не подписывал договора о запрещении блистонового оружия. Правда, у меня
нет государства, но есть Дом с трехмиллионным населением, который сильнее
любого государства и неуязвим для пушек, ракет и бомб. И он может войти в
ООН, скажем, на тех условиях, как административный округ Колумбия со
столицей Вашингтон входит в состав Соединенных Штатов Америки. Ни одно
государство не сможет помешать мне, потому что моя первая ракета с
блистоновой боеголовкой уже стерла с карты земного шара часть суши, равную
половине Европы. Это не очень важная часть для человечества - я гуманен и
выбрал для первого удара Гренландию, где много льда и не так уж много
человеческих жизней. Но второго удара человечество не допустит: какое
государство отважится на самоубийство? Так будет объединен мир,
единоличным главой которого стану я, новый мир без войн и границ, без
классовой борьбы, забастовок и демонстраций. Когда-то нечто подобное
провозглашал Гитлер, но был он мал и ничтожен. Теперь историю пишу я, и
мое перо легко вычеркнет коммунизм и социализм, а судьбу человека будет
определять по аппетитам его, по силе его, по способностям приложить эту
силу к достижению доступных ему высот. Будут сверхлюди и просто люди и
недочеловеки, высшие и низшие расы, господа и рабы. Многие из вас будут
мне аплодировать - я уже вижу сенатора Бультивелла и двух губернаторов с
восторженно поднятыми руками, - и я не обману ваших надежд. Кое-кто
пострадает, конечно. Грэгг и Хенесси потеряют миллиарды Дома, но я отдам
им английские и бельгийские рудники в Африке, и они простят мне эту
экспроприацию. Смирятся и Белый дом, и Уайтхолл, и Кремль, потому что мое
маленькое государство уничтожить нельзя, а я могу уничтожить полмира".
- Мы угадали, - сказал Франк, - он начал с Гренландии.
- Не начал, - сказал Джонни. - Начнем мы.
9. КОНЕЦ ДОМИНИКА
Майк спустился в диспетчерскую и, включив внешнюю радиосвязь, передал
следующую радиограмму:
"ООН и всем правительствам мира.
Говорит радиостанция "Хаус Оушен компани". Готовится чудовищное
преступление против мира и безопасности. На нижних подводных уровнях Дома
уже давно фабрикуются втайне от трехмиллионного населения Дома ракетные
боеголовки из блистона, запрещенные специальным соглашением всех
государств, входящих в Организацию Объединенных Наций. Волею главы Дома
инженера Доминика Лабарда первая ракета с такой боеголовкой должна быть
выпущена сегодня после полуночи во время встречи Нового года на
четырехсотом этаже. Одновременно Доминик Лабард огласит перед собравшимися
свое обращение к ООН и правительствам всего мира".
Далее следовал изъятый из сейфа текст.
"Мы, группа противников заговора, - продолжал выстукивать открытым
текстом свое обращение Майк, - блокировали ракетную шахту Дома. В полночь
блистоновая пушка не выстрелит. Полицейские резервации почти на всех
этажах блокированы автоматическими решетками. Просим к утру прибыть
инспекцию ООН для обследования блистоновых установок Дома. Инспекторов
должен сопровождать охранный отряд на случай возможного сопротивления
полиции, если блокировка казарм к тому времени будет снята. Начальник
полиции Дома пока обезврежен и находится под арестом в своем кабинете".
Зажглась красная лампочка видеофона.
- Хорошо, что ты включил поэтажные связи, - сказал Фрэнк. - Здесь Грэгг
и Хенесси. Мы вызвали обоих. Передай по радио от их имени, что они
присоединились к нам и поддерживают наше обращение.
Майк снова вышел в эфир, кратко сформулировав заявление владельцев
Дома. Закончив, тяжело вздохнул и опустил руки, как боксер между двумя
раундами. О том, что было сделано, он уже не думал: оно отняло все
помыслы, желания и силы. Тянулась цепочка ненужных мыслей: хорошо бы
выпить чашку кофе с ликером, пришить оторванную пуговицу на рукаве,
отстричь загнувшийся на мизинце ноготь. Когда Майк поднялся наверх, то
никого не увидел: яркий свет ослепил его - у него в диспетчерской было
темно, - и лица людей, ожидавших его в кабинете Лойолы, казалось, плавали
в тумане, подсвеченном невидимыми "юпитерами". И первое, что он услышал,
было жалобное восклицание Полетты:
- А ты поседел, Майк. Спереди совсем белый.
В никелированной поверхности сейфа отразилось уменьшенное лицо Майка с
серебряной, точно припудренной, набегающей на лоб прядью волос.
- Вы герой, мистер Харди, - слышал он голос Грэгга и наконец-то
разглядел американца. - Чтобы предотвратить такое бедствие, нужно обладать
не только умом, но и рыцарской храбростью.
"Еще бы, - зло подумал Майк, - сохранили тебе восемь миллиардов
годового дохода".
- Я же был не один, - сказал он лениво.
Говорить не хотелось: в глазах мелькало видение ракеты с блистоновой
боеголовкой - что-то длинное и сверкающее, как башня в пламени.
- Мы оценим всех, - торжественно произнес Грэгг, - только бы вовремя
прибыла инспекция ООН.
- При чем здесь инспекция ООН? И вообще, что, собственно, происходит? Я
пришел сюда по трупам охранников, - раздался гневный голос с порога.
В дверях, как изваяние, стоял разъяренный Лабард в белом парадном
смокинге.
- Они живы, - сдержанно ответил Фрэнк. - Временный транс.
Но Лабард не сдерживался, он еще ничего не понимал.
- Почему стоят лифты? - закричал он, заметив Джонни.
- Лифты без перебоев доставляют прибывающих гостей на четырехсотый
этаж, - отбарабанил Джонни.
- Я спрашиваю о лифтах вообще. По какому приказу они остановлены? И
вообще, почему вы здесь? Где Лойола?
Джонни не требующим пояснения выразительным жестом указал на ковер, где
со скованными руками лежал кардинал "иезуитов".
- Мертв? - воскликнул Лабард.
- Очнется, - равнодушно заметил Джонни.
- Вы проиграли, Доминик, - сказал склонный к патетике Грэгг, - мы уже
ознакомились с вашим ультиматумом, знаем все о готовящемся преступлении и
благодарны людям, сумевшим ему помешать.
Доминик сделал шаг назад, к открытой двери.
- Не трудитесь, Лабард, - остановил его Джонни. - Все этажные
перекрытия блокированы. Все лифты, кроме гостевых, остановлены. Хотите
вызвать полицейских - вы найдете лишь тех, которые дежурят в банкетном
зале. А они подчиняются только приказам Лойолы.
- Что вы говорили здесь об инспекции ООН? - спросил Доминик.
- Мы вызвали ее к утру проверить ваши блистоновые установки на
подводных уровнях, - сказал Фрэнк и, подойдя вплотную к Доминику, тихо
добавил: - Ваши руки, сэр, если не хотите насилия.
Еще раз мягко звякнули наручники.
- И ты, Фрэнк? - вздохнул Лабард.
- И он и я, - откликнулась Полетта. - Вы маньяк, Доминик. Называть вас
отцом - значит оскорбить память наших действительных родителей. Вы
преступник, чудовищный, хладнокровный, безжалостный.
- Как и те, которых когда-то судили в Нюрнберге, - прибавил Фрэнк.
К нему присоединился и до сих пор молчавший Хенесси:
- Вас тоже будет судить международный суд, Доминик. И я, как юрист,
могу вам сказать, что ни один адвокат не поможет вам ускользнуть от петли.
Мне страшно подумать, чем кончилась бы начатая вами мировая война.
- Жаль, - сказал Лабард. - До войны, пожалуй, дело бы не дошло. Но я
проиграл, вы правы. Не посмотрел, что у противников на руках все четыре
туза: ум, расчет, связь и транспорт. - Он усмехнулся. - Гордитесь: вы
почти победили непобедимого Лабарда.
- Почему "почти"? - удивился Джонни.
- Побеждать нужно живых... - Лабард не закончил, поднял скованные руки
к лицу, проговорил: - Это старомодно, но по-прежнему надежно, - и надкусил
уголок манжета сорочки.
Джонни рванулся к нему, но не успел: Лабард вздрогнул, дернулся и, не
сгибаясь, упал на ковер.
- Идиот! - простонал Джонни. - Это я идиот. Не сообразил.
- Мы все не сообразили, - сказал Фрэнк. - Но, может быть, так и
лучше...
Никто не смотрел на Доминика. Никто не подошел к нему, не нагнулся над
ним. Только Джонни сказал, неловко скривив губы:
- Наручники, пожалуй, придется снять, - и снял их, не прикасаясь к
телу.
- Я думаю, до прибытия инспекции и полиции из Штатов нам ничего не
нужно трогать в этой комнате, - деловито проговорил Хенесси. - Врач не
потребуется ни ему, ни Лойоле - тот все равно останется до утра в таком
состоянии: я знаю действие этого газа. Надо закрыть комнату и уйти.
- Хен прав, - сказал Грэгг и взглянул на часы, - без десяти двенадцать:
попадем как раз вовремя. Хозяева Дома должны обязательно быть на банкете,
и встреча Нового года должна пройти не омраченной даже намеком на то, что
произошло в этой комнате. Вам, Харди, придется принести себя в жертву и
остаться в радиобудке для связи с миром, если возникнет необходимость
отвечать на многочисленные радиозапросы о случившемся. Я думаю, что уже
сейчас нас вызывают отовсюду, а радио Дома молчит. Поэтому поспешите.
Лифты, я полагаю, кроме гостевых, можно не включать до утра. Тех из вас,
кто хочет встречать Новый год в общем зале, я приглашаю к столу, но у кого
возникнет желание остаться в диспетчерской вместе с Харди, я, естественно,
не возражаю - все для праздника будет им обеспечено. Но всем нам до утра
пригодится и сдержанность, и умение сохранять спокойствие в любой
ситуации.
Так закончился этот последний и самый страшный день в уходящем году.
10. ИЗ ДНЕВНИКА МАЙКА ХАРДИ. ТРЕТЬЯ И ПОСЛЕДНЯЯ ЗАПИСЬ
Мы с Полеттой уезжаем в Англию. Дом получил статус города, и мэром
единогласно избран Фрэнк. Директором всех коммерческих предприятий Дома
назначен Джонни. А вместо находящегося под следствием Педро Лойолы прибыл
бывший начальник полиции штата Нью-Джерси.
Мне не пришлось платить неустойку. Напротив, мне предложили премию в
сумме моего годового оклада. Я отказался: не хочу ничем быть обязанным
администрации Дома.
- Мне жаль отпускать вас, Харди, - сказал Грэгг, - не понимаю вашей
неуступчивости. Может, все-таки передумаете?
- Нет, мистер Грэгг, не передумаю. Я устал - слишком много пережито. Вы
помните: я приехал сюда брюнетом, а уезжаю почти седым.
- Вы можете возглавить наше отделение в Англии?
- Предпочту небольшую, хорошо оборудованную лабораторию с ассистентом в
лице Полетты.
- Я, между прочим, так и не догадался о ваших отношениях, - усмехнулся
он.
Я тут же отреагировал:
- Мы, англичане, как вы и сами заметили, умеем быть сдержанными в своих
чувствах.
С Джонни мы расстались по-дружески, осушив две бутылки мартини, но, в
общем-то, без особых сожалений и угрызений.
Прощание с Фрэнком было иным.
Мы стояли на внешнем парковом поясе Дома над океанской далью,
уплывающей в сумерки. Глубоко под нами шумели волны.
- Ты можешь гордиться единодушным избранием, Фрэнк, - сказал я.
Он усмехнулся:
- Чем тут гордиться? Правые элементы в руках Хенесси и Грэгга. Левые
всегда бы меня поддержали. Ты не знаешь одного, Майк: даже без помощи
Джонни ракета Доминика все равно бы не вышла с боеголовкой. Накануне ее
заменили.
- Кто?
- Нашлись и у меня единомышленники на блистоновых установках.
Я посмотрел ему в глаза: он улыбался откровенно и многозначительно.
- Странно, Фрэнк, - сказал я, - ты же всегда говорил о рабочей
аристократии Дома и о невозможности избавиться от электронного сыска.
Он не смутился.
- Это Роджер говорил, а не я. А кроме того, не всегда и не всем можно
говорить то, что знаешь. Даже среди рабочей аристократии может найтись
горсточка настоящих людей. Главное сделано, а за годы моего правления
надеюсь сделать еще больше. Без боеголовок, ракет и электронного сыска.
"Иезуиты", думаю, нам тоже не понадобятся, а хозяйские аппетиты можно
будет и подсократить.
- Едва ли это обрадует Хенесси и Грэгга, - заметил я.
- А ты обольщен их доверием?
- Не обольщен, но удивлен, пожалуй, что они не поддержали Лабарда.
- Из благороднейших побуждений, из любви к человечеству, да? Нет, мой
милый, из трезвого экономического расчета. Ты же сам записал их разговор.
Игра хороша, если беспроигрышна. А в игре Лабарда было слишком много риска
и авантюры. Рулетка. Не для солидных, обеспеченных ставок. Конечно,
американские "ультра" охотно возвели бы Доминика на мировой престол, но
трезвых голов на американском финансовом Олимпе все-таки больше. И они,
эти трезвые головы, как и Грэгг с Хенесси, могли бы точно подсчитать:
смирится ли мир с угрозой Лабарда? Нет, не смирится. Есть и разумные
руководители наций, есть, наконец, социалистическая система, и блистоновые
бомбы изготовить там тоже сумеют. Кстати, и скорее и больше. Да и так ли
уж неуязвим Дом? Пробовали массированные воздушные налеты? Нет, не
пробовали. А вдруг попробуют и прорвут где-нибудь защитный ионный барьер?
Под водой еще проще. Там одной торпеды с блистоновой начинкой достаточно,
а взрывная волна сметет все восточное побережье Мегалополиса. Хен с
Грэггом все, несомненно, продумали, подсчитали и учли. И не такие уж они
ангелочки, чтобы тревожиться о судьбах человечества. О своих миллиардах
они тревожились и нас покупали, чтобы их сохранить. Только ничего у них не
выйдет.
- Отнимете?
- Отнимем. Два-три миллиарда они потеряют наверняка. Мы создадим
профсоюзы, отменим кабальный кредит, поломаем всю электронику сыска и
добьемся снижения цен до континентального уровня. И учти, что все это
только начало.
Я вспомнил мечту Лабарда о его демографическом рае.
- И ее на свалку дурных воспоминаний? А не просчитаетесь?
Фрэнк предпочел не заметить иронии.
- Почему воспоминаний? Гигантские дома-города на воде уже и сейчас
строят. В Средиземном море на острове, откупленном французским
правительством у наследников миллионера Онассиса, на Змеином острове
против устья Дуная по проекту советских и румынских инженеров. И Хенесси с
Грэггом скоро раскошелятся - не захотят отставать. Невыгодно? Вздор.
Производство городов в океане вскоре станет одним из наивыгоднейших
капиталовложений. Только строить будут "по потребности", в зависимости от
угрозы перенаселения. А старые города, конечно совершенствующиеся во
временем, могут преспокойно оставаться на земле в положенных им границах,
и незачем сгонять все человечество на воду. Земля была и будет его
кормилицей, и противоестественно превращать ее в охотничьи джунгли. Это
бред, и Лабарда следовало поправить заблаговременно. Но кто знал?
Мне стало грустно оттого, что я теряю этого нового, так недавно и
неожиданно раскрывшегося передо мной человека. Я бы кое-чему у него
научился.
- Ты и так научился, - сказал он. - Практически. А теоретически подучит
Полетта. Тут она помудрее меня.
Я усомнился: где мне! Не то мышление, не то воспитание.
- Ты Полетты не знаешь, - сказал он многозначительно. - Пройдет
год-два, и "тихая" лаборатория покажется тебе тюремной камерой. И сбежишь
ты, мой милый, к старине Фрэнку вместе с Полеттой.
Как говорят в таких случаях: он словно в воду смотрел.
---------------------------------------------------------------------
Авт.сб. "Канатоходцы". М., Центрполиграф, 1997
(продолжение романа "Канатоходцы").
OCR & spellcheck by HarryFan, 18 October 2000
--------------------------------------------------------------------
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг