фиолетовыми.
Годунов смотрел, напряженно щурясь и оскаля ровные зубы. Пальцы его,
стиснувшие поручень, побелели.
- Интерферометр, - напомнила Софья Петровна.
Годунов заглянул в окуляр. Крутнул его, настраивая резкость. Один из
сфероидов вплыл в поле зрения. Он казался не голубым, а серым. Сфероид был
перечеркнут густо-фиолетовым крестом, балки которого к центру быстро
сужались.
- Да, - выдохнул Годунов. - Действительно.
В камере остался только один шар, самый крупный. Он прыгал в разные
стороны, будто его дергали. По поверхности плыли какие-то разводы, пятна,
спирали. Годунов потер ладонью уставшие глаза. Когда он опустил руку, шар
уже исчез.
- Минута двадцать восемь, - громко сказала Ивернева.
- Что?
- Я говорю: шаровая молния жила полторы минуты.
- Да... Сколько экспериментов вы провели?
- Сорок восемь.
- Какова воспроизводимость?
- Сто процентов.
- Почему не сказали раньше?
Софья Петровна пожала плечами:
- Я же говорила о газовых кристаллах...
- Да? - Годунов потер лысину. - Помню... Но я думал, что вы излагаете
очередную бредовую идею. Жидкие кристаллы, газовые кристаллы - чушь
какая-то! Кристалл - это вещество в твердом состоянии. Так?
- Не так. Кристалл - это вещество, атомы которого расположены
упорядоченно.
- Впрочем, вы же наполовину геолог...
- Жидкие кристаллы широко распространены и употребляются, например, в
электронно-счетных приборах. Шредингер говорил, что живой организм - это
многокомпонентный, биологически специализированный жидкий кристалл.
Например, хрусталик глаза - типичный жидкий кристалл. Под микроскопом в
поляризованном свете в нем видна интерференционная фигура в виде креста.
- Вот как сейчас?
- Да. Молекулы в жидких кристаллах представляют собой длинные цепочки,
расположенные закономерно. Поэтому они и кристаллы.
- Однако вы подковались...
- Значит, если молекулы газа выстроить закономерно, то получится
газовый кристалл. - Софья Петровна поминутно протирала очки и снова
водружала их на свой острый носик. - Возьмем шаровую молнию. Почти все
случайные наблюдатели утверждают, что в момент ее распада чувствуется резкий
запах озона. Отсюда гипотеза: шаровая молния - это газокристалл, сложенный
молекулами озона.
- Постойте, постойте. Молекула озона состоит из трех атомов кислорода,
соединенных двойными валентными связями. Нечто вроде скобочки с углом при
вершине около ста семнадцати градусов. А вы говорили, что должны быть
длинные цепочки атомов. Что-то не вяжется...
- Полимеризация! Я нашла условия, при которых электрический разряд
обрывает одну из связей. Скобочки начинают цепляться друг за друга, образуя
длинную цепь.
- Хм... - Годунов пожевал губами. - Похоже на правду. Экспериментальное
подтверждение тоже налицо...
- Только живут они мало, - сказала Софья Петровна. - Одну-две минуты.
- Не сразу Москва строилась. Надо работать.
Никогда в жизни Ивернева не работала с таким увлечением. Энергия
переполняла ее. Она чувствовала себя бомбой в момент взрыва. Она понимала,
что с помощью Михаила поймала кончик огненного клубка. Теперь надо тянуть за
него, тянуть терпеливо, без суеты, чтобы, спаси-сохрани, не оборвать... А
почему, собственно, огненный? Высокая энергия нужна только для обрыва
валентной связи, а дальше газовый кристалл может существовать в обычных
условиях. Она провела ряд температурных замеров и убедилась, что права.
Шаровую молнию можно было держать в руках, не обжигаясь. Но как увеличить
продолжительность ее жизни?
Ивернева знала, что озон образуется при возбуждении молекул кислорода
ультрафиолетовыми лучами. Он скапливается на высоте десяти-пятидесяти
километров, образуя озоносферу. Озоносфера - это броня, которая спасает всех
живущих на земле от жесткого космического излучения. Значит, надо
исследовать лабораторные шаровые молнии в лучах с различной длиной волны. А
что, если озоносфера - это колоссальная шаровая молния, в центре которой
спрятан земной шар? Вот поистине сумасшедшая идея! Мы окружены газовым
кристаллом, который существует десятки миллионов лет! Значит, и лабораторные
шаровые молнии могут жить долго. И тогда для них найдется практическое
применение. Например, лазеры с рабочим телом в виде газокристалла...
Однажды, когда Ивернева копалась в своей картотеке, в кабинет заглянул
Шкляр.
- Привет! Удели несколько минут гордому машино-владельцу.
- И дачевладельцу?
- И ему! - весело согласился Сан Саныч, проходя и садясь. - Ты знаешь,
я официальные бумаги уже подписываю так: "Александер А.Шкляр, эсквайр". Все
выходные торчу на участке.
- Копаешься?
- Копаешься - не то слово. Землю рою! Поливка, прополка, подвязка,
прореживание...
- Саня, извини, я занята очень. Ты что хотел?
- А вот что. Я вижу, ты здесь засыхаешь. Загниваешь на корню.
Вкалываешь аки зверь, а толку чуть. Один шарик в ста опытах - это разве
результат? А может, его вообще нельзя получить? Зачем зря мучиться?
Софья Петровна молча перебирала карточки.
- В моей лаборатории появилась вакансия сэнээса. Турнул одного
бездельника. Предлагаю тебе это место и интересную работу. Файбусович - за.
Что скажешь?
Ивернева нашла наконец карточку.
- Знаешь, Саня... В общем, каждый человек рано или поздно встречается
со своей шаровой молнией. Про Рихмана знаешь? Он экспериментировал с
атмосферным электричеством. Во время одного из опытов его убила шаровая
молния. Послушай, что написал Ломоносов о своем друге: "Умер господин Рихман
прекрасною смертью, исполняя по своей профессии должность". Понимаешь?.. К
сожалению, этого не скажут о тебе.
- Ну, ну. - Шкляр встал. - Все-таки подумай. Предложение остается в
силе.
А через неделю в кабинет Софьи Петровны зашел Годунов. Событие это было
редкостное. Лысина начальника отливала розовым, узкое лицо расплылось в
улыбке.
- Я тут почитал кое-чего... Оказывается, при охлаждении расплава
образование кристаллов необязательно. Очень часто получается стекло, в
котором атомы расположены хаотично.
Ивернева кивнула.
- Чтобы получился кристалл, надо добавить стабилизирующую добавку.
Например, при кристаллизации фианита в расплав подсыпают оксиды кальция или
урана.
Ивернева сжала щеки ладонями.
- Значит, и нам надо в озон что-то добавить. Какой-нибудь газ,
стабилизирующий газовый кристалл.
- Борис Николаевич, вы гений! Я знаю, что надо добавить!
6
По случаю десятилетия ИМАНа был устроен торжественный вечер.
Конференц-зал, украшенный портретами, лозунгами и флагами, блистал. Женщины
щеголяли туалетами, мужчины позванивали медалями. Шкляр сидел в президиуме
во втором ряду и с удовлетворением выслушал праздничный приказ, в котором
его фамилия упоминалась дважды. Нашел глазами Зою в голубом макси, озорно
подмигнул. Жена укоризненно покачала головой. Затем они гуляли по длинным
коридорам, стены которых были увешаны юмористическими рисунками из жизни
института. На одном из листов Шкляр был изображен в виде Юпитера,
размахивающего линейными молниями. Сан Саныч посмеялся.
Из зала доносилась музыка: там попеременно играл духовой оркестр и
крутили диски. Молодежь танцевала.
- Может, попляшем? - спросил Шкляр.
- Есть предложение спуститься в буфет. - Это сзади к ним подошел
Файбусович и взял под руки. - Есть шампанское. Я заказал столик.
- Дельно!
Они влились в поток людей, который медленно стекал по лестничным
маршам. Навстречу катился другой поток: шумный, веселый, возбужденный. На
первом этаже у длиннейшей стенгазеты стояла Ивернева. Закинув голову и встав
на цыпочки, она читала какую-то заметку.
- Обрати внимание на марсианку, - шепнула Зоя. - Смех, да и только.
Сан Саныч оглянулся.
- По-моему, сегодня она в порядке. Даже прическу сделала.
- Ты на ее палец посмотри. Я давно обратила внимание - нацепила
перстень с громадным голубым кабошоном. Никакого вкуса. Он ей идет, как
корове седло.
- Это не камень, - скучным голосом сказал Шкляр. - Это шаровая молния.
- Как?! - Зоя попятилась. - Она что, с ума сошла? Взрыв хочет устроить?
- Не бойся, неопасно. У шаровой молнии несколько разновидностей. Софья
таскает обыкновенный газокристалл, заключенный в кварцевую ампулу. Говорит,
что изучает продолжительность его жизни, а сама хвастает, конечно.
- Значит, ей удалось?
- Заюш, иди в буфет. Мне надо сказать ей пару слов.
Зоя скорчила недовольную гримаску и ушла.
- Позвольте приветствовать вас, дражайшая Софья Петровна, - дурашливым
голосом пропел Шкляр. - Допустите к ручке.
Ивернева оглянулась:
- Здравствуй, Саня. А я тебя и не видела.
- Где уж нам уж...
- Смотрела в оркестр - там нет. Подумала: не заболел ли?
- Ну что ты! Мне в оркестре сидеть невместно. Я президиумы украшаю.
- Поздравляю.
- Сколько живет? - Сан Саныч кивнул на перстень.
- Второй месяц. Представляешь - никаких поверхностных явлений. Вполне
стабильный кристалл! Похоже, мы близки к оптимальному соотношению газов.
- Я же говорил, что получим шарик! А ты еще сомневалась!
- Да уж...
- Заявку на изобретение оформила?
- Еще не все ясно. Годунов считает, что работа тянет на открытие.
- Даже так? А что - очень даже может быть... Хочешь, заскочу
как-нибудь? Дельную мысль подам!
- Ты иди сразу к Годунову...
- Слушай, давай за наш столик! Выпьем по бокалу шампанского за здоровье
газокристалла. Пускай живет долго! А?
- Извини, Саша, домой надо. Сегодня суббота, приезжает сын. Как всегда,
голодный...
Софья Петровна кивнула и пошла за шубкой.
На дворе была ночь. Свет, бьющий из стеклянных дверей, выхватывал из
темноты крупные снежинки, которые плавно опускались на землю, на кусты, на
голубые ели. Соня подняла голову и попыталась поймать одну снежинку ртом. Но
та не далась, уплыла в сторону. Газовый кристалл сиял драгоценным голубым
огнем и согревал руку. Хорошо...
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 15.12.2002 13:50
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг