Дерево слегка покачивалось. Я вскарабкался к самой вершине, осторожно
переступая по гибким тонким ветвям. Сердце тревожно замирало, - кто еще из
знакомых мальчишек решится залезть на самое высокое дерево в парке? Да еще
когда в любой момент может появиться смотритель парка. Я покрепче
ухватился за ветку. Кроссовки скользили по влажной коре и приходилось
постоянно переступать на месте. Можно, конечно, сесть и поболтать ногами,
но это не серьезно. Надо подняться к самой верхушке и привязать там черный
платок - такое условие нашего спора. Шмыгнув носом, я ухватился за верхнюю
ветку и подтянулся, елозя подошвами по мокрому стволу. Если честно, то
было страшно. В животе сидел какой-то ледяной зверек, который постоянно
царапался и пытался выскочить. И руки немного дрожали. Но я предпочитал
думать, что это от волнения. Так всегда говорит мама, когда у нее дрожат
руки и когда отец кричит на нее, чтобы она больше не пила. Веточка
хрустнула под моей рукой и я сразу забыл про маму. Потому что вдруг понял,
что сейчас будет. Правой рукой я держался за тоненькую веточку, левой
пытался дотянуться до ствола, а под ногами почему-то ничего не было. В
этот момент веточка снова хрустнула и подалась вниз. Я шумно выдохнул и
заболтал ногами, пытаясь левой рукой ухватиться за крепкие сучья. Но
вдруг мне стало легко, и я полетел. Вниз. Я видел, как удаляется от меня
верхушка с молодыми ярко-зелеными ветвями, и сердце вдруг перестало
биться. Все замерло на секунду: так бывает, когда летаешь во сне. Спиной я
вдруг почувствовал землю, - нет, я еще не упал, просто моя спина уже как
бы представила, что я упал, и напряглась в ожидании страшной боли. Сладкое
чувство страха молнией проскочило вдоль позвоночника, завораживая меня. На
секунду мне показалось, что это сон. "Мама", - прошептал я, и в ту же
секунду мир снова рванулся с места, мимо меня промелькнула зеленая крона.
Я раскрыл рот, чтобы закричать, задыхаясь от страха, но сильный удар...
- Стоп! Записано! Снимите с него шлем!
Яркий свет ударил по глазам. Я замычал от боли в висках и опустил веки.
- Эй, старик, ты жив? - раздалось прямо над ухом.
- Жив, жив, - промычал я, не разжимая зубов. Отстегнув с запястий браслеты
датчиков, я поднял руки и помассировал виски. Проклятье! Почему у меня
всегда болит голова после сеанса?!
Меня похлопали по плечу и отстегнули ремни. Разлепив глаза, я увидел
задорное лицо Ричи.
- Отлично старик! - сказал он. - Все в порядке! А как упирался-то!
- Ненавижу детей, - прошипел я, аккуратно вставая. В глазах потемнело.
- Ха, - улыбнулся Ричи, - так обычно говорят сами дети! Те, которые
постарше.
- Угу, - отозвался я и направился к выходу. За прозрачной стеной
суетились два оператора. Режиссер задумчиво сидел за пультом, смотря на
экран перед собой. На суету он не реагировал. У него было такое странное
лицо - мягкое... Наверняка вспомнил свое детство. Он поднял руку и
коснулся затылка. Точно. Наверняка он упал в детстве с дерева и крепко
стукнулся головой. Иначе никогда бы не стал режиссером мнемозаписей.
- Генрих, - Ричи взял меня под руку, - пойдем поговорим. Я знаю, что сейчас
не время, но это очень важно. Тут прекрасный бар, прямо в студии, - для
своих. Пойдем, посидим, выпьем пива, а?
- Ричи, - простонал я, отнимая руку.
- Старик, я все понимаю, просто надо поговорить. Это важно!
- Ну, пойдем, - обреченно согласился я, - пиво за твой счет!
- Идет! - радостно улыбнулся Ричи.
И мы побрели по коридору. Это была другая студия - не та, на которой я
записывался в прошлый раз. Это было европейское отделение Диснея. И студия
тоже была диснеевская. Я даже не знал, пойдет ли моя запись в кино или в
анимацию. Представив, что моим героем будет мультяшка, я сморщился.
Конечно, у такой студии должна быть своя забегаловка. Столовая. Где-то
рядом с выходом. Ричи внезапно остановился и потянул меня вправо. Он
распахнул дверь и мы очутились в комнате, где располагалась столовая. Все
чисто, аккуратно - чем-то похоже на Мак-Дональдс. Вдоль стен стоят
персонажи диснеевских мультфильмов. Я плюхнулся за ближайший свободный
столик, а Ричи ринулся к стойке. Народу было мало. В основном одиночки,
торопливо глотающие кофе - сейчас самый разгар рабочего дня. Лишь у самой
стойки сидели два бородача, которые яростно орали друг на друга,
размахивая руками. Наверняка режиссеры. Не поделили какой-то сюжет. Я
попытался прочитать по губам, но не получилось - они слишком быстро
говорили.
- Вот твое пиво, - сказал Ричи, подходя к столику.
Он поставил передо мной бутылку Миллера. Ишь ты! Интересно, какой
сегодня праздник? Я быстрым движением свинтил пробку и приник к горлышку.
Ричи опустился в пластиковое кресло напротив меня.
- Красуешься, - ухмыльнулся он, наливая свое пиво в высокий бокал, -
побрился бы!
- Ричи, что ты хотел? - устало, спросил я, - у меня болит голова и я
предпочел бы отправиться домой.
- Слушай, - оживился Ричи, - а почему ты не пьешь водку? Говорят, это
актерам помогает.
Опешив, я чуть не подавился пивом. Ричи никогда раньше не заговаривал
об этом.
- Не знаю. Но вообще-то от водки я становлюсь агрессивным. Крепкие напитки
возбуждают. А от пива становится так спокойно. Оно для меня как
успокоительное.
- Ага, - сказал Ричи и аккуратно глотнул из бокала, - а ты знаешь, что это
путь к безразличию? К твоей профессиональной смерти? В конце концов, тебе
будет ОЧЕНЬ спокойно и твои записи потеряют яркость.
- Ричи, - пораженно сказал я, - ты что, читаешь мне мораль?
- Да нет, старик, расслабься, - улыбнулся мой агент - это я так, к слову.
Но разговор будет именно о твоей профессии.
- Ну-ну, - я откинулся на пластиковую спинку, держа бутылку в руке.
- Сколько ты со мной работаешь, полгода? - лицо Ричи стало серьезным. Таким
я его еще не видел. - Ты всем доволен?
- Да, я всем доволен.
- Контракт у нас на год. Как думаешь, мы продлим его?
- Ну, еще рановато об этом говорить, - уклончиво сказал я, пытаясь понять,
чего хочет мой агент, - но я бы не прочь. Я же говорю, что всем доволен.
- А я не всем, - серьезно сказал Ричи.
Я промолчал.
- Тебе пора понять, что мнемозаписи -- не искусство, а ремесло, - сказал
мой агент, отставив стакан, - и что с художествами пора кончать. Если я
приношу тебе заказ, его надо выполнять. Твой дар - средство получения
денег. И для тебя, и для меня.
Я молчал. Ричи еще никогда не говорил со мной в таком тоне. Обычно он
просил сделать какой то эпизод, а я говорил ему "да" или "нет".
- У меня есть еще несколько клиентов твоего класса, - продолжил Ричи, - но
ты потенциально самый талантливый. Неужели тебе доставляет удовольствие
перебиваться эпизодами? Что ты ломаешься, как девица, когда я приношу
очередной запрос? Ты должен работать, ну, боле широко, что ли. Тебе надо
расширять диапазон своих ролей. Почему тебя всегда тянет в тоску и грусть?
К боли и печали?
- Потому что у меня это лучше всего выходит, - спокойно сказал я.
Следовало этого ожидать. Ричи, конечно, неплохой парень. Но он никогда
бы не пробился к деньгам, если бы у него не было хватки. И на самом деле
он не "парень". Не "паренек", не "чувак" и не "братишка". Он агент. Агент
по продажам. И наверняка трясет своих клиентов, как груши.
- Потому что ты не хочешь постараться и сделать наконец что-то серьезное.
Если я достану тебе полную роль в каком-нибудь фильме, допустим, главную -
ты справишься?
- Не знаю, - нехотя протянул я.
- Подумай об этом. У меня на примете есть пара ролей. В этом месяце я жду
от тебя два - три эпизода, в которых не будет тоски. Потом посмотрим.
Ричи одним глотком опустошил бокал и поднялся из-за стола.
- Подумай над этим, - серьезно сказал он, - посмотри чужие ленты, сходи в
бордель, набей кому-нибудь морду. Покури травки. Изменись.
Агент по продаже чувств поставил пустой бокал на стол и посмотрел на
меня. Я уныло кинул в ответ. Я словно увидел Ричи в первый раз. Сейчас он
был совсем другим. Смешливый подросток исчез, на его месте появился
бизнесмен. Холодный и расчетливый. Я даже засомневался, сколько ему лет.
Мне всегда казалось, что Ричи младше меня. Но сейчас я в этом не был
уверен. Лицо Ричарда побледнело и заострилось. Голубые глаза стали
ледяными - холодными и прозрачными. Резко выступили скулы, а короткая
стрижка наводила на мысли о военных. Я вдруг отчетливо увидел, как в руке
Ричи появляется пистолет. Его рот сжимается в тонкую полоску, он наводит
пистолет на чей-то затылок и с каменным лицом спускает курок.
- Генрих?
Я вздрогнул. Агент стоял напротив меня, внимательно всматриваясь в мое
лицо.
- Извини Ричард. Мне немного не по себе. Я все понял и обязательно подумаю
над твоими словами, - автоматом выдал я, глядя в его ледяные глаза.
Ричард расплылся в улыбке. Он снова превратился в смешливого паренька.
- Отлично старик! - сказал он и коротко засмеялся. - Ну, тогда до завтра!
Он хлопнул меня по плечу и направился к выходу.
- Ричи, - окликнул я его.
Он обернулся.
- Ричи, у тебя есть пистолет?
Его улыбка дрогнула и исчезла. На меня снова смотрел холодный делец. Его
ледяной взгляд кольнул меня, словно иголкой. Рот сжался в тонкую полоску и
вытолкнул наружу слова:
- Есть. Новая модель "магнума". А что?
- Ничего, - отозвался я, внутренне содрогаясь, - извини, Ричи, все в
порядке, до завтра!
И я шутливо отсалютовал бутылкой с пивом. Ричи ухмыльнулся и,
развернувшись, вышел из бара. Я же подумал, что ни за какие деньги не
повернусь спиной к своему агенту, если в его руке будет пистолет. Пусть
даже пластмассовый.
* * *
Вечер я решил провести в баре. В конце концов, Ричи прав. Пора уже
бросить все эти дурацкие размышления о смысле жизни. Надо просто жить.
Зарабатывать деньги, в конце концов. Придя к такому решению, я клятвенно
пообещал себе, что буду записывать все, что попросит Ричи, или хотя бы
попытаюсь это делать.
Я вышел из дома, когда летнее солнце уже садилось. Но было еще светло.
Привычно поправил своего "Вампира". Пусть записывает, может, потом
пригодится. Порадую своего агента.
На улицах было довольно много народа. Люди куда-то шли, улыбались,
хмурились. Жизнь текла. Позвякивая мелочью в кармане, я привычно
направился к остановке городского транспорта. Ну не обзавелся я еще
машиной. Хотя деньги есть. Просто не надо. Хмыкнув, я достал сигареты из
кармана. В пачке оставалась одна штука. Вот черт, забыл купить. Ну и
ладно, куплю в баре. Дымя сигаретой, я подошел к остановке. Около
огромного зонтика стояло всего три человека, по-видимому, знакомых друг с
другом. Они тихо беседовали о чем-то не обращая на меня внимания. Я окинул
взглядом улицу. По асфальту катил непрерывный поток машин. Электричество
хорошая штука! Раньше было хуже. Я еще застал то время, когда железные
коробки на колесах жутко дымили.
Мимо меня промелькнул "седан" новой модели. Нежно-салатовый. Нет,
все-таки надо купить машину, завести подругу - блондинку под два метра
ростом, и наслаждаться жизнью. Вот только не утрачу ли я тогда свою
ценность? Ведь главное в моей профессии - именно чувствовать. Переживать.
Терзаться. Только тогда ты представляешь ценность для компаний. А, гори
оно все огнем!
Я забрался в городской кар и уселся около окна. Через три остановки я
вылез и нырнул в небольшой переулок. В этом баре я был всего несколько
раз, но дорогу помнил хорошо. Это своеобразный бар. Там собираются в
основном сенсетивы. Правда, здесь не услышишь дружеской беседы и
разговоров о работе. В основном мы просто молча пьем пиво, глазея друг на
друга. Иногда сюда забредают и обычные компании, привлеченные тишиной.
Тогда всем становится легче. И одновременно тяжелее. Мы видим, что есть
нормальная жизнь. В которой не сходят с ума около тридцати.
Я толкнул двери из темного стекла с надписью "Созвездье", и внутри
звякнул колокольчик. Мне очень нравилась эта идея - с колокольчиком. У
него был такой нежный и приятный звук! Я улыбнулся и, спустившись по
лестнице, зашел в зал. Полумрак, тишина, клубы табачного дыма плавают
вокруг столов. Кажется, это последний бар в городе, где можно курить в
зале. В остальных либо запрещено вообще, либо есть отдельное помещение. Но
тут - можно.
Я подошел к стойке и поздоровался с барменом. Тот кивнул мне в ответ. Я
заказал пиво, свой любимый огнетушитель, и сигару. Пофорсим сегодня. Заняв
свободный столик, я сделал первый большой глоток. Потом, поставив кружку
на стол, я раскурил сигару и откинулся на спинку деревянного стула.
Где-то я слышал, что чем больше человек думает, тем больше у него
неприятностей. По-моему, это верно. Но ведь встречаются такие люди, кто не
может прекратить думать. Можно забыться, но на время. Действовать.
Заниматься спортом. Выпивать. Смотреть видео. Но они все равно
возвращаются. Мысли. Думы. Терзания. Как плохо быть чувствующим.
Сенсетивом. Порой мне кажется, что я бы дорого дал за то, чтобы стать
обычным человеком. Рабочим. Который, отработав день, покупает пиво,
возвращается домой и смотрит видео. Он сидит дома в тапках, пьет пиво, ни
о чем не думает, и он счастлив, разумеется, на свой манер. Но я уже не
могу измениться. Вернее, я могу попытаться, но у меня не выйдет. Я знаю.
Не выйдет, потому что я буду стремиться к этому. Буду стремиться быть на
кого-то похожим, и всегда буду помнить о том, что это не настоящий я. А
сделанный, придуманный. А при этом счастливым не станешь. Все равно эта
мысль будет занозой сидеть где-то внутри.
Поморщившись, я постарался выбросить из головы эти мысли. Допив пиво
одним глотком, я кивнул официанту и поднял пустую кружку. Тот немедленно
налил новую и поспешил ко мне. Этот жест знали все. Смысл его - повторить.
Стряхнув хлопья белого пепла, я откинулся и осмотрел зал. Может, стоило
пойти развеяться в какой-нибудь ночной клуб? Вот черт, я и не знаю
никаких. Те дискотеки, что я посещал в молодости, наверное, все закрылись.
Надо будет попросить Ричи показать пару интересных мест. Думаю, он с
радостью согласится.
Как ни странно, в зале было много народа. Как правило, все садились по
одному, и тогда весь столик считался занятым. Я скользнул взглядом по залу
- так и есть. Я даже узнал пару лиц, - с ними я встречался на записях, но
не был близко знаком. Вот даже знаю одну компанию. Это веселые ребята,
которые обычно работают с молодежными комедиями. Один из них поймал мой
взгляд и, улыбнувшись, поднял кружку. Я повторил его жест. Как-то мы пили
пиво в баре перед студией записи Орион. Я приходил туда на пробы, а Майк,
кажется, так его зовут, забежал глотнуть пивка после сеанса. Интересно, а
какие мысли у них? Быть вечным шутом тоже нелегко.
- Свободно?
Я удивленно обернулся. Высокий человек в строгом костюме, лица в темноте
не разобрать. Неужели обычный парень, не сенсетив?
- Да, - растерянно сказал я.
Мужчина кивнул и уселся на свободный стул. Ого! Да это черный парень.
Афро-европеец, как принято говорить. На вид ему было уже за тридцать.
Вдобавок у него была аккуратная черная бородка, которая делала его старше.
Подавив любопытство, я отвернулся - нехорошо рассматривать людей.
Тем временем официант принес моему соседу пиво. Тот одним глотком одолел
полкружки и развернулся на стуле, оглядывая зал. Невольно я скосил глаза и
заметил характерную выпуклость под пиджаком. "Вампир". Э, да это свой.
Неожиданно он обернулся и посмотрел на меня.
- Ник. Меня зовут Ник, - сказал он.
- Генрих, - представился я.
- Твое здоровье, Генрих, - сказал Ник и приник к кружке. Только тут я
заметил, что мой новый знакомый был навеселе. По-видимому, он успел уже
здорово хлебнуть в еще каком-то баре.
- Твое здоровье, Ник, - сказал я и приложился к кружке.
Сенсетив поставил кружку и демонстративно взглянул на мой пояс.
Конечно, он заметил под пиджаком и моего "Вампира". Мне стало немного не
по себе.
- Как жизнь, брат? - спросил Ник.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг