же?
     - Честно? Я  и  сам не знаю.  Пытаюсь разобраться в одном деле,  и меня
вывели на Скроча. Теперь я думаю, что вывели по ошибке.
     - Жаль.  В прихожей Воронцов не выдержал. - Так вы считаете, профессор,
что   сегодняшний   взрыв  в  Африке   -  естественное   явление?  Следствие
агрессивности, без которой нам не жить?
     -  Это сложная проблема,- медленно сказал Сточерз.- Люди должны жить. И
если они  хотят  убить себя, их  нужно заставить не  делать  этого, а  чтобы
заставить, тоже нужна агрессивность. Балансирование на острие. Я лично готов
агрессивно бороться против любого варварства. А мой бывший друг Льюин делает
все наоборот, и в этом, наверно, тоже есть логика.
     - Кто? - выдохнул Воронцов.

x x x
     Пришлось  начинать  заново.  Воронцов  рассказал  все.  Сточерз  слушал
внимательно,  не перебивал, изредка кивал или качал головой. Когда  Воронцов
рассказал об исчезнувшем микрофише, он поднял брови:
     - Думаю, что ваши выводы...
     - Я не делал выводов!
     - Ваш рассказ эмоционально окрашен, а это уже вывод.
     - Я не робот и не могу...
     - Я ведь вас не обвиняю.  Думаю, что  Портер прав, и психология  ни при
чем. Личная трагедия Льюина не могла повлиять на его поступки. Версия вторая
- шантаж. Она тоже не проходит.
     - Почему? Мисс Коули, например.
     -  А  что Коули? Напротив,  история  с Коули  убеждает,  что Льюина  не
шантажировали.
     - Меня не убеждает.
     -  Судите сами. Допустим,  Льюина вынудили  выступить.  Коули знала  об
этом. Доказательств у нее нет, иначе она не ждала бы Портера, чтобы выложить
их. А без доказательств она может рассчитывать только  на прессу. На того же
Портера.  Она  должна  была  обратиться  в  газеты  значительно  раньше.  Не
обратилась - значит, не хотела говорить  об этом. Или  говорить было нечего.
Льюин действовал по своей воле.
     - Зачем же ее тогда...
     - Она  знала,  что  произошло  с Льюином.  И  причина  глубже,  чем вам
кажется. Мы этой причины просто не знаем. А мисс Коули знает.
     - Да при чем здесь вообще мисс Коули? - воскликнул Воронцов.
     -  Вы  сказали,  что  в  пропавшем  микрофише  среди  прочих  профессий
упоминались и музыканты. Сейчас я проведу эксперимент и почти уверен, что он
удастся. Вы  сказали - скрещенные стрелы и знак вопроса. Опросы потребителей
давно стали  нормой.  Чуть  ли не ежедневно  обнаруживаешь в почтовом  ящике
какой-нибудь опросный лист. У меня их накопилось не меньше сотни.
     -  Вы хотите  сказать,  что  именно  опросник  фирмы  "Лоусон" связывал
Льюина, и Коули, и даже вас, профессор? Не слишком ли это эфемерно?
     Сточерз полез в нижний ящик письменного стола, выбросил на  пол десяток
коробочек с дискетами, достал несколько пластиковых пакетов, положил на стол
и пригласил Воронцова придвинуться ближе.
     - Не торопитесь,- сказал он.- Сначала нужно установить, что такая связь
вообще существует. Вы сами не догадываетесь?
     Воронцов пожал  плечами. Он  действительно  не видел в  этом логики.  С
одной  стороны - опросные листы, рассылавшиеся уже несуществующей фирмой,  с
другой -  причина поведения Льюина. Сточерз быстро перебирал листы, пальцы у
него были длинными и тонкими. Очень музыкальные пальцы. Воронцов старался не
двигать головой: в затылке неожиданно возникла резкая боль. Он знал это свое
состояние -  усталость и  напряжение. Сейчас  нужно посидеть неподвижно и по
возможности ни о чем не думать.
     - Вот,- сказал Сточерз, извлекая из  пачки большой лист. Передав бумагу
Воронцову, он  вышел  из комнаты. В правом верхнем углу листа были оттиснуты
скрещенные  стрелы  и  знак вопроса. "Фирма  "Лоусон"  убедительно просит...
важное социологическое исследование... в интересах потребителей..." Все  как
обычно. А вопросы? Господи, чего  только нет! Больше сотни вопросов, и все о
разном.  Тенденции развития энергетики... Что, по-вашему, нужно построить на
Северном  полюсе (список  - от военной базы до дансинга)...  Будет  ли опера
популярна в XXI веке? Ну и  что? О популярности оперы  Жаклин Коули могла бы
поговорить, но что она знает об энергетике?
     Вернулся Сточерз, протянул Воронцову таблетку и стакан воды.
     - Выпейте,- сказал он,- и закройте на минуту глаза. Все пройдет... Я же
вижу: у вас разболелась голова.
     Спорить Воронцов  не стал.  Но и  глаз не закрыл - следил,  как генетик
читает лист фирмы "Лоусон".
     Затылок будто сдавили крепкими  пальцами. Этот симптом тоже был знаком.
Теперь станет легче.
     - А разве не счастливая случайность,- сказал он,-  что вы  не выбросили
этот лист?
     -  Никакой  случайности,- улыбнулся Сточерз.- Что, легче  стало?  Я  по
образованию  медик и неплохой диагност. Это  вы действительно можете считать
счастливой  случайностью. А  лист... Я  их никогда не выбрасываю. Никогда не
отвечаю. Никогда не отсылаю. Храню здесь.
     - Зачем? - удивился Воронцов.
     - Потому что  письменные  опросы  обычно проводят для правительственных
учреждений подставные фирмы.  Многим  неизвестно,  а  я  знаю, сам  когда-то
участвовал в  таком деле. Цель опросов обычно вовсе  не та,  что указана вот
здесь... И вопросы  примерно на треть  -  липа,  чтобы  сбить респондента  с
толка.  В  такие  игры  я  не  играю.  А  листы  храню.  На  досуге  пытаюсь
разобраться, в чем истинная цель опроса.
     - Вот как,- пробормотал Воронцов.
     - Обыватель  уважает опросы, ему кажется, что его мнение что-то меняет.
Отвечают обычно четко и быстро.
     - А этот лист...
     - Наверняка  попытка прогнозирования. Слишком много вопросов связано  с
тенденциями, с будущим. Прогнозирование чего - это установить труднее. Сразу
не скажу, нужно анализировать. Любопытно  узнать, кому еще рассылались такие
листы. Мисс Коули - почти уверен. Конечно, Льюину - здесь должна быть связь.
Скрочу, о котором вы, видимо, уже забыли.
     - Но ведь он погиб задолго до...
     - Погиб? Ну-ну... Вряд ли ваш Портер приплел Скроча просто так.
     - Можно сделать копию этого листа?
     - Конечно,  вот ксерокс. И знаете  что - вам  нужно отдохнуть. Спасибо,
что заехали ко мне. Как ваша голова? Сможете доехать сами?
     - Вполне. Все нормально.
     -  Позвоните завтра...  Кстати,  на свежую голову попробуйте вспомнить,
какие  профессии  перечислялись  в  микрофише.  Нет,  не  сейчас,  наверняка
ошибетесь. Утром. Хорошо?

x x x
     Резкая мелодия с четким джазовым ритмом вырвала  Воронцова из состояния
тяжелого сна. Он поставил радиобудильник  на семь сорок пять. Что-то снилось
ему, но  прерванный  сон не запомнился. Минуту Воронцов  полежал с закрытыми
глазами, ни о чем не думая. В восемь нужно вызвать информацию от Портера,  и
странная гонка продолжится.
     Воронцов заставил себя  встать  на ноги и только тогда увидел человека,
сидевшего  в кресле у письменного стола. Свет падал на него из окна, и виден
был только силуэт.
     - Эй,-  сказал Воронцов, голос был хриплым и чужим, а  испугаться он не
успел.- Что это значит? Вы кто?
     Человек повернулся  лицом  к свету.  Лицо  было  невыразительным, глаза
смотрели спокойно.
     - Как  вы  сюда  попали? Воронцову  было неловко и холодно стоять перед
незнакомцем в  одних трусах, и он начал торопливо одеваться. Гость подождал,
пока Воронцов натянул брюки, и после этого протянул свое удостоверение.
     -  Я  из  Бюро, моя фамилия Гендерсон, как вы  можете убедиться, мистер
Воронцов.
     Все так  и  было. Фотография, фамилия,  место  службы. Воронцов  сел на
постель, ногами нащупывая туфли.
     -  И  что  вам здесь  нужно?  Это не  ваша  территория. Я корреспондент
российской газеты. Кстати, как вы вообще попали сюда? И по какому праву?
     -  Через  дверь,- улыбнулся агент.- Это было несложно. Я битый час сижу
здесь, спите вы очень крепко.
     - Что вам нужно? - повторил Воронцов.
     - Мистер Воронцов, если я  был вынужден вторгнуться на вашу территорию,
прошу извинить. Но дело в том, что и вы вторгаетесь не на свою территорию. Я
имею в виду вашу деятельность за последние сутки. Вы меня понимаете?
     - Нет,- сказал Воронцов. На часах 7.51, и у него всего несколько минут,
чтобы спровадить этого господина.
     - Вы  находитесь  в Штатах, чтобы давать в свою газету информацию, а не
подменять здесь ФБР.  Вы  просили  профессора  Льюина  о встрече, и вам было
отказано. Вам  дали  понять, что интересоваться Льюином бестактно, не говоря
уже о том, что вы нарушаете федеральные законы.
     - Каким образом? Я не стремлюсь  заполучить секретные сведения.  Никого
не преследую. Журналистское расследование - вполне обычное дело.
     "Семь  пятьдесят  пять. Чертов  агент  и  не думает уходить."  Воронцов
никогда не  считал  себя способным  принимать быстрые  решения  в щекотливых
ситуациях. У и не было таких ситуаций. Позвонить в полицию? Это займет время
- до восьми всего пять минут.
     - Мне нужно умыться и привести себя в порядок,- резко сказал Воронцов.-
Если хотите поговорить, подождите.
     Он вышел из комнаты, демонстративно хлопнув  дверью, протопал к ванной,
остановился и прислушался. В комнате было тихо. Воронцов  вернулся к входной
двери, стараясь не шуметь. Труднее всего было открыть дверь на лестницу так,
чтобы она не заскрипела. Осталось три  минуты. Воронцов потянул ручку. Дверь
начала медленно  открываться,  и он выскочил  на площадку перед лифтом, едва
смог протиснуться.  Что дальше? Соседей Воронцов знал плохо.  На одном с ним
этаже  снимал квартиру актер из театра "Современные сцены". У него, может, и
компьютера нет. Этажом выше жил молодой человек, приехавший из Канады, чтобы
повышать  свое  образование.  Он  был  ботаником  и  работал над  докторской
диссертацией.  По  крайней  мере  он  сам  так сказал,  когда  они  случайно
познакомились  в  лифте. Воронцов  взбежал  на следующий  этаж  и позвонил в
дверь.
     Ботаник  открыл  сразу. Он  был  одет  и,  кажется, собирался  уходить.
Ботаник  улыбнулся Воронцову, но  смотрел  вопросительно. Оставались полторы
минуты.
     - Простите,  пожалуйста... Мой компьютер испортился,  а для меня должна
идти срочная информация. Я вызвал мастера, но  время... Вы разрешите?.. Я не
надолго. Одна минута.
     -  Господи,  о  чем  речь! -  молодой  человек посторонился и  впустил,
наконец, Воронцова в квартиру.- Рад помочь. Знаете, я каждый раз хочу с вами
заговорить... Вот сюда, в кабинет. Если позволите, я вечером загляну к вам?
     Кабинет был почти  таким  же, как у  Воронцова,- современный  стереотип
делового дизайна.
     - Конечно,-  сказал Воронцов,-  приходите  в  любое время после десяти,
мистер...
     - Детрикс. Зовите меня Карл.
     - Отлично, Карл. Приходите, буду рад. Шла вторая минута девятого, когда
Воронцов набрал код.
     Информация на  этот раз была краткой и не  содержала  предупреждения  о
том, что будет стерта. Всего несколько слов: "Для чего живет человечество?"
     Ничего о коде  следующей связи, ничего  о времени.  Ботаник  смотрел на
него с удивлением. Вот нелепая ситуация!
     Человек  врывается  в чужую  квартиру,  утверждает,  что  ждет  срочную
информацию, и получает...
     - Извините,- растерянно сказал Воронцов.
     -  Вы, наверно, ошибочно  набрали,-  сочувственно сказал Карл. Воронцов
ухватился за эту мысль. Пробежал  пальцами по клавишам, надпись на экране на
мгновение погасла  и возникла  опять. Но ненадолго - ее сменило  стандартное
"файл не содержит информации".
     - Я пойду,- вздохнул Воронцов,- так вы заходите вечером.
     - Договорились,- бодро сказал Карл, но в глазах у него было сомнение.
     Вернувшись, Воронцов не обнаружил агента. Ну и бог  с ним,- подумал он.
Сел к компьютеру, еще раз набрал код. "Файл не содержит информации".
     К черту. Теперь  и Портер путает. Или нашел материал, которым  не хочет
делиться?  А может, Бюро и до него добралось?  Все может  быть. Хотя... Если
Льюину не нравится пресса, при чем здесь ФБР?
     Воронцов  локтем смахнул со  стола лист бумаги, поднял  его и прочитал:
"Мистер Воронцов, наш разговор остается в силе".
     Воронцов скомкал лист и пошел варить кофе.

x x x
     "Для чего мы?  -  думал Воронцов.- Нелепый вопрос. Ведь не для суеты же
все мы  существуем. А что есть  в нашей жизни,  кроме  суеты? Смысл ищешь  в
юности.   Потом   просто  живешь.  К   старости,  впрочем,  наверно,   опять
возвращаешься к этому вопросу. И ничего не получается с ответом - как и всех
прочих испокон века.
     Чего же хотел Дэви? Он прагматик, вечными вопросами себя не обременяет.
К чему  вопрос о смысле жизни? Но и  просто так спросить  он  тоже не мог  -
должен был понимать,  что вопросом  поставит меня в тупик. Значит, делал это
сознательно. Зачем? От того, как я отвечу, зависит исход дела Льюина?
     Нет, здесь  тоже что-то  не так. Портера мой ответ не интересует, иначе
он  оставил бы код и время связи.  И  что в  результате? Сижу и  мучаюсь над
вопросом, на который никто не знает ответа.
     И  есть  ли  смысл  в  том,  что  Дэви  спросил  не  о  человеке,  а  о
человечестве?
     Сейчас  я   брошу  это  занятие,  потому  что  нет  времени  сидеть   и
мудрствовать,  нужно  действовать.  Счастливое  мгновение,  когда  сидишь  и

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг