насос в шахте номер три? Разве не он убил Красницкого и мог бы повлечь
гибель многих других? А при взрыве "Чапаева" не погибли четыре
человека? А что еще наделает Коновалов, если лава поможет ему? Тут
нечего прятать, как страус, голову под крыло. Кто сказал "А", тот
говорит "Б". Я и сказал это "Б".
- Но ведь это предумышленное убийство, - почти взвизгнул Березин.
- А там все можно было бы объяснить случайностью, несчастным стечением
обстоятельств.
- Во всяком случае, - недовольно сказал Гоберти, - вы должны
были, Константин Михайлович, раньше поговорить с нами или хотя бы со
мной. Я не собираюсь мешать вашей инициативе, но...
- Вас не было в городе, - насупившись, ответил Акимов. - А
Николай Антонович, конечно, истерику устроил бы... как сейчас. Да и
времени не было, нужно было торопиться.
- А я все-таки протестую! - говорил Березин, ударяя ладонью по
столу. - Протестую... Нельзя бессмысленно увеличивать ответственность.
Тем более безрезультатно...
- Ответственность нисколько не увеличилась, - раздраженно
возразил Акимов. - Покушение было произведено с геликоптера в
сумерках, на лету, и никаких следов теперь не найти. И, наконец, я
должен вам заявить, что мне надоело все время приспосабливаться к
вашей трусости и постоянно оглядываться на нее. Я пошел с вами потому,
что мне нужно было поле активной деятельности, активной борьбы. А вы
что? Властвовать вы любите, но вы хотели бы добиться власти без риска
для своей драгоценной особы. Не пройдет, Николай Антонович!
- Вы не смеете! - вспыхнул Березин. - И, пожалуйста, не
забывайте, что я никогда не искал вашей волчьей стаи! Вам это может
подтвердить и Эрик Вильямович. Я с ним иду, а не с вами.
- Ну, довольно, дорогие друзья, - произнес, вставая с кресла,
Гоберти. - Дело сделано, и ссориться поздно. По каким бы дорожкам мы
все ни шли, но цель у нас одна. Как говорится в одной замечательной
русской пословице: "Как бы ни болела, лишь бы умерла". Хе-хе! Только
прошу вас, дорогой Константин Михайлович, в будущем таких вещей не
делать без консультации со мной.
Акимов угрюмо наклонил голову.
- Ну, я спешу, - продолжал Гоберти. - Я выйду один. Константин
Михайлович потом.
Он дружелюбно, с широкой улыбкой потряс руку своим собеседникам и
вышел из кабинета.
Воцарилось короткое молчание - недовольное, почти враждебное.
Березин, не поднимая глаз, нервно перекладывал с места на место
какие-то бумаги. Акимов, вытянув короткие ноги, играл большими
пальцами сцепленных рук. Потом, все так же молча, он встал, подал руку
Березину и вышел.
Едва дверь закрылась за ним, Березин откинулся на спинку кресла,
прерывисто и шумно вздохнул, закрыл глаза.
Через минуту послышался стук. В кабинет вошел секретарь.
- Можно выключить? - обратился Хинский к капитана Светлову.
На побледневшем лице молодого лейтенанта, в его глазах стояло с
трудом сдерживаемое торжество.
Капитан молча кивнул головой, встал и потянулся.
Хинский нажал кнопку на аппарате, экран потух, и кабинет Березина
исчез.
- Ну, поздравляю вас, лейтенант, - произнес капитан. - Операция
проведена блестяще. Объясните, как это вы все устроили?
- Очень просто, товарищ капитан. Из донесений сержанта Гаврилова
о перехваченных разговорах Акимова с Березиным я узнал, что совещание
должно произойти именно у Березина, в его служебном кабинете. Лучшего
места им бы, конечно, и не найти. В министерстве постоянно много
народу, в кабинете Березина часто происходят совещания. Но и я лучшего
места не мог бы ожидать. У меня было три дня сроку. Через министра
ВАРа я добился представления мне на последнюю перед совещанием ночь
комнаты, соседней с кабинетом Березина. Конечно, никто не знал ни моих
целей, ни намерений. Нашему радиоинженеру я своевременно дал задание,
и он успел подготовить схему установки и аппаратуру. В ночь перед
совещанием в пустой соседней комнате мы пробуравили стену в кабинет
Березина, ввели в отверстие трубку звуко- и светоприемного аппарата,
сделали скрытую проводку и присоединили ее к домовой радиосети.
Остальное, я думаю, понятно... В общем, тут ничего нового нет. Принцип
тот же, что в установках для скрытого наблюдения за жизнью животных в
их норах, берлогах и логовищах. Я применил его лишь для наблюдения за
зверями двуногими. Вот и все.
- Очень остроумно, лейтенант. Еще раз поздравляю вас. Министр и
майор будут очень довольны. С таким документом, - капитан кивнул на
диктофон, - можно, пожалуй, приступить к активным действиям.
- Я думаю, капитан, прежде всего повторить радио на шахту номер
шесть, но уже с приказом об аресте Курилина, - сказал Хинский вставая.
- Совершенно правильно, - одобрил капитан. - И как можно скорее.
- Он заложил руки за спину, прошелся по кабинету и продолжал: - Потом
перенесите на бумагу всю звукозапись диктофона, изучите материал и
доложите мне ваши предложения о необходимых мерах. Сегодня в двадцать
ноль-ноль я жду вас у себя.
Один из аппаратов на столе издал короткое гудение. Хинский нажал
кнопку под столом. Дверь раскрылась, и секретарь министра быстро
вошел, размахивая небольшой бумажкой.
- Лейтенант, вам... Срочно от министра...
Хинский бросился навстречу.
- Разрешите, капитан? - пробормотал он, пробегая глазами бумагу,
и вдруг вскрикнул с радостью и изумлением в голосе: - От майора! Он
жив! Коновалов арестован... Капитан, смотрите, читайте!..
У капитана дрогнули поднятые брови. Он взял бумагу из рук
Хинского и вполголоса прочел:
- "Москва. Министру госбез. Лейтенанту Хинскому. В отмену моей
предыдущей 188. Коновалов, он же Курилин, задержан майором Комаровым
после попытки взрыва поселка шахты номер шесть. Все благополучно.
Комаров, Карцев и Дима Денисов у меня, в поселке шахты. Коновалова
доставлю в Москву в ближайшее время. Замминистра ВАРа Лавров. 189".
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
СМЕРТЬ НА ПОСТУ
Первые утренние сообщения о катастрофе в шахте номер шесть - о
прорыве лавы в тоннель, о гибели Грабина - произвели тягостное
впечатление в стране, особенно в Москве. Это впечатление еще более
усилилось после появления статьи профессора Герасимова в
"Радиогазете". Герасимов с горечью вспоминал все предостережения - о
риске, об опасностях, которые ожидали строителей в неизведанных недрах
земли. И вот новое доказательство правоты этих предостережений: гибель
еще одного человека, возможная гибель всей шахты. "Надо остановиться,
пока не поздно! - восклицал профессор. - Лишь головные шахты
гольфстримовской трассы более или менее готовы, остальные находятся
пока в первых стадиях строительства. Еще не поздно прекратить
дальнейшую растрату драгоценных человеческих жизней и богатств
страны!"
Еще несколько радиогазет выступили почти с такими же выводами, но
большинство ограничилось выпуском экстренных сообщений о печальных
событиях, выжидая известий о результатах борьбы со стихией.
Уже ночью стало известно, что мощность магмовои жилы не слишком
велика, что есть надежда на быстрое замораживание лавы.
Утром следующего дня газеты были полны сообщений о героической
борьбе коллектива шахты во главе с Лавровым, который все время
находится в самых опасных местах. Выступления почти всех газет были
полны веры и бодрости. Одна из них закончила статью словами: "Проект
Лаврова - это будущее нашей страны. Мы всегда готовы драться за нее на
любых фронтах, с радостью отдавая свою жизнь за ее счастье. Так почему
же мы будем бояться жертв на фронте борьбы с природой?! Слава героям,
павшим в этой борьбе! Вечная слава Грабину и Красницкому, отдавшим
жизнь за процветание родины! Светлая память о них будет вечно жить в
наших сердцах".
Портреты и биографии Лаврова, Садухина, Арсеньева, Сеславиной
заполнили страницы журналов, демонстрировались на экранах
телевизефонных газет, в кино, общественных местах, на площадях, даже
на небе и облаках...
Общая радость еще более усилилась, когда вместе с сообщением о
том, что лавовый поток ослабел, из шахты пришла весть о появлении в
поселке трех человек, оставшихся на льду после гибели "Чапаева" и
считавшихся погибшими...
С возрастающим нетерпением все ждали приезда Лаврова. В
министерство ВАРа непрерывно обращались с запросами о дне и часе
возвращения Лаврова в Москву. Ответ был точный и краткий: двадцать
первого сентября, четырнадцать часов, Центральный московский
аэровокзал.
Обширная площадь перед вокзалом была уже заполнена народом, когда
Ирина вышла из своей машины у тихого бокового подъезда. На лестнице,
как условились еще накануне, ее ожидал Хинский.
Ирину нельзя было узнать. За два дня она расцвела, словно
воскреснув к новой жизни. Румянец покрывал ее похудевшее лицо, чуть
выпуклые серые глаза лучились счастьем. С губ не сходила улыбка.
- Какой вы милый, Хинский! - говорила Ирина, поднимаясь с
лейтенантом по лестнице. - Если бы вы вчера не указали мне на этот
подъезд, я не пробилась бы к вокзалу.
- Это один из служебных подъездов, - ответил Хинский. - Мы им
иногда пользуемся, и я провожу вас...
- Смотрите, Хинский! - засмеялась Ирина. - Вы, кажется,
используете свое служебное положение для посторонних людей...
- Что вы, Ирина Васильевна! - смущенно пробормотал молодой
лейтенант. - Вы сегодня здесь не посторонняя и имеете особые права...
- Я сегодня всю ночь глаз не могла сомкнуть, - говорила Ирина. -
Сразу две такие огромные радости... Две жизни возвращаются ко мне...
"Какие две?" - подумал Хинский. - Ах, да... Дима и... Лавров".
На просторном ровном поле аэродрома пестрели разноцветные
летательные машины. Перрон был полон народу, слышался гул громкого
говора.
- А вон Березин, - сказала Ирина.
Вдали, среди работников министерства ВАРа, стоял Березин. Он
издали сдержанно поклонился Ирине и получил короткий кивок в ответ.
- У вас почти совсем прошли следы царапин на лице, - заботливо
вглядываясь в Хинского, сказала Ирина. - А на руке? Покажите руку. Как
можно так беззаботно производить опыты со взрывчатыми веществами!
- Право, это чистая случайность. Не стоит внимания...
- Нет, нет, Хинский, вы беспечны, как ребенок. Я так испугалась
за вас, когда увидела следы этого взрыва на вашем лице! Обещайте мне,
что вы будете более осторожны с такими веществами.
- Спасибо за внимание, Ирина Васильевна. Обещаю.
- За что спасибо? Вы сами проявили столько теплого участия ко
мне, когда у меня было горе. Я никогда не забуду этого. Лев
Маркович...
Ирина подняла на Хинского глаза, полные теплоты и благодарности.
Прозвучал удар гонга. Голос из репродуктора торжественно и громко
объявил:
"Специальный геликоптер-экспресс Мурманск - Москва пролетел Фили,
через две минуты приземлится у главного перрона".
Едва замолк голос диспетчера, как из притихшей на минуту толпы
послышались крики:
- Летит! Летит!
Ирина побледнела и схватила за локоть Хинского.
- Дима!.. Димочка!.. Мальчик мой... - почти беззвучно шептала
она. - Сережа...
Вдали в ясном небе сверкнула точка; она быстро росла, принимала
знакомые формы, и вот уже огромный геликоптер, блистая стеклом и
металлом, величаво парит над полем и под гром приветственных криков
медленно и мягко опускается у края перрона.
Раскрылись бортовые двери. Мелькнули, как в тумане, родные лица,
воздух прорезал ликующий детский крик:
- Ира!.. Ирочка!.. Я здесь!..
Смеясь и плача, Ирина сжимала в своих объятиях брата, что-то
лепеча, спрашивая и вновь, не слыша ответов, прижимая Диму к груди.
Плутон метался вокруг них, стараясь обратить, на себя внимание.
Наконец, не выдержав, рыча и жалобно визжа, он вскинул могучие лапы на
плечи Димы и Ирины и просунул огромную голову между их лицами.
- Плутон! Мой славный Плутон!
Отойдя в сторону, Хинский стоял, вытянувшись, не сводя глаз с
открытых дверей геликоптера.
Быстрой походкой прошел бледный Лавров и сразу утонул в толпе
встречающих, в гуле приветствий и оваций.
За ним в дверях возникла высокая плотная фигура, мужественное,
такое знакомое, родное, спокойное и сейчас лицо. Словно подхваченный
ветром, как на крыльях, Хинский сделал несколько шагов и остановился,
приложив два пальца к фуражке.
- Здравствуйте, товарищ лейтенант! - тепло и задушевно прозвучал,
чуть дрогнув, родной голос.
- Здравствуйте, товарищ майор! Разрешите доложить.
Едва закончив срывающимся голосом краткий и быстрый рапорт о том,
что все обстоит благополучно и задание майора выполнено, Хинский
утонул в крепких отцовских объятиях.
- Дмитрий Александрович... Дмитрий Александрович... дорогой... -
бормотал он. - Ну как вы?.. Ну, что с вами?..
- Все хорошо, мой друг... Все в порядке... Пойдемте... пойдемте в
кабину... там обо всем поговорим...
Майор увлек Хинского обратно в геликоптер. Там, в одной из кабин,
они заперлись. После первых беспорядочных вопросов и ответов разговор
стал деловым.
- Где Коновалов, Дмитрий Александрович? - спросил Хинский.
- Здесь, в геликоптере, под крепкой охраной. А что у вас? Что
значит ваш рапорт о выполнении задания?
- Мы с капитаном Светловым пришли к убеждению, что центр
организации раскрыт. Решили, что можно приступить к ее ликвидации.
Ждали только вас.
- Вот как! Превосходно! Поздравляю... Кто в центре?
- Акимов, начальник производства на Московском гидротехническом
заводе. Березин, начальник морского управления ВАРа. Корреспондент
Гоберти...
С каждой фамилией брови майора поднимались все выше. С минуту он
радостно и немного удивленно смотрел на Хинского.
- Лев Маркович, голубчик... Как вы это узнали? Какие у вас
доказательства?
- Документальные, Дмитрий Александрович. Бесспорные.
- Ну, тогда... поздравляю, от души поздравляю вас. В показаниях
Коновалова фигурируют те же лица. Значит, ваши и мои материалы
подтверждают друг друга. Дело окончено, и можно будет приступить к
активным операциям. Ну-с, - добавил майор, вставая и бросая взгляд в
окно кабины, - публика расходится, Лаврова увозят. И Кундин бочком
пробирается к выходу... Только Иван Павлович, Дима и какая-то девушка
еще ждут... должно быть, нас... Выйдем. Это, вероятно, сестра Димы?
Счастливый Дима, крепко держа за руку Ирину и Ивана Павловича,
захлебываясь, рассказывал Ивану Павловичу о сестре, а Ирине - об Иване
Павловиче, о моржах, о медведях, о плавании под водой.
- Дмитрий Александрович! - вырываясь из рук сестры, бросился Дима
навстречу майору. - Дмитрии Александрович! Это моя сестра... Это
Ира... Это моя сестра Ира...
Горячая благодарность - в словах, глазах, голосе Ирины - тронули
майора. Даже обычная выдержка не помогла ему: он был, видимо, чуть ли
не впервые в жизни смущен...
Условились, что Иван Павлович едет с Ириной и Димой и будет жить
у них, а послезавтра вечером (раньше никак, при всем желании, никак
нельзя, - твердо заявили майор и Хинский) все соберутся у Денисовых,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг