Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
меня в жестокости, хотя я всего лишь облек в художественную форму красивую
историю, рассказанную мне Паскией с планеты Мида-3. Приходится признать,
что у авторов и критиков понятия о прекрасном порой расходятся, в чем я
еще раз убедился, когда опубликовал роман о шпице Омлете.

  ТРАГИЧЕСКИЙ ВЫБОР ОМЛЕТА

  Что бы ни говорили злокозненные критики, но романы мои пользовались
неизменным успехом. Лично мне инсинуации критиков не интересны, и я не
намерен сводить счеты с теми, кто в дни моей молодости отравлял мне жизнь.
  Отравлял, кстати, в буквальном смысле. Помню такой случай. Когда в продажу
поступил файл моего романа "Мидия", на меня жестоко обиделась коллективная
мать с планеты Оригант-4. Знаете что ее возмутило? Нет, не убийство Мидией
собственных детей. На Ориганте-4 дети не являются разумными существами до
достижения ими двадцатилетнего возраста, и родители относятся к ним как к
неодушевленным предметам, которые нужно передвигать с места на место,
вносить информацию, стирать и подновлять память... Убийство ребенка на
этой планете и убийством-то не считается - разве что порчей личного
имущества.
  Коллективную мать возмутило, что главный мой герой, несчастный отец по
имени Озон посмел уехать с детьми на другую планету. Это ведь все равно,
что ограбить банк! Все равно, что плюнуть коллективной матери в ее
семнадцать тысяч лиц! Такое на Ориганте-4 не прощается, такое и описывать
нельзя, чтобы не возбуждать в коллективной матери низменных инстинктов.
  До того момента я и слыхом не слыхивал ни о какой коллективной матери и
представления не имел о том, что семнадцать тысяч женщин Ориганта-4 должны
собраться вместе, чтобы родить одного-единственного ребенка. Однако именно
коллективная мать попыталась отравить меня и тем навела на мысль о новом
романе.
  Дело было так. После публикации "Мидии" моя почта оказалась завалена
письмами от поклонниц. Большинство посланий я не читал, поскольку мне не
нравились слезливые предложения руки, сердца и других частей тела. Но под
одним из писем стояло семнадцать тысяч подписей, и это обстоятельство
привлекло мое внимание. Семнадцать тысяч поклонниц могли сочинить для меня
что-то уж очень оригинальное, и я распечатал файл, где обнаружил не
признание в вечной любви, а всего лишь рецепт приготовления очень
полезного снадобья. "Влейте в ухо две капли и ощутите блаженство", - так
заканчивалось письмо. "Сделай", - сказал я компьютеру, он и сделал.
  Зелье оказалось дурно пахнущим, но меня это не обеспокоило. Как советовала
коллективная мать, я закапал снадобье в левое ухо и выжил после этого лишь
потому, что на Ориганте-4 иная, чем на Земле, система мер: оригантский
грамм в четыре раза меньше земного, что естественно, поскольку там
вчетверо меньше сила тяжести. Будь массы Земли и Ориганта-4 одинаковы, вы
не имели бы счастья читать мои мемуары.
  Подавать в суд на коллективную мать не было никакого смысла, ибо
коллективное наказание не предусмотрено уголовным галактическим кодексом,
и потому, выйдя из больницы, я сделал две вещи: во-первых, зарекся вливать
в себя какие бы то ни было жидкости, синтезированные по непроверенным
рецептам, а во-вторых, написал роман "Омлет, шпиц Татский".
  Сюжет романа довольно замысловат, потому что мозги у меня в то время еще
не полностью оправились, и мысли никак не могли вернуться к свойственной
им гениальной простоте. Действие происходит на планете, которую я назвал
Тания. Живут на Тании разумные существа, похожие на собак - не столько,
впрочем, внешним видом, сколько внутренней потребностью лаять на себе
подобных. Татские шпицы постоянно лают на терьеров, терьеры не упускают
случая попортить жизнь пуделям, а пудели изгаляются над совершенно
безобидными розеншнауцерами.
  Мой герой Омлет, шпиц Татский, получает по компьютерной почте копию своего
отца, скончавшегося вскоре после рождения сына. Копия, как и положено, не
может сказать ничего путного, но в потоке бессвязных восклицаний,
описывающих потустороннее существование, Омлет неожиданно обнаруживает
недвусмысленное сообщение о том, что папа, оказывается, был отравлен
соперником, желавшим заполучить его кресло в ложе Татской государственной
оперы.
  Это очень важный момент: кресло в ложе оперы напичкано электронной
аппаратурой, управляющей представлением, и тот, кто сидит в этом кресле,
ощущает себя на время спектакля вершителем судеб десятков сценических
персонажей. Оперные кресла очень дороги и передаются по наследству, а в
том кресле, что принадлежало папаше Омлета, теперь восседал некий Клав, к
которому мой герой с раннего детства не питал никаких симпатий,
подсознательно подозревая его во всех грехах мира.
  Надо сказать, что Омлет, как, собственно, все жители Тании, обожал оперу,
и отсутствие собственного кресла в ложе воспринимал как личную трагедию.
Можете себе представить, что он ощутил, узнав, что в его фамильном кресле
восседает нелюбимый им Клав!
  Месть, благородная месть! Жажда мести куда более ужасна, чем обычная
жажда, когда хочется пить, и тебе кажется, что ради глотка воды ты
способен не только отнять бутылку с соской у невинного младенца, но можешь
даже убить и использовать труп по назначению, ибо известно, что все
организмы на девять десятых состоят именно из воды.
  Перед бедным Омлетом, поклявшимся отомстить обидчику за гибель отца,
возникает дилемма, выбор. Во-первых, можно явиться в театр на
представление, войти в ложу и влить Клаву в ухо тот самый настой, каким в
свое время воспользовался преступник. Это эффективно, это легитимно
(месть, благородная месть!), это эффектно, наконец, поскольку каждый
присутствующий в зале и на сцене лично убедится в том, что Омлет, шпиц
Татский, не прощает и не забывает.
  Но есть еще второй вариант: оставить все, как есть, и отравлять Клава не
быстродействующим ядом, а одним своим присутствием - ходить за ним,
попадаться ему на глаза, в театре то и дело входить в ложу и становиться
за креслом (тем, что принадлежит Омлету по праву наследования!). Клав
будет нервничать, он не сможет спокойно спать, функции его организма
придут в расстройство. Ощущая рядом постоянное присутствие Омлета, Клав
начнет ошибаться и аплодировать не тогда, когда предписывает этикет, а
когда ему будет казаться, что тенор пролаял верную ноту. В конце концов,
зрители, возмущенные поведением Клава, проголосуют за то, чтобы свергнуть
его с любимого кресла в ложе, и тогда Клаву не останется ничего другого,
как откусить себе хвост, после чего он умрет в страшных моральных муках,
поскольку именно в хвосте у жителей Тании находится железа, вырабатывающая
гормон совести.
  Итак, что же назначить своему врагу? Быструю смерть от яда или медленную -
от моральных мук? Я понимаю, что человек, недолго думая, выбрал бы яд, но
люди, как известно, существа нетерпеливые, им подавай все сейчас, даже мир
с палестинцами, который вообще не был запроектирован при создании
Вселенной. Но аборигены Тании - не люди, прошу это помнить. И Омлет - не
человек, а шпиц, и для него оба предложенных варианта были равнозначны,
как равнозначны для человека две капли воды или два правых башмака.
  А тут еще любовь - я ведь роман писал, а не историческую хронику, романы
без любви не бывают, какой же это роман, если в нем нет романа? Омлет
любит Офелу, маленькую красивую сучку домашней породы пекиннес, а она
отвечает ему взаимностью. Проблема, однако, в том, что Офела - дочь
старого Плона, а старый Плон, чтоб вы знали, по сюжету имел должность
держателя кресла; иными словами, когда Клав наслаждался оперным лаем, Плон
стоял за его спиной и держал кресло за спинку, потому что шаткое это
сооружение того и гляди могло опрокинуться от мощных телесных конвульсий
Клава, выражавшего восторг потрясающим визгом примадонны.
  Проследите цепочку причин и следствий - непременного признака настоящей
трагедии. Если Омлет тем или иным способом убьет Клава, Плон лишится
работы, Офела останется без приданого и не сможет выйти за любимого замуж.
Если Омлет оставит Клава в живых, свадьба состоится, но где же тогда
святая месть?
  Согласитесь, эта дилемма почище первой. Вот и мечется бедняга Омлет, как
известное, придуманное Буриданом, животное. "Что делать? - думает он. -
Кто виноват? Быть или не быть?". "Достойно ли, - спрашивает он себя и
читателя, - смиряться под ударами судьбы иль надо сей судьбе
сопротивляться?". Это, между прочим, уже третья дилемма, возводящая
трагедию на эсхатологический уровень.
  Время между тем идет, действие движется к финалу. Офела спрашивает
пришедшего на свидание Омлета: "Когда же?", и ее можно понять, ей надоело
хранить невинность, когда подруги уже успели народить выводок щенят. Омлет
интерпретирует вопрос по-своему и отвечает, как истинный философ: "Когда
расплавлю "да" и "нет" в одном плавильном горне смысла"...
  Как должна была поступить Офела, получив от любимого такой ответ на
элементарный вопрос о сроке бракосочетания? Естественно, она утопилась,
любая сучка из породы пекиннес на ее месте поступила бы так же. А что
сделал Омлет, когда безутешный Плон сообщил шпицу о смерти Офелы? Ни за
что не догадаетесь. Я тоже не догадался бы, если бы не был автором этой
трагической истории. Так вот, Омлет заколол папашу Офелы однозубой вилкой
- нечего, понимаешь, сообщать плохую новость, когда шпиц и без того
погружен в раздумья о смысле Буридановых дилемм.
  Помню, что, написав этот эпизод и разыграв его в виртуальном книжном
пространстве компьютера, я неожиданно осознал еще одну дилемму, стоявшую
уже не перед выдуманным Омлетом, а передо мной - его автором. Заканчивать
роман или вытягивать на дилогию, а то и на сериал типа "Утомленных
чтением"? Мятущийся шпиц мог ведь еще много лет и, соответственно, томов
размышлять и ничего не делать, предоставляя сюжету прихотливо течь по
руслу литературной фантазии.
  В отличие от своего героя, я оказался на высоте и сделал выбор сразу: я с
детства терпеть не мог сериалов и потому в следующей после убийства Плона
главе буквально заставил какого-то второстепенного персонажа, имя которого
я сейчас даже не помню (то ли Лэр, то ли Ларьт), вызвать Омлета на
поединок, победить в котором у шпица не было никаких шансов. Какая может
быть победа, если дуэль ведется на атомных минах поля боя? Естественно,
погибли оба, а все остальные персонажи романа, включая не имевшую
отношения к делу оперную примадонну, оказались смертельно ранены.
  Советую начинающим авторам именно так решать возникающие в их
произведениях дилеммы. После атомной мины не только проблем не остается,
но даже слово "конец" приходится собирать по буквам, разбросанным в разных
концах алфавита.
  И все-таки последнее слово осталось не за мной, а за Омлетом. Рассыпаясь
на атомы, он успел пролаять: "Дальнейшее - молчанье". И оказался прав,
потому что сказать больше было действительно нечего. И главное - не о ком,
поскольку в живых остался лишь автор.

  КОНТРОЛЕР

  Утверждаю с полным основанием: литературные критики сами не знают, чего
хотят. Долгое время они называли мои опусы "апологией некроромантизма", и
все почему? Потому, видите ли, что мои герои предпочитали в финале романа
умереть, но не поддаться искушению перейти в следующий том.
  Представать в критических файлах этаким литературным монстром, получающим
удовольствие от гибели собственных персонажей, мне тоже не хотелось, и
потому вскоре после публикации "Омлета, шпица Татского", я создал
небольшую повестушку, которую назвал коротко и ясно: "Контролер".
  Действие "Контролера" происходит на N, недавно колонизованной планете в
системе красной звезды NN. Население в колониях собирается обычно с бору
по сосенке - несколько тысяч кислорододышащих особей, несколько тысяч -
дышащих хлором, немного вообще не дышащих, а еще попадаются крылатые,
ползающие и землегрызущие аборигены, не нашедшие себе места в родных мирах
и потому согласившиеся переселиться туда, где цивилизацию нужно было
создавать заново.
  В такой колонии и проживали персонажи "Контролера". Один из них даже был
избран Предводителем, и я решил не давать ему собственного имени. Так
солиднее.
  Были у Предводителя два друга - Бобчик и Добчик, изрядные плуты,
происходившие с Рикуракона-5, существа, постоянно путавшие сами себя,
поскольку то и дело обменивались сознаниями. Правда, если учесть, что
внешне Бобчик и Добчик совершенно друг от друга не отличались, то обмен
сознаниями происходил незаметно для окружающих.
  А еще среди моих персонажей я бы посоветовал обратить внимание на двух
особей женского пола - Неприятную Даму и Даму, Неприятную Абсолютно. Эти
подружки прибыли на N с единственной целью стать
матерями-основательницами, но внешние их данные, а главное - ужасно
склочные характеры могли привлечь разве что слепоглухонемых аборигенов
Хирмазота-52.
  Вся эта разношерстная компания колонистов, надо сказать, неплохо
устроилась на новом месте: деньги приходили исправно по галактической
системе кредитов, климат благоприятствовал прогулкам и ничегонеделанию,
привезенные с разных планет механизмы были колонистами разобраны и
использованы в личных целях, а отчеты, уходившие в Галактический центр
колонизации, свидетельствовали о полном благополучии и правильном
расходовании средств и людских ресурсов.
  Все шло хорошо, но однажды во время коллективной трапезы у Предводителя в
зал ворвался донельзя возбужденный начальник космопорта и заявил с порога:
  - Я принес вам пренеприятнейшее известие! К нам едет контролер!
  Предводитель едва не подавился, Бобчик и Добчик одновременно (иначе они
просто не умели) уронили вилки, а обе Дамы выразили общее мнение словами:
  - Только контролера нам не хватало для полного счастья!
  Трапезу пришлось прервать. Собрались в кружок и стали думать, как
предотвратить беду. Ведь контролер, ясное дело, обнаружит, во-первых, что
ракетное топливо давно пущено на растопку личных бань, во-вторых, что
программы климатических изменений уворованы и используются для расчетов
карточных игр, в-третьих... Да есть ли смысл перечислять?
  - Контролера нужно убрать! - воскликнул начальник космопорта. - Запущу
ракету на перехват и...
  - Нет! - вскричал Предводитель. - Вы хотите войны с метрополией? Здесь
нужно действовать тонко...
  - Лесть, - сказал Добчик.
  - Подкуп, - сказал Бобчик.
  - Очарование, - сказала Неприятная Дама.
  - Обаяние, - сказала Дама, Неприятная Абсолютно.
  Когда на следующее утро пассажирский звездолет Земля-Денеб сделал
кратковременную остановку в космопорту N, к встрече контролера все было
готово. Из посадочного модуля вышел на летное поле молодой человек,
наружность которого ясно показывала, что он принадлежит к славному племени
контролеров: острый внимательный взгляд, цепкие пальцы, быстрые движения
хищного зверя.
  - Ах, - сказал Предводитель, - мы так вас ждали! У нас столько
замечательных достижений! Мы так жаждем их вам продемонстрировать!
Позвольте, Ваше превосходительство... Или Ваше сиятельство?
  - Да что там... - смутился контролер. - Фамилия моя Хлестик, не очень
благозвучная, но меня все называют по фамилии... Даже невеста.
  - О! - воскликнула, заламывая руки, Неприятная Дама, - У вас уже есть
невеста! Какое несчастье!
  - Моя подруга хочет сказать, что это просто замечательно, - оттолкнув
Неприятную Даму, вперед выступила Дама, Неприятная Абсолютно. - Позвольте
пригласить вас, дорогой Хлестик, провести вечер в моем будуаре.
  - Э... - промямлил контролер, не ожидавший столь решительного наступления.
  - Собственно, я не против, если, конечно, не...
  - Вот именно! - воскликнул Предводитель. - Не, не и не! Будуар - потом.
Сначала - обед, после обеда - сауна, после сауны - подарки, после подарков
- представление.
  На чело господина Хлестика набежала серая тучка недовольства, и сердце
Предводителя сжалось. "Неужто, - подумал он, - этот тип не приемлет лести?
Это кошмар. Бывают же такие особи - к ним со всей душой, а они строят из
себя. Нужно предложить больше, вот и все".
  - Но если, - быстро заговорил Предводитель, не дозволяя высокому гостю
вставить ни единого слова, - если господину Хлестику по душе иные
развлечения... Или если господин Хлестик желает сначала подарки... Кстати,
среди подарков... э...
  Предводитель оглянулся на маячивших позади него Добчика и Бобчика, и те
сказали дуэтом:
  - Дом о двух этажах в склоне вулкана Шантраб! Уже слеплен, меблирован и
готов к употреблению!
  - Дом? - поразился контролер. - Для меня?
  - Не подумайте ничего дурного, - заявил Предводитель. - Дом для нашего

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг