Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
  - Ну пойдем, коли так, - согласился Извек. Конь без понуканий продолжил
путь, а битый детина скакнул от радости и зашагал рядом.
  - Будем знакомы, меня Микишкой кличут, по прозвищу Алтын, - он гордо
хмыкнул. - Это потому, что больше алтына с собой никогда не ношу. Все
остальное на месте выигрываю, в корчме ли, на базаре, или на привале,
когда в походе. Только мы давно в походах не были. Как к Киеву пристали,
так и стережем землю с этой стороны, от всяких там басурман. Теперь вот
нечисть расплодилась, ее удерживаем. Вот. А тебя как рекут?
  - С рождения Извеком звали, а по прозвищу... по прозвищу Сотником кличут.
  - Никак войском командовал? - воскликнул Микишка с уважением.
  - Да нет, какой из меня воевода.
  - Странная кличка!
  - Обыкновенная, - Извек вздохнул. - Как-то на реке Смородине, через мосток
ехал, а навстречу - сотня, или около того, степняков. Мосток узкий, не
разъехаться. А я, если честно, с ночи еще не просох, как тут уступишь.
  Ну, коня назад отослал, он-то трезвый, а сам встал посередь... и, всю ту
сотню во хмелю и... того. А они, оказалось, к князю наниматься ехали. Те,
кто с берега видел, кричали, да я занят был. С тех пор и прозвали
Сотником. А коня Вороном звать. Умный, спасу нет, с полуслова все понимает.
  Жеребец гордо вскинул голову, уши поставил торчком, хвост коромыслом.
Алтын похлопал глазами, восхищенно протянул.
  - Ну ты силен!
  - Да уж, - кивнул Сотник. - Что могу, то могу. Иной раз столько выпью, что
сам удивляюсь. И упасть бы пора, ан нет, полдружины на ногах не стоит, а
я, размявшись брагой, только во вкус вхожу. А уж если с закуской...
  Микишка выпучил глаза, долго шел молча, а челюсть захлопнул, только когда
в рот влетела муха. Впереди посветлело. Лес расступился и вдалеке на холме
показался Вышень. Из-за ограды торчали крыши домов, кое-где к небу
тянулись сизые дымки очагов, а у ворот, еле заметные с такого расстояния,
сновали людишки. Дорога сворачивала вправо, но кучерявая голова Микишки
мотнулась в противоположную сторону:
  - Нам туда. Во-он курган, а чуть дальше - начало оврага.
  Когда солнце миновало зенит, холм остался позади, почти загородив
измельчавший на таком расстоянии Вышень. Копыта коня мягко бухали по еле
заметной ложбинке, которая постепенно углублялась и переходила в овражек.
Тот, в свою очередь, рос, пока пологие пятиаршинные склоны не обернулись
песчаными осыпями в семь саженей высотой. Двигались вдоль ручья, покуда не
добрались до небольшого озерца. В разные стороны расходились овражки
поменьше.
  - Теперь гляди, - объяснял Микишка. - Сзади будет рука, слева, значитца,
большой палец, за ним будет указательный, средний и безымянный. Нам туда.
  - А мизинец?
  - А, как раз на конце мизинца, у дороги, дозор. Там тоже родничок, возле
него они и сторожат, дабы ни туда, ни оттуда ни души не проскочило. С ними
колдун, чтобы личины с нечисти сшибать. С кого личины собьют - под топор.
  - А ежели не собьют?
  - А тоже под топор. Вдруг да кудесник оплошал, чтоб уж не думалось.
  - Тоже верно, - согласился Извек, а про себя подумал. - Везде все
одинаково: бей своих, чтоб чужих боялись.
  Ворон двинулся в указанный отросток оврага, отмечая копытами ровную
дорожку пересохшего русла. Скоро показался хилый родничок, дававший начало
былому ручью. Однако, без помощи дождей источник совсем ослаб и теперь еле
наполнял песчаное корытце не больше конской головы. Желоб оврага измельчал
до двухсаженной канавы и уткнулся в непроходимый бурелом.
  - Вот они, - гордо улыбнулся Алтын. - Гиблые Проплешины. Только тут не
пролезешь, обождем до утра, а там, в тумане, и двинем по опушке. Саженей
через двести дорога, широкая, милое дело ехать.
  Он довольно потянулся и улегся на теплый песок. Извек соскочил с седла.
  - Добро, здесь и подождем.
  Ворон тут же принялся общипывать чахлые кустики. Нехотя оторвался от еды,
когда хозяин, сдернул уздечку и потрепал за длинное ухо.
  Когда из переметной сумы показалась жареная утка, величиной с индюка,
Микишка подскочил, как ужаленный.
  - Ну, дядько, ты даешь!
  - Пока не даю, пока только достаю, - поправил Извек, выгреб пару горстей
лепешек и, наконец, к вящей радости Алтына, выволок давешнюю флягу. - Ну,
пора и перекусить.
  Микишка всхлипнул от восторга.
  - Какое там перекусить! Попируем не хуже князя, правда вина маловато...
  - Хватит тебе вина, - проворчал Сотник. - Его здесь целой дружине хватит,
и коням в придачу.
  Алтын оглянулся на Ворона, который тоже удивленно пялился на флягу.
  - Видать, непьющие у вас дружины! - сочувствующе предположил Микишка.
  - Пьющие, пьющие!
  Извек отломил утиную ногу, протянул спутнику и весело добавил. - И едящие!
Причем много. Ну, за встречу!
  Микишка самозабвенно осушил чашу и вгрызся в румяную утятину. Закрыв
глаза, прожевал сочный кусок.
  - До чего ж необыкновенная хозяйка готовила, здоровья ей и долгих лет, -
уважительно изрек он и снова вцепился в утиную ляжку, наблюдая счастливыми
глазами за повторным наполнением плошек.
  - Эт ты точно сказал, - улыбнулся Сотник. - И про хозяйку, и про долгие
лета. И надо бы дольше, да некуда.
  Он поднял чашу, кивнул. Осушили по второй. Умяли ножки, принялись за
крылья. Чаши наполнялись еще несколько раз, пока Микишка, глядя на
оставшееся от утки туловище, не забеспокоился.
  - Слушай, давай остальное оставим. По Проплешинам дня два переть, а жрать
там нечего, нечисть всего зверя извела, галок с воронами и тех пожрали. А
морды нелюдям натощак бить не больно сподручно.
  - Не боись, паря, не оголодаем.
  - Да я не боюсь, но все же оставить бы птицу, вон еще печенья куча, а я за
водой сбегаю, вина, наверное, тоже на глоток.
  - Ну, сбегай, ежели не лень. Печенье - тоже еда, хотя и не совсем для
мужиков.
  Алтын уцепил плошки и припустил к ручью. Сотник с неохотой спрятал остаток
гуся, следом побросал кости, взамен выгреб лепешек, оглянулся. У ручья
удивленный Ворон внимательно наблюдал, как здоровый молодец, на
полусогнутых ногах, семенит с плошками по песку. Извек встал, подождал
водоноса и вытянул вперед руки.
  - Плесни-ка!
  Счастливое лицо Микишки вытянулось, он судорожно глотнул.
  - А как же вода?
  - Твою на две разольем, вином разбавим, вот и будет хорошо. Плещи!
  Алтын опустил одну чашку. Из второй, тонкой струйкой, лил на широкие
жилистые ладони. Вода кончилась, Сотник вытер руки о штаны и присел к
печенью. Флягу двинул приятелю.
  - Наливай!
  Тот бережно располовинил оставшееся в своей чашке. Взялся за флягу и
выронил из рук. Схватил крепче, поднял и замер. Отгоняя наваждение,
тряхнул головой.
  - Она же...
  - Да наливай ты! - не выдержал Извек. - Не чудится тебе, не... чудится!
Фляга полная.
  Вино, в дрожащих руках, полилось неверной струйкой. Неверяще глядя на
рубиновый напиток, Микишка обалдело забубнил.
  - Светлые боги, чудеса! И не сплю вроде, и не намухоморился, и не упился
пока... как есть чудеса!
  Извек ухмылялся зачарованности спутника. Наконец не выдержал, успокоил.
  - Да не рубись ты так, Микиша, сказано тебе - все хорошо. Ты в здравом
уме, не бойсь и не удивляйсь. А флягу я у знакомой кикиморы позаимствовал,
если это тебя утешит.
  Парень опустил флягу, обиженно посмотрел на дружинника, сдул с пробки
песчинки и буднично сунул в горловину.
  - Почто сразу не сказал? У кикимор знамо дело, и не такие чудеса
встретишь. Тем более у знакомых. Я уж думал, ты сам колдун. А кикимора -
эт ничего, она баба своя. А своя баба...
  Он умолк, поднес чашу ко рту. Украдкой окунул край оберега, глянул,
облизал и с удовольствием выпил. Помолчав, блаженно заключил:
  - Своя баба - это хорошее пойло.
  Сладкие лепешки уходили в охотку. Когда на тряпице остались две, Алтын
сыто зевнул.
  - А это, думаю, на завтрак сгодится. С утра много есть - вредно.
  - А с вечера?
  - С вечера вообще - смерть! А умирать лучше сытым!
  Он засмеялся, но, когда над головой прошла волна теплого воздуха, смолк,
икнул и оглянулся. За спиной стоял Ворон, шумно втягивал аромат печенья и
выразительно смотрел на Микишку.
  - Понял, понял! Только не гляди так, а то заплачу! - проворчал Алтын,
сгреб лепешки и, отдав жеребцу, показал пустые руки.
  Ворон благодарно ткнулся губами в ладони, коснулся ноздрями Микишкиной
физиономии, тот болезненно поморщился.
  - Болит? - посочувствовал Извек.
  - Есть маленько, - признался Алтын, тряхнув чубом. - У нас вечно все не
слава Роду. То одно, то другое, то третье, всякое разное... а морды, по
утру, всегда разбиты одинаково. Скушно...
  - Да уж че ж веселого, - согласился Извек. - Когда с утра морда синяя,
разве гоже... Эт ежели у других морды синие, тогда весело, а когда у
себя...
  - Вот я и решил, плюнуть на все, да на мир посмотреть. - с серьезным лицом
закончил Микишка.
  Сыто потянувшись, опустился на теплый песок и, поправив шестопер, забросил
руки за голову. Осоловелые от сытости глаза мечтательно уставились в небо.
Извек двинул к себе седло, прилег, примостив голову на потертой коже. С
удовольствием вдохнул вечерний воздух, огладил русую бороду.
  - Эт правильно. Дома сидючи, ума не наживешь. А почто в последний раз
скучать начали? Нечто повздорил с кем?
  - Не-е, - протянул Микишка. - Я тихий. Ну, почти всегда. Даже в журке
почти не бываю. Разве что изредка, когда пить хочется. А последний раз...
в общем длинная история...
  - Да мы, вроде, и не спешим, - подбодрил Сотник. - Расскажи! Ночь, небось,
не короче будет. Да и мне интересно послушать где, как и кто чем дышит.
  - Не, не спешим, - поддакнул Микишка. Собрав на лбу складки, подумал и,
решившись наконец, неохотно заговорил:
  - Ну... Завелся у нас как-то лиходей. Как какой мужик в журке задержится,
так у его бабы гость объявляется. Да такой ласковый, что жинки одна другой
радостней оставались. И мужам благо: ни тебе упреков, ни ворчания.
Некоторые, правда, призадумались. Уж больно жинки довольны, когда они из
корчмы приползают. Репы чесали долго, потом все же смикетили. Опосля того,
как одному с пьяных глаз в ночи примерещилось, как из верхних окон его
терема будто бы кто-то на землю сиганул. Он с улицы к терему, да под
окнами на грабли наступил. Когда в себя пришел, вокруг уж покой и тишина.
Он к жонке, та - ни сном ни духом... Словом чудеса да и только.
  Однако мужики решили, что завелся в Вышеньграде злыдень-проказник. Ну тут
уж расстарались. И засады на него делали, и облавы на огородах учиняли, да
только шалун как лазил, так и не унялся. Иной раз и боярским дочкам подолы
задирал, опосля чего вся родня по полночи с кольями металась. Да только
зря все это, с коровьими мозгами молодого оленя не поймаешь... А не пойман
- не вор. И что глупой девке во тьме примерещилось - это уже ее дело.
Может то леший к ней в окно лазит. А леший, он чью хошь личину на себя
напялит.
  Микишка замолчал, мечтательно прикрыл глаза. Извек лыбился. Услыхав про
лешего, хмыкнул и осторожно поинтересовался:
  - И ко многим этот леший лазил?
  - Ко многим, - вздохнул Алтын кротко. - Да разве его окаянного поймаешь.
Он ведь как сквозняк, шасть и нету его.
  - Ага, - поддакнул Сотник. - Его дело мужеское: набедокурил - в кусты! И
что, с тех пор так ни разу и не сцапали?
  Лицо Микишки омрачилось. Он снова уставился в небо, рубаха на груди
медленно поднялась, опала. - Разок-то сцапали. В самый последний. Из-за
того, что у одной хозяюшки меду перебрал, и ладно бы просто перебрал, так
еще с собой кувшинчик прихватил. С тем гостинцем, после трудов праведных,
в корчму подался. Там с друзьями и отведывал, пока один боярин не признал
посудинку из своего дома. - Микишка болезненно перекосился, горестно
помотал головой. - Вот так и погуляли: начали за здравие, а потом...
  Сотник ухмыльнулся. Прикрыл веки, но снова услышал голос Алтына:
  - А ты с чего в наши края забрел?
  - А тоже на мир посмотреть, да по дороге дела нашлись. Правда ежели бы не
одна баба... дура... словом, сидел бы я сейчас в корчме с другами своими,
да мед с пивом пил. Ладно, давай сны смотреть, вдруг что интересное увидим.
  - Ага, давай поглядим, - согласился ополченец...

  ...Утро, как по заказу, затопило землю зыбким туманом. Микишка ежился и,
пока Извек седлал коня, успел побродить вдоль границы Проплешин,
прислушиваясь все ли спокойно. Вернулся довольный. Жуя печенье, махнул
рукой.
  - Все в лучшем виде. Из проплешин ни звука. От наших тоже. Скорее всего
еще спят. Можно выдвигаться.
  Запив завтрак, двинулись в путь. Вдвоем помогли Ворону преодолеть
осыпающийся склон, и молча зашагали вдоль колючего кустарника
переплетающего древесные стволы. Как и обещал Микишка, скоро заросли
прервались, открывая большой прогал с хорошо наезженной дорогой. В десяти
шагах от него, туман быстро редел, будто боялся заползать далеко в гиблые
места.
  - Вот и добрались! - весело подмигнул Алтын. - Вернее забрались. Осталось
теперь пробраться и выбраться.
  Сотник не разделял его радости. По поведению коня чувствовал, что место
Ворону не нравится и он с огромным удовольствием ломанулся бы куда
подальше, только бы не в этот тихий, застывший лесок. Подобрав уздечку
покороче, Извек двинулся пешком. И коню спокойней, и Алтыну голову не
задирать. Микишка, обрадованный такой расстановкой, бодро зашагал вперед,
поглядывая по сторонам и донимая расспросами про киев, дружинников и
княжьи пиры. Сотник неохотно отвечал все больше слушая, не хрустнет ли
где-нибудь ветка, не мелькнет ли подозрительная тень. Постепенно
разговорчивость ополченца заглушила чувство опасности, да и Ворон двигался
спокойней, реже сопел в ухо и тыкался мордой в плечо. Заметив впереди
просветы, собрался было уже сесть в седло, как Микишка вдруг умолк,
деловито потянул носом, и оглянувшись на дружинника, многообещающе
кивнул.
  - Где-то недалече по-моему колобродит кто-то. Может скоро и увидим.
  Дорога вильнула в сторону и деревья неожиданно расступились. Обойдя
богатырский орешник, выступили на край длинной поляны. Ворон стал вбитым
колом, едва не выдернув повод. Микишка тоже врос в землю. Упер руки в
бока, смотрел вдоль дороги, не оборачиваясь тихо проговорил:
  - Вот и они.
  Он посторонился давая дружиннику обзор. Извек присвистнул, почувствовал
как по спине промчалась ватажка мурашек. Покрепче сжал уздечку и, понизив
голос, медленно проговорил:
  - Ты глянь, какая нежить в ваших краях ошивается. Я таких не то, чтобы не
видывал, а не слыхивал отродясь. Ни одной знакомой морды, ни упыря с
чугайстырем, ни анчутки с мережей*, ни болотника завалящего. Не иначе,
чужие в ваши края пожаловали.
  - Знамо дело, чужие! Какие ж еще! - подтвердил Микишка. - Со своими забот
не было. Жил поживали себе спокойно, никому не мешали. А эти лезут из
Проплешин, как грибы из-под осины...
  Впереди, где дорога, миновав поляну, опять уходила в чащу, толпилось
десятка три кожистых созданий с рогами разной величины. Стоя в тени
деревьев, твари настороженно оглядывались и двигали носами по ветру. На
свету поблескивали мокрые свиные рыла, рыльца и кабаньи морды.
  Кое-кто, замечая людей, тыкал в их сторону кривыми когтистыми пальцами.
Однако на дороге показалась другая компания и про путников тут же забыли.
  Вновь прибывшие уступали количеством, но, в отличие от рогатых, все как
один были верхом. При меньшем уродстве в телах, вид имели тоже неприятный.
Ветерок донес затхлый запах. Ворон храпнул и попятился. Извек цыкнул на
него, чтоб стоял и продолжал рассматривать всадников.
  Голые по пояс тела казались грязными и лоснящимися от тухлого сала. На
лысых головах топорщились у кого - четыре уха, у кого - три. Над

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг