гармошку, сильно вдавившись в салон. Крылья авто раздвинулись в стороны, и
передок машины стал похож на раздавленную лягушку.
Из двигателя брызнул огонь и раздался еще один взрыв - такой, что машина
подалась назад. Передок кара приподнялся над землей и пал с жутким
грохотом. Черное, непрозрачное, лобовое стекло покрылось сетью мутных
трещин, из которых выплывали струйки дыма.
Мария опустила ружье.
- Пойдем, - сказала она хрипло, - посмотрим.
И шагнула вперед. Ружье хлопнуло тяжеленным прикладом по ее коленке и,
внезапно взъярившись, Мария отбросила его на бетон. Я спокойно переступил
через него, сплюнув изжеванный фильтр сигареты, и направился следом за
девушкой, которая уже подходила к машине.
Из-под капота появились языки синеватого пламени, а трещины в стекле
откровенно сочились ядовитым черным дымом, - это горел пластик. Пожалуй,
там не должно было остаться никого живого. Но я все же не убирал ладони с
пистолетной рукоятки.
Мария же, чуть ссутулившись, шла вперед, смотря прямо перед собой. Я видел
ее затылок, но знал что глаза ее сейчас пусты, словно она смотрит, куда-то
внутрь себя. Она всегда так смотрела, словно вспоминала что-то важное.
Я отвлекся и пропустил начало представления. Только успел заметить, как
Мария прыгнула в сторону, и услышал, как затрещал металл машины. Я
бросился вниз, на обгорелый бетон судорожно рвя из-за за пояса пистолет.
Левая средняя дверь машины распахнулся и из нее вывалился живой факел.
Человек в черном костюме, весь объятый пламенем. Он молчал, и это было
самое страшное. Он сделал несколько шагов ко мне, прежде чем рявкнул мой
Магнум, всаживая пули в широкую грудь. Он пошатнулся, и я заметил, что
рукава его пиджака уже сгорели. Из правого высовывалась обгорелая ладонь.
Уже почерневшая. Тут я сообразил, что это телохранитель, напичканный
железными усилителями корпуса, может быть даже с искусственными
конечностями. И я поторопился выпустить остатки обоймы прямо в голову
этому несчастному. Она разлетелась как воздушный шарик. Исчезла с легким
хлопком, расплескав вокруг мутную жидкость. Телохранитель, лишившийся
головы, упал на землю. Его тело продолжало гореть.
Я быстро поменял обойму и встал на одно колено, приглядываясь к машине.
Вроде, там больше никто не шевелился.
Мария тем временем поднялась с бетона, небрежно отряхнула джинсы и снова
пошла вперед, - заслоняя мне линию стрельбы. Я чертыхнулся и поднялся,
чтобы идти за ней.
Переступая через разбрызганные мозги охранника, она даже не вздрогнула, а
я, шедший следом, едва не сблевал, увидев безголовое тело. Железная
деваха. У нее явно нервы из алмазов. И это мне нравилось.
Мария подошла к задней дверце и стала вглядываться сквозь черное стекло
внутрь авто. Видимо, искала того самого парня, которого так долго
собиралась прикончить.
Я встал с ней рядом, направив Магнум на дверцу. Мария потянулась к ручке и
в ту же секунду дверь распахнулась, движимая автоматическими моторами.
Девчонку просто снесло с места, а меня крепко хлопнуло по рукам и коленям.
Мой пистолет полетел вслед за Марией, а колени внезапно подогнулись, так
что я упал вперед, ткнувшись носом в распахнутую бронированную дверцу.
***
Я часто думал о том, почему я стал Королем Замка. Я был не очень силен, -
например Фил гораздо сильнее и быстрее меня. Я не был слишком уж умен.
Док, из моей команды, был гораздо умнее. Так почему я? Однажды я задал
этот вопрос именно Доку, - самому умному и начитанному человеку, которого
я знал. Док ответил, что моему типу характера присущи определенные
политические и организаторские способности. А у меня как у отдельно взятой
личности очень велика харизма. Я засмеялся, - мне показалось смешным это
слово, и переспросил Дока насчет харизмы. Тот пожал плечами и стал плести,
что-то насчет обаяния личности и способности вербовки сторонников.
Я ни черта не понял из того, что говорил Док. Вернее, уловил то, что он
хотел мне сказать, но я не мог бы объяснить это словами. Лучше всего
насчет этого высказался мой дед, снимая ремень, что бы выпороть меня за
то, что я курил со старшими пацанами. Дед сказал, что у НАСТОЯЩЕГО
человека есть внутри стержень. Железный стержень, который и делает его
настоящим человеком. Этот человек не делает того, что не хочет. Наоборот
все кругом делают то, что хочет он. И этот стрежень можно увидеть в
человеке, если посмотреть ему в глаза.
Тогда я понял деда буквально и высматривал парней, у которых из глазницы
бы торчал железный штырь. Но таких я не встретил, если не считать парочку
мертвых киборгов, которых вряд ли можно было назвать НАСТОЯЩИМИ людьми.
Но потом я понял, о чем говорил дед. Уже после того, как он умер и пропал
мой отец. Гораздо позже. Тогда, когда трое ребят из банды Акул встретили
меня в подворотне и, наставив на меня пистолет, велели снять штаны. Они
были старше на пять лет, и им хотелось позабавиться, заставив меня
пробежаться голышом по улице. Я тогда вытащил из-за пояса нож и пошел
прямо на них, улыбаясь на ходу. Тот, кто держал пистолет, занервничал
первым. Он был старше, у него было оружие, но он испугался меня. Я прямо
таки слышал, как ворочались мысли в его голове, - он пытался сообразить,
почему я такой смелый. То ли у меня есть крутые друзья, и они рядом, то ли
бронежилет, то ли еще что. В общем, я вел себя непонятно. И этого
непонятного он и испугался. И убежал. А двоих оставшихся мне пришлось
зарезать, потому что они были слишком пьяны, что бы чего-либо бояться.
Так вот. Во мне был этот стержень. Просто словами я не мог это описать. Но
я знал о нем. И я научился видеть этот стержень в других. Некоторые из них
становились моими друзьями, некоторые врагами. И тех и других я уважал. А
они уважали меня. Они тоже знали о стержне, хотя называли его каждый
по-своему.
Но я первый раз видел женщину, практически девчонку, в которой этот
стержень просто сиял. Мария. Она была не такой. Не такой, как все.
Совершенно ни на кого не похожей. Особенной.
Я видел много интересных девиц, - от безразличных городских студенток, до
агрессивных уличных воительниц, - в которых уже практически не осталось
ничего женского. Студентки, садились в кружок, рядом со своими странными
плакатами и покуривали косячки. И ни на что не реагировали. Они были
вялыми и пассивными. Даже в постели. Воительницы... Они царапались как
дикие кошки. Они были дикими.
И те и другие мне нравились. Я в каждой находил симпатичные мне черты. Но
в них была одна общая. Обреченность. Как будто они жили последний день и
уже смирились с этим. "Студентки" были подавлены этим, бойцы бесились. Но
они уже знали это. И смирились. Эта черта была присуща всем нам, - мы жили
в мире отравленном тяжелыми металлами и радиоактивными отходами. Мы могли
умереть в любой момент. И знали об этом.
Мария была не такая. Она была совершенно другая. В ней мне нравилось все.
И жизнь так и плескалась в ней. Она знала, что будет жить вечно. Так же
как и я. Она хотела жить и жила. Жила на свой лад, наперекор всем. Так же
как и я. И в ней был этот проклятый дух. Стержень. Она была как бы равной
мне. И я уважал ее. Уважала ли она меня? Видела ли во мне этот стержень?
Вот вопрос, который я задавал себе.
А однажды, Док рассмешил ее. Мы сидели за столом в нашем Замке и
закусывали. Док рассказывал свои анекдоты, и внезапно Мария засмеялась. Ее
глаза ожили. Они больше не были безразличными. Они были живыми. Она
повернулась ко мне и кивнула головой на Дока, словно призывая посмеяться
над удачной шуткой. Ее глаза сияли как звезды. И они смотрели на меня.
Тогда я понял, что если эта женщина не станет моей женой, моей Королевой,
то я навсегда останусь холостым. Ради нее я бы бросил свое королевство.
***
В следующую секунду меня схватили за шиворот и встряхнули как котенка.
Поставили на ноги. Чья-то рука мгновенно обвила мне шею, едва не придушив,
а мой правый висок ощутил холод металла.
Я поднял глаза, и первое что увидел, - это огромное отверстие ствола
своего же собственного пистолета, заглядывающего мне в правый глаз.
Пистолет держала Мария, двумя руками, поддерживая левой рукой рукоять
моего Магнума. Она стояла в пяти шагах от меня, и безразличие ушло из ее
глаз. Они теперь сверкали как проклятые неоновые лампочки в центре города.
Ее руки ничуть не дрожали, и по всему было видно, что она без лишних
вопросов нажмет на курок. Прямо сейчас!
Рука, сгибом локтя прижавшая мое горло, дернулась, и я почувствовал, как
хрустят мои шейные позвонки, вытягиваясь в струнку. Если бы я чуть
шевельнулся, то моя шея бы сломалась. Парень что меня схватил, явно имел
мышечные усилители. Или искусственные мышцы, что почти то же самое. И еще
от этой руки пахло жареным мясом. Паленой плотью. И смертью.
- Сука! - Прохрипел голос над моим ухом. - Кто ты?
- Мария. - Спокойно отозвалась она, прищурив левый глаз.
- Это ты меня сюда позвала? - Снова тяжкий всхлип прямо мне в затылок.
- Да. Ты попался в мою ловушку.
- Значит, информация об эксперименте Сейко, - фуфло? О Боже! Слава небесам
хоть что-то хорошее за этот поганый день!
- Нет, - голос у Марии ровный, - эксперимент был, и прошел удачно. В
отличие от вашего.
- Что?! - Я почувствовал, как дрогнула сталь ствола, прижимающаяся к моему
виску - Не дразни меня маленькая сучка!
Но Мария уже снова смотрела внутрь себя. Огонь в ее глазах погас, вернее,
стал меньше, почти исчез. В таком состоянии она могла находиться часами,
и иногда, у меня создавалось впечатление, что она все-таки тайно, что-то
колет или курит.
- Ты должен умереть, - просто сказала она, - ты, последний из тех, кто
выжил после эксперимента в девяносто восьмом.
Пистолет у моего виска снова вздохнул, а рука на моем горле еще больше
напряглась. Я буквально висел на своей шее.
- Не дергайся, - все тем же ровным тоном продолжала Мария, - если ты
отведешь пистолет от его головы, и попытаешься направить на меня, то я
выпущу всю обойму.
- Кто ты, черт бы тебя драл?! - Голос у мужика за моей спиной прорезался
визгливыми нотками, и я понял, что ему страшно.
- Генри, Мондего, Роджер Вонючка, Велагро, Тифони, - стала перечислять
Мария.
Над моим ухом снова яростно захрипели. Проклятый тип разговаривал так
эмоционально, что аж брызгал слюной. Он уже заплевал мне все правое ухо.
- Это была ты? Их убила ты?
- Да. Это была я. Торранс, ты последний.
- Сука! - Новый плевок мне в ухо. - На кого ты работаешь? Судзуки? Сейко?
Ангелы?
- Я работаю на смерть, - холодно отозвалась Мария, - на ту, что с косой, на
ту, на которую поработал и ты, своим проклятым экспериментом!
- Эксперимент провалился. - Хрипло задышал мужик над моим ухом, и я
сообразил, что это тот самый Торранс, - исполнительный директор корпорации
Бездна.
- Все совалось, - продолжал хрипеть он, - это сделала ты?
- Нет.
- Откуда ты тогда знаешь об эксперименте девяносто восьмого года, а?
Передача тел во времени на сто лет назад! Это было так засекречено, что я
сам узнал о нашей цели буквально за месяц до даты! Это было супер
секретно! Члены правления до сих пор не знают об этом! Кто тебе рассказал?
Кто? Скажи, и мы забудем обо всем, об этой глупой перестрелке. Верь, мне
важнее найти предателя у себя в гнезде, чем мстить тебе!
- Твой эксперимент удался, Торранс, - сказала Мария, и мне показалось, что
ее голос дрогнул, - там, куда вы послали первого в мире хрононавта,
получился взрыв. Слишком быстрое высвобождение энергии. Взрыв разрушил
жилой многоэтажны дом и часть площади.
- Черт! - Завопил Торранс. - Откуда ты это знаешь? Мы предполагали, что
ТАМ был взрыв! Потому что досталось и нам, - разнесло половину
лабораторного корпуса, и мы чудом остались живы! Но ты то откуда об этом
узнала!!!
И тут он словно подавился. Он замолчал, и его внезапно пробрала такая
дрожь, что я подумал, - мне пришел конец. То, что не дрогнул его палец на
спусковом крючке, - просто чудо.
- Господь всемогущий! - Простонал у меня над ухом Торранс, - ты оттуда?
- Да. - Тихо отозвалась Мария, и я заметил, как побледнели ее пальцы,
сжимающие мой Магнум.
***
Однажды, когда Мария уже неделю была с нами, мы попали в перестрелку, и я
оказался на открытом месте. Я упал, укрываясь от взрыва гранаты, и сильно
ударился башкой. Так, что все плыло перед глазами. Посреди улицы.
Остальные попрятались. Мария шедшая позади, стукнула по шее Дока,
отобрала у него пистолет и выскочила прямо ко мне, стреляя на ходу. Из
засады стали палить по ней, и тогда подключился Фил, - он приподнялся,
поливая засаду огнем из своего автомата, а Мария сдернула меня в сторону,
оттащила за угол крыльца.
Тогда я и увидел в ее глазах боль. Боль за меня. И я понял, что ей не
безразлична моя судьба. Я.
Если бы я увидел ЭТО в глазах у своей подружки, я бы понял что она ради
меня пойдет на смерть. Но Мария не была моей подружкой. Через минуту она
снова была спокойна и смотрела равнодушно куда-то в сторону. Но теперь я
знал. что ей что-то мешает. И если бы ей не мешало это проклятое ЧТО-ТО,
она бы стала моей Королевой. Мне не нужны были ее слова. Я это просто
знал.
Еще через неделю, когда Мария прочно поселилась в нашем замке, в свободной
комнате, ко мне подошел Оборванец и сказал
-Послушай, насчет Марии то. Это твоя подруга или не твоя? Живет тут уже
месяц, а вроде не с тобой. С кем она? Симпотная деваха, если она свободна,
я бы ее оприходовал. А то трясет тут на виду у всех своими прелестями,
только народ заводит.
Я улыбнулся Оборванцу и, вытащив свой пистолет, приставил его прямо к
переносице шпиона. Я никогда не вытаскивал оружие, чтобы угрожать. Только
для того чтобы убивать. То есть только тогда когда это действительно
необходимо. Оборванец знал об этом. И, увидев мою улыбку, он обделался как
малый ребенок, поняв, что его мозги сейчас очутятся на стене. Но я не
выстрелил. Я подумал что, в общем-то, Оборванец ни в чем не виноват. Он
такой, какой он есть. И в принципе неплохой парень для потомственной
шпаны. Я опустил пистолет и велел своему шпиону убираться, и не
показываться мне на глаза неделю. Как он бежал! Он скатился по лестнице до
первого этажа, так стуча сапогами, что слышно было наверно и на пятом.
А я задумался. Надо было поговорить с Марией. Насчет ее. Меня. Нас. Но я
не мог этого сделать. Я чувствовал, что еще не время. Что я не могу ее
расспрашивать. Просто не имею права. Я просто не знал что делать, если она
в ответ на мое предложение посмотрит сквозь меня своим пустым взглядом. Я
просто боялся. Такое было со мной впервые.
***
Торранса снова бросило в дрожь, я решил, что пора перейти к активным
действиям. Моя левая рука осторожно двинулась к поясу. Там у меня был
маленький ножечек, - прямо в широком ремне. Небольшой, - всего в палец
длиной. Но яд на лезвии компенсировал размеры клинка. Я надеялся, что
смогу кольнуть этого придурка и нырнуть вниз, - яд действовал мгновенно и
если Торранс промахнется первый раз, то второй выстрел он просто не успеет
сделать.
- Ты! - стонал Торранс
-Я. - Мария вдруг выпрямилась, даже стала как-то выше ростом. - Твой
эксперимент уничтожил мою семью. Мужа и моего ребенка. И много простых
людей, которые и слышать никогда не слышали о корпорации Бездна.
- Нет, - прямо в ухо мне заорал исполнительный директор, - нет! Ты врешь!
Ты работаешь на Сейко, я знаю! Если наш бедный Роджер взорвался то, как ты
сюда попала? Без переместителя это невозможно! А в прошлом веке просто
нельзя было его сделать!
- Переместитель был. - Мария прямо-таки излучала спокойствие.
Торранс снова замер, видимо, что-то соображая. Моя рука двинулась к поясу
чуть быстрее. Миллиметр за миллиметром.
- Сейко! - Выдохнул наконец Торранс.
- Да. Через пять лет после вас. По нашему времени.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг