спросил гость. - У меня совершенно нет желания ночевать тут под вашим
кровом.
- Боюсь, дружище, что домой вам нынче возвращаться не придется, -
радостно прогудел Беовульф. - Но если вам не по душе мой замок, то у нас тут
поблизости корчма - там вас устроят по лучшему разряду!
- Ну и прекрасно, - проворчал Флориан и прошел в замок.
- Кажется, можно начинать, - увидев, что поток гостей стал иссякать,
решил хозяин и тоже прошел вовнутрь, оставив вместо себя встречать
припозднившихся рыцарей своего дворецкого, который до того лишь с
почтительным поклоном стоял в дверях.
x x x
Виктор и Марфа неспеша прогуливались по занесенным опавшими листьями
дорожкам королевского сада. Беседа не очень клеилась - Виктор думал о
чем-то своем и едва отвечал на слова княжны.
- Ваше Высочество, а вам не показалось, что Петровичу что-то про меня
известно? - озабоченно спросила Марфа, остановившись под вековой, в три
обхвата, ракитой. - Не зря же он говорил мне, мол, знаю я, кто вы такая.
- Не берите в голову, княжна, - ответил Виктор, - Петрович от
неумеренного пития уже и сам не соображает, что говорит и что делает. Но я
очень рад, что вы сумели поставить его на место.
- A, пустяки, - пренебрежительно махнула рукой Марфа.
- Но вы нажили себе опасного врага, - с опаской продолжал Виктор. -
Я говорю даже не о Петровиче, а о князе Длинноруком. Ни для кого не тайна,
что он способен на любую пакость.
- Для чего же вы держите их при себе? - удивилась Марфа.
- Это еще вопрос, кто тут при ком, - тяжко вздохнул Виктор. Но тут же
заговорил быстро и напористо: - Послушайте, Марфа Ярославна, положение
действительно очень непростое. И если Длиннорукий по-настоящему что-то про
вас пронюхает, то я за вашу жизнь не дам и ломаной полушки. Не подумайте,
что я отказываю вам в гостеприимстве, но вам тут оставаться и впрямь опасно.
Давайте, пока не поздно, я скажу Теофилу, чтобы переправил вас в надежное
место - хотя бы в замок к Беовульфу...
Марфа отрицательно покачала головой:
- Нет, я должна оставаться здесь. Два столетия назад я бежала из Белой
Пущи от князя Григория в Новую Ютландию, дабы искать прибежища у короля
Иова. Но дело даже не в этом. Я вижу, что вы попали в серьезную переделку,
что вы окружены недостойными людьми, и чувствую, что должна быть рядом с
вами.
- Спасибо, княжна, - с тихой признательностью ответил Виктор, - но
ваша жертва совершенно напрасна. То, что меня окружают недостойные люди,
совершенно закономерно, ибо я и сам творю недостойные дела. Я чувствую, что
стою на краю пропасти, и не вправе увлекать вас за собой. Так что подумайте,
пока не поздно.
Марфа провела рукой по неровной коре ракиты:
- Ваше Высочество, я также постараюсь быть с вами откровенной. Тот
человек, Иван-царевич, что меня освободил из лягушачьего плена, даже не знал
истинных причин, для чего он это делает. Он сказал, что единственно из
сострадания, и я не вижу причин ему не верить. Но те, кто снарядил
Ивана-царевича на мои поиски, имели свои определенные цели - я даже еще не
знаю, кто они такие, но поняла, что они против князя Григория и его
вурдалаков, а я им нужна, ну не знаю, как боевой стяг.
- Вы уверены? - Виктор пристально глянул на Марфу.
- Размышления наводят меня именно на это, - ответила княжна.
Собеседники вновь медленно двинулись по аллее. - Я не знаю, каковы истинные
цели моих неведомых доброжелателей, но пока они не начнут противоречить моим
представлениям о справедливости, я готова действовать заодно с этими пока
еще неведомыми мне силами. A я чувствую, что ключ к Белой Пуще - здесь, в
Новой Ютландии...
- Нет-нет, - решительно перебил Виктор, - об этом я не желаю и
слушать. Не забывайте, что я - ставленник и заложник вурдалаков из Белой
Пущи. Разумеется, я вас не выдам, но и союзником в вашей борьбе не стану.
- Да нет, это ж я так, к слову, - смутилась Марфа. - Конечно, мои
дела - это мои дела, а ваши - это ваши...
Тем временем аллея незаметно вывела их на кладбище королевской семьи -
оно больше напоминало старинный и чуть заброшенный парк, где меж высоких
деревьев здесь и там темнели невысокие надгробия.
- Знаете, княжна, в свое время королевич Георг сумел отвоевать у болот
небольшой клочок земли вблизи замка, - повернул разговор Виктор в более
спокойное русло, - и вот на нем-то и решили разместить сад и родовое
кладбище. Вон под той липой Георг и похоронен, - указал Виктор на небольшой
камень. - Конечно, основатель королевства должен был бы лежать в более
знатной усыпальнице, но он сам захотел, чтобы его похоронили по-простому. Ну
и его потомки взяли это в обычай, оттого-то и погост у нас такой скромный.
- A мне здесь нравится, - задумчиво оглядела Марфа королевский
погост. - Ваше Высочество, у меня к вам будет одна не совсем обычная
просьба...
- Постараюсь исполнить, насколько это в моих силах.
- Если оправдаются ваши опасения и меня... и если со мною что-то
случится, то прошу вас похоронить меня здесь, пускай даже в самом дальнем
уголке, возле болота.
Виктор резко отвернулся, и Марфе показалось, что на его ресницах что-то
мелькнуло. Но он тут же взял себя в руки и заговорил подчеркнуто суховатым
тоном:
- Боюсь, Марфа Ярославна, что не смогу удовлетворить вашу просьбу, так
как на этом кладбище погребают лишь особ высшего происхождения. Во всяком
случае, хоронить вас здесь под именем графини Загорской я не имею права. A
если похоронить под вашим настоящим именем, то я боюсь, что покою вам не
дадут и в могиле. Дело в том, что барон Альберт, преемник князя Григория,
как я слышал, уже нашел кости невинно убиенной княжны Марфы и готовится их с
почестями похоронить.
- Что вы говорите! - изумилась княжна.
- Увы, это так, - подтвердил Виктор, - и потому я не советовал бы
вам покидать сей бренный мир в ближайшее время. Впрочем, есть еще один
способ обеспечить себе место на этом кладбище - стать Ново-Ютландской
королевой.
- Ну, вы уж скажете, - смутилась Марфа.
- Да нет, ну это ж я так... Ах да, совсем забыл - у меня назначена
встреча с госпожой Глухаревой. Она приехала из Белой Пущи и должна дать мне
отчет о своих переговорах. Так что нам пора возвращаться.
- C вашего позволения, я еще ненадолго останусь тут, - сказала Марфа.
- Здесь так покойно, так тихо...
- Ну, как хотите, - согласился Виктор, - но я пришлю сюда своего
слугу, верного человека. Так, на всякий случай.
- Да зачем, не надо, - стала отказываться Марфа.
- Нет-нет, и не спорьте, - заявил Виктор, - а то и впрямь чего
случится, а я не буду знать, как вас хоронить... - C этими словами Виктор
резко повернулся и быстрыми шагами удалился по аллее.
Проводив Виктора долгим взором, Марфа поплотнее запахнула на себе
теплый платок, выданный ей Теофилом. Вдруг княжна услыхала, как в опавшей
листве что-то явственно зашуршало, и тут же из-за ближайшего камня неспеша
вышел маленький человечек.
- Домовой! - радостно вскрикнула Марфа.
- Кузьма Иваныч, - степенно представился домовой.
- A у нас в усадьбе тоже был домовой, - вздохнула княжна. Господи,
как же его звали-то? Нафаня, кажется.
- A, так он же мой давний приятель, - обрадовался Кузька. - Когда
вурдалаки пришли, так едва Нафаня успел ноги унести. И где он теперь - бог
весть... - Домовой горестно вздохнул. - Но помню, очень уж он о тебе
сокрушался, говорил, мол, какая чудная княжна была, а пропала безо всякой
вести...
- Постой, Кузьма, - перебила Марфа, - какая еще княжна? Ты меня,
видать, с кем-то перепутал. Я не княжна, а графиня.
- Да-да, конечно же, - хитро прищурился Кузька, - графиня Заморская.
- Загорская.
- Тем паче. Да только тут уже кое-кому ведомо, что ты за графиня
такая.
- Виктор?
- Кабы Виктор! И князь Длиннорукий знает, и разбойник Петрович. У них
тут инхвормация во как поставлена, - щегольнул Кузька словечком, слышанным
от боярина Василия. - Так что беречься тебе надобно! Ну, я тебя упрежу,
коли что. - Кузька заговорщически приложил палец ко рту, и княжна, поняв,
что он собирается сообщить нечто очень важное, наклонилась и протянула
домовому руку. Тот ловко вскарабкался по рукаву и, устроившись на Марфином
плече, зашептал ей прямо в ухо: - A особливо опасайся той бабы, Анны
Сергеевны, что нонеча приехала. От нее любой гадости только и жди!.. Ну все,
мне пора.
Действительно, по аллее приближался человек - очевидно, слуга,
которого обещал прислать Виктор.
- Погоди, Кузьма, а как мне тебя найти? - удержала домового Марфа.
- A я сам тебя разыщу, - заявил Кузька и, столь же ловко спустившись
вниз по платью, скрылся за ближайшим могильным камнем.
x x x
В бывшем рабочем кабинете князя Григория шло заседание Семиупырщины -
так в Белой Пуще именовался недавно созданный орган высшей государственной
власти, хотя официально он носил более длинное и красивое наименование,
запомнить которое не могли даже его члены.
Несмотря на название, собственно упырей в Семиупырщине было всего лишь
двое, барон Альберт и воевода Cелифан, но зато они, выражаясь современным
языком, контролировали силовые ведомства - соответственно Тайный и Военный
приказы. Кроме них, в состав Семиупырщины по настоянию Альберта были введены
три представителя аристократии - князья Чарский и Зарядский, а также боярин
Степан Муха. Все трое происходили из древних родов и, по мнению охваченного
"перестроечными" идеями барона Альберта, должны были символизировать такие
понятия, которые мы назвали бы мудреными словами "преемственность" и
"легитимность". Впрочем, на заседаниях сии представители родовой знати
обычно сидели тихо и в обсуждения не вмешивались. И, наконец, еще два члена
Семиупырщины представляли собою олигархический капитал - владелец многих
ремесленных предприятий Гусь и купец Березка. Последний был привечаем еще
покойным князем Григорием, так как через него прокручивались разные не
совсем законные сделки. Например, Березка через "третьи руки" устраивал
поставку в Белую Пущу зарубежного оружия и боеприпасов. Разумеется, все
знали о его темных делишках, но за руку поймать не могли. A может, и не
особенно хотели.
Всякий раз, созывая Семиупырщину, Альберт приставлял к громоздкому
столу князя Григория несколько столов поменьше, и вместе они образовывали
букву "Т", во главе которой восседал барон, а вдоль меньших столов -
остальные члены и приглашенные лица.
На сей раз Альберт казался весьма озабоченным.
- Господа, положение более чем серьезное, - говорил он, строго
поглядывая на своих коллег. - Вражеские силы никак не хотят оставить нас в
покое и постоянно испытывают на прочность. Поэтому наш святой долг - еще
крепче сплотить ряды и дать должный отпор неприятелю.
Его соратники не особенно понимали, к чему барон клонит, однако на
всякий случай согласно кивали.
Почувствовав, что необходимый настрой создан, Альберт перешел к делу:
- Когда злодеи извели нашего дорогого и любимого князя Григория, то
ясно было, что на этом они не остановятся. И теперь подтверждаются самые
худшие предчувствия. Нашим врагам недостаточно того, что мы пошли на самые
решительные перемены, открыли храмы и понемногу вводим базарное
хозяйствование. Им нужна власть. A наша задача - не допустить этого. И не
потому что власть так уж нужна нам самим, а лишь для того чтобы не позволить
им ввергнуть Белую Пущу в пропасть. Как стало известно, уже объявилась
самозванка, утверждающая, что она - княжна Марфа. И если даже мы найдем
способ от нее избавиться, то и это не решит вопроса, так как появятся
другие... Гробослав!
- Слушаю! - вскочил Гробослав. Он не входил в состав Cемиупырщины, но
был приглашен как ответственный за погребение Марфиных костей.
- Ну, решили вы, где хоронить? - спросил Альберт.
- Нет еще, - развел руками Гробослав. - Я ведь говорил, что у
каждого предложения свои лучшие и худшие стороны...
- Знаю, знаю, - перебил Альберт, - но медлить больше нельзя. Будем
хоронить кости уже через неделю и прямо здесь, в Кремле. За эти дни
необходимо привести в порядок родовую усыпальницу Шушков, созвать народ со
всей Белой Пущи, пригласить иноземных гостей, чтобы весь мир видел, как мы
чтим своих невинно убиенных!
- Слушаюсь, - немного испуганно пробормотал Гробослав. - Я тут
давеча ходил к усыпальнице и могу сказать, что не настолько уж она
запущенная, как мы думали.
- Ну вот и прекрасно, - с удовлетворением кивнул Альберт. - Еще
надобно, чтобы при погребении было побольше священников, а надгробное слово
сказал будущий правитель Белой Пущи.
- Кто-кто? - не удержался воевода Cелифан. - Какой еще правитель?
- Будущий, - повторил барон. И пояснил: - Мы с вами лишь переходное
звено. Наша задача - вести государственные дела и в должном порядке
передать их новому правителю Белой Пущи, которого изберет Народное Вече.
Поскольку князь Григорий не оставил наследника, то его преемника должен
назвать народ. - Альберт торжественно поднял перст: - Глас народа - глас
божий!
- Ну и кого же народ изберет? - глупо переспросил Гробослав.
- Ясно, что не тебя и не меня, - с досадой ответил барон. - Это
должен быть всеми уважаемый человек из старинного и знатного рода... Вы со
мной согласны, князь?
Последние слова Альберт обратил к престарелому князю Чарскому, который
откровенно клевал носом, слушая бароновы краснобайствования. Однако он
поднялся и, чинно поглаживая бороду, произнес:
- Совершенно верно, барон. Старинного и знатного.
- И кого же? - насторожился воевода.
- Кого именно, я еще не знаю, - притворно развел руками барон, - но
ясно одно: он не должен очень уж выходить из нашей воли.
(Слово "нашей" барон произнес так, что ни у кого из присутствующих не
возникло сомнений в том, чью же собственно волю должен выполнять будущий
глава государства).
Тут встал доселе молчавший купец Березка:
- Господин барон, сам я происхождения самого простого, и не мне судить
о знатных княжеских родах...
- Ближе к делу, - хмуро перебил Альберт. - Ежели у вас какие
соображения, то говорите.
- Ну вот, стало быть, - продолжал Березка, - есть у меня думка
насчет одного князя - и родовит он зело, и уважаем всеми...
- Кто таков? - спросил барон.
- Князь Борис Константиныч Городковский.
- Вот как, - хмыкнул Альберт. - Ну что же, князь Борис
Константинович - действительно и уважаемый, и родовитый... Мы подумаем над
вашим предложением.
Березка сел на место, и барон Альберт вновь завел свою любимую речь о
погребении Марфиных костей:
- Захоронение должно пройти так, чтобы весь мир понял - мы и в самом
деле чтим своих великомучеников, а не дурака валяем...
Князь Зарядский наклонился к своему соседу - боярину Степану Мухе:
- Чего это Березка так за князь-Бориса ратует? Всем же ведомо, каков
сей князь - пьяница и гуляка.
- Мне доподлинно известно, - чуть слышно зашептал в ответ боярин
Степан, - что князь Городковский задолжал Березке кучу денег. Вот он теперь
и тщится их вернуть хоть таким способом. Ну а заодно и заполучить своего
человечка во главе княжества.
- Неисповедимы твои пути, господи, - тяжко вздохнул князь Зарядский.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг