перипетиях сюжета участия не принимали.
Закончилось заседание печально для Кордильера, который не только не
получил ни одной галактики из отцовского наследства, но даже комета, на
борту которой он прибыл на заседание, была у него отобрана и домой на
планету Архидобрин-3 бедняга возвращался попутным транспортом, а все
водители громко смеялись над его врожденным идиотизмом. Лично мне, как
автору, кажется, однако, что смеявшиеся тоже не смогли бы ответить внятно
на простой вопрос: что есть любовь?
Но вы ж понимаете: если народ чего-то не знает, то непременно сделает вид,
что ему-то все прекрасно известно, а вот тот, кто спрашивает -
действительно бездарь.
Разгневанный и удовлетворенный одновременно (разгневанный на Кордильера и
удовлетворенный любовными признаниями Генерала и Рейгана), царь Шекель
распустил совет, подписал файлы о передаче наследства и вознамерился
дожить оставшиеся ему миллионы лет в теплоте и неге на одной из планет
Армиктобара. Туда он и явился на личной комете в сопровождении батальона
укротителей пространства.
И тут-то началось самое интересное. На планетах Армиктобара расположило
свою столицу старшее чадо царя Шекеля.
- И что это значит? - спросил Генерал, хмуро глядя на висевшую над его
головой комету, от которой отваливались огромные камни, падавшие на
цветущие сады столицы.
- Я пришел к тебе навеки поселиться! - заявил царь Шекель. - Ведь тебе,
самому любящему чаду, я отдал лучшие галактики моего царства!
- Отдал и расписался, - кивнул Генерал. - Я действительно люблю тебя, как
солдат любит вошь, и потому либо ты немедленно уберешь с орбиты свою
комету, либо я прикажу распылить ее из боевых лазеров. Кстати, Рейган тебя
любит не меньше, чем я, а галактики у него более просторные.
- Я понял, - пробормотал царь Шекель, впервые в жизни подумав, что
поступил не очень мудро, создав себе детей.
Он поднялся на голову своей кометы и сказал укротителям пространства:
- Здесь нам не обломилось. Но Рейган любит меня так, как роботы любят
смазку, - он сам это сказал и не посмеет отказаться. Вперед, ребята, на
Зрекупаторос!
К сведению читателей: Зрекупаторос - звездная система в галактике NGC
3883, где расположил свою столицу Рейган, среднее чадо царя Шекеля.
Вы думаете Рейган встретил отца лучше, чем старшее дитя? Отцовскую комету
он расстрелял прямой наводкой, так что на планету царь Шекель прибыл,
оседлав большой обломок.
- Я к тебе пришел навеки поселиться... - произнес царь Шекель, но в голосе
его не чувствовалось былой уверенности.
- Пожалуйста, - любезно сказал Рейган. - Поселяйся. Навеки. Только не
здесь. Самим места мало.
- Но позволь! - взвизгнул оскорбленный царь. - А твоя любовь,
неустранимая, как законы Кеплера? Или это не твои слова?
- Мои, - согласился Рейган. - Вот и используй эти законы для того, чтобы
рассчитать свою орбиту подальше от моей столицы.
- О времена, о нравы! - воскликнул царь Шекель.
- Нормальные времена, - сказал жестокосердный любящий Рейган. - Всегда так
было: кого больше любим, того больше и мучаем. Природа такая.
Не прошло и часа, как царь Шекель оказался за пределами системы
Зрекупатороса - без кометы, без укротителей пространства и без потерянного
чувства собственного достоинства.
- Дети, - бормотал он, - цветы жизни...
О третьем своем чаде, Кордильере, несчастный царь и не думал вовсе - если
Генерал с Рейганом, любя отца, оказались такими черствыми, то что говорить
о Кордильере, даже не знавшем смысла слова "любовь"?
Дочитав до этого места, читатель моего романа начинает воображать, что
может предсказать, чем все кончится. Ну конечно: Кордильер дает приют
отцу, проклинает Генерала с Рейганом, после чего показывает своим
поведением, что можно, даже не зная, что такое любовь, любить верно и
преданно.
Если бы я написал такой финал, то считал бы себя никудышним романистом. В
жизни так не бывает. Да, царь Шекель и Кордильер встретились на каком-то
гнилом астероиде. Но любви между ними не было никогда - с чего бы ей
взяться к концу романа? К тому же, пока царь странствовал от Генерала к
Рейгану, Кордильер создал себе собственное чадо. Он знал теперь, что такое
любовь, и объяснил отцу простыми словами:
- Любовь как вода. Может вода течь вверх? Нет, она всегда падает вниз.
Любить можно детей, но никак не наоборот. А дети любят своих детей. Лично
ты что сделал со своим отцом, царем Малькомбом?
- Я? - задумался царь Шекель. - Не помню... Кажется, я его утопил в
квазаре.
- Жаль, - сказал Кордильер, - что в твоем бывшем царстве только один
квазар. Придется воспользоваться звездой главной последовательности.
И воспользовался. Это - кульминация моего романа, она же его финал. Царь
Шекель погружается в недра звезды, недостаточно горячей, чтобы мгновенно
распылить его на атомы, но и не такой холодной, чтобы сохранить его никому
не нужную жизнь. "Ох уж эти дети, - думает он своей последней в жизни
мыслью. - Как они изобретательны!"
И последним в жизни движением царь Шекель приводит в действие единственное
оставшееся у него сокровище: личный активатор звездной энергии. Звезда
вспыхивает мгновенно и освещает всю галактику. Генерал, Рейган и
Кордильер, неблагодарные дети бедняги-царя молча смотрят на удивительное
зрелище, а читатель, добравшись до этого места, с удовлетворением говорит
себе:
- Как хорошо, что я не царь, что мне нечего оставить своим деткам, кроме
потрепанной "хонды-аэро", и что роман этот наконец заканчивается.
Критики, как я уже упоминал, обошли "Царя Шекеля" молчанием. Им нечего
было сказать: разве каждый из них не был родителем? И разве каждый не
понимал, что история бедного царя - истинная жизненная правда?
ВЕЧЕРНИЕ СЛАДОСТИ
Написав "Царя Шекеля", я твердо решил покончить с сочинительством
художественных текстов. Во-первых, меня обидело молчание критики. Я,
конечно, понимал, что критиковать им в моем романе было просто нечего, но
ведь критик-профессионал должен это признать, а не прятаться за старой
поговоркой о том, что молчание - золото. Во-вторых, у меня и времени не
оставалось заниматься литературой, поскольку именно тогда я сдал экзамены
в Оккультный университет на планете Камбикорн и оказался причислен к
славному, но беспокойному племени студентов.
Вскоре после начала семестра я познакомился с прекрасной Паскией,
жительницей планеты Мида-3. Во время прогулки под метеоритным дождем, от
которого мы прикрывались платиновым зонтиком, Паския рассказала мне
душещипательную историю, поразившую мое воображение. История эта правдива,
как "Краткий курс эволюции Вселенной", хотя я и считаю, что художественный
вымысел гораздо интереснее жизненной правды. Но не в этом конкретном
случае. Согласитесь - иногда даже в жизни случаются весьма поучительные
истории.
Вы, конечно, ничего не слышали о мидянах - это не такая уж известная
цивилизация, живут они, как я уже упоминал, на Миде-3, системе,
расположенной в самом конце четвертого галактического рукава, сразу за
туманностью Ориона. Внешне мидяне похожи на людей. Мидячки выходят замуж
за мидяков, а дети у них просто чудо, Паския показала мне энергетическое
изображение своего отпрыска, так я едва увернулся от удара правой в
солнечное сплетение.
Впрочем, это вряд ли привлекло бы мое внимание романиста. Но когда Паския
рассказала, какая участь ожидает ее замечательное чадо в случае развода
родителей, я в ужасе закрыл уши руками. Дело в том, что если, разлюбив
друг друга, муж с женой собирались развестись, рожденные в браке дети
подлежали немедленному и безоговорочному умерщвлению.
- Это почему же? - ужаснулся я. - Как можно? Какое варварство!
- Шекет, - холодно возразила достойная Паския, - я же не комментирую ваш
варварский обычай решать политические проблемы с помощью войн. Или это не
массовое убийство себе подобных?
- Да, - смутился я, - но мы против этого боремся. Не исключено, что
когда-нибудь войны вообще исчезнут...
- Тогда и будете критиковать наш замечательный древний обычай, - оборвала
меня Паския и продолжила рассказ.
Да, детей убивали, и причина оказалась проста: чтобы выжить в холодном
климате Миды, детям необходимо душевное тепло обоих родителей. Половинная
порция приводила к медленному, но верному вырождению. С кем бы ни остался
отпрыск после развода - с матерью или отцом, - он к двадцати годам
превращался в тупое и жестокое создание, приносившее горе себе и
окружающим.
- Наверное, мидяки и мидячки тысячу раз думают, прежде чем решаться на
развод, не так ли? - осторожно спросил я.
- Семью скрепляет любовь, - твердо заявила Паския, сверля меня своим
страстным взглядом. - Без любви развод неизбежен, это закон природы,
зафиксированный в конституции.
- А дети...
- Что дети, если умирает любовь! Есть любовь - и дети будут, а нет - так
какой смысл в детях? Вы согласны?
Я пожал плечами, но рассказ Паскии возбудил мою творческую фантазию. В ту
же ночь, отказавшись от предложенных Паскией сексуальных утех, я уединился
со своим компьютером и начал фантазировать роман, который назвал
впоследствии "Мидия" по имени главной героини.
Сюжет прост. Жила на планете Мида-3 мидячка по имени Мидия, страстно
любившая молодого героя, которого звали Озон. О, как она его любила! Ради
него Мидия отправилась на планету Кавкузак-2, хотя терпеть не могла
космических путешествий. Озон-то оказался на этой планете по служебной
надобности: был послан с заданием добыть тонну чрезвычайно важного для
промышленности редкомидного металла, название которого Паския сообщить не
решилась по причине секретности. По-моему, она просто была не в курсе
дела, но я не стал уличать мою собеседницу в небольшом отклонении от
истины.
Так вот, Мидия отправилась на Кавкузак-2 следом за Озоном и спасла своего
любимого из лап безумного дракона Нурпатгота. Мог после этого храбрый Озон
не влюбиться в Мидию? Брак мои герои заключили сразу после того, как
вернулись с Кавкузака-2 на свою Миду-3. Жили они счастливо и родили в
радости двух замечательных сыновей.
Вторая часть романа - по сути начало истинного сюжета - начинается, когда
на одном из правительственных приемов Озон, дослужившийся до заместителя
главного канцеляра, знакомится с Дицей, гостьей с планеты Крин-4. Крин-4,
чтоб вы знали, ничем не лучше Миды-3 - такая же галактическая дыра. Да и
живут там существа, хотя и чрезвычайно разумные, но очень, на мой взгляд,
непрезентабельные. Достаточно сказать, что тело у Дицы было жидким и
приобретало любую форму, которую она могла себе пожелать. К тому же,
жители Крина-4 умели читать мысли на всех языках Галактики. В общем,
можете себе представить: скучающий на правительственном приеме Озон,
думающий... Ну, о чем может думать скучающий мужчина, даже если дома его
ждут любимая жена и два прекрасных сына? Конечно, Озон думал о женщинах!
Дица восприняла эту мысль и немедленно обрела форму самой красивой женщины
планеты - красивой, разумеется, в представлении Озона.
Тот повернул голову, увидел это чудо и... Любовь с первого взгляда. Пламя
страсти. Взрыв вожделения. И так далее. Я не мастер описывать безумную
любовь, но с гордостью признаюсь: в данном конкретном случае мне удалось
превзойти самого себя.
Мои герои и не думали скрывать своих отношений - собственно, на Миде-3 это
не принято, а Дица, естественно, уважала обычаи планеты, на которой
оказалась в качестве руководительницы торговой миссии. В тот же вечер Озон
признался своей жене Мидии, что любит другую и, следовательно, развод
неизбежен.
Вот тогда-то и началось самое главное. Вы уже догадались: дети. Семи и
девяти лет от роду. Убить их надлежало наиболее гуманным способом -
лишением сладкого после ужина, для детей на Миде-3 это верная, быстрая и
безболезненная смерть.
- Я сделаю это сама, - сурово сказала несчастная Мидия, отпустив мужа с
миром к его новой пассии.
Надо сказать, Дица уважала чужие обычаи, но все же не до такой степени,
чтобы спокойно отнестись к предстоявшей смерти невинных созданий.
- Я не могу этого допустить! - твердо заявила она Озону. - Ты должен
забрать у Мидии детей, пока она с ними не расправилась.
- Но что мне с ними делать? - горестно воскликнул Озон и объяснил, чем
грозит детям отсутствие тепла одного из родителей.
- И только-то? - удивилась Дица. - Возможно, у вас на Миде-3 это так, но у
нас на Крине-4 климат гораздо приятнее, и нашего тепла хватит, чтобы
обогреть любое количество детских душ. Забери у Мидии детей, и мы
немедленно вылетим на мою родину.
В ту же ночь Озон проник в дом, где провел с Мидией десять замечательных
лет, и выкрал спавших детей, да так ловко, что бывшая жена обнаружила
пропажу лишь утром, когда пришла в детскую, чтобы прочитать вслух
распоряжение суда о принудительном умерщвлении.
Ничто в природе не сравнится с криками разъяренной мидички!
- Негодяй! - кричала Мидия так, что слышно было даже на борту рейсового
звездолета, уносившего Озона, Дицу и двух детей прочь от Миды-3 к жарким
пустыням Крина-4. - Ты нарушил закон! О бедные мои детки! О несчастные!
Какую участь готовит вам ваш безжалостный отец! Я должна убить вас своими
руками, и я сделаю это!
Не теряя ни минуты, Мидия заказала скоростной спецзвездолет и прибыла на
Крин-4 даже раньше рейсовой колымаги, на которой летели Озон с Дицей. В
столице Крина Мидия развила бурную деятельность и прежде всего разрушила
до основания дом Дицы, чтобы молодожены не имели возможности спрятать
детей от матери. Мидию, естественно, арестовали - ни на одной из планет
Галактики не поощряется уничтожение чужой собственности! - и судья вручил
ей предписание покинуть планету в течение одних календарных суток.
Пришлось Мидии сдержать ярость и в тихой гостинице дождаться прибытия
рейсового звездолета. Из космопорта Озон с Дицей отправились домой, и
бедная Мидия видела, глядя в окно, как ее любимые сыновья веселились,
обнимая отца и его новую жену, тоже, понятное дело, заслуживавшую смерти.
Найдя свой дом разрушенным до основания, Дица не сказала ни слова упрека в
адрес соперницы, и молодожены в сопровождении детей отправились ночевать к
пригласившему их судебному приставу - тому самому, что незадолго до того
вручил Мидии постановление о депортации.
Тогда и наступил последний акт этой ужасной трагедии. Понимая, что у нее в
запасе всего один вечер и другого случая больше не представится, Мидия
скупила все сладости, что продавались в магазинах кринской столицы, и
уничтожила их в центральном городском крематории, где обычно сжигали за
небольшую плату старую одежду и обувь.
Ничего не подозревавшие Дица с Озоном ублажали детей, как могли, а к
вечеру отправили посыльного в ближайшую кондитерскую за традиционной
коробкой сладкого шоколада.
Посыльный вернулся ни с чем и получил задание обойти все магазины,
торговавшие сладостями. Когда и этот поход закончился безрезультатно,
ужасное подозрение закралось в душу Озона. До ужина оставался час, и если
дети не получат необходимую порцию сладостей...
Истина открылась Озону и Дице, когда они узнали, что именно жгла в
городском крематории коварная Мидия.
- О горе мне! - воскликнул Озон. - О мои любимые дети!
- Горе нам обоим! - вторила Дица, понимавшая, что за оставшееся до
трагической развязки время даже на скоростном самолете не удастся
доставить порцию шоколада из соседнего города.
А Мидия стояла под окнами дома судебного пристава и громко смеялась. В
полночь Озон вынес на руках безжизненные тела своих любимых чад, положил
перед Мидией и проговорил:
- Безжалостная мать, достойна ты проклятья!
Мидия пожала плечами и ответила:
- Я всегда считала тебя слабаком, Озон. Если бы не я, тебя бы слопал на
Кавкузаке злой дракон Нурпатгот.
После чего Мидия повернулась к бывшему мужу спиной и отправилась в
космопорт, не желая нарушать закона о депортации. Она была уверена, что
поступила правильно и спасла детей от долгой и никчемной жизни. Так на ее
месте поступила бы каждая мать-мидячка, и только ослепленный новой любовью
Озон не понимал здорового материнского инстинкта.
К сожалению, этого не поняли и многочисленные критики "Мидии", обвинившие
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг