лишь на последний вопрос - про "сказала вслух". Такая тонкая
избирательность Зойку не устроила, и она бульдозером поперла далее: - Вы
телепат?
Мужику пришлось сознаться.
- Да, - произнес он.
Сознаться-то он сознался, а ни позы не сменил, ни глаз не открыл, всем
видом являя, сколь претит ему допрос, навязанный хозяйкой дома и
положения. Да и коли хозяйка, так что, можно издеваться над немощным
странником?..
Но Зойке его переживания - по фигу. Зойке, как в известных стихах, во
всем хотелось дойти до самой сути. И потом: он же полежать просился, так
никто его с дивана и не гонит, а о нежелании разговаривать он заранее не
заявлял.
- А вот что я сейчас подумала? - Допрос плавно перетекал в стадию
легкого эксперимента.
Мужик открыл один глаз - ближний к Зойке, колко глянул на нее и опять
же лапидарно ответил:
- Свен.
Вот тут Зойка испытала нечто вроде легкого шока, нечто вроде
мистического ужаса испытала любознательная Зойка, поскольку ответ попал в
точку, эксперимент можно было закруглять. А подумала-то Зойка буквально
вот что: интересно, как его зовут? И узнала - как. Но знание требовало
уточнений, и Зойка не смогла молчать:
- Вы швед?
- Нет, - в рифму сказал Свен.
Раз он так назвался, будем так его и называть.
- А кто тогда?
- Все равно не поверите, - ответил Свен и невежливо отвернулся к стене.
Может, невежливо, а может, и обиженно. Зойке стало стыдно: привела в
дом больного, говоря красиво, полила цветы своей благотворительности, а
дальше, получается, пусть они сами растут? Получается так. А _так_
получаться не должно. По неписаным законам гостеприимства. И хотя ей жутко
хотелось выпытать, во что это она не поверит, смирила научный пыл, сказала
коротко:
- Я чай поставлю. Чай вам можно?
- Можно, - не поворачиваясь, подтвердил Свен.
Зойка отправилась на кухню, размышляя по пути, почему ей в последнее
время везет на Свенов. Другие за всю жизнь ни одного Свена не встретят, а
она вон сразу двоих, если считать алкаша официанта. Тот, как мы помним,
тоже шведом не был...
Не пожадничала, разорилась, заварила "Липтон" из дареной английской
жестянки. Подумала: жрать он, наверно, хочет. Слепила пару бутербродов с
дефицитной салями, помыла единственный помидор - больше ничего в
холодильнике не отыскалось. Да и откуда бы? Жизнь Зойки, повторим, текла в
унылых берегах общепита, где особых деликатесов не водится. Водрузила
приготовленное на поднос и понесла в комнату.
Мужик Свен как лежал, так и лежал. То ли спал, то ли телепатировал
полегоньку. Зойка встала у дивана этакой шоколадницей с картины Лиотара и
послала Свену мощную телепатему: мол, просыпайся, просыпайтесь, мол, я
расстаралась, мол, поесть тебе, вам принесла. Свен на посыл не
отреагировал. Тогда Зойка поставила поднос на журнальный столик и внаглую
потрясла Свена за плечо. Он, похоже, и впрямь спал, поскольку от тряски
дернулся, резко сел и глупо спросил:
- Что?
На сей раз открыты были оба глаза, и смотрели они на Зойку
довольно-таки испуганно. Зойка машинально - женщина! - отметила, что глаза
у него по-шведски голубые. Может, врет, что не швед?..
- Просыпайтесь, - повторила она вслух свою телепатему. - Я принесла чай
и бутерброды.
- Спасибо. - Свен опустил ноги на пол, уселся ровненько, руки на колени
положил - ну прямо пионер-всем-детям-пример. - Я есть не буду.
- Как так?
- Мне не надо.
- Это еще почему? - возмутилась Зойка. Возмутилась она тем, что труд ее
бескорыстный пропадал даром. А вслух возмущение объяснила иначе: - Вы
потеряли много сил, вам надо чуть-чуть подкрепиться. Надо.
- Не надо. Мне нельзя. Только вода. Чай. - Все ровненько, без эмоций.
Больной?..
- Диета?
- Что есть диета?
Точно, больной.
- Это когда нельзя есть то, что есть нельзя. Но очень хочется.
- Мне не хочется. - Похоже, он получше себя чувствовал. Говорил вот
_отлично_. - Не уговаривайте. Я все равно буду отказывать.
И говорил-то безо всякого акцента, а предложения строил не очень
по-русски. Может, тоже эстонец, мельком подумала Зойка, как тот Свен? Или
литовец?.. И устыдилась: какая разница? Да хоть папуас. Другое дело, что
какой-то он... какой?.. непонятный, вот какой, больной - не больной, псих
- не псих, ест - не ест, жидкость ему подавай, что-то не то. А вдруг он
шпион? Или круче: инопланетянин?..
Что на уме - то на языке:
- Свен, а вы не шпион? Или вы с летающей тарелки, инопланетянин,
extra-terrestrial?
Ну конечно же она не всерьез, конечно же она схохмила, little конечно
же joke, sir, не более того - надо ж как-то расшевелить истукана, сидит
сиднем, глазами ее сверлит-колет-буравит, страшно аж жуть. Пусть
улыбнется, ведь умеет же он улыбаться. Наверно... А Свен не улыбнулся.
Скорей испугался. Зойка уловила его испуг то ли пресловутым шестым, то ли
сто шестым чувством и тоже испугалась, чего - сама не ведая.
- Я ж пошутила, - на всякий случай объяснила она, _отмазалась_, есть
такой милый термин.
Но Свен на отмазку не клюнул, а вовсе даже ответил:
- Вы угадали.
- Что угадала? - Испуг легко пролетел, а его незаконное место тотчас
заняла стерва злость: на Свена, идиотствующего почем зря, на себя - дуру
бабу, приволокшую этого клоуна-соблазнителя в квартиру, на работу свою
бешеную, заставляющую порядочную женщину черт-те когда поздно возвращаться
домой. - Что, блин, угадала? Что шпион? Так это ж голому ежу ясно! - Опять
Художественный театр попер, помноженный на упомянутую злость. - И не
отпирайся! Я сейчас на Лубянку позвоню, за тобой приедут, колись с ходу.
Запишут как явку с повинной, на суде учтут... - несла что ни попадя, сама
себя накачивала по системе К.С.Станиславского, потому что решила: Свена
этого мороженого надо гнать в три шеи, нет - в четыре, в десять шей, пока
он не полез к ней с глупостями приставать или не слямзил из дому
чего-нибудь высокоценного. Но выгнать так просто - этого Зойка не умела,
поэтому и заводилась, как каратист перед схваткой - ууоохха! Или что-то
вроде.
Свен, несколько ошарашенный неожиданной атакой, на секунду выполз из
своего коллапса и мирно, вполне по-русски, спросил:
- Вы чего?
- А ничего, блин! - разорялась Зойка, не покидая, однако, глубокого
кресла, диванного родственника, куда забралась с ногами и откуда, в случае
сексуальных посягательств, ногами же могла отбиться. - Я-то ничего, блин,
а вот ты чего? Вот чего, швед, полежал, посидел, пора и честь знать. Вали
отсюда по холодку. Мне завтра на службу к девяти...
- Конечно-конечно, я уйду, спасибо, - быстро и безропотно сказал Свен,
нашарил у дивана свои сандалики, встал. - Извините. Я понимаю. Я пошел.
Да?
- Всего вам доброго, - благовоспитанно попрощалась Зойка. - Не стоит
благодарности...
Злость канула так же скоро, как и набежала. Свена стало жаль, но менять
решения на скаку - это, считала Зойка, ниже ее высокого женского
достоинства. Да и к чему менять? Пусть себе идет. Завтра и вправду рано
вставать...
Свен пошел к выходу, шлепая и шмыгая незастегнутыми сандалиями, уже у
двери обернулся, заявил:
- Вы хороший человек, Зоя. Добрый. Зря вы себя другой придумываете -
это больно. А я не шпион, я не знаю такого слова. Я еще не все ваши слова
знаю, но буду очень скоро знать все. Вы правы, я - инопланетянин. И прибыл
к вам меньше часа назад по вашему времени.
- Ага, - подтвердила Зойка, не покидая кресла по-прежнему: мало ли
что... - Тарелка присела на Шереметьевской возле церкви Нечаянной Радости.
И вся Нечаянная Радость - мне одной. Спасибочки...
- Тарелка?.. Это как?.. Да, я помню... Unknown flying object. Так,
кажется, в научной литературе?.. - Выходит, он не только русский "будет
скоро знать", выходит, он и английский по научной литературе помаленьку
прикидывает. - Нет, я прибыл иначе.
- Нуль-транспортировка? Телепортация? - Зойка была фантастически
подкована. В том смысле, что знала фантастику.
- Как вы сказали?.. _Нуль-транспортировка_? Хороший термин. Да, похоже.
И с этими прощальными словами он дверь открыл и вышел в никуда. Стихи.
Самое время перевести дух и вспомнить хороший американский фильм про
человека со звезды, про обаятельного стармена, внезапно
материализовавшегося в доме молодой вдовы, материализовавшегося в родимом
облике ее покойного супруга и, как водится, преследуемого гадами учеными,
возжелавшими на нем, на воскресшем, значит, муже-пришельце, ставить свои
преступные опыты, резать там, кислотами травить, под микроскоп совать,
ничуть не думая о межзвездном гуманизме. Зойка сей фильм глядела, в свое
время отнеслась к нему с теплом, и сейчас, естественно, вспомнила
обаятельного актера, чем-то, кстати, похожего на шведа, хотя и с типично
английской фамилией.
Ситуация из фильма повторилась если не в деталях, то в сути. Правда,
предстал он перед Зойкой в чужом обличье, а не под маской бывшего
благоверного, слинявшего от нее три года назад с посторонней юницей. Но, в
отличие от киновдовы, Зойка не прониклась бедой инопланетянина, не
рванулась сломя голову помогать ему, а просто-напросто выставила за дверь:
мол, разбирайся сам со своими проблемами, мол, рули в Академию наук, мол,
советские ученые - самые гуманные в мире, они резать не станут, и
микроскопов у них не хватает, так что помогут бескорыстно. Логично
поступила Зойка. По-советски. Так будет с каждым, кто покусится. Ни пяди
родной земли не отдадим инопланетным агрессорам. Так поступают пионеры...
Да и в самом деле: какой, к чертям собачьим, пришелец? Это в конце
двадцатого века, на исходе лета, посреди Марьиной рощи?.. Нечаянная
радость... А в "Вечерней любимой газете Москве", между прочим, регулярно
печатаются сводки уголовных происшествий, где легко проследить рост
изнасилований и квартирных краж, совершенных как раз такими пришельцами.
А что до кино - так это ж в кино!
Зойка вылезла из спасительного кресла, пошла в прихожую, накинула на
дверь очень стальную цепочку. Есть ей, как и Свену, не хотелось, но чай
выпить стоило. Чай снимает последствия стрессов, а Зойка только что
испытала сильный стресс, который сама на собственный зад словила. Пила
буржуйский "Липтон" и анализировала ситуацию. Любила она поанализировать
ситуацию, пия чай - особенно тогда, когда от анализа ни хрена не зависело.
После драки - кулаками, вот. Во-первых, никакой он, конечно, не пришелец,
хотя и ничего себе. И физиономия тоже интеллигентная. Правда, одет... А
что одет? Может, на ихней планете ничего импортного приличного не достать,
одно отечественное крепкое... Говорит странновато, факт, но - не жлоб. Да,
еще: телепат. У кого из Зойкиных знакомых есть знакомый телепат? Ни у
кого. Это все - плюсы. Их мало, но они приятны. Теперь - минусы.
Весь его треп - дешевый провинциальный кадреж, рассчитанный на сопливых
от восторга пэтэушниц. Поскольку Зойку за ее тридцатилетнюю жизнь клеили
десятки, если не сотни, раз, то она назубок выучила многозвонкий, но все ж
ограниченный набор приемов, приемчиков, приколов, отмычек и ключей для
добровольно-насильственного вскрытия женских сердец. Почему-то
мужики-кретины считают, что любую бабу надо брать как-нибудь похитрее,
пооригинальнее, поскольку она-де, как сайра (рыба такая есть, кто забыл),
на свет ловится, на загадочное. Да любой _нормальной_ бабе все эти загадки
- до фени, если уж на что она и клюнет, так на естественность, на
простоту. Именно естественности бабам в жизни не хватает, все кругом
выпендриваются, выдрючиваются, чтоб не сказать круче, строят из себя
принцев, пришельцев, суперменов - тоска! Господи, да подойди он к ней
по-человечески, представься, скажи, что она ему нравится, что он хотел бы
пригласить ее... куда?.. в Большой театр, в Третьяковскую галерею, в
музей-усадьбу "Останкино", например!.. И что она? Увы, увы, послала бы его
на три русские буквы. А почему? А потому что в мире всеобщего выпендрежа
любая естественность тоже покажется выпендрежем. Только изощренным. Особо
опасным...
Парадокс? Никакой не парадокс. Дефицит простоты в человеческих
отношениях рождает неверие в нее, незнание ее, даже боязнь. Это - как
черная икра: сто лет ее не пробовал, а угостили на халяву - невкусной
покажется. Потому что отвык. А привык к накрахмаленной колбасе, которая
скверно прикидывается мясной. И знаешь, что мяса в ней - три процента, а
хаваешь. А если ее еще и упакуют как-нибудь позаковыристей, обзовут
"старорусской" там или "пикантной" - вовсе кайф... Но если Свен - та самая
колбаса "пикантная", чего ж она его прогнала? Об икре размечталась?..
Гастрономические ассоциации вызвали легкое чувство голода, не
утоленное, оказывается, ресторанным калорийным ужином, и Зойка машинально
и задумчиво съела бутерброды, приготовленные ею для Свена. Но сытый
человек - добрый человек, это еще второй раз здесь поминаемый В.И.Даль
сообщил в своем фолианте пословиц и поговорок, и сытая Зойка внезапно
ощутила колкую жалость к выгнанному шведу-эстонцу-шпиону-инопланетянину.
Ну захотел человек покадриться, ну не придумал ничего умней, чем
прикинуться старменом, ну жить ему в Москве негде. В конце концов можно
было позвонить заботливой Марии Ивановне и запихнуть Свена на тот же
двенадцатый. Хоть на ночь...
Зойка встала, отнесла поднос на кухню, вымыла чашки, поставила их в
шкафчик - все механически, не думая о делаемом. Если сравнить ее со
спортсменом, который собрался прыгать в высоту, то все это мытье посуды -
разбег. А потом будет прыжок. Зойка закрыла дверцу настенного шкафчика,
повесила на крюк полотенце и решительно пошла грудью на планку. То есть -
к двери.
Свен, как Зойка втайне и ожидала, сироткой сидел под тополем и, похоже,
караулил свою тарелочку. Или канал для нуль-транспортировки. Зойкиному
приходу внешне не удивился и не выказал ликования: и ранее, помним,
сдержан был...
- Ну и что будем делать? - туманно спросила Зойка, надеясь, что на сей
раз не ей, вконец эмансипированной, придется брать на себя инициативу, а
сам Свен предложит какой-нибудь приемлемый вариант дальнейшего общения.
Например, попросит прощения за дурацкий розыгрыш, со слезой признается,
что не пришелец, а командированный, и не с Тау Кита, а из
Краснококшайска...
- Не беспокойтесь, - кротко сказал кроткий пришелец Свен.
- Ладно, - стремительно решила Зойка, опять стремительно сама все
решила, - пошли обратно. Постелю вам на кухне, а завтра разберемся.
Пристроим куда-нибудь...
Если честно, все это она заранее заначила, еще когда грудью на планку
шла, а сейчас выпалила, но зачем ломать имидж стремительно решающей
женщины?..
- Меня не надо куда-нибудь, - быстро возразил Свен.
Заметим, что идея возвращения протеста у него не вызвала. И то понятно:
он уже _полежал_ на диване, понял, что под тополем - хуже...
- Где ж вы жить собираетесь? - поинтересовалась Зойка.
- Нигде. Я здесь на сутки. И назад.
- Куда?
- Домой.
- А дом далеко?
Свен на миг задумался:
- Приблизительно триста семнадцать парсеков в ваших единицах измерения.
Он, умник, никак не мог дотумкать, что пора завязывать с детскими
играми, хорошего понемножку, самый терпеливый партнер на стенку полезет от
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг