- И золото. Главное, Бен, тут в том, что подпольная империя "Анаконда"
ведет войну с какой-то другой мафией, еще более сильной и скрытой от нас. Мы
знаем только, что и те и другие сейчас у тебя на борту, но не знаем, кто
они, как выглядят, где они сели в самолет.
- Через час тридцать пять будет Лондон, - сказал Аллигейтер.
- Слава богу, - вздохнул Румпельштильцхен. - Надеюсь, теперь они уже
не поднимут бучу. У наших судорога начинается от напряжения.
- Об "Анаконде" я кое-что слышал, - задумчиво проговорил командир, -
но кто их враги?
- Они действуют очень широко. То в Гонконге, то в Лаосе, то в
Австралии, то в Европе мы находим их следы, но следы всегда обрываются...
Где-то у них есть тайная база. Но где? Кто их главарь?
- Может быть, мадам Вонг? - усмехнулся Аллигейтер, вспомнив
полумифическую женщину-пиратку, о которой несколько лет назад кричали все
газеты мира. Таинственная китаянка, лица которой не видел ни один смертный.
Специалисты сошлись на том, что под этой романтической маской скрывалась
просто группа гонконгских уголовников.
Румпельштильцхен отмахнулся от шутки:
- Мне лично кажется, что им покровительствует разведка какой-то мощной
страны. Это мое личное мнение. Слушай, Бен, пройдись-ка не спеша по своей
колымаге. Может быть, что-нибудь заметишь.
- Сейчас, добреюсь...
Пока электробритва очищала правую щеку капитана, миновали Австрию.
Аллигейтер подтянул галстук, нацепил профессионально-приветливую улыбку и
вышел в салон.
Так и есть: в первом классе пассажиры кисли от смеха. На экране Шон
Коннори молотил бронзовой статуэткой по голове гиганта борца сумо.* (*Сумо
- национальная японская борьба.) Кто из этих вылощенных богатеев может
оказаться гангстером? Любой - и никто.
Командир прошел в салон второго класса. Больше сотни людей самых разных
наций томились в креслах. Все уже устали от столь долгого полета.
Спортсмены, туристы, монашки, бизнесмены средней руки, компания хиппи...
Вот, пожалуй, один подозрительный тип - узкоглазый, с тяжелой нордической
челюстью... Что-то почти неуловимое в облике сближает его с теми
холоднокровными гадами, с которыми жизнь не раз сталкивала Б. Ф.
Аллигейтера. Но рядом с ним сидит какой-то славный мальчишка, лобастый,
ясноглазый крепыш, и они мирно беседуют. Вряд ли этот паренек из мафии...
Командир прошел через весь-салон и остановился в багажном отделении.
Туда же скользнул старший стюард Карриган, похожий на дрессированного
павиана.
- Кажется, все в порядке, чиф? - сказал он, широко улыбаясь.
Командир заглянул в рыжие глаза своего старшего стюарда. Вот самая
темная личность на борту. Кто он: агент Интерпола, гангстер, человек ЦРУ,
контрабандист? Черт бы побрал этот шпионский, шпионский, шпионский, тайный,
порочный, блудливый мир! То ли дело простой голубой цвет стратосферы.
- Все в порядке, Карриган, - буркнул командир.
Между тем лобастый, ясноглазый крепыш (читатель, конечно, уже
догадался, кто это!) обратился к своему спутнику:
- Я, пожалуй, сосну часок перед прилетом, мистер Чанг.
- Не возражаю, Джин, - ответил спутник и вдруг подмигнул обоими
глазами, передернул неподвижную маску своего лица. - А сколько миллиончиков
в сундуке у твоей бабки, Джинни-бой?
Эта странная судорожная ухмылка и шутка, которую Джерри Чанг повторил
по меньшей мере раз пятьдесят за многочасовой полет, вконец опротивели
Геннадию. Однако он вежливо в пятидесятый раз ответил:
- Я не посвящен в финансовые дела своей бабушки, мистер Чанг.
Он закрыл глаза и вновь, в который раз, перед ним закружились события
последних дней, лунные пятна и солнечный блеск Больших Эмпиреев...
...В середине пролива Рикко Силла выключил мотор своей лодки и сел за
весла. Уже занимался рассвет. Геннадий волновался, но лучший легопер мира
подмигивал ему ободряюще, а вид его мускулов и сахарно-белых зубов вселял
уверенность.
Лодка уткнулась в гальку. Геннадий пожал руку гиганта, спрыгнул на
берег острова Карбункл. Короткими перебежками пересекал он освещенные луной
куски пляжа, прятался за валунами. Нависшая над морем базальтовая стена
Карбункла была уже близко, когда Геннадий вдруг услышал голос:
- Стой!
Перед ним в маленькой нише сидела, поджав под себя ноги в белых
джинсах, Наташа Вертопрахова, то бишь Дол-лис Накамура-Бранчевска.
- Где ты был? - спросила она сурово.
- Там,- растерянно махнул рукой Геннадий, - в море...
- Ты был в Оук-порте, Джин,- сказала Доллис.
- - Нет, нет, что ты! - забормотал, Геннадий. - Просто мне не
спалось, я спустился к морю... здесь какой-то рыбак покатал меня...
- Джин, - голос девочки зазвенел от напряжения, - что ты скрываешь?
Расскажи мне все! Я буду твоим другом!..
Геннадий посмотрел девочке прямо в глаза. В них дрожала неясная
тревога. Она ничего не знает о подлинной сути своей матери. Было бы слишком
жестоко сказать ей сразу обо всем.
- - Доллис, ты веришь мне? - спросил он и взял ее за руку. - Ты
знаешь, что я не замышляю ничего дурного?
- Да, - сказала она, уже готовая к принятию тайны.
- - Тогда не спрашивай меня ни о чем. Тебе будет тяжело узнать правду.
Скоро ты все узнаешь, но я не хочу первым причинять тебе боль, Наташа...
- Как ты меня назвал? - округлила глаза девочка.
- Итак, сэр, повторяю, - звенящим от восхищения голосом сказал
старший стюард Карриган мистеру Джерри Чангу, представителю фирмы "Райские
перья и благовония".- Повторяю, сэр. Спаржа, русская икра, салат ля
паризьен, черепаховый суп, стейк по-техасски, фрукты. Замечательный вкус,
сэр! Виски "Кинг Джордж IV"? Гениально! Целую бутылку? Сверхгениально, сэр!
Поздравляю!
Вихляя задом, старший стюард удалился.
- Такой обильный заказ, мистер Чанг, - сказал Геннадий. - До Лондона
ведь всего один час...
- Не отказываться же от бесплатной закуски, - ухмыльнулся Чанг. - А
выпивка в воздухе в два раза дешевле, чем на земле. Скажи-ка, Джинни-бой,
сколько миллиончиков в сундуке у твоей бабушки?
- Я не посвящен в финансовые дела моей бабушки, мистер Чанг, - сквозь
зубы проговорил Геннадий и снова закрыл глаза.
...Голос Рикошетникова в наушнике звучал ясно, как если бы он находился
в соседней комнате.
- Все хорошо, что хорошо кончается, Гена. На борту расскажете обо всем
подробно. Нуфнути Куче на катере доставит вас сюда. Мы в пятидесяти милях,
координаты известны. Почему вы молчите?
Набравшись мужества, Геннадий проговорил:
- Товарищ капитан, разрешите мне... остаться у Накамура-Бранчевской.
Это очень важно, товарищ капитан...
- Что за глупости! - вдруг закричал Рикошетников.
Это был первый случай, когда невозмутимый капитан повысил голос. - Что
за бредни у вас в голове? Я отвечаю за каждого члена экипажа, а за вас,
Геннадий, вдвойне. Вернее, втройне! Не забывайте, что вы еще только мальчик!
Выполняйте приказание!
У Геннадия закружилась голова. Это испытание оказалось для него
потруднее, чем бегство из башни и допрос в подземелье Карбункла. Возражать
своему старшему другу и капитану?! Оспаривать его приказ?! Он посмотрел на
столпившихся вокруг рации мускулистых людей, лица которых, возможно впервые
за их жизнь, были скованы напряжением.
- Николай Ефимович, - он с трудом проглотил комок в горле, - Большим
Эмпиреям и всему народу угрожает беда. Никто, кроме меня, не сможет
проникнуть в центр страшного заговора. Я уверен, что вы на моем месте
остались бы здесь, а я бы на вашем месте не возражал. Николай Ефимович,
пионер не может поступить иначе... поймите меня...
Геннадий замолчал. В наушнике слышался только треск атмосферных
разрядов. Капитан тоже молчал. Геннадий приободрился.
- Николай Ефимович, ведь я теперь не один, я связался с патриотами.
Кроме того, каждую ночь вам будет сообщать обо мне некто по имени Чаби
Чаккерс. Это вполне надежный... - Геннадий запнулся было, - вполне
надежный человек. Мне ничего не угрожает. На Карбункле уверены, что я просто
английский мальчишка с романтическими бреднями в голове...
- Ждите у рации. Мы посоветуемся, - сухо сказал капитан.
...- Ледис энд джентльмен аттеншен, плиз, - послышался нежный голос
стюардессы. - Просим прекратить курение и пристегнуть ремни. Через
пятнадцать минут наш самолет произведет посадку в лондонском аэропорту.
Представитель фирмы "Райские перья и благовония", не жуя, заглатывал
огромные куски техасского бифштекса. Геннадий заглянул в потемневшее уже
окно. Внизу до самого горизонта извивались, пересекаясь, линии оранжевых
бестеневых фонарей. Самолет кружил вокруг Лондона, дожидаясь очереди на
посадку.
Немыслимо дерзкая мысль лететь в Лондон вместе с Джерри Чангом пришла в
голову Геннадию не сразу. Несколько дней он жил на вилле
Накамура-Бранчевской, играл в теннис с Доллис, мило беседовал с хозяйкой, а
ночью тайно спускался к проливу и условным ультразвуковым свистом вызывал
верного Чаби. За эти дни он узнал многое, но главное открылось ему только в
предпоследний день. Из разговора подвыпивших Мизераблеса и Латтифудо он
понял, о каких "парнях из Европы" говорила мадам в ту памятную ночь. Это
были не кто иные, как пресловутые "мерсенеры", белые наемники, "рыцари"
Буронго, Фриманны, Джигалии, в джунглях которых наводили кровавый "порядок"
эти сверхсолдаты, мастера войны, способные за "приличное вознаграждение"
стрелять в любую сторону, куда прикажут. Именно они должны были сыграть
последнюю часть страшного концерта под дирижерскую палочку женщины-чудовища.
Именно из этих профессиональных убийц набирал в Лондоне команду неизвестный
Геннадию Эр Би, "настоящий мужчина".
Посоветовавшись с сенатором Куче и патриотами, Гена решил попытаться
проникнуть в эту команду для того, чтобы узнать их дьявольские планы.
- Мадам, - сказал он как-то Накамура-Бранчевской, - к сожалению, я
.вынужден покинуть ваш дом. Могу ли я позвонить в Лондон, чтобы попросить у
бабушки денег на билет?
- О Джин! - всплеснула руками очаровательная дама .- Как вы можете
говорить о деньгах? Мы с вами люди одного круга, мой мальчик. Нам ли не
помогать друг другу? Как раз завтра вылетает в Зурбаган, а оттуда в Лондон
служащий моей фирмы мистер Чанг. Вы сможете лететь с ним, я дам
соответствующие указания. Ах, Джин, - Накамура-Бранчевска притронулась к
его руке и вздохнула, - поверьте, мне нелегко расставаться с вами, но я
надеюсь скоро быть в Лондоне, и, может быть, леди Леконсфильд... - Голос
дамы слегка дрогнул.
- Бабушка будет рада принять вас у себя, - сказал Геннадий. - Она и
ее брат...
- Сэр Лемюэль Кроссли-Датчмен? - округлила глаза Накамура-Бранчевска.
- Тот самый, внучка которого, Сьюзен, в прошлом году порвала с Ирвингом
Диблатоу, девятым баронетом...
- Да-да, - небрежно подхватил Геннадий, - с тем самым Ирвингом, по
кличке "Памфи", который приходится кузеном баронессе Шампунь-Собакиной, той,
что в сентябре прошлого года в родовом поместье Йелоу-Кэтс-Хаус объявила о
помолвке с гонщиком графом Хидеркутта, братом и хорошим товарищем известного
своими конюшнями виконта Бромурала де Гольденберга, отец которого, магараджа
Аждарагам этой весной купил остров Силли-Иллис у его матери княжны Патриции
Уайт-Торадзе, корни которой, как вам, конечно, известно, мадам, уходят к
славному роду Паддингтон-Сен-Лазар-Савеловский...
- О да, о да... - еле слышно прошептала Накамура-Бранчевска. Со
священным трепетом она смотрела на юного аристократа. На ее щеках пылал
нервический румянец.
Геннадий давно уже заметил, что эта страшная женщина со стальными
нервами и холодной кровью совершенно теряла голову перед аристократическими
именами и титулами. Ей так хотелось войти в тот круг бездельников и хлыщей,
что называется "хай-лайт" (высший свет!). Не лишенный воображения, мальчик
болтал что в голову придет о своих "светских" связях, и мадам в такие минуты
смотрела на него, как кролик на удава...
"Как проникнуть в логово наемных солдат?" - думал Геннадий, идя по
стеклянному коридору лондонского аэропорта рядом с мистером Чангом, движения
которого отличались каким-то особым механическим свойством, придавая ему
сходство с плохо отлаженным роботом.
В последнюю ночь на Больших Эмпиреях сенатор Куче, Рикко Силла и
президент Джечкин дали мальчику множество советов, как вести себя в Лондоне,
но все они были настолько наивны, что Геннадий, никогда раньше не бывавший в
британской столице, но знавший о ней кое-что по литературе, прессе и
телевидению, приказал себе немедленно их забыть. Правда, Рикко Силла
раздобыл где-то толстенный путеводитель. Геннадий изучил его от корки до
корки, и ему казалось, что он может с закрытыми глазами пройти от
Паддингтонского, к примеру, вокзала до Белгрейв-сквер, где жила его
"бабушка" леди Леконсфильд.
Сейчас он шагал в толпе пассажиров внешне спокойный, держа под мышкой
портфель с эмпирейскими сувенирами. Читатель, конечно, уже заметил, что наш
герой отличался исключительным самообладанием.
- Ну, Джин, где твоя золотая бабуля? - проскрипел мистер Чанг, буравя
глазами толпу встречающих.
- Меня никто не встречает, мистер Чанг. Я решил не беспокоить бабушку
телеграммами.
- Как же ты доберешься?
- Ну... - Геннадий искоса взглянул на Чанга и заметил, что "робот"
тоже косит на него глазом-индикатором, - хотя бы на такси или... вы меня
подвезете, мистер Чанг... Ведь вас встречают?
- Мальчик с вами? - спросил у Чанга полицейский чиновник, сидящий на
высоком табурете у турникета, за которым начиналась территория
Великобритании.
- Да, офицер. Мальчик со мной.
- Уелкам, сэр, проходите.
Чанг и Геннадий прошли через турникет. Чанг махнул кому-то рукой,
осклабился с какой-то подобострастной наглостью. Геннадий повернулся и
увидел не кого иного, как полковника Бастардо Мизераблеса ди Порк-и-Гусано.
Да, это был несомненно он - бананообразный нос, гусеницы бровей, подбородок
утюгом... Но что-то в нем изменилось - исчезла тупая мрачность из глаз, а
со щек пропали синие алкогольные паучки. Мизераблес был подтянут, гладок,
элегантен, на губах его блуждала улыбка, полная добродушно-коварного юмора,
столь свойственного властным, сильным натурам.
- Полковник, каким образом вы смогли опередить нас? - воскликнул
Геннадий.
- Мистер Стрейтфонд? - усмехнулся встречавший. - Очень рад. Мадам
сообщила мне о вас. Должен вас огорчить, мистер Стрейтфонд: перед вами всего
лишь брат блестящего полковника, зеркальная копия кавалера Ордена Счастливой
Лопаты. Я лишь скромный коммерсант. Ричард Буги к вашим услугам.
- Ричард Буги?! - вскричал с неподдельным изумлением Геннадий. - Уж
не потомок ли вы, сэр, знаменитого адмирала Рокера Буги?
В глазах Эр Би (теперь Геннадий понял, кто это такой) появилась
заинтересованность.
- Приятно удивлен, мой мальчик, что вы хотя бы слышали это имя.
Соотечественники редко ценят своих истинных героев. Слава часто достается
дутым фигурам.
- Слышал это имя! - воскликнул с горячностью Геннадий. - Да ведь это
мой кумир, сэр! Я преклоняюсь перед памятью адмирала Буги! Но почему ваш
брат, сэр, носит другое имя?
Ричард Буги снисходительно усмехнулся.
- Фук всегда испытывал тягу к пышным титулам и именам...
- Разве может быть имя прекраснее имени Буги! - вскричал Геннадий. Он
продолжал разыгрывать восторженность. - Да я бы отдал полжизни за это имя!
Тяжелая рука с перстнем опустилась на плечо мальчика, клавиатура
челюстей обнажилась в довольной улыбке, низкий голос прогудел:
- О'кей, бой!
Чанг занялся оформлением своего багажа, кованых сундуков с перьями
райских птиц и благовониями, а Геннадий и Ричард Буги медленно направились к
выходу из здания аэропорта. Геннадий не умолкал ни на минуту. Он видел, что
Ричарду Буги чрезвычайно приятно выслушивать дифирамбы в адрес своего
предка. Если бы знал потомок кровавого пирата, что рядом с ним идет
прапрапрапраправнук капитана Стратофонтова,. пустившего на дно сумасшедшие
мечты императора Рокера I!
Они вышли на площадь, заполненную сотнями разномастных автомобилей и
автобусов. Огни реклам дрожали на лакированных крышах и стеклах машин.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг