толчками отправлял их на крышу. Мгновенье, и все трое скрылись на той
стороне кровли. Тут же блестящие от крови руки подхватили тяжелое сосновое
древко и ткнули острием в землю. Под встревоженные крики степняков,
охотник в один мах забросил тело наверх, но жесткие арканы уже взвились в
воздух. Повинуясь наездникам, кони подались назад и Светозара сбросило на
землю. Ладонь неудачно скользнула по рогатине, а затянувшаяся на шее петля
повлекла к толпящимся кочевникам. Посыпался град жестоких ударов и
застеливший глаза кровавый туман погрузил охотника в тяжелое беспамятство.
Вернувшееся сознание плеснуло в уши торжествующий хохот и глумливые
гортанные крики. С трудом разлепив залитые кровью глаза, Светозар обвел
взглядом разоренную весь. Всюду убитые. Не обращая внимания на толкущиеся
рядом широкоскулые морды, старался сосчитать побитых чужаков. Углядел два
с половиной десятка, застонал от досады, маловато, тем паче, что с дюжину
положил сам. Потом по белым, с красными пятнами, рубахам попытался
прикинуть сколько уцелело селян. Даже если в домах порубили столько же,
сколько на улице, получалось, что треть все-таки утекла. Теперь не
пропадут. Дождутся на опушке тех, кто еще не пришел с охоты, вместе
выживут.
Морщась от боли, повернул голову. Сам был прикручен к жердям ограды,
неподалеку от обезглавленного тела Макухи. Голова весельчака, облепленная
жирными мухами, лежала в нескольких шагах позади. Светозар скрипнул
зубами, перевел взгляд на приближающегося хана. Радман подошел вплотную,
внимательно вгляделся в лицо охотника.
- Кто убил моих людей?
- Неужто слепой? - скривился Светозар. - Оглянись! Разуй глаза! Все здесь.
Радман улыбнулся дерзкому ответу, одобрительно покачал головой.
- Не сегодня, урус! Не сегодня. Шесть дней тому. Один конный, - рука хана
двинулась направлении, откуда пришел его отряд. - В поле, с той стороны.
- Так там бы и поискали, наши туда не ездят.
- Знаю, копыта ваших лошадей уже смотрели. Только следы того конного ведут
к вам. Говори где он.
- Ни видом не видывал, ни слыхом не слыхивал. - медленно проговорил
Светозар и, взглянув на вставшее солнце, постарался расправить плечи.
Тело, налитое холодом то и дело колотила дрожь. Судя по шуму в ушах,
легкости во всем теле и лужам крови натекшим под ноги, до встречи с богами
осталось не очень много времени. Даже если начнут пытать, толку чуть.
Успеет умереть гораздо раньше, чем припечет сколь-нибудь сильно. Понимал
это и Радман. Несмотря на это, улыбка не сходила с тонких губ, а глаза
продолжали колюче поблескивать из узких щелочек. Хан оглянулся на одного
из телохранителей, тот моментально сорвался с места. Скоро послышались
быстрые неровные шаги и за спиной Радмана вновь появился степняк с
исцарапанным ребенком в запыленной рубахе.
Светозар едва сдержал стон, когда узнал младшую дочь Рощака. На мордашке
пролегли грязные следы от размазанных по лицу слез, на щеке расплывался
большой кровоподтек. Девчушка смотрела на охотника, не отрывая виноватых
глаз, в которых легко читалось, как ужасно выглядит его изуродованное лицо.
Светозар подмигнул, и облизал разбитые губы.
- Значит не успели?
- Успели, дядечка Светозар, все успели, - торопливо затараторила девчушка.
- Только я одна попалась. Уже на самой опушке в кротовью норку наступила,
пока поднималась меня арканом и поймали. Я же всегда в этих норках
спотыкаюсь...
Звучная оплеуха степняка прервала сбивчивую речь. Из синих глаз брызнули
слезы но, шмыгнув носом, она упрямо продолжила:
- Зато видела за деревьями Ратиборку и всех Дубыниных...
Вторая затрещина едва не сбила ее с ног.
- Только из старших никто не успел! - все же договорила она сквозь зубы,
закрыв ладошками лицо и еле сдерживая рыдания.
- А про ловчих наших забыла? - улыбнулся Светозар, но осекся, когда
степняк сгреб ее волосы и, резко запрокинув голову, приставил клинок к
тонкой шее.
Хан вновь приблизился к охотнику.
- Кто убил моих людей? Скажешь, отпустим ее. Не скажешь будем потрошить
как ягненка, так, чтобы не умерла. Потом медленно зажарим. Ну!
Светозар сжал холодеющие кулаки, но не почувствовал онемевших пальцев.
Выхода не было. Успокаивало лишь то, что заезжий дружинник наверняка уехал
далече, а возвращаться будет другой дорогой. Конечно другой, что ему в
наших краях делать. Охотник кашлянул, поморщился от боли в ребрах,
сплюнул хану на сапог сгусток крови, но заметил, что промазал. Подняв
голову, с недоверием переспросил.
- Отпустишь ли?
- Слово хана! - расхохотался Радман. - Мое слово! Скажешь правду, отпущу и
пальцем не трону. Говори кто был!
- Гость был..., - ответил Светозар помедлив. - К нам заехал случайно,
мимоходом. Купил кувшин заморского вина, немного мяса, хлеба. Пробыл ночь
и уехал.
- Куда поехал?
Светозар указал глазами на другую сторону веси, где у прорехи ограды
начиналась дорога, ведущая от села.
- Откуда приехал? Какой сам? - оживился хан.
- Говорил, что из-под Киева. А какой... Мужик как мужик, борода, руки,
ноги, меч... все как у людей.
Недовольный таким ответом Радман сжал губы. Однако, подумав, что среди
своих гость мог показаться проще чем есть, задал другой вопрос.
- Во что одет? На каком коне?
- Одет в доспех. А конь как конь, - устало произнес Светозар. - Черный, с
мордой, с копытами и хвостом. Обычный вроде конь. Ну, и уши конечно на
месте. Красивые такие, мягкие, большие.
Радман вдруг изменился в лице, побледнел, схватил охотника за волосы.
- Повтори! - просипел он сдавленным голосом.
- Про мужика или про коня?
- Про коня! - зарычал Радман, сжирая пленника глазами.
Видя непонятный гнев степняка, охотник замер. Боясь за жизнь девчонки,
постарался успокоить хана, заговорил медленно, с расстановкой:
- Конь черный. Копыта кованы по-киевски. Уши длинные и пошире чем у наших.
- Черный высокий конь, длинные уши, каких не бывает. - шепотом повторил
Радман.
- Вроде так. Мне такие уши не попадались.
Хан медленно повернулся к отряду. Обвел взглядом недоумевающие лица
воинов. Махнул рукой охраннику, держащему Рощаковскую дочку. Тот отвел
лезвие в сторону, пихнул ребенка от себя. Девчушка отлетела на несколько
шагов, оглянулась, растерянно глядя на Светозара, но повинуясь его
взгляду, развернулась и бросилась прочь.
Хан прищурился вслед бегущей девчонке. Подождав, когда та пробежит
половину расстояния до леса, сложил руки на груди.
- Шамиль! Говорят, ты родился с луком в руках. Попадешь?
Степняк скривил губы в самодовольной усмешке, молча выдернул стрелу из
колчана. Скрипнул тугой лук. Каленый зуб наконечника плавно отошел назад
и, чуть приподнявшись, на мгновение замер.
- Пес! - выдохнул Светозар.
Коротко тумкнула шелковая тетива и освобожденная стрела ринулась к
маленькой цели. Летящая смерть почти настигла девчушку, но та вдруг
споткнулась и упала, потеряв равновесие. Светозар успел заметить, как
стрела прошла над ее головой и нырнула в высокую траву.
- Кулема! Все норки собрала. - счастливо улыбнулся Светозар.
- Убить! - прошипел Радман.
Несколько воинов мгновенно оказались в седлах и погнали к опушке. Девчонка
тем временем снова вскочила, оглянулась и прихрамывая побежала дальше.
Впереди, между деревьями, мелькнула белая голова Ратиборки. Малец отчаянно
махал рукой, призывая беглянку свернуть к нему, но степняки стремительно
приближались и Светозар видел, что ей не уйти. Вокруг послышались азартные
крики. Кто-то свистел, подбадривая погоню.
Всадники перестроились в плотный полукруг. Ближайшие уже занесли над
головой клинки, когда навстречу из леса плеснула стайка охотничьих стрел.
Уязвленные точеными остриями, преследователи роняли сабли, сгибались,
пытались остановить разогнавшихся коней. Вторая стайка просвистела над
девчонкой и встретила преследователей у крайних деревьев. Радман заметил,
как руки судорожно хватались за торчащие из тела древки. Один откинулся
навзничь, задержавшись о круп лошади. Широкий резец разрубил гортань и
просек яремную жилу. Над конем хлестнула тугая алая струя. Не успев
погнать лошадей обратно, степняки поймали спинами третью выпорхнувшую из
леса смертоносную стайку и, один за другим, начали падать с коней. Двоих
сбросили задетые стрелами и обезумевшие от боли лошади. Кто-то из упавших
еще корчился на земле, пытался ползти, но из леса выскочили шестеро с
рогатинами. Не мешкая докололи раненых и, умело вырезав уцелевшие стрелы,
так же быстро растаяли среди листвы.
Видя ярость и досаду хана, Светозар слабо улыбнулся. Чувствовал как его
наконец-то перестало трясти, хотя тело заледенело будто в проруби. В
глазах плыли черные и красные круги, но еще умудрялся держать голову
прямо. Встретив взгляд Радмана, еле слышно прохрипел:
- Зря вы к нам пришли. На этой земле живет ваша смерть. Твоя и твоих...
Акинак Радмана оборвал последние слова охотника. Не найдя на пропитанной
кровью рубахе чистого места, хан шагнул к трупу Макухи и, старательно
вытерев лезвие, вернул оружие в ножны. Голос был по прежнему спокоен, но
глаза метали огонь.
- Едем дальше. Будем ловить киевского гостя. - Радман помедлил и сквозь
зубы добавил. - Если это тот, о ком я думаю, то будет праздник, большой
праздник.
Под крики десятников, он уверенно двинулся к коню, но в ушах все звучали
последние слова Светозара:
- На этой земле живет ваша смерть...
...За разоренной весью следы измельчились в сухой земле, но дорога не
разветвлялась и Радман целый день вел войско, не особо беспокоясь, что
преследуемый потеряется. Когда же стежка приблизилась к реке и на участках
влажной почвы стали попадаться глубокие отпечатки, в глазах Радмана уже
проблескивало нетерпеливое торжество. Хан благодарил небо, что оно не
посылало дождя. Не смущало даже то, что дорожка все чаще терялась в
полосах сочной травы. Скоро он должен найти того самого ненавистного
уруса, которого он десятки раз встречал в тяжелых сновидениях. Однако, во
сне враг показывался издали, как в злополучный день побега из плена. В
этот же раз предстояло сбыться заветной мечте: встретить убийцу брата
глаза в глаза.
При одной мысли об этом, рука хана тянулась к оружию и, твердые, как
корень ковыля, пальцы любовно оглаживали богатую серебряную рукоять.
Нет, думал Радман. Не все упомнили предки, перечисляя три великих радости.
Есть четвертое наслаждение в жизни, превосходящее все остальные - месть!
Долгожданная, взлелеянная как ребенок и упоительная как глоток воды после
изнурительной жажды...
Сладостные мысли хана прервались. Дозорные, едущие в пределах видимости,
остановились и Радман, в нетерпении, погнал коня вперед. Осадив скакуна,
требовательно глянул на следопыта. Тот молча указал вниз по склону, где у
самого берега желтели обрубки сосновых стволов. Над старым кострищем
рогатились два колышка с обгоревшей перекладиной. Второй жест направил
взор хана на землю под ногами коня, где хорошо различались глубокие замины
от подков. Радман погладил голову орла, венчающую рукоять клинка и
направил коня к берегу. Прощупав глазами каждую пядь земли вокруг
кострища, выпрямился.
- Теперь уже скоро! Догнать догоним. Не спугнуть бы, не упустить.
Дозорные, повинуясь взгляду хана, поскакали дальше. Войско двинулось
следом, обтекая заросший соснами склон.
Светлый лик солнца висел в небе еще некоторое время, но скоро, будто
обиженный зрелищем степняцкой своры, набросил на себя паволоку облаков и
не показывался до самого вечера. Лишь на закате ненадолго высунулся, чтобы
окрасить небо пурпуром, и грустно утонуть в волнах дальнего леса. Свет
стремительно покидал вечернее небо заставляя кочевников остановиться.
Наскоро пожевав сушеной конины, воины улеглись без привычных вечерних
разговоров. Каждый знал, что хан выступит в утренних сумерках, как только
можно будет отличить кусты от травы. Лишь дозорные, напрягая зрение и
слух, двинулись в ночную темень.
Радман долго лежал, глядя в догорающий костер. Рисуя себе ярчайшие картины
расправы, не заметил как веки смежились. Сон обрезал звуки и образы
реального мира, а на далеком берегу, за рухнувшим мостом, снова возник
всадник на обрывке мрака. На фоне блистающего доспеха, снова стриганули
крупные черные уши и, будто бы прощаясь до следующей встречи, всадник
поднял руку в насмешливом приветствии.
Радман услышал, как скрипнули собственные зубы. Показалось, что
разделяющая их река вдруг исчезла и насмешник, пославший роковую стрелу,
стоит возле своего черного жеребца. Вот рука с мечом пошла вверх и клинок
блеснул в приветственном вызове на поединок. Из горла хана вырвался
клекочущий звук. Радман дернулся за оружием и... открыл глаза. Край неба
чуть позеленел, обозначив границу земли и воздуха. У костров зябко ежились
разбуженные вернувшимся дозором воины, а рядом один из телохранителей
дожидался его пробуждения.
Глава 14
В жизни, все намного проще,
чем мы думаем и...
гораздо сложнее,
чем это может показаться на первый взгляд...
Витим - Большая Чаша
Вечер застал Сотника у нагромождения скал. Три вершины будто собрались
обмолвиться словом, да так и застыли посреди расстилающейся во все стороны
мертвой пустоши. Оставаться на равнине, на ночь - и себя не любить, и коня
потерять: кто знает, какие тут охотники по ночам шастают. Извек со вздохом
поглядел на бугристый окоем, и направил коня к среднему исполину.
Сумрачные глыбы, медленно вырастая, уходили вершинами к облакам. Средняя,
самая большая, выделялась темными подпалинами, будто слагающий ее камень
обгорел в давнишнем пожаре. Ворон прядал ушами, храпел, жалобно
постанывал. Сотник наклонился, потрепал жесткую гриву.
- Полно, травоед, не ворчи, скоро отдохнем.
Конь скосил на хозяина карий глаз, стриганул левым ухом, мотнул головой. В
проходе между скал замедлил шаг, почти остановился. Впереди, маячила
одинокая фигура. Извек двинул плечами, удивляясь, что не заметил фигуру
издали, поправил меч и послал коня чуть наискосок.
Высокий незнакомец не двигался. Стоял без оружия, на ровном каменном
пятачке, освещенном заходящим солнцем. Последние лучи падали на длинное
лицо аскета, с квадратным волевым подбородком и прямым острым носом.
Седеющие волосы торчали короткой густой щеткой, оттеняя черные, сросшиеся
над переносьем брови. На камне рядом поблескивал странного вида плащ,
сквозь ткань которого то и дело просвечивал шершавый гранит.
Отставив руку с цветком, неизвестный самозабвенно созерцал яркие алые
лепестки. Выждав, когда всадник приблизится, с умилением поднял глаза и
приветливо улыбнулся.
- Исполать тебе, добрый молодец! По делу спешишь, или от дела бежишь? -
полюбопытствовал он и, аккуратно воткнул цветок в одну из сверкающих
застежек.
Ладная одежда незнакомца никак не вязалась с серыми стенами скал. Такому
бы жить в замке, подумал Извек, а то и во дворце, хотя во дворцах одежки
поплоше будут.
- От дела, от дела, - поспешно согласился Извек.
Аскет кивнул, довольный ответом. Легким движением подхватил плащ, закинул
через плечо.
- Не откажи, мил человек, откушай со мной хлеба-соли, да поведай, что на
белом свете деется?
А то сам не знаешь, подозрительно подумал Сотник, на дурака уж не больно
похож, вернее уж больно не похож.
Будто услыхав эти мысли, незнакомец пожал плечами.
- Давно тут живу, отшельничествую помаленьку, вдали от мира, делов не
знаю. Так что не откажи, будь ласков.
- Отчего ж не отобедать, - простецки ответил Извек, тоже прикидываясь
лаптем. - Отобедать мы завсегда рады, а... где ты тут живешь?
- А тут и живу, - небрежно бросил странный отшельник, и сухощавая длань
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг