стены Иерусалимского форума, и километровый шпиль Тель-Авивского Банка
развития, и висящее в километре над землей каплевидное здание Кнессета,
гордость израильской архитектуры. А прилетаешь... Иерусалимский форум
превратили в музей истории, Банк опустили на дно моря, чтобы не портил
пейзажа, а в буфете Кнессета уже не подают венерианских штрипок, поскольку
Главный раввинат принял решение об их некошерности.
Каждый раз, когда мне доводилось бывать на Земле, я находил удручавшие
меня изменения и однажды дал себе слово больше не возвращаться. В тот
последний раз я, помнится, приземлился в космопорте имени Бен-Гуриона на
собственной посадочной шлюпке, купленной за бесценок в одном из лунных
супермаркетов - знаете, как это бывает: покупаешь две упаковки мыла фирмы
"Лурмаконтраст" и получаешь космический корабль за четверть цены.
Поставив шлюпку на платную стоянку, я отправился в зал прибытия, чтобы
оформить документы и справиться о том, существует ли еще воздушное шоссе
номер один или мне придется добираться до Иерусалима каким-то иным
способом.
Благодушный робот, похожий на призрак отца Гамлета (во всяком случае, голос
у него был таким же низким и невнятным), вежливо объяснил, что первого
шоссе давно нет (что я говорил?), и до Иерусалима лучше всего добираться
по реке Яркон, которая к прежней тель-авивской речке не имела никакого
отношения, а была на самом деле большим судоходным каналом между
Средиземным и Мертвым морями - с многочисленными шлюзами и водоподъемными
устройствами.
Послушавшись совета, я поднялся на борт сооружения, которое только в
воспаленной фантазии можно было назвать морским или речным паромом. На
такой штуке, по-моему, легче было спуститься в Ад по течению Стикса, чем
подняться в Иерусалим против всех законов мирового тяготения. Тем не менее
мы поплыли, и вскоре я даже залюбовался видом на окрестные мошавы, где
выращивали азокры с Лямбды Геркулеса - судя по грибовидным деревьям,
наклонным, как Пизанская башня.
Мне захотелось пить, и я обнаружил в двух шагах от кресла, в котором
сидел, обычный питьевой фонтанчик. Вода оказалась холодной и даже без
противных пищевых добавок, полезных для здоровья. Напившись, я продолжил
обозревать проплывавшие мимо окрестности и...
Тут меня прихватило.
Я увидел вдруг, как берег канала, вдоль которого мы плыли, начал
понижаться, бетонный парапет сменился песчаным пляжем, за которым появился
лес, а из леса на берег выехали десятка два странного вида всадников,
которые тут же начали палить в меня из старинных ружей, перезаряжая их на
ходу.
Я вскочил, огляделся в недоумении и... Палуба парома исчезла, я стоял в
небольшой лодке, качавшейся на волне, и в руке у меня было такое же ружье,
как у нападавших, я ощущал холод приклада и готов был к немедленному
отражению атаки.
В следующую секунду я бросился на дно лодки и лежа принялся стрелять по
всадникам, стараясь попасть в того, кто скакал впереди - это был красивый
мужчина средних лет, одетый в странные одежды, которые я раньше видел
только на иллюстрациях к старым романам двухсот- или даже трехсотлетней
давности, читать которые я никогда не любил.
И еще меньше я мечтал в этих романах участвовать.
Но ведь меня не спрашивали! Пули свистели над головой, и я, будучи честным
человеком, отвечал пулей на пулю. Наконец мужчина, в которого я целился,
получил-таки свое и повалился с коня, картинно перевернувшись через
голову, хотя мог бы сделать это значительно проще. Остальные всадники,
лишившись предводителя, сгрудились вокруг лежавшего на земле тела, а моя
лодка тем временем все с большей скоростью устремилась к бурлящим порогам,
где мне и предстояло сломать шею, поскольку я вовсе не был обучен
управлять утлыми посудинами, мчащимися по течению горной реки.
Рисковать не хотелось, и я бросился за борт, надеясь устоять на ногах. Я
даже захватил с собой ружье и высоко поднял его над головой, когда мне
действительно удалось нащупать ногами дно. Преодолевая течение, я побрел к
берегу, а мои преследователи увидели меня и бросились к воде, чтобы
встретить меня - ясное дело, не приветственными речами.
Они не стреляли, и я тоже не стал использовать свое умение обращаться с
огнестрельным оружием. Мне вспомнилась в эти минуты служба в Зман-патруле,
и я даже подумал: а может, все вернулось, и я сейчас, сам того не зная,
выполняю задание госпожи Брументаль, моей бывшей непосредственной
начальницы?
Если так, я все же хотел знать, в чем мое задание заключалось и в какой
век я попал. И главное - куда.
- Эй! - закричал я. - Не стреляйте! При мне нет документов, которые вам
нужны! Я...
В ответ всадники разразились ругательствами, и в этот момент на берегу
появилось новое действующее лицо: по тропе из леса выбежала молодая
девушка в длинном, до пят, белом платье. Белокурые локоны лежали на ее
плечах, будто она только что вышла из парикмахерской, а огромные голубые
глаза светились таким светом любви, что не понять ее чувства ко мне мог бы
разве только тупой гамадрил.
- Луиза! - закричал один из всадников. - Назад! Этот негодяй убил Рауля!
Значит, труп, лежавший в траве, при жизни носил имя Рауля. Ну и ладно.
Судя по всему, Луизе Рауль был глубоко безразличен, а мне - подавно.
Девушка бросилась в воду, замочив подол, я поспешил к берегу, и мы
обнялись, и наши губы соединились в страстном поцелуе, который...
Господи, - откуда-то пробилась еще одна мысль, - какая дикая
литературщина! Неужели я не могу думать, как обычно - с иронией и
пониманием момента?
- Ах, Луиза! - воскликнул я, оторвавшись от губ девушки. - Мы с вами
соединились лишь для того, чтобы навеки расстаться!
Похоже, что наши с Луизой враги именно так и полагали. Они спешились и
двое из них тоже вошли в реку, надеясь взять нас, как форель - голыми
руками.
- Я с вами навсегда, Рауль! - воскликнула Луиза, и я, вытащив из-за пояса
невесть откуда появившийся там кинжал, приготовился к безнадежной обороне.
Я бы непременно уложил на месте хотя бы одного нападавшего, но сделать это
мне не позволили. Нет, не Луиза - она, конечно, мешала, но не до такой
степени, чтобы я не был в состоянии следовать перипетиям сюжета. Помешал
какой-то тип, постучавший меня по плечу и прокричавший в ухо:
- Шекет, не зачитывайтесь, вы пропустите главный шлюз!
Я дернул головой и понял, что по-прежнему сижу в кресле на палубе парома,
подплывающего к узкой горловине между горами.
Я поискал глазами Луизу, но вместо девушки увидел бородатого мужчину в
кипе, стоявшего рядом с моим креслом и говорившего с усмешкой:
- Никогда бы не подумал, что Иона Шекет увлекается дамскими романами, да
еще и из христианской жизни!
- Откуда вы знаете мое имя? - пробормотал я.
- Вот, - мужчина ткнул пальцем в отворот моей рубахи, - здесь написано...
Действительно! Что же должно было произойти, если я начисто забыл о том,
что сам прикрепил к рубашке значок с фамилией?
- Вы что, - нахмурился мужчина, - никогда не читали вирусных книг?
- Чего-чего? - не понял я.
- Сколько же времени вы не были на Земле?
- Не помню. Лет восемь или девять... Что такое вирусные книги?
Мужчина сел в соседнее кресло и, прежде чем начать объяснения, предложил
мне выпить немного из фляги, которую он достал из небольшого рюкзачка.
- Взбардривает, - сказал он. - И хорошо действует против той литературы,
которую я терпеть не могу.
Жидкость действительно взбадривала. Во всяком случае рассказ Илии
Кирштейна (так звали моего собеседника) запомнился мне слово в слово.
- Это изобретение ученых из Техниона, - сказал Кирштейн. - Революция в
книгоиздании. Автор, к примеру, пишет роман и вместо издательства передает
текст на станцию распространения. Это отделение компании водоснабжения.
Там текст впечатывают в капсулы размером с вирус и запускают в систему
через водонапорные башни. В Израиле сейчас несколько систем водоснабжения.
Одна распространяет религиозную литературу, и лично я пью только эту воду,
она, к тому же, кошерна. Другая система распространяет реалистическую
прозу, эту воду пьют почти везде. А есть система дамских романов. Почему
вы не прочитали, что было написано на фонтанчике? "Страсть и смерть"
Сесилии Бартон, жуткое чтиво - сам я не читал, конечно, но отзывы именно
такие!
- Да уж, - подтвердил я с содроганием. - Но как...
- Ах, это очень просто! Вы пьете воду с книжными вирусами, они впитываются
в кровь, и вы буквально заболеваете этим текстом. Вы видите себя героем
книги, вы даже можете немного отступить от сюжета согласно своему
характеру...
- А если я не хочу...
- Тогда кипятите воду перед употреблением! Или пейте минеральную - в ней
книжные вирусы не выживают.
- И долго продолжается это... гм... наваждение?
- Чтение, хотите вы сказать? Обычно вирус живет в организме несколько
часов - чтобы вы успели прочувствовать весь сюжет. Но некоторые женщины,
знаете ли, хотят продлить удовольствие. Они запивают книжную воду соками -
особенно долго книжный вирус живет в яблочной среде. Иногда - неделю.
Я поднялся и подошел к ряду питьевых фонтанчиков, стоявших в проходе между
креслами. Действительно, здесь были надписи, на которые я прежде не
обратил внимания: "Берейшит", "Сидур", "Марс и его природа", "Мертвые живут
долго", "Конфликт на Темзе"... Была здесь и "Страсть и смерть".
- А в домах, - спросил я Кирштейна, вернувшись на свое место, - тоже такой
выбор и не более?
- В дома поступает вода, содержащая полный набор книжных вирусов - обычно
до десяти тысяч наименований.
- Но как же?..
- Шекет, сразу видно, что вы давно не были в Израиле! Дома у каждого есть
фильтры, кто же пьет воду из крана?
- Понятно, - сказал я и дал себе слово до отлета с Земли пить только
минеральную воду, хотя я ее всегда терпеть не мог.
Правда, однажды мне пришлось сделать исключение, но ситуация сложилась
исключительная, и у меня не было иного выхода. Впрочем, это уже другая
история.
ВОССТАНИЕ В "ДИПЛОМАТЕ"
Посетив после долгого перерыва свою родную планету, я покидал ее месяц
спустя с ощущением облегчения. Что ни говорите, а в безбрежном, как
говорят журналисты, космосе жить куда проще и главное - понятнее. К
примеру, на Важлее разводят нусышек и продают копримотам по две форки за
варгац. Могли бы, конечно, отдать и дешевле, но важлейцы страшные
скупердяи, и об этом все знают. Я, во всяком случае, предпочитаю иметь
дело с копримотами - они, если и обманут, то честно и согласно всем
правилам Галактического уложения об обмане покупателя, принятого Советом
Галактики 28 ноября 2093 года.
А на моей родной Земле... Я уже рассказывал, как едва не сошел с ума,
напившись из обычного питьевого фонтанчика. Вода была вкусной, но в ней
оказались книжные вирусы, и я несколько часов мучился романом, в котором
играл вовсе мне не свойственную роль романтического героя-любовника.
Я дал себе слово пить только фильтрованную воду, но тут же вляпался в
другую историю. Мне об этом даже стыдно рассказывать, но ведь из песни
слова не выкинешь, а порядочный мемуарист не должен пренебрегать даже
такими деталями, которые рисуют его в невыгодном для потомков свете.
Прибыв наконец в Иерусалим, я отправился в гостиницу "Дипломат", где в
начале века жили мои предки по материнской линии, совершившие в то
славное время алию из бывшего Советского Союза. Кстати, для тех, кто еще
не знает, могу сообщить: фамилия моего деда была Тихий-Перельмуттер.
Прибыв на Землю обетованную, он в первую очередь сократил вторую часть
фамилии, и из аэропорта имени Бен-Гуриона вышел господин Тихий-Перл.
Дальнейшую экзекуцию с собственной фамилией он проводить не решился, и лет
тридцать спустя за дело взялся мой отец Моше Тихий-Перл. Именно он убрал
из нашей с ним общей фамилии вторую ее часть, а первую перевел на иврит,
отчего в моем удостоверении личности было уже записано Иона Шекет.
Но это - к слову. Я хочу сказать, что в холле "Дипломата" я с удивлением
обнаружил голографический портрет моего любимого деда, сжимавшего в
костлявой руке огромную пиявку. Подпись гласила: "Давид Тихий-Перл,
уничтожающий пиявку Дорона, который пил кровь из постояльцев". Некий
Дорон, к вашему сведению, был в те давние времена владельцем "Дипломата"
и, согласно местной гостиничной мифологии, плохо относился к постояльцам,
не разрешая им, например, включать в комнатах радио или приглашать гостей.
Думаю, что это фольклор и не более - какой же владелец гостиницы, будучи в
здавом уме, стал бы лишать клиентов положенных привилегий вместо того,
чтобы раздавать новые? Клиенты попросту начали бы объезжать отель стороной
- это же очевидно!
Должно быть, я по давней привычке разговаривать сам с собой произнес эти
слова вслух, потому что какой-то старичок, остановившись рядом, сказал мне:
- Эх, молодой человек, вам этого действительно не понять, а я помню этого
Дорона. Пиявка он и есть пиявка!
- Сколько же вам лет? - поразился я.
- Сто тридцать четыре, - скромно сообщил старичок и добавил, увидев
изумление на моем лице: - Я живу в этой гостинице с две тысячи первого
года. Ровесник века, изволите видеть!
- И деда моего знали? - продолжал удивляться я.
- Я и есть ваш дед!
- Он умер, благословенна будь его память, в восемнадцатом году!
- Вот как? - в свою очередь удивился самозванец. - Нужно будет иметь это в
виду, хотя, честно говоря, не представляю, как я могу использовать этот
печальный факт собственной биографии. Впрочем, неважно. Я расскажу о том,
как мне довелось поднять в этой гостинице восстание постояльцев, которым
Дорон не позволял даже включать вентиляторы, поскольку это было, по его
мнению, неоправданной тратой электроэнергии...
- У таких владельцев нужно было отбирать лицензии, только и всего! -
возмутился я.
- Сколько тебе было лет в то время, дорогой внук? - перешел на
панибратский тон самозванец. - Имей в виду, что закон об ограничении прав
был принят Кнессетом в тридцать первом году!
- Почему вы называете меня внуком?
Старичок уставился на меня пристальным взглядом из-под прищуренных бровей.
- Если вы, господин Шекет, - сказал он наконец, - не хотите меня читать,
то зачем пили воду, когда вошли в холл?
Я вспомнил, что, войдя в гостиницу, купил в автомате бутылку минеральной
воды и тут же ее выпил, поскольку меня мучила жажда. Я уже знал, что сырую
воду пить нельзя из-за боязни подхватить какой-нибудь книжный вирус. Но в
бутылке была минеральная вода!
Я и эти слова, должно быть, произнес вслух, потому что мой предок поднял
брови и сообщил:
- Все напитки в гостинице содержат вирус-проспекты, связанные с историей
этого заведения, и вирус-правила внутреннего распорядка.
- Это посягательство на права личности! - воскликнул я.
- Ничего подобного! - отпарировал дед. - Нужно было прочитать
предупреждение, написанное под названием напитка.
- Там не было никаких предупреждений!
- И быть не могло, - легко согласился самозванец. - Предупреждения видны
только тем, кто проходил книжную вакцинацию. Вы проходили вакцинацию по
прибытии на Землю?
- Н-нет, - сказал я неуверенно.
- Незнание законов не освобождает от ответствености, - сообщил дед.
- От какой ответственности? - вскричал я, понимая уже, что вляпался в
нехорошую историю.
- Вы выпили историю гостиницы "Дипломат", не имея иммунитета к вирусам
книжного действия. Теперь вы начнете крушить мебель, протестуя против
самоуправства господина Дорона.
- Не собираюсь я...
- Что значит - не собираетесь? Я же вам говорю: Дорон - негодяй,
издевающийся над постояльцами. Нужно показать ему, что новые репатрианты -
не заложники Сохнута. Для начала разломайте в холле диваны - пусть знает,
что с новыми репатриантами шутки плохи! Именно так действовали постояльцы
под моим руководством в две тысячи третьем году, и мы добились полной
победы!
- Какой победы? - пробормотал я и неожиданно понял, что мой дед прав.
Только борьба может принести результат. Нужно показать Дорону, что
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг