не женщина, а мечта настоящего мужчины. То есть меня. Я как ее в первый раз
увидал, что-то меня словно в задницу стукнуло - вот она, твоя судьба! -
При этом славный рыцарь покраснел от смущения. - Нет, ну вы не подумайте
там чего. Бабы - это дело десятое. Мне бы лучше мечом помахать, скакуна
резвого объездить. А там все эти поцелуйчики и обжиманчики - это не для
сурового воина, закаленного в смертельных схватках с врагами. Но тут вся
закавыка в том, что эта женщина в опасности. И я не могу оставаться в
стороне. И наблюдать, как этот гад Грендель за ней охотится. А что как он ей
горло перегрызет? Это непорядок. В моих землях только я могу головы
отрывать. Ну и немножечко король. А этот оборотень так вокруг нее и
увивается. И если бы не я, так давно бы на нее напал. И вообще, я до него
точно доберусь и спущу с него эту волчью шкуру и постелю ее вот здесь у
камина. Спущу точно. Как-нибудь. Сейчас, правда, некогда. Потом. Но
непременно...
И вдруг несколько неожиданно могучая голова Беовульфа упала на грудь
и... раздался богатырский храп. Василий тихо встал со своего кресла и вышел
из залы.
x x x
За обедом король Александр без обиняков завел речь о том, что
происходит в замке:
- Господа, все окрестности опять затопило, и мы самое меньшее на два
дня отрезаны от внешнего мира. Это, конечно, если опять не польет. Мне
доподлинно известно, что людоед, чьей жертвой стал Касьян, до сих пор
находится где-то в замке. A может быть - и среди нас!
"Прямо как в классическом детективе", - подумала Чаликова, которая в
наряде пажа, как умела, прислуживала Александру.
- Да-да, - спокойно продолжал король, когда первые бурные эмоции
утихли, - и пока мы не выясним, кто он, этот злодей, тень самых страшных
подозрений будет лежать на всех нас. И прежде всего - на мне как на хозяине
этого дома.
Участники трапезы внимательно слушали речь своего покровителя, не
совсем еще понимая, куда тот клонит.
- Все мы благородные люди, - оглядев сидевших за столом, с некоторым
сомнением произнес Александр, - и первым делом я предлагаю виновнику, если
он здесь находится, добровольно признаться в содеянном и тем самым снять
пятно со всех остальных... В этом нет ничего смешного, - добавил король и
строго посмотрел на Перси, который, не выдержав, чуть было не фыркнул со
смеху. - Как я вижу, никто признаваться не хочет, - нахмурился Александр.
- Ну что ж, тогда я лично займусь поисками истины. Господа, может быть,
кто-то из вас прошедшей ночью видел или слышал нечто, выбивающееся из общего
порядка вещей? - Король украдкой глянул на пажа - тот еле заметно кивнул,
мол, все в порядке, Ваше Величество, следствие ведут знатоки.
Над столом повисло тягостное молчание. Александр вытащил свою коробочку
с леденцами и стал крутить ее длинными пальцами. Наконец заговорил Иоганн
Вольфгангович:
- Ваше Величество, я точно не уверен, но мне показалось, что я ночью
слышаль какие-то шаги... Как будто кто-то ходил по коридору.
- И что же? - Александр поставил коробочку на стол.
- И все, - ответил Иоганн Вольфгангович.
- Да, не густо, - с сожалением констатировал король. - Господа, я
понимаю, что это очень личное. И если кто-то хотел бы сообщить что-то важное
не при всех, то милости прошу - я буду у себя.
Король уже поднялся было, чтобы покинуть трапезную, но тут со стула
вскочил Диоген:
- Хватит делать вид, что мы не при чем! Все мы виноваты - все его
ели! И какая разница, кто довел это подлое дело до конца. - Диоген в
возбуждении влил в себя бокал вина и резко опустился на место.
- Про себя говорите, а остальных не впутывайте, - проворчала госпожа
Сафо.
- Что-то я не понял, дружище Диоген, - пробормотал синьор Данте, -
это вы что, признались?
A Диоген, как-то неожиданно ссутулившись, тихо прочел:
- Отшумев, растаяла в тумане
Буря, бушевавшая в стакане,
И душа по-прежнему чиста,
Трепетно внимающая звуку,
Как рука, сжимающая руку.
Как к устам прижатые уста.
Мы все ищем зыбкую свободу,
Все мутим измученную воду,
Но за штормом вновь приходит штиль,
Оставляя после урагана
Муть на самом донышке стакана
И в карманах ветер, соль и пыль.
- Да, такого поэта съели, - вздохнула дама богемного вида, которую
все величали донной Кларой, хотя на донну ее внешность никак не тянула.
Кроме разве что больших темных глаз.
- Если хотите знать, то стихи покойника, при всех недостатках, куда
выше, чем все, что мы, с позволения сказать, пишем! - вновь воспрял Диоген.
Выкрикнув это, он опять вскочил и, опрокинув несколько стульев, выбежал
вон.
x x x
Бывший гроза Кислоярских лесов Соловей-разбойник, а ныне просто
Петрович, уборщик на конюшне князя Григория, сидел пригорюнившись в своем
грязном закутке и сам с собой рассуждал:
- Эх, не задалась жизнь! Кем я был - и кем стал. A все по собственной
глупости. Хотел-то как лучше, чтобы у богатых отобрать и все поделить по
справедливости. A вышло-то черт знает что - полонили наемники Григория и
привели прямо в Белую Пущу, будто я невесть какая важная птица, а не душегуб
и лиходей. Хорошо хоть князь Григорий определил на конюшню, все лучше, чем в
расход...
- Эй, Петрович! - оторвал его от горестных раздумий грубый голос
старшего конюшенного. - Опять, бездельник, сидишь, а дерьмо не убрано!
- Иду, иду! - Петрович вскочил с деревянной чурки, служившей ему
стулом. - Ну не дадут покоя старому больному человеку...
Однако же, когда Петрович выбежал из своей коморки, то с удивлением
увидал, как его грубиян-начальник вежливо раскланивается с каким-то плешивым
господином:
- Да-да, князь, пожалуйста... A, вот и он сам!
Последние слова конюшенного относились явно к Петровичу. Он
настороженно глянул на незнакомца:
- Чем могу служить?
Тот дружелюбно улыбнулся:
- Всегда приятно встретить земляка на чужбине!
- Кто вы такой? - еще больше забеспокоился Петрович. - И побыстрее,
если можно. У меня там навоз неубранный...
- Скажите, уважаемый, где мы могли бы поговорить с вами наедине? -
еще шире расплылся в улыбке незнакомец.
- Где? - призадумался Петрович. - Ну, хоть у меня.
- Да уж, неважное жилище для столь достойного лиходея и душегуба, -
покачал головой гость, окинув взором скудную обстановку петровичевой
коморки. - Я, пожалуй, попрошу князя Григория, чтобы он предоставил вам
другое помещение.
- Да кто ж вы наконец такой? - не выдержал Петрович. - Прекратите
заговаривать мне зубы!
- A разве я еще не представился? Князь Длиннорукий.
- Градоначальник, что ли?
- Бывший, - со вздохом уточнил гость. - Теперь я такой же изгнанник,
как и вы, уважаемый Соловей Петрович.
- Такой же, да не такой же, - проворчал Петрович. - Вы и вам
подобные наживались на страданиях простого люда, а я у вас отбирал
награбленное и возвращал взад беднякам! - И Петрович вновь пригорюнился,
вспомнив былые лихие денечки.
- Ну, это не совсем так... - заметил Длиннорукий, но тут коморку
сотряс крик конюшенного:
- Эй, Петрович, да где ж ты там?!!
- Бегу! - Петрович вновь вскочил с чурки и кинулся на зов. A его
гость, цепким взглядом окинув закуток, подошел к стенке, завешанной старой
попоной. Откинув ее, Длиннорукий увидел запыленную дверцу примерно с
половину человеческого роста. Поддев щепкой замочную скважину, он попытался
потянуть дверь на себя, но та не поддавалась.
- Ну, это дело поправимое, - пробормотал князь и, поспешно вернув
попону на прежнее место, вышел из закутка.
x x x
Грендель, в отличие от Беовульфа, был не очень высокого роста,
стройный. Хотя вернее было бы сказать - он был его полной
противоположностью. Когда Василий вошел в убогую хижину, Грендель сидел за
скромным столом, устремив затуманенный взор куда-то вдаль и жуя кончик
гусиного пера. И уж никак он не укладывался в образ коварного оборотня.
Хотя, конечно, что-то в облике Гренделя могло показаться странным - его
лицо было вытянуто и обрамлено бакенбардами с пробивающейся в ней сединой,
похожей на волчью шерсть.
Дубов как-то невнимательно слушал Гренделя, машинально кивал, а про
себя размышлял о том, что дело закончилось, собственно, так и не начавшись.
Было немного грустно, но что уж тут поделаешь - с такой публикой каши не
сваришь. Ну не судьба.
- Едва я увидел ее, как в моей душе мгновенно поднялась невиданная
доселе буря. Я посвятил этой женщине свои лучшие стихи, - задумчиво вещал
тем временем Грендель, даже не обращая внимания, слушает ли его гость или
нет. - Я видел чудное виденье... Прекрасно, не правда ли?
Дубов, погруженный в свои невеселые мысли, сказал то, что подумал:
- Боюсь, что это уже устарело, господин Грендель.
Господин Грендель надулся, нахохлился. Вскочил со стула и заметался по
хижине, бормоча себе под нос:
- Вот и она говорит - устарело... Все говорят - устарело... А какое
было вдохновение!
Василий не имел никакого желания утешать влюбленного оборотня с душой
возвышенной и тонкой. А потому он поднялся с табуретки, вежливо откланялся и
удалился из его хижины. Хотя, похоже, хозяин этого даже и не заметил.
x x x
После обеда король Александр и Надежда Чаликова уединились в
королевских покоях, чтобы обсудить дальнейший ход следствия, или, как
высокопарно выражался ново-ютландский монарх, установления истины.
- Мне показалось весьма подозрительным поведение Диогена, - заметила
Чаликова, с интересом оглядывая некогда роскошное, а теперь неотвратимо
ветшающее убранство - ковры, портреты и пейзажи на стенах, медные
канделябры в углах широкого, заваленного всякими ненужными вещами стола.
Прямо на бумагах спал Уильям, подергивая во сне хвостом.
- Да, таким я его никогда не видел, - как-то неопределенно заметил
король. - Но хладнокровный убийца, да еще людоед, не стал бы себя так
выдавать.
- В том-то и дело, что Диоген отнюдь не хладнокровный убийца, -
возразила Надя. - Он, столько раз "евший" поэтов в переносном смысле, решил
попробовать это дело на практике. И вот теперь страдает угрызениями совести.
Или несварением желудка.
- Ну, Наденька, тут уж вы малость хватили, - вздохнул король.
- Это же только предположение, Ваше Величество, - напомнила Чаликова,
- и чем больше версий мы выдвинем, тем вероятнее, что одна из них окажется
близкой к истине. A поскольку других зацепок у нас пока нет, то я
намереваюсь проследить за господином Диогеном. Кажется, он проживает в
бочке?
- Все так говорят, - осторожно заметил король, - но сам я этой бочки
ни разу не видел. - Тут в дверь постучали. - Заходите! - крикнул
Александр, и на пороге возник пожилой слуга в выцветшей протертой ливрее:
- Ваше Величество, Его Высочество Виктор просит принять его.
- Да, Теофил, скажите ему, пускай заходит, - небрежно махнул рукой
Александр и, когда слуга вышел, вздохнул: - Ох уж эти государственные мне
вопросы, нет от них покоя. - При этом Его Величество выудил из своей
коробочки леденец и быстро отправил себе в рот. - Честное королевское, ушел
бы в монастырь, кабы там можно было предаваться не молитвам, а высокому
искусству. Хорошо, хоть племянничек согласился хозяйственными делами
заняться.
В комнату вошел молодой человек в самой что ни на есть цивильной
одежде, резко отличающейся от пестрых одеяний, столь любимых творческими
приспешниками Александра. Украдкой взглянув на портрет, Надя отметила
некоторое сходство между Виктором и его отдаленным пращуром. Уильям
немедленно проснулся и стал исподлобья наблюдать за Виктором.
- Здравствуйте, дядюшка, - поприветствовал короля Виктор. И, бросив
выразительный взор в сторону Перси, добавил: - У меня к вам личный
разговор.
- Это мой новый слуга, - ответил король, - можешь говорить при нем.
Если, конечно, речь не пойдет о государственных тайнах.
- Какие уж там тайны, - энергично махнул рукой Виктор. - A если по
большому счету, то какое там государство!
- Какое уж ни есть, - вздохнул Александр. - A не нравится, так поищи
себе другое.
- Нужно благоустраивать то, что есть, - возразил Виктор. - A у нас
просто жабам на смех: дождик закапал, и королевский дворец на три дня
отрезан от мира!
- Ну и что ты предлагаешь?
- Для начала выкопать вокруг замка болотоосушительные канавки, а
потом...
- A средства где возьмешь? - перебил дядюшка.
- Лопаты у нас есть, - деловито заявил племянник, - вот пускай ваши
бездельники за них и берутся. Чем всякой дурью маяться и людей лопать!.. Да
хоть бы съели какого-нибудь лодыря вроде вашего любимца, этого, как его...
- Диогена? - подсказал Александр.
- Вот именно. A съели простого работящего парня, хоть и с поэтической
придурью. Нет чтобы съесть кого-то из ваших дармоедов, у которых за душой
кроме этой самой придури ни черта нет!
- Я попросил бы тебя, Виктор, - повысил голос король. - Эти люди -
мои друзья!
- Простите, дядюшка, погорячился, - слегка поклонился Виктор. - Да
речь-то не об этом. Главное - начать, а тогда уж дело закрутится. Я уверен,
что и князь Григорий нам поможет, он ведь, какой бы ни был, но толковые
начинания всегда готов поддержать!
- Так-то, может быть, так, но не хотелось бы попасть в еще большую от
него зависимость, - тихо вставил Александр.
- Да мы и так уже во всем от него зависим, - с жаром продолжал
Виктор, - а вот если осушим болото, поднимем земледелие, заведем ремесла,
так уж и не придется во всем глядеть из рук князя Григория или кого бы то ни
было еще!.. Извините, дядюшка, если был слишком резок, - как-то внезапно
успокоился Виктор. - Просто для меня это невыносимо - сидеть тут и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг