Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
тянулся разбудить Томпсона, но все еще медлил. Пусть поспит. Что мы сможем
сделать у телефона, когда неизвестно, где Фляш, где Стил, где Мартин,  где
Оливье, когда приказ о задержании  лучников  отдан  уже  на  все  въездные
заставы. Но устоят ли они против толпы напирающих "тилей уленшпигелей"?
   Наконец телефон зазвонил опять. Я жадно схватил трубку.
   - О'кей, - сказал знакомый голос, - Мартин докладывает.
   - "О'кей, о'кей"! - передразнил я его. - Где пропадал? Откуда говоришь?
   - Из Си-центра. Только что  захватили.  Чистенько,  гладенько,  десяток
кокнули, остальные лапки кверху. Пока заправляемся коньяком  и  сардинами.
Ждем указаний.
   - Отставить коньяк! - закричал я. -  В  Городе  и  так  все  пьяны,  от
полисмена до велорикши. Не хватает того, чтобы и мы ворвались туда  пьяной
оравой.  Поставь  надежных  людей  у  винных  складов!  Обезоруживай  всех
любителей выпивки! Если понадобится, грози расстрелом.
   - Есть контакт, - хладнокровно согласился Мартин. - Проугибишен ["сухой
закон" (англ.)] так проугибишен! Когда выступаем?
   - Жди указаний, - буркнул  я  в  трубку,  собираясь  на  этот  раз  уже
окончательно разбудить Томпсона.
   Но не успел. Телефон снова потребовал меня к  трубке.  Потом  вторично.
Затем еще и еще. Я едва успевал щелкать рычагом. Звонили с въездных,  ныне
уже наших, застав о  задержанных  полицаях,  спешивших  в  Город  доложить
начальству о происшедшем. С продтрассы  сообщали,  что  колонна  лучников,
подошедшая к городским окраинам, ожидает у заставы, но  отдельным  группам
все же удалось просочиться в Город. Уведомляли также о полученном  приказе
комиссара Бойла разыскать и доставить  в  управление  некоего  Жоржа  Ано,
бывшего коменданта Майн-Сити. Об этом же  позвонил  Оливье,  успевший  уже
захватить вокзал и товарную станцию. Приказ о розыске коменданта Ано, если
таковой появится в пределах железной дороги, очень его встревожил.
   - Что случилось, лейтенант? Почему разгневался Бойл? Честно  говоря,  я
боюсь за вас.
   Почему разгневался Бойл, я и сам не понимал. Только бы он не предпринял
чего-нибудь неожиданного, не предвиденного штабом. Я знал, что  посоветует
Томпсон: ждать. Но я знал и Бойла. Неучтенную вспышку его  гнева,  чем  бы
она ни вызывалась, следовало погасить. Но как?
   Мне везло. Помог неизвестно откуда  объявившийся  Фляш.  Откуда,  я  не
успел спросить - так краток был наш телефонный разговор. Голос его к  тому
же звучал глухо, будто издалека: или провод был не в порядке, но все,  что
мне удалось разобрать,  было  указание  немедленно  известить  Бойла,  что
приказ о розыске мне известен, что я не скрываюсь и прибуду в "Олимпию"  к
началу банкета. Формулировка была наглая, но именно такая  и  должна  была
погасить гнев или тревогу Бойла.
   Я позвонил в управление. Мне ответили пьяным голосом:
   - Дежурный слушает.
   Я слово в слово  повторил  все  сказанное  мне  Фляшем.  Дежурная  жаба
мгновенно  протрезвела  и  спросила,  где  меня  найти,  если  ей  удастся
связаться с комиссаром. Я положил трубку; главное было сделано.
   После этого я разбудил Томпсона и рассказал ему о своих разговорах. Его
больше всего заинтересовали лучники.
   - Что с ними будет?
   - Ничего не будет. Или они доберутся до нас, или растворятся в толпе на
улицах, благо угощенье бесплатное. Луки они забудут  или  бросят  и  тогда
утратят всякую ценность для нас. Правда, они могут и сболтнуть лишнее,  но
кто будет сегодня вслушиваться в пьяную болтовню на улице?
   - Не знаю, - все еще сомневался Томпсон. - Корсон Бойл дьявольски умен.
Он что-то подозревает. Почему он так усиленно вас разыскивает?  Почему  вы
вдруг стали "бывшим"?
   - Бойл умен, но и капризен. Я - это его каприз.
   - А если он уже все узнал и мы не дотянем до банкета?
   -  Будет  больше  жертв  -  только  и  всего.  Какие-то  группы  окажут
сопротивление. Но уже сейчас вся периферия и важнейшие  опорные  пункты  в
Городе в наших  руках.  Что  остается  Бойлу  -  отречение,  самоубийство,
бегство? А потом, я думаю, что блокада Города отрезала  полицейскую  клику
от информации. Связи нет. Я  сужу  по  ответу  дежурного.  Когда  начнется
банкет? В четыре. А в три мы уже  замкнем  третье  кольцо.  Кстати,  я  не
совсем понимаю диспозицию. Какая разница между кольцами?
   - Первое -  это  периферия:  Майн-Сити,  продтрасса,  железная  дорога,
омнибусное шоссе. Второе - границы  Города:  товарная  станция,  ипподром,
Си-центр,  въездные  заставы.   Третье   -   опорные   пункты   противника
непосредственно в Городе, такие,  как  Главное  управление  и  центральный
склад  оружия  в  четырнадцатом  блоке,  Вычислительный  центр,  мэрия   и
телефонная станция. Последние два пункта уже не  могут  быть  использованы
противником, вы правы: они в наших руках.  В  мэрии  сосредоточены  группы
Фляша, телефонистки на станции  работают  под  нашим  контролем.  Конечно,
можно соединить аппараты и незаметно для контролера. Поэтому третье кольцо
особенно настораживает. Противника могут предупредить.
   - А если перерезать линию?
   - Нет, - не согласился  Томпсон.  -  До  последней  минуты  в  основной
полицейской цитадели должна быть телефонная связь.  Пусть  иллюзорная,  но
должна. На каждый звонок должен ответить дежурный. Наш дежурный.
   Он подчеркнул слово "наш" с  неколебимой  уверенностью,  что  в  нужный
момент нужную телефонную трубку, засекреченную и охраняемую,  как  сейф  с
шифром, возьмет в руки наш  человек.  Ну  а  если  наш  человек  рухнет  с
простреленной грудью, а телефон-предатель  все  же  выполнит  свое  черное
дело? Томпсон даже улыбнулся моей наивности.
   - Если то, что задумано, затем  продумано,  выверено  и  рассчитано,  а
потом выполнено с такой же точностью, случайностей не бывает.
   - Ну а дрогнет рука, например. Что тогда? Промах?
   - Рука не дрогнет, если вы подготовились.
   - Ко всему не подготовишься. Наступил на улице  на  корку  банана  -  и
хлоп! Сотрясение мозга.
   - Если смотреть под ноги, на банан не наступишь.
   - Вы отрицаете непредвиденное?
   - Нет, конечно. Но надо уметь предвидеть.
   Что-то  от  земного  Томпсона  все-таки  было  в  моем  собеседнике.  Я
попробовал атаковать с другой стороны:
   - А ошибка? Могут же быть ошибки.
   - Могут. Но не должны. Моя блокированная земная память подсказывает мне
нечто очень верное: это хуже, чем преступление,  -  это  ошибка.  Кто  это
сказал?
   - Талейран Наполеону.
   - Кто кому?
   - Министр императору. В свое время вспомните, адмирал.
   У меня это вырвалось по старой привычке, но Томпсон зацепился:
   - Я даже не знаю, что делает на Земле адмирал.
   - Командует флотом, эскадрой. Это - на море. Иногда  министерством  или
разведкой. Это - на суше. На суше - за письменным  столом,  на  море  -  с
авианосца или подводной лодки.
   Глубокие морщины на лбу Томпсона казались еще глубже.
   - Из двух десятков слов, которые вы произнесли сейчас, я знаю точно два
или три.  Некоторые  объяснил  мне  Зерн,  остальные  слышу  впервые.  Как
бессмыслицы из детской сказки. А-ви-а-но-сец!
   Я объяснил, что такое авианосец. Томпсон извлек  объемистый  блокнот  и
записал.
   - Начал вторую тысячу,  -  грустно  усмехнулся  он,  -  ребенок  учится
ходить. Тысячу пять слов дал мне Зерн. Кстати, почему он молчит?
   Действительно, почему молчал Борис? Я взял трубку.
   - Погодите, - остановил меня Томпсон. - Связь с Би-центром только через
продуправление. Сообщите им номер мэрии, если спросят, откуда вы звоните.
   Я последовал его совету. Вопреки  опасениям  с  Вычислительным  центром
соединили немедленно. Я спросил:
   - Борис?
   - Я.
   - Какой из двух - земной или здешний?
   Я спрашивал по-русски. В трубке засмеялись. Я  выжидающе  молчал,  даже
смех у них был одинаковый.
   - А не все ли равно. Юрка, если по делу?
   - Старик волнуется.
   - У нас по-прежнему. Ждем. Галунщики на плацу, и в лабораториях  ничего
не знают.
   В трубке что-то  щелкнуло,  будто  подключили  еще  аппарат,  и  грубый
знакомый голос дежурного недовольно спросил:
   - По-каковски говорите? Не понимаю.
   - Вам и не требуется понимать, -  сказал  по-английски  Зернов.  -  Вам
требуется передать по начальству, что подслушиваемый  разговор  непонятен.
Все! Отключайтесь или соедините меня с комиссаром.
   Что-то щелкнуло опять, и голос пропал.
   - Передай старику, - продолжал по-русски Зернов,  -  что  ровно  в  три
снимаем зеркальный  контроль  и  блокаду  "проходов".  Блокируется  только
телепортация.
   Я тотчас же перевел это Томпсону.
   - Не в три, а в два, - сказал Фляш.



42. КОНЕЦ "ОЛИМПИИ"

   - Иначе говоря, через десять минут. Так и передай.
   Он стоял в дверях без шапки, с какими-то щепками в волосах, с  красными
от бессонных ночей глазами и землистым цветом  лица  -  измотанный  ночной
сменой рабочий. Из-за спины его выглядывал Джемс, уже  сменивший  лагерную
куртку на ковбойку и шорты "дикого". Грудь его наискосок пересекала желтая
тетива лука, а у пояса болтался синий колчан с торчавшими из него длинными
хвостами стрел.
   - Почему в два? - спросил Томпсон.
   - Банкет начнется не в  четыре,  а  в  три.  Съезд  гостей  к  половине
третьего. К этому времени все опорные пункты должны  быть  уже  захвачены.
"Олимпию" берем  последней.  Командуешь  операцией  ты.  -  Фляш  даже  не
посмотрел на меня - только плечом шевельнул.
   - С какими силами? - спросил я.
   - Сотни тебе достаточно. Мы перебрасываем из Си-центра четыре  омнибуса
автоматчиков во главе с Мартином.
   Я еле сдержал радость: лучшего соратника трудно было и пожелать.
   - Завершив окружение, - продолжал Фляш, - начинаете штурм. Четыре входа
- четыре группы. Мартин с тремя проникает  через  главный  и  два  боковых
входа и занимает зал. Ты - через артистический за  кулисы  и  займешь  все
внутренние проходы и лестницы.  На  сцену  выходишь  в  последнюю  минуту.
Сигнал - взрыв!
   Я знал, что правительственная ложа минирована, но считал это  излишним.
С сотней автоматчиков можно было бы обойтись и без пиротехники.
   - Ты не знаешь Корсона Бойла, - отрезал Фляш. - Он  только  мертвый  не
страшен. А пешек его  жалеть  нечего.  Подрывник  будет  у  барьера  ложи,
переодетый официантом. Мина заложена за барельефом с орлом. Свеча на любом
столе. Стоит прикоснуться свечой к орлу - он вспыхнет, как пакля.
   - Он же резной, деревянный, - усомнился я.
   - Мы его заменили другим, пропитанным горючим составом.  Конечно,  жаль
подрывника. Но что ж поделаешь: мы еще не  умеем  делать  самовзрывающиеся
снаряды.
   - Постой, - сказал я, - у нас есть бикфордов шнур?
   - Какой шнур? - не понял Фляш.
   - Запальный. Одним концом прикрепляешь к барельефу или еще  проще  -  к
мине, другой...
   - Пока он будет гореть, заметят.
   -  Есть  выход,  -  сказал  я,  вспомнив  американский  фильм  с  почти
аналогичной ситуацией. -  Взорвать  можно  и  на  расстоянии.  Понадобится
меткий лучник. Сверхметкий.
   - Сгожусь, - вынырнул из-за спины Фляша Джемс.
   - Пошли другого, - поморщился Фляш, - сейчас будем перевооружать  твоих
лучников.
   - Пусть другой и перевооружает. А я с Ано, - осклабился Джемс.
   Я вспомнил соотношение  сцены  и  ложи.  Метров  тридцать,  не  больше.
Сколько летит стрела?
   - Сейчас проверим, - сказал  Джемс  и  распахнул  дверь  в  коридор.  -
Тридцать и будет. - Он снял лук и достал стрелу.
   В конце коридора висел портрет Анри Фронталя в траурной рамке.
   - Левый глаз. Засекай время - у тебя  часы  с  секундами,  -  обернулся
Джемс к Фляшу.
   Тот вынул из кармана часы на  ремешке.  Стрела  свистнула,  и  мы  даже
издали увидели, что она торчит в левом глазу портрета. Анри  Фронталь  был
убит вторично.
   - Две секунды, - ответил Фляш.
   - Прикрепи кусок шнура с запасом секунды полторы на прицел и  поджигай,
- сказал я Джемсу. - Целься в орла - со сцены он виден. А промахнешься...
   - Исключено, - возразил Джемс.
   - Приводи себя в порядок, мэр, - сказал Фляш, по-видимому  считая,  что
вопрос о взрыве исчерпан. - Ты будешь с олдерменами в зале. Завидую.
   - А ты?
   - Ну, у меня дел много.
   Фляш спрятал часы.
   - Учти, что омнибусы Мартина уже выехали, - сказал он мне  и  подмигнул
Томпсону. - Получится у него, как ты думаешь?
   - Как у первой скрипки в оркестре. Она никогда не фальшивит.
   А я сомневался. Вдруг случится что-нибудь непредвиденное, чего не могли
предполагать ни точный, как хронометр, Фляш, ни самоуверенный Томпсон.
   И случилось.
   Я прибыл за  четверть  часа  до  банкета,  привязал  лошадь  к  стойлу,
вынесенному на обочину, и поискал глазами Мартина.
   - Я здесь, - сказал он, выходя из-за экипажей, вытянувшихся на  квартал
вдоль тротуара.
   Он был красив и величествен, как римский легионер, напяливший  на  себя
вместо доспехов серую куртку с золотым галуном. Кучера не обращали на  нас
никакого внимания - они уже давно  угощались,  опережая  своих  господ  за
банкетом.
   - Где люди? - спросил я его.
   - Размещены у входов. Пришлось срочно  добывать  мундиры  патрульных  -
форма стражников не годилась. Ты знаешь, где артистический?
   Мы пожали друг  другу  руки  и  разошлись.  Я  не  повторял  инструкций
Мартину: с таким товарищем это было не нужно.
   -  Встретимся  в  зале!  -  крикнул  он  вдогонку,  совсем  как  важный
полицейский гость, торопившийся на банкет.
   Я тоже торопился. Гостей не разглядывал - не интересовался. Людей своих
не искал - они сами нашли меня,  разместившись  у  входа  как  встречающая
начальство охрана. А где же действительная охрана?
   - Мы ее сняли, лейтенант, - откозырнул мне один из гвардейцев Мартина.
   - А почему не требуете пропуска? - строго спросил я, вспомнив о красной
фишке.
   - Мы вас и так знаем, комендант.
   То были "мои" заключенные.  Только  худоба  отличала  их  от  подлинных
полицейских - золотогалунные мундиры выглядели  как  на  параде.  И  когда
только успели их  подогнать!  Да  и  походка  у  моих  "полицейских"  была
свободной и легкой, а не усталой и настороженной, как в Майн-Сити. Один за
другим проскользнули они за кулисы, сняли вахтеров, одних связали,  других
втолкнули в пустые артистические уборные, заняли все проходы и  лестничные
клетки. Пробегавшие мимо актеры даже не замечали нас - настолько  мы  были
естественны, как фон этого триумфального сборища. А банкет уже начался. Со
сцены доносилось мелодичное бренчание гитары  и  бархатный  голос  Тольки,
сопровождаемый бурно подтягивающим залом:
   - "...Пригласи к столу... золотой галун...  отведет  от  тебя  беду!  А
уйдешь от пуль... золотой патруль... достанет тебя в аду!"
   Я высунул  нос  из-за  кулисы  взглянуть  на  популярного  полицейского
шансонье - давно уже мы с ним не видались - и подмигнул: "Сейчас начнется,
Толь. Мы уже здесь".
   И тут произошло нечто никем не предвиденное.
   Едва стихли аплодисменты, Толька снова вскочил, шагнул  к  авансцене  и
запел так звонко, что казалось, зазвенели ответно бокалы в зале:
   - "Мой последний тост, золотой патруль... твой последний пост,  золотой
патруль... твой последний час, твой последний миг... твой последний  вздох

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг