Кодбюри-старшего.
Джин кивнул:
- Отец не против. Спросил, кто ты. Я рассказал: и о твоей профессии, и
о том, как ты меня из машины вытащил... Короче, о визе не беспокойся.
- Отлично, - заключил я. - Завтра созвонимся.
Мак-Брайт сказал: поинтересуйся реакцией Факетти-старшего на твою
поездку. Вот уж это меня не волновало, и я оказался прав: Джин сумел
уговорить отца. А может быть, и не пришлось его уговаривать. В самом деле,
сыну понадобится поддержка - это любой поймет, - а если друзья сына
проверены и надежны, то стоит ли искать лучший вариант? Нет, меня
волновала реакция Бигля, а Мак-Брайт отмахнулся, сказал: не суетись раньше
времени, оставь Тейлора и Бигля Первому. А кому я "оставлю" себя? Нет,
Мак, каково бы ни было решение Центра, я буду форсировать события: завтра
же объявляю о своем решении лететь с Джином. Что может быть? Если Тейлор
или Бигль имеют улики против меня (хотя откуда? Я не успел
"наследить"...), Второй Планеты я не увижу. Ну а если улик нет и я вне
подозрений, то почему бы пилоту-ветерану не слетать на соседнюю планету с
другом-администратором?
В любом случае я не рискую успехом задания. Если Вторая для меня
закрыта, то здесь - в СВК - мне делать нечего. Если же Факетти гарантирует
визу, задание мое переходит в решающую стадию...
А с Первым я встречусь. Отчего не встретиться? И надеюсь, он не будет
так сверхосторожен, как Мак-Брайт.
11. КАК БУДТО НИЧЕГО НЕ ПРОИСХОДИТ
Утро, как и прежде, началось с видеозуммера. Вежливый голос спросил
"господина Орта" и, получив в ответ традиционное "не туда попали",
извинился и замолчал. Экран я не включал: я и так знал, кто мне звонил.
Вот почему я собрался с необычной поспешностью, выскочил из отеля, перешел
улицу и нырнул в маленькое кафе напротив. Чашка кофе и пара бутербродов -
что еще нужно на завтрак? А если за твоим столиком уже сидит некто с
бутылкой прохладительной и делает вид, что не узнает тебя, то завтракать
становится просто весело.
- Что случилось, Ли? - бесцеремонно спросил я, отрывая мальчишку от
коричневой бурды.
- Седьмой, - сказал он, не глядя на меня. - В двенадцать десять,
подземная станция "Бэри", головной вход в сторону центра.
...Ровно в двенадцать десять я подошел к скамейке на перроне "Бэри",
где уже сидел Мак-Брайт. Я его не узнал, и он меня не узнал - все, как
положено, но в вагоне мы оказались рядом: два случайных попутчика,
связанных коротким маршрутом громыхающей, грязной, душной подземки, такой
же, как и десять, и двадцать, и сто лет назад, ибо в этом городе старое
отступало с трудом, сопротивляясь изо всех сил, и никому уже не нужная,
вытесненная поездами монорельсовых дорог, аэробусами и электролями, почти
пустая подземка все еще гремела, лязгала, перевозя редких пассажиров.
- Разрешение получено, - сказал Мак-Брайт.
- Так я и думал, - подтвердил я. - Впрочем, и вы тоже...
Он улыбнулся:
- Я рад за тебя, Лайк. Да и не останешься ты в одиночестве. Хороший
помощник у тебя будет.
- Кто?
- Догадайся.
- Ли?
- Холодно, холодно...
- Линнет?..
- Верно.
И буднично, словно пересказывая мне содержание рекламной брошюры о
телевизорах (его работа!), безразлично глядя в сторону:
- Инструкции получишь за два дня до вылета. Связь по-прежнему через Ли.
С Линнет сейчас лучше не видеться. Со мной тоже. Это ненадолго: насколько
я знаю, Факетти вылетит на Вторую Планету дней через пять. Ну, да он сам
тебе скажет... И еще: я говорил с Первым. Он хочет тебя видеть.
Я недовольно буркнул:
- За что такая милость?
- За послушание. За удачливость. За умение дело делать. Ты не ершись,
слушай. Сегодня вечером, часиков эдак в девять, доедешь до Пятьсот
тридцать второго квартала северного района. Найдешь Сотую улицу. Сам
найдешь: спрашивать ни у кого не надо. Дом с рекламой "Мотор Гварнет" на
крыше. Поднимешься на третий этаж, от лестницы - коридор. Дойдешь до
конца, до двери с номером триста один. Она будет не заперта. Войдешь и
сядешь, не зажигая света. Понял: не зажигая света. А когда придет Первый,
не пытайся рассмотреть его - это приказ! - Он устало откинул голову,
прислонившись затылком к холодному стеклу вагонного окна, процедил, не
разжимая губ: - Я выхожу сейчас. Ты - на следующей. Не забудь: сегодня в
девять...
Я вышел из вагона, обернулся по привычке - "хвоста" нет, поднялся на
улицу, похлопал себя по карманам в поисках сигарет. Не нашел, поискал
монетку для автомата, набрал номер, спросил машинально:
- Джин? Закурить не найдется?
Он удивленно присвистнул:
- Как здоровье, старик?
- Подводит. Нервишки никуда.
- Ну, приезжай: обмоем отъезд. Виза есть.
Вот и кончились твои "местные" опасности, Лайк. Начинается новый этап.
И кто скажет, будет ли он легче или труднее? Не сорвись, не сломайся.
Джин, неестественно оживленный, встретил меня у дверей.
- Ты вовремя: мы как раз обсуждаем наш космический вояж...
- Кто это "мы"?
- У меня Стив.
Перспектива общения с Диким меня мало радовала, однако пришлось
смириться. Я прошел в холл, уселся в кресло, услужливо повторившее мою
позу (спецзаказ, огромные деньги!), поздоровался с Кодбюри, спросил:
- Так что же вы обсуждаете?
Джин уселся напротив.
- Преимущества космической работенки.
- И в чем же они?
Ответил Дикий:
- В самостоятельности, во-первых. Ты представить не можешь, до чего
надоело под опекой ходить. Где был, что делал, с кем гулял - все выясняют,
все осуждают: того нельзя, это плохо... Жизни нет! А там сам себе хозяин.
Власть полная!
Джин явно почувствовал себя неудобно из-за не в меру разошедшегося
спутника. Усмехнулся недобро, спросил с издевкой:
- Власть, говоришь? А дело ты знаешь?
- Порядок поддерживать? Думаешь, трудности? - усмехнулся Стив. - Оружие
есть, люди тоже. Попробуй пикни. Ты лучше о себе подумай: по тебе ли
шапка? Справишься?
- Не знаю, - неуверенно произнес Джин.
Я протянул через стол руку.
- Вместе пойдем, Джин, - рука об руку...
Кто знал, что я окажусь пророком?
12. САМАЯ КОРОТКАЯ ГЛАВА
Я люблю точность, даже если она не нужна. Бывают же случаи, когда
точность мешает. Скажем, сегодня: зачем приходить ровно в девять и торчать
в темной комнате дурак дураком, пока кто-то невидимый тебя не окликнет? И
все же привычка, отшлифованная временем, заставила меня ровно без двух
девять выйти из лифта в длинный коридор, описанный мне Мак-Брайтом. Он был
пуст, и закрытые двери ничем не выдавали присутствия за ними жильцов - ни
криком, ни музыкой, ни детским плачем. Между тем дом был жилой,
многоквартирный: обычный окраинный небоскреб-город со своими кварталами,
улицами-коридорами, квартирами-пеналами за нумерованными дверями, у
которых единственным, хотя и немалым, достоинством была полная
звукоизоляция.
Я никого не слышал, и меня не слышал никто. И поэтому я добрался до
указанной Мак-Брайтом двери без приключений, ненужных встреч и любопытных
вопросов. Толкнув дверь - она действительно оказалась незапертой, - вошел,
касаясь рукой стены, и, нащупав задвижку, успокоился: по крайней мере,
посторонние без шума не влезут. Пытаясь разглядеть что-либо в кромешной
тьме, медленно прошел вперед, налетел на что-то, чертыхнулся и услышал
негромкое:
- Это стул. Садитесь.
Как пишут в таких случаях в плохих романах, "я вздрогнул от
неожиданности, но тут же взял себя в руки". Плохие романы не врут: я
вправду вздрогнул от неожиданности. Но спросил спокойно:
- Там задвижка... Закрыть?
И услышал в ответ:
- Не надо. Сюда никто не войдет. Чужая собственность в СВК
неприкосновенна.
- А как же власть предержащие?
Из темноты усмехнулись:
- Со мной их не было. А с вами?
Я обиделся:
- Не маленький.
Мой собеседник опять ухмыльнулся: весельчак какой-то попался.
- Догадываюсь, что не маленький, хотя и темновато здесь.
- В темноте видеть не умеете?
- Не обучили. А вас?
- Я самородок: обладаю инфракрасным зрением, - сказал я и тут же понял,
что сморозил глупость.
А невидимый собеседник в отличие от Мак-Брайта глупостей не спускал:
- Вы сначала говорите, а потом думаете, не так ли? Оригинальное
свойство для разведчика...
Я не стал задираться: виноват - получи свое.
- Простите: сорвалось.
- Прощаю, - сказал он милостиво, добавил: - Как вы догадались, наверно,
меня зовут Первый.
- Я не догадался. Мне сообщил об этом Седьмой...
Ему явно понравилось, что я не назвал имени Мака, хотя мог: Седьмой -
это не для меня, а для слама. Готовясь к заданию, я не слишком разобрался
в цифровой иерархии слама, да и не спрашивали меня об этом. Мак-Брайт для
меня был только Мак-Брайтом, а загадочный Первый, хрипящий из темноты -
астма у него, что ли, или гланды не вырезаны? - был недоступным и
невидимым. Вот таким: темно-расплывчатым, немногословным, почти нереальным
в чернильной темноте комнаты-пенала, где даже освоившиеся без света глаза
едва различали очертания: кровать у стены и на ней не фигуру, а нечто
мешкообразное, бесформенное.
- Времени я у вас отнимать не буду, - начал он. - И мне и вам оно
слишком дорого. О том, что вы сумели сделать, знаю. На комплименты не
рассчитывайте: работаете слишком грязно. Пока вам везет, но "пока" не
вечно. Удивляюсь, с каких это пор у вас в Центре отдают предпочтение
горячим головам. Как правило, они быстро слетают.
Я решил стиснуть зубы и молчать: черт с ним, пускай читает свои
нотации. Работать-то буду все-таки я, а не кто-то с "холодной головой"...
А он продолжал сечь, ничуть не заботясь о нервах наказуемого:
- За вами вьется целый хвост квазигероических поступков: драки,
стрельба, погони. Эффектно, но подозрительно. Недаром Тейлор приставил к
вам одного из своих лучших агентов - Жаклин Тибо. Конечно, вы скажете:
подозрения - не улики. Милый мальчик, от подозрений до улик - меньше шага.
Не оступитесь: ни Тейлор, ни Бигль ошибки не пропустят. А на Второй
Планете вас ждет еще один цербер, пострашнее местных: Крис Уоррен.
Запомните. Мак-Брайт подготовит вам "легенду" для него, но берегитесь: он
умен и хитер. Здесь мы могли вас страховать. Там это будет сложно. Линнет
- искусная подпольщица, но она женщина. Не слишком рассчитывайте на нее:
она летит для связи. Так что помните: вы один, и задача у вас по силам
лишь одному, как это ни парадоксально. И еще, вам не нужны сведения,
вернее, только сведения. Главное - доказательства, да повесомее, чтобы
можно было раздавить это гнездо. Поймите: если вы провалитесь, мы не
сможем подобраться к тайне Второй Планеты еще очень долго. Стало быть, вы
погубите не себя - дело мира. Себя не жалко? Согласен. Но вы работаете не
на себя - на все человечество, как ни громко это звучит. Здесь мы
позволяли вам играть в героя. Вы похожи на солдата, обезвреживающего мину:
резвитесь, пока не добрались до нее, но когда она у вас в руках,
осторожнее! Чтобы извлечь взрыватель, нужна не лихость, а предельная
осторожность. Будьте осторожны, Лайк. - Он впервые назвал меня по имени. -
Есть вопросы?
- Два, - ответил я.
- Всего? - удивился он. - Что ж, задавайте...
- Почему вы приказали мне участвовать в освобождении Дока, когда только
что так красочно говорили о моей осторожности?
Он хохотнул грубовато, но не обидчиво.
- Ловите? - спросил он. - Не выйдет. Эту акцию я специально придумал
для вас. Я знал о замысле слама, знал и то, что он удастся этак процентов
на девяносто пять. Знал, что Кодбюри постарается выгородить себя в этой
истории: кому охота совать шею в петлю? Он не дурак, этот Кодбюри, и
прекрасно понимает, что в свидетелях лучше иметь героя, который жертвует
животом своим ради безопасности страны. Вы были как раз таким героем, это
же в вашем стиле: бежать, стрелять, лезть напролом. Ах, как он расписал
ваши подвиги Биглю: хоть роман пиши. А Бигль любит героев, да еще таких, у
которых в анкете чисто. У вас как раз чисто. Поэтому, когда речь зашла о
вашей поездке на Вторую Планету, Бигль не слишком колебался: во-первых, за
вас просил Факетти-старший, во-вторых, аттестация Кодбюри.
- Значит, вы знали о том, что я собрался на Вторую?
- Догадывался: конечная цель вашего задания - именно там. Рано или
поздно встал бы вопрос о вашей выездной визе. И в этом случае лучше иметь
союзников... - Он помолчал и спросил: - Все?
- Еще один вопрос... - сказал я.
- Говорите.
- Не обижайтесь, Первый, - медленно начал я. - Нотации и советы, быть
может, необходимы, но их мог бы передать и Седьмой. Скажите честно: зачем
вы меня вызвали?
Он долго молчал - видимо, обиделся все-таки, потом сказал с какой-то
грустной усмешкой:
- Вы правы. Простите старика: я просто хотел посмотреть на вас, если
это слово подходит к ситуации. Мне уже никуда не выбраться отсюда: разве
что провал. А знаете, чего мне бы хотелось? - И, не дожидаясь ответа,
закончил: - Поменяться с вами местами. Да и возрастом тоже... - Он
засмеялся. - Не слушайте, все это вздор и старческая болтовня. А теперь
идите и не оглядывайтесь. Идите-идите, а я, как всегда, остаюсь...
Я встал и пошел. Сначала по коридору с мертвыми дверями, потом по
лестнице - не захотел пользоваться лифтом, - потом по улице - под мелким
теплым летним дождем. А в голове звучала последняя фраза Первого: "Идите,
а я, как всегда, остаюсь..."
13. ОБ ОДНОМ СОВЕЩАНИИ
За окнами-стенами верхних этажей Дворца дружбы плыли и кучились облака,
упавшие на город. Новое стоэтажное здание Дворца - все из органического
стекла без видимых швов и стальных скреплений - было построено еще в
первом десятилетии века. Легкое и прозрачное, оно возвышалось над городом,
как елочная игрушка великана из космоса, а специальное устройство
создавало вокруг него неутихающий вихревой поток, защищавший игрушку от
воздушных течений, циклонов и бурь.
В этот хмурый день на заоблачных высотах Дворца, где разместилось
руководство объединенных свободных стран, здесь, в кабинете начальника
разведывательного Центра Дибитца, встретились его друзья и соратники из
разведок других континентов - Шари и Амер.
Все были немолоды - какая же молодость в пятьдесят с лишним? - и все
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг