волшебные семечки. Мы узнали их секрет и вырвали с корнем подсолнух...
- Не простые? - посерьезнел Мур-Вей.
- Ну да! Кто их ест - тому всё "семечки", тот становится зазнайкой, учится
или работает небрежно и уйму времени расходует впустую.
- Вернее, дарит Кащею, - уточнил Егор, - и это время продлевает ему жизнь.
- Что вы говорите?! - горестно воскликнул Мур-Вей. - Вы слышите, дедушка
Осип? Теперь мне понятно, почему в Кахарде я вел себя так глупо... Но я
сам рассеял их по свету? О, какое горе, дети мои!.. Даже карман с
семечками оторвал и бросил Куда-то на землю, когда летел к профессору
Чембарову!..
- Но вы же не знали их секрета, - успокаивала Елочка волшебника.
- А разве людям от этого легче?
- Ничего, Мур-Вей, - сказал дедушка Осип. - Зато у нас "часы" с секретом.
Где есть Кащеево время и сколько его там - точно показывают. Они нам и
помогут собрать и уничтожить все зловредные семечки до единого!
- О аллах! Спасибо вам, дедушка Осип. Я исправлю свою ошибку... А теперь -
в путь!
- Куда, дядя Мур-Вей? - спросила Елочка.
- А куда бы вы хотели? Домой?
- Нет, сперва в станицу Подсолнечную, - запротестовал Егор. - Надо
выручать ребят... Мы теперь будем слушаться вас и дедушку Осипа.
- Ну, коли так... Бир, ики, уч...
2
Они приземлились у окраины станицы Подсолнечной, а степи, - между прочим,
на том самом месте, где некогда Змей" Яга, Кащей и Соловей-разбойник
повстречали чубатого шофера белой "Волги", - и нисколько не удивились, что
здесь уже стоял голубой шатер со всеми удобствами, даже с телефоном.
- Побудьте в этом волшебном жилище, позавтракайте и ничего не бойтесь:
сюда никто посторонний не войдет, - сказал Мур-Вей. - А я пройдусь по
станице; хочу проверить, действуют ли Кащеевы семечки...
3
Волшебник неторопливо шел по станице, с удовольствием дыша свежим
воздухом. Вдруг он услышал звон будильника и посмотрел сквозь стену:
третьеклассник Петька Долгополов (в Подсолнечной чуть не половина коренных
жителей - Долгополовы) сердито засунул будильник под подушку и зажмурился,
в надежде добрать еще минуток пять - десять.
Мур-Вей посмотрел на свои новые часы и нахмурился: оказывается, Петька
хранил в себе столько будущего Кащеева времени, что можно было подумать,
будто он специально готовится стать Продлевателем Кащеевой жизни!
- Чох! - сказал волшебник, и глаза у Петьки открылись.
- Что это? - удивился мальчик и опять зажмурился.
- Чох!
- Да что же это творится? - изумился Петька. - Неужто приболел? - И стал
считать себе пульс.
Вошла мать и, увидев бодрствующего сына, улыбнулась.
- Вот молодец! Уже проснулся. Чего это ты пульс меряешь? - испугалась она.
- Не приболел ли?
- Сам думаю...
- Плохо чувствуешь себя?
- Вроде хорошо, а глаза не закрываются, представляешь?
- Еще бы, - успокоилась мать. - Ты же проспал девять часов...
Делать нечего, Петька встал, нехотя умылся, наскоро позавтракал, схватил
портфель и побежал. На ходу он решил было дать пинка Барбосу, но вдруг
ощутил чью-то увесистую ладонь на своей шее.
Оглянулся - никого...
Петька посмотрел на Барбоса и оробел.
Тем временем волшебник произнес "Чох!" - и один грязный Петькин ботинок
засиял, как зеркало.
- Этого еще недоставало! - разозлился Петька и вернулся. - Мама, это ты
мне один ботинок почистила?
- И не думала. Может, отец? Сколько мы тебя уговариваем, чтобы ты стал
аккуратным во всем...
- Отец, отец... - бормотал Петька, поневоле начищая второй ботинок. - Не
мог довести дела до конца... Да и кто просил его? В школу вот теперь
опаздывай.
Разделавшись с ботинком, Петька бросился было бежать, но споткнулся обо
что-то и упал. Оглянулся - стоит торчком учебник "Родная речь", который он
забыл дома.
- Ну и денек! - вздохнул Петька, засовывая книгу в портфель.
В школьный двор он ворвался, когда по всем этажам гремел звонок. Из
верхнего окна ему махали и кричали:
- Давай, Петька, быстрей. Иван Никанорыч идет! Неведомая сила подхватила
Петьку, оторвала от земли и понесла по воздуху прямо к окну, а там уже ему
помогли ребята. Когда учитель вошел в класс и по привычке взглянул на
третью парту слева, Петька сидел на положенном ему месте и ответил
преподавателю ласковым взглядом.
- М-да-с... - произнес учитель, поздоровался и сказал: - Петр
Долгополов-первый (в классе имелось еще два Петра Долгополовых), прошу к
доске, - и... не мог вдосталь налюбоваться Петькиными ботинками.
Весь класс невольно приподнялся, чтобы увидеть это сияющее чудо.
- Напиши, Петр: "Воробшек сел на камшек", - нарочито невнятно произнес
учитель.
- Я плохо расслышал, Иван Никанорыч, - произнес Петька.
- Верю, охотно верю, молодой человек, но у меня сегодня что-то с
голосом... Извините. Смысл вы уловили?
- Да вроде бы что-то уловил, - с сомнением сказал Петька. - Но маловато...
- А как остальные? - повернулся Иван Никанорович в классу.
- Уловили! - дружно ответили ему.
- Прекрасно. Пиши, Петр, пиши - для твоих познаний это слабый орешек...
Ну-с...
Петька прижал для верности левый мизинец к большому пальцу, а правой рукой
старательно вывел мелом; "Воробшек сел на камшек".
- Готово? Так-с... Как слышишь, так и пишешь... Как выглядит первое слово,
Петр?
- Порхающе...
- Гм... Остроумно. А какой буквы недостает? Петька вписал "е", получилось:
"Воробешек"!
- Смело! - заметил учитель. - Даже очень... А надо бы? - И он медленно
оглядел класс вновь.
- Можно мне? - подняла руку Маша Воробьева. - Надо "воробышек" или
"воробушек".
- Правильно, Маша, садись. Вот так... - и удивленно уставился на доску.
Петька стоял рядом с учителем, а на доске было отчетливо написано -
"воробышек"! Петька заморгал, не понимая, как это произошло, и про себя
шепнул: "Чур меня!"
- Простите, я не заметил... Мне показалось, что тут была ошибка, Петр?
- Б-б... Не знаю, Иван Никанорыч, вам виднее,
- Резонно, Петр. А как выглядит последнее слово?
- Нормально... - И Петька не долго думая вписал букву "ы".
- Что скажут остальные?
- Можно "камешек", а по-другому еще "камушек", - бойко ответил Коля
Сазанов. - А у него... у него тоже написано "камушек", Иван Никанорыч.
- Разве?! - Учитель растерянно повернулся у доске. - Да что это у меня со
зрением сегодня? Садись, Петр. Если ты всегда будешь чистить свою обувь,
то определенно станешь отличником!
А на перемене чья-то невидимая рука отвела Петьку в сторону, и кто-то
шепнул ему на ухо:
- Сегодня я тебя выручил, потому что сам был таким, но если повторится -
намылю шею!
- Честное пионерское, больше не буду, - тихо пообещал Петька. - Вы
волшебник?
- Ага.
- Я так и подумал. А можно нам... встретиться?
- Станешь отличником - посмотрим...
4
Вернулся Мур-Вей озабоченный и грустный.
- Я посетил одну из школ, - сообщил он, - это поистине дворец знаний,
источник здоровья для юных станичников. Но мудрость их наставников
бессильна перед коварством Кащеевых семечек. Увы, бессилен и я...
- Как же быть? - расстроился Егор. - Мур-Вей, дедушка, Чао, неужели ничего
нельзя сделать?!
- Есть одно решение, - произнес Чао. - Хорошо бы выбросить из жизни
станицы то время, когда здесь орудовал Кащей Бессмертный.
- Великолепно, Мудрый Повелитель волшебников! - вскричал Мур-Вей.
- Однако... Гм... Исчезнет и то доброе, что происходило тогда в станице...
- засомневался дедушка Осип.
- Сейчас узнаем...
Мур-Вей бросился к телефону и набрал 09.
- Справочное? Скажите, пожалуйста, когда у вас начались чудеса в школах?..
Для чего нужно? - волшебник нежно подул в трубку, и женский голос ответил;
- Приблизительно после школьного карнавала, который состоялся двадцать
третьего апреля... от шести до девяти вечера.
- Благодарю вас...
Мур-Вей полистал телефонный справочник и набрал нужный номер:
- Это больница? Здравствуйте. Скажите, не было ли у вас операций двадцать
третьего апреля, от шести до девяти вечера? Или, может быть, родился
человек...
- Сейчас посмотрю записи в журнале. Нет-нет, этот вечер вообще прошел у
нас спокойно.
Мур-Вей опросил почту, аэропорт, авто- и железнодорожный вокзалы.
- Все в порядке, - с удовлетворением произнес он, кинув телефонный аппарат
в воздух, где тот и растаял, - исчезновение этого времени станичникам не
принесет вреда... - И вышел из палатки, а когда вернулся, все поняли, что
дело удалось на славу.
- Теперь воистину волшебных семечек в Подсолнечной как не было! - сказал
Мур-Вей. - Однако проверим все же - так ли это и не ошиблись ли мы в
расчетах. Вдруг у Кащея кто-нибудь покупал семечки после карнавала...
Волшебник отвернул широкий рукав своего халата на левой руке и всмотрелся
в циферблат "часов": синяя стрелка указывала направление на станицу
Подсолнечную, а красная замерла на нуле!
5
- Ну вот, - с грустью произнес Мур-Вей. - Пора расставаться... У каждого
орла своя дорога в небе. Передайте привет профессору Чембарову...
Они обнялись, Мур-Вей сказал: "Чилим!" - но... сказка наша еще не
окончилась...
6
- Остался я вновь один, - печально прошептал Мур-Вей и вышел из палатки,
раздумывая, как быть дальше. - Жаль Абдула-Надула... Жив ли он?
Надежда на почти невероятное свойственна не только обыкновенным людям, но
и волшебникам. Пожелав увидеть Великого Рассказчика, если тот, конечно,
жив, Мур-Вей произнес заклинание, и Пожиратель Халвы как бы выпрыгнул из
пространства, но так неловко, что наступил волшебнику на ногу.
- О-о-о! - застонал Мур-Вей, оттолкнул его и схватился за мизинец левой
ноги. - Ты отдавил мне самую чуткую мозоль, Сын Шайтана, Казначей
Глупости, Причинитель Неприятностей... Сгинь с глаз моих и стань пылью.
Родственник Свиньи!
На месте Абдула-Надула осталась лишь горстка мелкой, как пудра, пыли.
Мур-Вею тотчас стало легче, боль унялась, душа, удовлетворенная местью,
несколько успокоилась, а недавно полученное среднее образование укротило
его буйный характер.
- Что я наделал! - раскаивался волшебник. - Лишился единственного
спутника... Извини, Абдул-Надул, я сейчас все исправлю.
Он лег на землю, осторожно сгреб на ладонь пыль, оставшуюся от Мудрейшего
из Мудрых, что-то прошептал, и Абдул-Надул встал перед ним цел и
живехонек. Только правый глаз у него слезился и часто моргал.
- Не обижайся на меня, Внук Превосходства и Родитель Совершенства, -
молвил волшебник. - Я погорячился и впредь стану сдерживать себя...
Услышав такие лестные слова, Абдул-Надул заулыбался и повеселел.
- О Повелитель, - сказал он, - смею ли я обижаться?! Только вынь из моего
правого глаза муравья, Пышущий Здоровьем...
- А-а, я случайно прихватил его с пылью, - догадался Мур-Вей. - Сейчас,
сейчас...
Он отломил от ближайшей акации жесткую колючку длиной в два пальца и
приблизился к трясущемуся от страха Пожирателю Халвы.
- Берегись, насекомое, попавшее в неположенное тебе место, - грозно сказал
Мур-Вей. - Если ты не выйдешь, я проколю тебя вот этой колючкой!..
Напуганный муравей немедленно выбрался из глаза Великого Рассказчика и
спрыгнул на халат, а потом и на тропинку, что вилась мимо входа в его
жилище. Лицо Абдула-Надула из белого стало сероватым, а минуту спустя
розовый оттенок жизни и счастья появился на его худых щеках.
- Я едва не превратился в минарет, когда увидел в твоей руке колючку,
Прадед Милосердия, - признался он. - Если б не ты, разве испытал бы я
теперь столько радостей?
- Ну ладно, ладно, - пробурчал Мур-Вей, довольный тем, что вспышка его
гнева закончилась благополучно. - Я рад, что вижу тебя. Расскажи, как ты
живешь?
Абдул-Надул поведал о своем спасении, о той опасности, какой подвергся он
на острове Змеином, и, наконец, о счастье, неожиданно обретенном в Стране
Испытаний.
- Это хорошо, что ты нашел себя и нужных тебе людей. Значит, ты доволен
всем?
- Как сказать... - замялся Мудрейший из Мудрых. - Совершенство - капризная
вещь...
- Чего же тебе еще? Говори. Может быть, помогу на прощанье.
- Худо мне без похвалы, - признался Абдул-Надул. - Все равно что без тепла
зимой... Развяжи языки моим слушателям, Добрейший из Добрейших! А то они
слушать слушают, а хвалить не могут - немые же...
- С удовольствием. А где находится твоя Страна Испытаний?.. Что ж ты
молчишь, Правдивейший из Правдивых? Боишься, что я отобью твоих
слушателей? - Мур-Вей засмеялся.
Но Абдул-Надул помнил, что Мур-Вей всегда не любил Кащея, и решил схитрить
по своему обыкновению, надеясь, что и на этот раз ему повезет.
- Я слаб на адреса, о Ведро Памяти и Мангал Добродушия... - сказал он,
честно глядя в глаза волшебнику.
- Тогда будь там, где был, - повелел Мур-Вей. Правдивейший из Правдивых
начал бледнеть, потом стал прозрачным, а вскоре и вовсе растаял в
пространстве.
Выпрямился Мур-Вей, поднял обе руки, произнес: "Бир, ики, уч..." - и
палатка стала островком васильков среди моря тюльпанов, а сам Мур-Вей
умчался на Север.
7
И снова, друзья мои, мы - в московском Политехническом музее. Поздний час;
все двери на прочных запорах, но нашему волшебнику это не помеха. Он
проник к Чао без малейших усилий, но все же долго сидел перед ним на полу,
по восточному поджав под себя ноги, словно отдыхая после тяжелой работы.
На самом же деле он глубоко задумался. Наконец он негромко произнес свое
"Чох", и Чао включился.
- Ты! - обрадовался робот.
- Да, это я, Великодушный Победитель волшебников, - грустно ответил
Мур-Вей.
- Что нового?
- Мой разумный друг, я хотел бы поговорить с тобой о нашем будущем.
- Слушаю, Мур-Вей.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг