на любой! Да хоть целый ряд занимайте.
- Значит, у вас всё-таки есть билеты на девятичасовой сеанс? - раздался
вдруг дрожащий голос дяди, который в этот момент был не таким уж добрым. -
Льву Петровичу, значит, и без зятя можно, а мне...
Администратор замахал руками: дескать, ладно, получите свои билеты -
только разговаривать не мешайте!
Повесив трубку, он порылся в ящике стола, достал оттуда маленький
квадратный листик, поднял глаза, чтобы найти ручку, и тут, наконец,
обратил на меня внимание:
- А вам что нужно?
Я подошёл поближе и увидел, что паспорт мой преспокойно лежит на краю
стола.
- У меня вот... отобрали...
Администратор поспешно схватил паспорт и переложил в ящик, точно я мог
стащить его и убежать.
- Паспорт, молодой человек, вы не получите. В школу отошлём!
- Отдайте паспорт... Я больше не буду. Никогда не буду... - угрюмо
пообещал я.
Тут лысый дядя, который снова стал добрым, узнал меня и приветливо
поднялся ко мне навстречу.
- А-а, старый знакомый! Какими судьбами? За что арестовали ваш паспорт?
Повернувшись к администратору, он прижал палку к груди и заверил:
- Мальчик не мог сделать ничего плохого.
- Он не мальчик! - зло отчеканил администратор. - Был бы он мальчишкой
- тогда другой разговор. А то ведь вполне взрослый, самостоятельный
человек. Паспорт уже имеет!
Господи, и как же мне надоели эти разговоры: "Был бы он мальчишкой -
тогда другой разговор..." Как я хотел поскорей положить паспорт на место,
в восьмой том Малой советской энциклопедии, и поскорей вернуться в свои
милые и симпатичные тринадцать лет! Как я хотел!.. Но сделать это было не
так-то легко.
- Хорошо. Допустим, что он взрослый человек, - продолжал заступаться за
меня добрый дядя. - Но он всё же не мог совершить ничего дурного. Я видел
недавно, с каким подлинным упоением читал он книгу. А человек, любящий
литературу, не способен на дурные поступки. Не спо-со-бен! Литература
поднимает, возвышает, очищает... Тут какая-то ошибка. Он не мог сделать
плохого.
- Ошибка? Не мог сделать?! - Администратор с жалостью взглянул на
лысого дядю:
как, мол, плохо вы разбираетесь в людях. - Да он, если хотите знать,
передал этот паспорт какому-то своему дружку, не достигшему положенных
шестнадцати лет, чтобы тот незаконным путём купил билет в кассе!
Добрый дядя взглянул на меня, как бы спрашивая: "Неужели вы это
сделали?" Я опустил голову. Видя моё смущение, администратор совсем уж
разошелся:
- Не получит он свой паспорт. Не получит! Учить их надо!
- Совершенно справедливо, - подхватил добрый дядя. - Надо учить! Вот и
давайте лучше побеседуем с молодым человеком. Может быть, нам удастся
убедить его, перевоспитать.
- Здесь не детский сад! И не исправительная колония! - хмуро возразил
администратор. А я стоял и упрямо повторял:
- Отдайте мой паспорт. Отдайте!..
- С юридической точки зрения, вы не имеете права отбирать у него
паспорт. Вот побеседовать, объяснить, даже в крайнем случае сообщить в
школу...
За этот "крайний случай" и ухватился администратор. Перебив доброго
дядю, он сказал:
- Ладно. Хорошо. Паспорт я ему отдам. Но в школу позвоню обязательно!
- А вот мы побеседуем с молодым человеком, обратимся к его совести, -
не отступался добрый дядя. - И тогда, быть может, отпадёт необходимость в
вашем звонке.
- У этих сорванцов нет никакой совести! - выходил из себя
администратор. - И ни к чему нам с вами обращаться. Просто ни к чему! Вы -
культурный человек, газеты читаете, наверно. А что там пишут? "Не
проходите мимо! Но проходите мимо!" А вы проходите и даже, можно сказать,
пробегаете. Наверно, ещё прикуривать детям на улице даёте и билеты у них
покупаете по двойной цене. Знаем мы таких! Читали!
Хватит!
- Вот именно: хватит! - поднялся добрый дядя. - Довольно. Вы -
сторонник карательных мер, а я - воспитательных, И мы с вами никогда не
договоримся. Я вот уж второй раз сегодня наблюдаю, как этого молодого
человека ругают, но даже не пытаются побеседовать с ним по-человечески,
объяснить...
- Мне некогда тут болтать со всякими сорванцами, - ответил
администратор.
- А чем вы так уж заняты, интересно знать? - с ехидством, которого я уж
никак не ожидал от него, спросил добрый дядя. - Билеты Льву Петровичу
организуете?
- Уж не вам, по крайней мере!..
Я понял, что ни добрый дядя, ни его зять из Актюбинска сегодня в кино
не попадут. И всё из-за меня!
Администратор достал мой паспорт из ящика и, держа его в руке, спросил:
- Так какой номер вашей школы?
Я мог бы, конечно, назвать любой номер. Любой!.. Но я так много хитрил
и обманывал в этот день, что мне вдруг очень захотелось сказать правду. Да
и перед добрым дядей было неудобно: ведь он так верил в возможность моего
исправления! И я назвал номер своей школы, как-то даже не подумав в ту
минуту, что опасность грозит вовсе не мне, а Диме. Ни в чём по повинному
Диме!
Администратор с недоверчивой улыбочкой зашелестел страничками Диминого
паспорта.
Добрался до прописки и стал изучать её, чуть не разглядывая на свет.
- Да... По району совпадает. Странно!.. - сказал он. - Завтра же
позвоню директору школы. Учить таких надо! Добрый дядя смотрел на
администратора с жалостью, как на какого-нибудь конченого человека.
- Эх, не верите вы людям! А ведь столько, наверно, разных фильмов
видели. Могли бы уж научиться!..
Не дожидаясь ответа, он вышел из маленькой комнаты, зло постукивая
своей палкой.
И совсем даже забыл о билетах на девятичасовой сеанс - вот до чего
рассердился!
А я, спрятав Димин паспорт в боковой карман курточки, тоже поплёлся
вслед за ним.
Добрый дядя нарочно шёл очень медленно, чтобы я мог догнать его. А
когда я догнал, он остановился и сказал:
- Вот вы, молодой человек, читали сегодня книгу двух блестящих
сатириков.
Читали? И вполне законно восторгались ею. А не подумали вы о том, что,
будь эти сатирики сейчас живы и узнай они о вашем сегодняшнем поступке, вы
бы вполне могли стать мишенью для их беспощадного пера. И очень даже
удобной мишенью.
Добрый дядя не знал, что я уж давно сделался такой мишенью: ведь не зря
же, оказывается, Дима сравнивал меня с "великим комбинатором"! Я ничего не
ответил, а только низко опустил голову и поплёлся дальше. А он, видно,
пожалел меня и постучал своей палкой, требуя, чтобы я вернулся.
- А вообще-то, молодой человек, запишите телефон одного моего друга по
гимназии и коллеги - специалиста в области желез внутренней секреции. Он
поможет вам...
Как бы ото сказать?.. Ну, подрасти немного... Окрепнуть! И в плечах
стать пошире. А то вы несколько хилы для своего возраста. Да-да...
несколько жидковаты...
"ХВАТИТ С НАШЕГО ДИМЫ, ХВАТИТ!.."
Витька ждал меня на улице. Он бродил вдоль кинотеатра, волоча портфель
чуть не по тротуару и печально постукивая им то по одной, то по другой
ноге. Вид у него был самый виноватый.
- Всё из-за меня-а? Да-а?.. Я махнул рукой.
- Пошли домой. Там разберёмся.
- Домо-ой? А как же билет?
И тут только я вспомнил, что в кармане у меня лежит билет на очередной
сеанс.
- В кино я не пойду. Иди сам, если хочешь. Я протянул Витьке билет. Он
осторожно взял его, потом вернул мне. Потом снова взял и стал разглядывать
все печати и штампы, которыми, словно какой-нибудь лиловой татуировкой,
был разукрашен весь билет.
- Не-ет, один я не пойду. Давай продадим лучше. За двадцать копеек
сразу купят.
- Продавать?! - набросился я на Витьку. - Как ты сказал: продавать? Нет
уж, хватит! Хватит с нашего Димы на сегодня!
- А при чём тут ваш Дима?
- Очень даже "при чём"! Подумают, что мы спекулируем, задержат, а
влетит снова нашему Диме. Хватит!
Я со злостью разорвал билет на мелкие синие клочочки и, как говорится,
развеял их по ветру.
* * *
"Бедный Дима! - думал я ночью, ворочаясь с боку на бок, и вздыхал. -
Бедный!.."
Дима уже дважды интересовался, почему я не сплю и не получил ли я
случайно двойку. Потом он спросил, не выдал ли я себя где-нибудь за
участника экспедиции в Антарктиду. Дима был уверен, что я способен
решительно на всякую выдумку. Не дождавшись моего ответа, он еле слышно и
безмятежно, как младенец, засопел носом.
Если бы он знал, что его ждёт завтра! Пришлют домой штраф - это раз. Не
пустят в читальню - это два. Пожалуются директору школы - это три. Ну,
штраф - ещё полбеды. Несколько дней не буду завтракать - мне ведь не
привыкать! - и всё уплачу. А как быть с читальней и с директором школы?
Надо завтра всё же рассказать Диме. Нет, не завтра, а сейчас же, сию
минуту! Я вскочил с кровати, прошлёпал по полу и тихо дотронулся до
Диминого плеча.
- Ты не спишь?
Идиотский вопрос! Как будто я не видел, что он спит как убитый. Ещё
два-три энергичных толчка - и Дима ожил. Он открыл глаза. И, как всегда
бывает со сна, не сразу понял, где он и что с ним происходит. А потом во
всём разобрался и преспокойно спросил; - Что? Опять какая-нибудь идея?
Мне и по ночам иногда приходили в голову идеи, наедине с которыми я
никогда не мог оставаться до утра. Я будил Диму и рассказывал ему о своих
планах. Но он их никогда не мог оценить по достоинству, а всегда называл
"бредом" или ещё более странно и грубо - "собачьей чушью".
Но сейчас дело было весьма серьёзным.
- Димочка, я должен рассказать тебе...
- Завтра, завтра!
Если бы он знал, что будет завтра!..
Шлёпая обратно в постель, я думал о том, что носить паспорт в кармане и
считаться совершеннолетним человеком - это, в общем, не такое уж простое
дело.
Да, совсем не простое!
* * *
Директор нашей школы Елена Кирилловна сидела в маленькой комнате за
маленьким столом. С одной стороны был телефон, а с другой - развёрнутый,
словно книжка на деревянной подставке, календарь. Мне даже показалось
странным, что всё это, вместе взятое, называлось не просто скромной
комнатушкой, а очень солидно - кабинетом директора.
Елена Кирилловна была такая же невысокая и полная, как вчерашняя
библиотекарша, такая же седая и такая же полудобрая-полустрогая.
Ещё в канцелярии школы, которая была как бы приёмной перед кабинетом
директора, я поклялся себе быть твёрдым, смелым и сознаться во всём до
конца. Но как только Елена Кирилловна подняла на меня свои строгие и
немного удивленные глаза, я сразу понял, что сказать всю правду не смогу
ни за что на свете. Я переступал с ноги на ногу, как журавль в зоопарке,
оглядел подоконник, который был весь уставлен работами наших кружков
"Умелые руки", и, наконец, тихо-тихо спросил:
- Елена Кирилловна, вам ещё сегодня не звонили? Она вдруг громко
рассмеялась и почему-то схватилась при этом за сердце.
- Не звонили, говоришь? Да у меня телефон вообще не умолкает. Голосит
себе целый день и разрешения не спрашивает.
Словно желая подтвердить, что Елена Кирилловна говорит правду, телефон
бодро зазвенел. Голос у телефона и в самом деле был слишком громкий для
такой маленькой комнатки.
- Ну вот, лёгок на помине!
Елена Кирилловна сняла трубку - и сразу помрачнела.
- Нет, нет, обсуждать это по телефону не буду. Чтобы поговорить о своём
сыне, о судьбе сына, вы обязаны найти время и прийти в школу. Обязаны!
"Ну, если она родителей так отчитывает, - подумал я, - то что же будет
со мной?
Что будет?!"
Рассерженная телефонным разговором, Елена Кирилловна и ко мне уже
обратилась гораздо строже:
- Так о каком звонке ты говоришь?
- Из "Авангарда"...
- Откуда?
- Ну, из кинотеатра...
Елена Кирилловна вновь повеселела.
- Разве директоров стали приглашать на новые фильмы? Это бы неплохо
было! А то в очереди не достоишься.
Я через силу заулыбался, показывая, как это было бы хорошо, если б
директоров школ прямо по телефону приглашали в кино. Но улыбался я недолго.
- Что же мне должны были сообщить из "Авангарда"? - снова строго,
по-деловому спросила Елена Кирилловна.
- Про моего старшего брата. Про Диму Котлова...
- Это из десятого "А"? Знаю. Хороший у тебя брат.
- Он-то сам по себе хороший... - залепетал я. - А получилось с ним
нехорошо. То есть не с ним... а с одним другим человеком... Понимаете?
- Ничего не понимаю.
- Ну в общем, вам скажут, что Дима передал свой паспорт одному своему
другу, чтобы тот тоже купил билет...
- А разве у нас билеты стали по паспортам продавать? Вот что значит
редко в кино ходить, - совсем от жизни отстала.
- Да нет, - успокоил я Елену Кирилловну. - Это не всем. А только нам,
кому ещё шестнадцати лет не исполнилось. Понимаете?..
Елена Кирилловна задумчиво подпёрла подбородок кулаком, а пальцами
другой руки стала барабанить по стеклу, лежавшему на столе. Но только
барабанила она не так зло, как администратор в "Авангарде", а очень легко
и еле слышно, словно и пальцы её вместе с головой тоже о чём-то
задумались, что-то соображали.
- Та-ак... Начинаю понимать, - медленно сказала Елена Кирилловна. -
Неужели Дима Котлов мог пойти на такой поступок?
- Нет, он не мог пойти! И не пошёл! И никогда не пойдёт!.. Честное
слово, никогда не пойдёт! - стал я горячо защищать бедного Диму. - Это был
не наш Дима... А совсем другой мальчик из нашей школы...
- Разве в нашей школе есть ещё один Дима Котлов? - удивилась Елена
Кирилловна. - Котлов... редкая фамилия!
- Не знаю... Наверно, больше нету... А того, другого мальчика, который
паспорт передавал, совсем не Димой звали.
- Не Димой? Но как же к этому другому мальчику из нашей школы попал
Димин паспорт? Украл он его, что ли?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг