по которой скользили несколько машин, а чуть повыше, в зоне грузового
транспорта, летел на север трейлер, борта которого ярко сверкали в
солнечных лучах.
С трассы комната не видна, да и далеко, дальше, чем до домов Пригожина.
Убийца мог, конечно, выйти из эшелона, но это обязательно было бы отмечено
диспетчером, сразу последовал бы стандартный вызов, штраф - в общем,
полное обнаружение себя в месте, которое будет оперативно разрабатываться,
и нужно быть полным идиотом, чтобы пойти на такой шаг: ясно, что машину
обнаружит первая же экспертиза.
Ну и что? Машину можно угнать и бросить.
Все это чепуха, - подумал Аркадий, - слишком сложно для бытового или
уголовного убийства. Экспертиза дорогая, и не известно, достаточно ли
личной страховки Генриха Натановича Подольского, чтобы оплатить все
издержки. А родственники, возможно, не захотят нести дополнительные
расходы.
Аркадий вернулся к телу и подумал, что экспертизы - чепуха. Просто он
старательно отгонял единственную мысль, которая сейчас имела значение.
Лицо. Подольский - и это очевидно - был убит сильнейшим лучевым ударом,
сжегшим всю кожу и в некоторых местах даже мясо до костей. Но сейчас лицо
покойника было совершенно неповрежденным!
Существуют ли способы, с помощью которых можно в течение двух-трех часов
полностью восстановить кожную ткань - тем более, кожную ткань трупа?
И даже если есть такие способы, то, черт возьми, для чего было их
использовать в этом конкретном случае? Что это дало убийце? Или он
надеялся на то, что труп не обнаружат рано утром, следы лучевого
воздействия успеют исчезнуть, и эксперт квалифицирует смерть Подольского
как результат острой сердечной недостаточности?
Чепуха, не мог убийца быть таким непредусмотрительным! Не мог не знать,
что в пять тридцать в любом хостеле проводится оперативная проверка.
Кстати, не только в пять тридцать, но и в полдень, и еще в десять тридцать
вечера. В каждую комнату подается кодированный высокочастотный сигнал на
предмет выявления "гостей" - в Москве немало всякого приблудного люда,
часто использующего госхостели, чтобы скрыться от МУРа или иных сыскных
организаций государственно-клановых структур. Аркадий не просматривал эту
часть документации по Подольскому - просто не успел, - но был уверен, что
комендант с оперативником и понятыми оказались перед дверью этой комнаты в
шесть часов две минуты именно потому, что оперативная проверка в пять
тридцать показала: хозяин лежит на полу у дивана и не подает признаков
жизни.
Аркадий отключил камеру, опустил шторы на всех окнах, зажег потолочное
освещение, уселся в кресло - единственный предмет в комнате, кроме дивана,
на котором можно было сидеть, - и, вызвав приемную морга, отдал
распоряжение о транспортировке трупа, сообщил номер дела и прочие
квалификационные данные.
Следующий шаг - поиск родственников, хотя какие родственники у человека,
живущего в госхостеле? Изгой он и есть изгой. А порядок - он и есть
порядок. Аркадий потянулся к пульту компьютера, принадлежавшего
Подольскому и скорее всего запечатанного его личным кодом. Взломать код
для Аркадия не составляло труда, но сейчас это было лишним - наверняка
после поступления сигнала о смерти владельца оперативный отдел МУРа снял
со всех вещей, принадлежавших Подольскому, его секретные коды, открыв
информацию для расследования. Тем более, что Виктор посылал в МУР
официальный запрос.
Аркадий включил компьютер и вошел в информационную сеть.
Глава третья
- Тебя опять жена спрашивала, - сообщил Виктор, когда Аркадий вернулся в
офис. - Жалуется, что ты не отвечаешь на вызовы даже по категории "жизнь".
- Сегодня, - мрачно сказал Аркадий, загружая в компьютер принесенную из
хостеля дискету, - я отвечаю лишь на вызовы по категории "смерть".
- И между прочим, она права, - продолжал Виктор. - Аппарат у тебя не для
того, чтобы выключать его, когда тебе заблагорассудится. Другие абоненты -
да, это их проблемы, но частный детектив не имеет права оставаться вне
зоны прямой связи с начальством.
- Это Алена - начальство? - огрызнулся Аркадий. - Спасибо, от тебя не
ожидал.
- Начальство - я, - заявил Виктор, - и если ты этого еще не усек, придется
оштрафовать тебя на десяток рублей, сразу просечешь.
- Хочешь сказать, что ты меня тоже искал?
- Я звонил тебе трижды, а Алена, по ее словам, восемь раз.
Аркадий вытянул из кармашка диск телефона и произнес контрольное слово.
Зашуршало, и Алена сказала раздраженно:
- Аркадий, не забудь по дороге домой заехать к Безугловым, взять у них
першинги. Иначе придется мотать через весь город в пятницу, а тебе это не
нравится.
- Какая забота, - пробормотал Аркадий, переключая канал.
- Аркаша, - голос жены был напряжен, будто Алена едва сдерживалась, чтобы
не заплакать. - Извини, что надоедаю, но я должна тебе сказать, пока не
передумала. Все-таки, - она помедлила, - все-таки я, наверное, тебя люблю.
Ты понимаешь... все в этой жизни так по-дурацки... и если с тобой
что-нибудь случится... Береги себя, хорошо?
Чего это она вдруг? - подумал Аркадий. - Последний раз он слышал нечто
подобное от собственной жены лет пять назад, после того, как, выпив против
обыкновения, он вылетел из верхнего эшелона и столкнулся с грузовиком.
Упал, естественно, сломал пять ребер, кость вошла в печень, и он почти
месяц провел в реанимации, пока синтезаторы отращивали ему дубликат. Алена
тогда дала свой трансплант, а потом, когда он вернулся домой, их идилия
продолжалась добрых полгода. Конечно, все имеет конец, а идилии
заканчиваются обычно драматическим финалом, ему ли этого не знать?
Но сегодня с ним ничего не случилось, разве что... Аркадий поднял взгляд
на Виктора.
- Что слу... - начал он.
- У тебя нет терпения, - буркнул начальник. - Ты еще не прослушал мои
вызовы, я звонил тебе трижды.
Виктор действительно звонил три раза, и, кроме того, был еще анонимный
звонок, кто-то послушал приглашение оставить информацию и отключил связь,
стерев номер своего телефона из списка вызывавших абонентов.
А голос Виктора сказал:
- Аркадий, когда будешь возвращаться, заезжай в приемную МУРа, возьмешь
кодопсис на мое имя. Видишь ли... Гм... Сегодня в шесть погибла группа
Метальникова. Вся, целиком.
- Что? - ошеломленно выдохнул Аркадий.
- Что-что, - пробормотал Виктор. - То что слышал.
- Как такое могло случиться?
- Чтобы это узнать, я тебя и просил забрать мой кодопсис в МУРе. Это же
секретная информация, запрещено передавать даже по кодированным каналам.
- А Алена откуда узнала? - продолжал недоумевать Аркадий. Ему было теперь
очевидно, что неожиданный приступ любви у жены наступил сразу после того,
как она услышала о гибели элитного подразделения МУРа.
- Алена? - с интересом спросил Виктор. - Почему ты думаешь, что она знает?
Мне сообщил Березинский - без деталей, естественно.
- Знает, - твердо сказал Аркадий. - Она потому меня и искала все утро, что
ей вдруг стало страшно.
- Спроси, - неожиданно жестко потребовал Виктор. - Сейчас же позвони и
спроси, если ты, конечно, уверен в том, что правильно ее понял.
Разговаривать в фоновом режиме Аркадий не хотел, угадывать нюансы эмоций
Алены лишь по модуляциям ее голоса он, конечно, умел, но ему нужно было
видеть ее лицо, когда она начнет лгать, а она будет лгать, это очевидно,
потому что узнать о гибели Метальникова от любого из общих знакомых она не
могла, а общественные каналы об этом не сообщали.
Виктор деликатно развернул кресло и начал копаться в сейфе, проговаривая
вполголоса дополнительные распоряжения по перегруппировке информации.
Аркадий вызвал номер домашнего видео, Алена откликнулась мгновенно, будто
стояла у камеры. Ее изображение вспухло над поверхностью стола,
цветопередача была почему-то чуть искажена, и лицо жены отдавало какой-то
неестественной синевой.
- Господи, - сказала Алена, - неужели ты совсем обо мне не думаешь?
Неужели не мог перезвонить сразу? Ты ждал два часа, чтобы я тут мучилась?
- Я был занят, - отрезал Аркадий, - и только что прослушал запись. А какая
срочность, скажи на милость? После нашего разговора...
- Аркадий! - голос жены зазвенел подобно дамасской стали. - Ты знал, что
Метальников погиб и не сказал мне ни слова!
- Во-первых, - произнес Аркадий, - я не имел этой информации. Во-вторых,
откуда ты узнала о гибели Метальникова? И в-третьих, тебе-то какое до
этого дело?
Алена внимательно всмотрелась в лицо мужа. Странный это был взгляд,
Аркадий давно научился читать по глазам жены все ее эмоции и даже
кое-какие мысли, но этот взгляд он классифицировать не мог, впрочем, может
быть, это тоже следствие не очень точной цветопередачи?
- Да, - сказала Алена, - ты действительно не знаешь. Ты... Хорошо,
поговорим, когда вернешься.
Виктор что-то пробурчал, не оборачиваясь, и Аркадий понял намек.
- Погоди, - сказал он. - Дома мы, конечно, поговорим, а сейчас ты скажешь,
кто тебе сообщил о Метальникове.
- Какая разница? - с неожиданной тоской, рвущей сердце, произнесла Алена,
и тут уж нечего было даже и думать, все стало ясно, но это не было ответом
на вопрос, и Аркадий сказал:
- Я спрашиваю: кто сообщил тебе о Метальникове.
Алена посмотрела непонимающе. Она действительно не понимала вопроса.
- Никто, - сказала она. - Разве кто-то должен был мне об этом сообщить? Я
просто... Просто знаю, вот и все.
Изображение вздрогнуло и скукожилось до размеров куриного яйца, сразу
исказились все цвета, только звук не изменился - судорожное дыхание,
всхлипы, а потом... Алена отключила связь прежде, чем Аркадий сумел точно
определить - рыдания это или всего лишь помехи на линии.
- Ну, - сказал Хрусталев. - Что она сказала?
- Я дурак, - мрачно сообщил Аркадий. - Господи, какой же дурак...
- Это не обсуждается, - отмахнулся Виктор. - Она сказала, откуда знает о
Метальникове?
- От него самого, - сказал Аркадий. - Она получила его некробиот.
- Что? - изумился Виктор. - Ты хочешь сказать...
- Вот именно. А я идиот.
Виктор вернулся за свой стол, переставил с места на место несколько
коробочек с экспертными заключениями о каких-то прошедших делах, на
Аркадия он не смотрел. Минута прошла в молчании.
- Может, ты тоже знал? - спросил Аркадий. Ему было все равно - если шеф и
был в курсе отношений Алены с Метальниковым, майором спецназа "Игла", что
могло измениться от этого в их будущем? А прошлое и вовсе не изменить.
- Нет, - покачал головой Виктор. - Не знал и даже не догадывался.
- Как они погибли? - спросил Аркадий.
- Я уже послал в МУР Эльдара, - сказал Виктор. - Он привезет кодопсис,
посмотрим... Оставим это пока, - перебил он сам себя. - Сообщи выводы по
делу Подольского.
Аркадию было трудно сосредоточиться. Слишком много всего. Гибель Влада
Метальникова, одного из немногих людей на планете, которого он не просто
уважал, но которому верил безгранично... И Алена, с которой он, конечно,
жил в последние годы не лучшим образом, но разве мог предположить, что
она... Впрочем, все женщины... Или не все? "Разве ты мужчина?" Ну да, если
она сравнивала с Владом - какой он в действиях, в разговорах... в
постели... Черт, черт, черт.
- По делу Подольского, - сказал Аркадий, - у меня пока нет выводов. Нужно
еще раз проанализировать материалы.
- Это не обычная бытовуха? - удивился Виктор.
- По-моему, это вообще не бытовуха. Я не понимаю, почему МУР разрешил нам
заняться этим делом. Это скорее по их части.
- Исключено, - отрезал Виктор. - В классификации преступлений они не
ошибаются. В конце концов, это их хлеб.
- Подольского убили, - сказал Аркадий, тщетно стараясь сосредоточиться, -
если вообще убили, если он умер не сам... способом, который я не смог
определить. Это не грабеж. Это не сведение счетов...
Аркадий вспомнил сожженное лицо Подольского, страшную маску, надетую на
мертвую кожу.
- Я уже заказал полную процедуру вскрытия, - продолжал он.
- Ты проверил его страховку? - озабоченно спросил Виктор.
- Не успел.
- Так чего же ты...
- Другого выхода просто нет, Виктор. Если мы намерены заниматься этим
расследованием, без экспертизы патологоанатома не обойтись.
- Ты сказал: полная процедура. Стандартная страховка гарантирует общий
анализ.
- Общий анализ ничего не даст, - сказал Аркадий. - В шесть ноль три
оперативник обнаружил, что кожа на лице Подольского полностью сожжена. Я
предположил, что именно этот тепловой удар и стал причиной смерти. А в
десять сорок, когда я производил осмотр, лицо у трупа было совершенно
чистым. Никаких следов ожога. Ни малейших. И смерть я классифицировал как
результат острой сердечной недостаточности.
- Чушь, - сказал Виктор. - И ты это понимаешь.
- Да, - согласился Аркадий. - Потому и назначил полную экспертизу.
- А ну-ка, - сказал Виктор, - давай посмотрим вместе. Одна голова
хорошо... Впрочем, не всегда. Сейчас твоя голова...
Он не стал продолжать, а Аркадий не подумать возразить. Ему было все
равно, что случилось ночью в комнате Подольского. Как он вернется домой?
Он должен будет что-то сказать Алене. Что?
Глава четвертая
- Так, - сказал Виктор, просмотрев записи утреннего и дневного
расследований, - извини, но я ничего не понял. Подольский умер от лучевого
поражения в лицо. В комнату никто, кроме тебя, не входил. В десять
тринадцать лицо трупа было совершенно неповрежденным...
- О чем я тебе толковал с самого начала... - буркнул Аркадий.
- Из чего следует, - продолжал Виктор, не обращая внимания на реплику
подчиненного, - что лучевой удар был на самом деле имитацией, маской,
которая должна была ввести следствие в заблуждение.
- Да? - вяло проговорил Аркадий. - Кого она могла ввести в заблуждение?
Коменданта?
- Может, убийца рассчитывал, что маска продержится до окончания экспертизы?
- И опытный эксперт не обнаружит, что это имитация? Извини, Виктор, но это
чепуха.
- Конечно, чепуха, - согласился Виктор. - Я отрабатываю варианты. Давай
набросаем.
Он наклонился к компьютеру и, тщательно артикулируя, чтобы быть понятым
однозначно, ввел поисковую задачу. Ответ не замедлил явиться в форме
трехмерной таблицы, повисшей над поверхностью стола. Одновременно
компьютер выдал и распечатку, упакованную в пластик. Аркадию пришлось
встать и перейти к столу Виктора. Наклонившись над таблицей, он прочитал
вслух:
- Первое: наведенная голограмма, оценка вероятности ноль ноль три. Второе:
психотронное воздействие, оценка вероятности ноль. Третье: маска, оценка
вероятности ноль ноль два...
- Давай обсудим пути проникновения убийцы, - сказал Виктор.
- Обсуждать нечего, - заявил Аркадий. - Через дверь в комнату никто не
входил и никто не выходил. Разумеется, я не имею в виду коменданта,
оперативника МУРа и понятых.
- Временные пределы?
- В двадцать часов восемнадцать минут Подольский вернулся в "Рябину",
поднялся на этаж, открыл дверь своим ключом, вошел и заперся изнутри. Ключ
остался в скважине.
- Он мог ночью открыть какому-нибудь посетителю...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг