* * *
Позволю себе высказать несколько соображений относительно главного
вопроса, который дискутировался в прессе тех дней. По официальной
статистике (я приведу несколько чисел, поскольку, насколько могу судить,
их мало кто помнит) в тот вечер перешли около одиннадцати миллионов
человек, из которых только пять с половиной миллионов могли бы сказать о
себе с уверенностью, что они евреи. Остальные считали себя арабами,
сербами, испанцами, русскими, причем многие - до какого-то невидимого в
глубине истории колена.
Между тем, Тора, как утверждалось, дарована была Богом именно евреям,
каковые и были избраны Им хранителями наследственного Кода будущего
человека. Проблема заключалась в следующем: были евреи избраны лишь как
хранители текстового наследственного Кода и не более того, или же только
они и могли перейти, ибо только их генофонд хранил те гены, которые должны
были включиться в работу после раскрытия Кода?
Я вполне серьезен: именно так стоял вопрос в те первые дни.
Национализм еврейский ничуть не лучше любого другого. К тому же, как это
теперь всем известно, истинными были оба ответа: да, Тора как письменный
генофонд человечества была дана именно евреям, и именно на горе Синай. Но
вербальный включатель должен был действовать на всех людей. По очень
простой причине: за несколько тысяч лет, которые, согласно замыслу, должны
были пройти от момента передачи текста до его включения, процесс
ассимиляции евреев должен был завершиться: в каждом человеке на планете
Земля должна была заключаться, как тогда говорили, хотя бы капля еврейской
крови. Иными словами, многочисленные перекрестные браки неизбежно должны
были привести к тому, что в той или иной, большой или ничтожной, степени
каждый человек на Земле стал бы евреем, каждый знал бы иврит - язык Торы.
Нет, вовсе не как обиходный язык, но именно как язык генной памяти.
Я еще порассуждаю об этом, когда подойдет время. Упомянул же я о
старом парадоксе сейчас потому, что с наступлением утра произошло четкое
деление людей на планете на евреев и прочих, что никак не входило в
первоначальный Замысел, и именно по причине, изложенной выше. Это
обстоятельство, недопонимаемое большинством историков, и привело к
дальнейшим (в том числе - трагическим) событиям, а вовсе не те причины и
поводы, на которые обычно ссылаются исследователи.
* * *
Хаима уложили спать, хотя он и сопротивлялся - играть, мысленно
управляя игрушками, было так увлекательно, что только угроза Дины отобрать
у него неожиданно ожившие машины заставила уставшего от затраченных
мысленных усилий мальчика залезть в постель. Уснул он мгновенно, хотя Дина
боялась, что ребенок перевозбужден, и с ним придется повозиться.
Родителей она успокоила мысленно, и хотя те мало что поняли из
произошедших событий (реакция матери была однозначной - это же просто шут
гороховый, кого он из себя корчит, Мессия нашелся), но поверили дочери,
что лучше лечь спать и не думать, чем думать и не спать.
Илья Давидович вернуться отказался. Из кнессета его вынесли на руках
тысячи людей, а когда Мессию несли по бульвару Бен- Цви к центру города,
произошло событие, которое и убедило все прогрессивное человечество в том,
что евреи не свихнулись на почве религиозного фанатизма.
В первых рядах колонны шли депутаты кнессета (кворум был почти
полным, недоставало только представителей арабских партий), главные
раввины и члены Совета Торы, а Мессию, устало смотревшего по сторонам,
несли на своих плечах по очереди все желавшие приобщиться.
Упал вечер, зажгли факелы. На повороте с улицы Рамбам в сторону Кинг
Джордж и произошло то, что повергло всех, кто еще не перешел, в состояние
крайнего изумления.
Мессия поднялся над толпой и повис в воздухе не высоте примерно
четырех метров. Он лежал будто в воздушной ванне, лицом вниз, разглядывая
людей, задравших головы, и говорил им слова, которые из-за всеобщего шума
не удалось ни записать, ни даже услышать. И.Д.К. и Дина видели это по
телевидению, но восторженный ужас Ильи Давидовича, которого неожиданно
поднял в воздух восторг толпы, они ощутили мгновением раньше.
- Господи, - сказала Дина, - он же упадет! Позовите его сами, может,
вас он послушает?
И.Д.К. пожал плечами.
- Помните, что говорил в таких случаях господин Горбачев Михаил
Сергеевич? Процесс пошел, и альтернативы нет.
- Я хочу знать, в конце-то концов, он ночевать явится?
- Думаю, его разместят в том доме, что хабадники приготовили для
Любавического ребе.
Женщина выключила телевизор, поправила одеяло у спавшего сына и
начала решительно собираться.
- В Танахе ничего не сказано о жене Мессии, - заметил И.Д.К.,
почувствовав себя лишним. - Подождите здесь до утра, а там...
- Нет, - коротко сказала Дина. - Я вернусь сюда, но сначала увижу
Илью. А вы...
- Ухожу, - вздохнул И.Д.К.
- Куда?
И.Д.К. не успел ответить. Его и Дину с ног до головы окатила волна -
шипящая, пенная, давящая, лишающая сил и надежды волна ужаса. Ужас был не
их, он шел откуда-то извне, и И.Д.К., ненадолго вынырнув на поверхность,
под звезды, подумал было, что Илья Давидович неожиданно впал в состояние
паники. Однако эта мысль быстро растворилась, Мессия все еще парил в
воздухе над толпой и был на вершине блаженства. Ужас накатил новой волной,
И.Д.К. увидел совсем близко глаза Дины - и это оказалось так невыносимо,
что дальнейшее он просто не успел осознать. Да и действий своих понять не
успел - придя в себя, он обнаружил, что стоит на трясущихся ногах посреди
совершенно незнакомой и пустой улицы, крепко прижимая к себе Дину,
которая, видимо, потеряла сознание, потому что голова ее лежала на плече
И.Д.К., а руки висели плетьми.
И.Д.К. неловко опустился на колени, похлопал женщину по щекам,
попробовал пробиться в ее мысли, но встретил неожиданный заслон, будто
кто-то изо всех сил оттолкнул его.
- Господи, что это было? - сказала Дина. - Где... Что это?
- Понятия не имею, - признался И.Д.К. - Когда это началось... я
просто прыгнул.
- И все прошло?
- Да... - И.Д.К. подумал, что, если кому-то нужно было выкурить их из
квартиры, он сделал это блестяще.
- Нужно вернуться, - решительно сказала Дина.
Она уже стояла на ногах и пыталась прочитать на стене ближайшего
двухэтажного дома табличку с полустертым названием улицы.
- Сейчас, - сказал И.Д.К. - нужно проверить, все ли...
И к немалой своей досаде понял, что ничего проверить не может, как не
может заставить себя понять хотя бы одну чужую мысль или сдвинуться с
места иначе, как на своих собственных ногах.
- О, и у вас тоже не получается, - сказала Дина. - Наверно, это из-за
шока. Давайте посидим.
Посидеть можно было на автобусной остановке. Табличка показывала, что
здесь проходит седьмой маршрут, но И.Д.К. понятия не имел, куда этот
маршрут ходит. Людей здесь не было, они сели, Дина терла ладонями виски.
- Болит голова? - спросил И.Д.К. Дина не ответила.
- Кому-то было нужно, чтобы мы оттуда ушли, - сказал о своем
предположении И.Д.К. - Я только не знаю...
- Пойдемте, - сказала Дина, - седьмой автобус ходит редко, я знаю,
ездила, мы минут за десять выйдем на дерех Хеврон, а там много маршрутов.
Если увидите телефон-автомат, скажите, я позвоню домой, может, Хаим
услышит.
Не дожидаясь ответа, она быстро пошла в сторону, где светились огни
магазинов. И.Д.К. догнал ее, и Дина сказала:
- Господи, только бы с сыном ничего... У вас есть деньги на билеты?
- Есть, - сказал И.Д.К., пошарив в карманах.
Улица была пустынна, хотя окна светились. Что делал сейчас средний
израильтянин? Смотрел телевизор и чувствовал, как меняется его
мироощущение, как из человека униженного он становится тем, кем должен был
быть всегда и кем будет отныне и присно, и вовеки веков? Или все собрались
сейчас там, где и должен был находиться еврей, независимо от того, в кого
он верит и верит ли вообще - там, где Мессия?
Автобус нагнал их довольно быстро, они как раз подошли к следующей
остановке, салон был почти пуст, радио включено, шла прямая трансляция,
сквозь рев толпы едва пробивался голос комментатора.
- Может, поедем туда? - предложил И.Д.К.
- Нет! Мне нужно домой!
- Ну хорошо. Илья пока держится, но я не знаю, что он уже может, и
хватит ли у него сил вести эту роль дальше. Черт, как нелепо...
Они сошли на Кинг Джордж. Около Машбира многотысячная толпа
внимательно слушала стоявшего на импровизированной трибуне оратора в
вязаной кипе, говорившего тихим голосом и без микрофона.
Слушали скорее не речь, а мысли, и И.Д.К. подумал, как удается людям
выделить в этой мысленной толкотне именно то, единственное, на что следует
обратить внимание. Дина потянула его за рукав, и они начали протискиваться
к остановке автобуса. Очень скоро И.Д.К. понял, что в Ир-ганим они не
попадут - автобусы не ходили. В нескольких местах на Яффо ритмично
пульсировали полицейские мигалки, но это была скорее видимость
деятельности - судя по всему, никаких нарушений общественного порядка не
наблюдалось, просто народ пытался осознать себя, процесс этот проходил у
всех по-разному, полицейские тоже были людьми, они тоже были растеряны и
думали больше о происходивших с ними переменах, нежели о том, чтобы
выполнять прямые служебные обязанности.
И.Д.К. попробовал пробить дорогу мысленными приказами, но его не
слышали, он оглянулся и не увидел Дину рядом с собой. И.Д.К. подумал, что
потерял женщину в толпе и попытался настроиться на ее мысли, на ее
неизбежный страх, растерянность, на желание отыскать в толпе своего
спутника. Ничего.
Он принялся протискиваться в сторону площади Давидки, где рядом с
пушечкой стоял какой-то человек в черном и произносил речь. И.Д.К.
протолкался в первый ряд и встал, уцепившись за каменный барьер, чтобы не
упасть, вперед было не пройти - взгляд оратора действовал как стена,
И.Д.К. физически ощутил вязкую преграду.
- ...все мы чувствуем это, - продолжал говорить оратор, упираясь
взглядом в И.Д.К., - и только теперь еврейская нация начнет переживать
свое истинное возрождение. Только теперь, когда исполнилось главное
пророчество Торы, каждый еврей поймет...
И.Д.К. огляделся. По Яффо толпа двигалась, будто первомайская
демонстрация на Красную площадь, недоставало только лозунгов, а на улице
Невиим происходило броуновское движение ортодоксов, собиравшихся группами,
переходивших от одной группы к другой; то и дело над той или иной группой
возникал громкий вскрик, и все на миг замирало, И.Д.К. не мог понять
смысла происходившего, да и не хотел понимать.
Искать Дину было бессмысленно. Двигаться - тоже. Сдавленный со всех
сторон, И.Д.К. смирился, расслабился, закрыл глаза и задумался. Конечно,
это было не самое лучшее место для размышлений, да и время требовало
действий, а не мудрствований. Однако И.Д.К. никогда не был человеком
действий, сам себе отдавал в этом отчет, и сейчас впал в естественный для
себя ступор.
* * *
Хроника поступков и мыслей И.Д.К., которую я восстанавливаю по
крупицам, должна быть наложена на общеизвестную хронику событий в
Иерусалиме, Израиле и во всем мире. И.Д.К. потерял Дину в двадцать один
час семь минут. В это время Мессию доставили из Иерусалима в Кфар-Хабад, к
подъезду дома, в котором так и не довелось остановиться Любавическому
ребе. Пунктирно напомню: толпа религиозных ортодоксов, образовавшая вокруг
дома кордон, насчитывала двести тысяч человек. Сначала пели и танцевали,
потом истово молились, и, наконец, стихли, после того, как Мессия, призвав
отложить до утра все земные дела, отошел ко сну.
И.Д.К. прижали к невысокому барьеру, правая нога онемела, в спину
кто-то уперся острыми локтями, и стало трудно дышать. И.Д.К. прислушался к
тому, что говорили, кричали и пели: это были восклицания восторга по
поводу внезапно обретенного Мессии, рассуждения о том, когда же теперь
ждать воскрешения мертвых, и что означает этот приход для всего
человечества, и нужно ли будет выплачивать банковский долг, если с
завтрашнего дня все изменится, и банкир станет для клиента таким же
близким другом как ты, Моше, а как красив Мессия, особенно в профиль, а я
всегда говорил, что именно евреи спасут мир, а вовсе не какая-то красота,
особенно если она русская и с антисемитским душком, а что вы, господа,
хотите, вы думаете, арабы теперь перестанут нас резать, да о чем вы
говорите, террористов станет еще больше, хотя бы из зависти - их-то
Мухаммед так и остался на небе.
Разговоры были банальны, мыслей и вовсе не наблюдалось.
И.Д.К. показалось, что на перекрестке мелькнула желтая, с яркими
пятнами, кофточка Дины, и он перегнулся через барьер. Нет, ошибся. И.Д.К.
заработал локтями, получил крепкий удар в левый бок и притих.
Следовало принять в качестве рабочей гипотезы, что включающий Код,
показанный по телевидению, произвел не те изменения, на которые
рассчитывал И.Д.К. А на что он рассчитывал? Что получил он сам? Он
понимал, что способности читать и передавать мысли, телепортироваться и,
возможно, что-то еще в том же духе, вовсе не были конечным результатом
действия Кода. Напротив, это был побочный результат, и возможно поэтому он
исчез так неожиданно, когда генетическая программа вышла на следующий
уровень изменения организма.
Начнем с того, что и раньше были люди, и вовсе, кстати, нееврейского
происхождения, обладавшие парапсихологическими способностями. Да в одном
Иерусалиме этих экстрасенсов в последние годы обнаружились десятки!
Значит, способности хранились в генетическом аппарате человека, у
большинства в пассивном состоянии, у некоторых - в активном. Код должен
был включить новые уровни чтения генетической информации. И.Д.К. полагал,
что этот процесс должен занимать не минуты и часы, но недели и месяцы -
ведь включенная цепь чтения генетической памяти должна создавать по-новому
белки, должна строить иначе организм, и процесс этот вовсе не может пройти
мгновенно. Совершенно ясно, что речь должна идти о последовательных
ступенях приближения организма к новому состоянию. Для И.Д.К., и для Ильи
Давидовича, отчасти для Дины таким первым шагом стало овладение дремлющими
парапсихологическими способностями. Для других, вероятно, процесс мог идти
иначе.
Пусть так. Зависит ли в создавшейся ситуации хоть что-нибудь от него,
И.Д.К., или от Мессии? Может быть, контроль полностью утерян и нужно
просто ждать, наблюдая за самим собой и всеми остальными? И неужели
обретенная было способность исчезла навсегда, не будучи заменена ничем
адэкватным?
Кто-то сильно надавил сзади - что-то тяжелое, с острыми гранями
(похоже на "дипломат"?) уперлось И.Д.К. в спину, он обернулся и оказавлся
лицом к лицу с обладателем портфеля. Это был мужчина лет сорока с
окладистой рыжеватой бородой. Черный костюм лишился почти всех пуговиц,
белая рубашка, замазанная у воротника красным, будто губной помадой, была,
к тому же, еще и разорвана, открывая волосатую грудь. Черная шляпа,
непременная принадлежность этого сорта граждан, была, видимо, утеряна в
уличной свалке, а кипа сидела на макушке, как нашлепка, и казалось, что
вот-вот отвалится. Взгляд у мужчины оказался неожиданно растерянным, губы
что-то шептали, и только после того, как И.Д.К., желая высвободиться,
начал конвульсивно извиваться, мужчина попытался опустить "дипломат" на
землю. Это не удалось, и тогда мужчина предложил:
- Давай вместе. Вот так - шаг ты, шаг я. Сначала я, потому что я
тяжелее.
Так и сделали. Пыхтя и не обращая внимания на тычки и недовольные
возгласы, минут через пять они пробились к улице Штраус, толпа здесь была
пореже, и мужчина, выставив "дипломат" как таранное орудие, штурмовал
толпу будто римский легионер. И.Д.К. не отставал, ему неожиданно пришло в
голову, что более странной толпы он не видел даже на экране кино. Люди,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг