здесь, дождались, когда нет хозяина..."
- Прикажете просить? - прервала горничная его размышления.
- Да, - коротко ответил Василий, мысленно примериваясь к громадному
канделябру, которым готов был встретить любого, кто покусится на его жизнь.
Горничная исчезла, и тут же в комнату ввалился Кузька. Вид у него был
немного встрепанный, но в то же время отчаянно-победительный.
- Значит, все-таки случилось что-то особенное? - констатировал Дубов,
внимательно оглядев домового.
- И ты еще спрашиваешь! - топнул ножкой Кузька. - Там такое, что
просто жуть! Эх-ма, семь веков на свете живу, а такое...
- Ну и какое же? - не утерпел Василий. - Говори, не томи душу!
- А ты меня не торопи, - насупился Кузька, - дай спервоначалу
отдышаться. А тут еще эти собаки чертовы совсем оглушили, хорошо еще не
загрызли!.. Ну вот, - приступил Кузька к повествованию, - пришел это я на
ихнее свидание, ну, то есть, господина Беовульфа и той бабенки. Залег в
траве и наблюдаю, как они там любезничают. И вдруг чувствую - что-то не
так. А ее слуга, он присел на травку на полянке и как будто даже задремал...
- Ну и что же здесь "не так"? - удивился Василий. - Почему бы слуге
и не подремать, пока хозяйка на свидании?
- То и не так, что никакой он не слуга, а самый настоящий колдун и
ворожей!
- С чего ты это взял?
- Ну, я же и сам маленько ворожить умею, а уж распознать, где дело
нечисто - так это мне и вовсе пустяки! В общем, чую я, как этот слуга
посылает Беовульфу свои "установки" - мол, люба тебе эта девица, красива
она, будто роза лесная, и всякое такое. Тоже мне роза лесная, - фыркнул
Кузька, - лахудра она белобрысая!
- Ну а дальше что? - поторопил Дубов.
- А что дальше - ну, я решил, что пришла моя пора. Нет, я конечно, не
могу с ним в ворожбе состязаться, но я находился ближе к тем двоим, и начал
свои собственные "установки" посылать - дескать, посмотри ты на нее,
никакая она не роза, и не люба она тебе, и все прочее. Вижу - стоит мой
Беовульф в диком сомнении и глядит на свою бабенку, не может понять, любит
ее али нет. Та почуяла, что дело дрянь, да и бросилась ему на шею. А он
оттолкнул ее и пошел прочь. Тут уж и слуга ейный тоже унюхал, что кто-то ему
мешает, и едва Беовульф ушел, то как закричит: "Опять нам на хвост
наступили, туды его растак да разэдак..."
- На хвост? - недоверчиво переспросил Дубов.
- Ну да, - подтвердил Кузька, - на этот, как его... эргетический.
- Энергетический, может быть?
- Ну да, наверно. Они вдвоем бросились лужайку обыскивать, а я, не
будь дурак, поскорее сюда побежал. A та девка еще своему колдуну сказала:
"После обеда у меня свиданка с Гренделем, если и тогда сорвется - нам
несдобровать".
- Несдобровать, - задумчиво повторил Василий. - Стало быть, они
действуют не сами по себе, а... Ну, это неважно. А где свидание, ты не в
курсе?
- Должно быть, как и вчера, - подумав, ответил Кузька. - Там такое
местечко есть, на краю болота, как раз посередке между Гренделевой хибаркой
и избенкой, где живет эта девица со своим колдуном.
- А откуда ты знаешь?
- Так мне же кикиморы сказывали. Избенка несколько годков стояла
пустая, а они там всего пару недель как живут. И едва поселились, как тут же
эта девка начала их обоих к себе привораживать!
Тут в коридоре раздался шум, и в опочивальню ввалился собственной
персоной доблестный рыцарь Беовульф. Вид у него был далеко не столь
самоуверенный, как обычно.
- Ни черта не могу понять, боярин Василий, - прямо с порога заявил
он. - О, я вижу, у вас гости! Что это за мелюзга такая?
- Чего??! - вскинулся Кузька.
- Между прочим, именно благодаря Кузьке... то есть Кузьме Иванычу я
вчера остался жив, - поспешно сказал Василий. - И именно он помог рассеять
чары, которыми вас опутали эти аферисты.
- Кто-кто? - не понял Беовульф.
- Ваша возлюбленная Прекрасная Дама и ее слуга со своими
"установками".
- Что-то я ничего не понял, - поморщился хозяин, - объясните мне
попроще, без этих заумствий.
- Попроще? - задумался Дубов. - Ну ладно. Вы давеча сказывали, что
подарили своей возлюбленной золотое колечко, так? А вы не заметили, было оно
сегодня на ней, или нет?
- Не было, в природе, - тут же ответил Беовульф. - Точно, не было!
- Эта дама и ее слуга просто манипулируют... то есть крутят вами в
своих целях, которые мне пока что не очень ясны, - веско продолжал Василий,
- и наша с вами задача...
- Чего?!!! - взревел Беовульф и даже рванул на себе цепь. - Чтобы я,
Беовульф, доблестный рыцарь и верный подданный достославного короля
Александра, позволил собою крутить?! В порошок сотру, честное благородное
слово!.. Постойте, - с подозрением поглядел он на Дубова, - а может, это
вы мною крутите? Настраиваете меня против нее с какими-то своими целями?
Берегитесь, боярин Василий, ежели это так, то не погляжу, что вы мой гость...
Дав Беовульфу отвести душу, Дубов заговорил:
- Сегодня у вашей Прекрасной Дамы...
- Тоже мне "Прекрасная Дама", - фыркнул Кузька. Василий строго
посмотрел на домового и продолжал:
- Сегодня у нее назначено свидание с Гренделем. Если вы согласны мне
помочь, то мы вместе возьмем с поличным и саму даму, и ее слугу, и вы
убедитесь, что мои обвинения не голословны.
- Согласен, - не раздумывая заявил Беовульф. - И что я должен
делать?
- Детали обговорим по дороге, - ответил детектив, - а сейчас
дозвольте мне все-таки немного поспать.
x x x
Князь Григорий уже собрался было покинуть свой кабинет и отправиться в
главную кремлевскую залу, где у него была назначена встреча с делегацией
деревенских старост, однако в этот момент к нему без предварительного
доклада ворвался начальник его тайного приказа. Такое случалось крайне редко
и свидетельствовало о том, что произошло нечто чрезвычайное.
- Ну, чего еще стряслось? - недовольно покосился князь на барона
Альберта.
- Ваша Светлость, ужасное происшествие, - чуть не с порога зачастил
барон. - Только что пришла весть, что над нашей северной заставой пролетал
ковер-самолет, и пушкари-стражи границы его сбили!
- Ну и что же тут ужасного? - удивился князь Григорий. - Правильно
сделали. Никому не дозволено безнаказанно нарушать небесные пределы моего
княжества!
Однако Альберт не разделял оптимизма своего повелителя:
- На ковре летел знаменитый на Востоке кудесник Сулейман по поручениям
Багдадского султана Аль-Гусейна.
- Да, нехорошо получилось, - нахмурился князь Григорий. - И что же,
почтенный Сулейман погиб?
- Какое там! - махнул рукой Альберт. - Жив-здоров, токмо зело сердит
был. И Вашу Светлость бранил на чем свет стоит. Наши пушкари хотели его
посадить в холодный погреб, дабы остудился, а тот обратился в едкий пар и
улетучился. А следом за ним поднялся ковер-самолет и улетел неведомо куда.
- Даже и не знаю, что делать, - задумался князь. - С одной стороны,
стражи поступили правильно, а с другой, не хотелось бы портить отношения с
нашим дорогим другом Аль-Гусейном. Придется отправить ему послание, а заодно
чем-то умаслить.
- Чем? - уныло вздохнул Альберт. - У него же злата и адамантов полны
закрома.
- Значит, пошлем ему наших девушек для гарема, - решил князь
Григорий. - Эдак с десяток.
- Как? - удивился Альберт. - Наших, белопущенских девушек - и для
гарема?!
- Наших белопущенских девушек, - отчеканивая каждое слово, повторил
князь Григорий. И, прищурившись, пристально уставился на барона: - A ведь
вы, Альберт, родом кислоярец...
- Я не кислоярец, я - упырь! - вырвалось у барона.
- Ну тогда и выполняйте, что вам князь велит.
- Да не пойдут они, - уныло протянул Альберт.
- Не пойдут, говоришь? - хмыкнул князь. - A мы их спрашивать и не
будем. У нас ведь, кажется, имеется свой лиходей и душегуб, вот его и запряги
на это дело.
- Слушаюсь! - радостно приосанился барон.
- Ну ладно, все у тебя?
- Все, Ваша Светлость.
- Тогда свободен. И не забудь усилить охрану всех амбаров и оружейных
хранилищ. A двадцать первого амбара - особливо!
x x x
Грендель брел по болотной тропинке и пытался вспомнить вдохновенные
строчки, которые только что записал пером выпи на клочке пергамента, да
позабыл на столе у себя в хижине. В отличие от своего вечного соперника
Беовульфа, бедный поэт не имел возможности поднести к ногам возлюбленной
золотых перстней и породистых щенков. Единственное, чем он мог завоевать
сердце Прекрасной Дамы - это вдохновенные стихи, льющиеся бурным потоком из
любящей души.
Место, в котором обычно назначал свидание Грендель, было вполне в его
вкусе: зеленая полянка, находящаяся на пригорке, и потому менее
заболоченная, чем вся окружающая местность, и посреди ее - могучий, в три
обхвата дуб, в тени которого вольготно росли огромные яркие мухоморы.
Когда-то Грендель, вдохновленный суровой красотой этого уединенного уголка,
даже посвятил ему стихи: "У Мухоморья дуб зеленый", но дальше первой строчки
дело так и не пошло.
Увидев сидящего под дубом человека, Грендель радостно побежал вперед,
но остановился как вкопанный, когда увидел, что это вовсе не его
возлюбленная, а вчерашний гость.
- Боярин Василий?.. - с трудом припомнил поэт его имя.
- Именно я, - вскочил с травы боярин Василий. - Извините, что
отвлекаю вас от предстоящего свидания, но мне нужно срочно с вами
поговорить.
- Может быть, лучше после? - вздохнул Грендель. - Заходите ко мне
вечерочком...
- У нас нет времени, - деловито проговорил Василий. - Сейчас сюда
придет ваша дама, и нельзя, чтобы она меня видела.
- Опять какие-то грязные тайны, - поморщился Грендель. - Однако я
вас слушаю.
- Я повторяю свое вчерашнее предложение, - сказал Дубов и посмотрел
куда-то вверх, на крону дуба.
- Какое? Я, знаете, в последнее время стал такой рассеянный...
- Отправиться в Белую Пущу и...
- Нет-нет, и не просите! - поспешно перебил Грендель. - Во-первых,
это глубоко противно моему душевному складу. А во-вторых...
- Господин Грендель, если я обращаюсь к вам за помощью, то только
потому, что у меня нет другого выхода, а время поджимает. - Грендель вновь
отрицательно покачал головой. - Ну хорошо, - почти с мольбой продолжал
Дубов, - прошу вас только об одном: когда вы увидите вашу возлюбленную, то
постарайтесь хоть на мгновение взглянуть на нее беспристрастно, просто как
на постороннего человека, а не как на женщину, которая вскружила вам
голову... Все, мне пора, - и с этими словами Василий побежал по тропинке в
направлении Гренделевой хижины. На самом же деле он залег за одной из
болотных кочек. Там было довольно мокро, но выбирать не приходилось. А
Василий Николаевич очень хотел стать если и не участником, то хотя бы
зрителем предстоящей бурной сцены, которую он задумал и срежиссировал.
С противоположной стороны по тропинке двигалась ничем не приметная с
виду парочка - высокая блондинка в изысканном темном платье и коренастый
мужичок в сером сюртуке.
- Жди меня там, - властно приказала дама слуге, и тот покорно
удалился за дуб. - О, господин Грендель, как я рада вас видеть! - чуть не
пропела она высоким приятным голосом, протягивая руки своему воздыхателю.
- Сударыня, я у ваших ног, - Грендель опустился на одно колено и
почтительно поцеловал ей ручку.
- Ах, ну что вы, - так и зарделась дама. - Встаньте, пожалуйста, вы
меня смущаете.
Грендель послушно поднялся и, вглядевшись в лицо своей возлюбленной,
невольно отшатнулся.
- Так, подействовало, - радостно потер руки Василий в своем укрытии.
- Что с вами? - забеспокоилась Прекрасная Дама. - Господин Грендель,
вы сегодня как-то не в себе.
- Да... - пробормотал поэт. - Как будто пелена спала с моих очей...
- Он только теперь приходит в себя! - раздался за спиной дамы
громовой голос.
Дама резко обернулась - на нее со стороны дуба тяжелой поступью
надвигался собственной могучей личностью господин Беовульф.
- Не смей причинить ей ничего дурного! - выкрикнул Грендель.
- Как же! - прогремел Беовульф. - Да она сама кому угодно чего хошь
причинит!
- Что это значит?! - взвизгнула дама и затравленно заозиралась по
сторонам.
- Не беспокойтесь, сударыня, - тоном ниже сказал Беовульф, - ваш так
называемый слуга вам не поможет. Равно как и его "установки". Можете
посмотреть - он там лежит, отдыхает и не скоро очухается.
- Что вы с ним сделали? - завопила дама.
- Ну, приложил разок златою цепью, - ласково прорычал Беовульф, -
Ничего, это не смертельно, я думаю. Просто легкое помутнение ума...
- Да-да, как будто пелена спала с очей моих, - продолжал бормотать
Грендель. - Ах, как я заблуждался...
- Кстати, сударыня, - продолжал "наезжать" Беовульф, - что-то я не
вижу на вас того перстенька, что я вам подарил.
- Я его забыла дома, - заметно побледнев, пробормотала женщина.
- А может, потеряли?
- Может, и потеряла...
- Ну так радуйтесь, я его отыскал! - И с этими словами Беовульф
извлек из-за пазухи золотой перстень.
- Где вы его нашли?! - в ужасе отшатнулась Дама.
- Там, где вы его потеряли, - ответил Беовульф. И с явной угрозой
добавил: - Нынче ночью.
Но тут, похоже, дама наконец взяла себя в руки.
- Вы, господин Беовульф, дурак, - с нескрываемым презрением
произнесла она. - Но я знаю, кто за этим стоит!
Тут она небрежно оттолкнула стоящего на ее пути Гренделя и решительно
двинулась за дуб. Через некоторое время она появилась со своим слугой,
который шел, качаясь и еле двигая ногами. Прекрасная Дама, ужасно бранясь,
отвесила ему пинка и быстро удалилась по тропинке. Слуга же, бормоча что-то
себе под нос, поплелся следом за ней.
Беовульф и Грендель, некоторое время постояли, переминаясь с ноги на
ногу и, видимо, не зная, что дальше делать. И в конце концов, смерив друг
друга неприязненными взорами, молча разошлись в разные стороны.
Когда Грендель медленно брел в сторону своей хижины, Дубов услышал его
бормотание:
- Словно пелена спала... Это было какое-то наваждение...
Убедившись, что поблизости никого нет, Василий встал из своего укрытия
и подошел к дубу. По его ветвям спускался вниз Кузька.
- Ну как? - радостно спросил домовой. - Все в порядке?
- Здорово! - только и смог ответить Василий. - Я никогда не
испытывал такого удовлетворения. Ведь ты все делал, как мы договаривались?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг