Лукашеску, граф Цепеш, владетель Белопущенский и прочая и прочая и прочая,
так и не прибавивший к своим титулам еще один - царя Кислоярского.
x x x
Пленники князя Григория спали на каменном полу Круглой башни, подстелив
под себя верхнюю одежду. И лишь Василий Дубов сквозь сон услышал в дверях
скрежет замка. "Каширский, - подумал сыщик, - пришел по наши души".
Василий вскочил и принялся будить своих соузников. И когда дверь
медленно, со скрипом отворилась, все уже были на ногах, готовые оказать
врагу достойное сопротивление. Майор Селезень даже встал у двери, чтобы
обрушить на неприятеля свой железный кулак, но, к счастью, вовремя заметил,
что вошедший - вовсе не злодей Каширский, а Кислоярская царевна Татьяна
Дормидонтовна.
- Я пришла, чтобы выполнить волю своего супруга, князя Григория, и
отпустить вас из темницы! - нарочито громко, чтобы слышала охрана, сообщила
царевна и гораздо тише добавила: - Однако сам князь Григорий скончался: как
и предрекал ученый звездочет, князь был загрызен волком в самую ночь
свадьбы. - И, еще более понизив голос, царевна продолжала: - До утра мы
должны все успеть и убраться отсюда подальше.
Бывшие узники под предводительством царевны Танюшки гуськом спустились
по полутемной лестнице Круглой башни и, миновав охранника, склонившегося
перед ними в низком поклоне, вступили во внутренний двор замка. Несмотря на
раннеутреннюю полумглу и мелкий дождичек, баронесса фон Ачкасофф с огромным
интересом разглядывала хозяйственные строения, безуспешно пытаясь определить
их архитектурный стиль. Царевна торопила своих спутников:
- Скорее, мы должны управиться до рассвета!
- А с чем управиться? - зевая, спросил царевнин кучер. - Только
прежде превратите меня обратно в меня. А то в мужском облике, да еще в этом
наряде мне как-то не по себе...
Царевна небрежно щелкнула пальцами, и у кучера исчезли усы, кафтан на
груди приподнялся, и кучер превратился в журналистку Надежду Чаликову.
- Сначала нам надо зайти в одно место и кое-что взять, ну а потом -
за Каширским, - сказала Танюшка.
Путники остановились перед одним из многочисленных амбаров, и царевна,
вновь безошибочно выбрав из связки нужный ключ, отперла огромный замок. Судя
по тому, как туго поворачивался ключ, можно было подумать, что в этот амбар
не заглядывали по меньшей мере год. Так как внутри было темно, то Татьяна
Дормидонтовна небрежно щелкнула пальцами, и на колченогом столе посреди
амбара загорелись несколько свечек.
- Ну, это ж какая-то старьевая лавочка, - разочарованно пробасил
майор.
Действительно, амбар был завален всяким хламом - дырявыми коврами,
ветхим тряпьем, старой обувью, запыленными масляными лампами и прочим
барахлом, которое обычно хранится на чердаках и в подвалах старых домов.
Вместо ответа царевна подняла чуть ли не с пола какую-то тряпку,
некогда служившую скатертью, смахнула пыль и небрежно постелила на столе.
- Самобранка, накройся! - скомандовала Татьяна Дормидонтовна, и на
скатерти невесть откуда появились всяческие яства - разные соленья,
варенья, пенные меды и даже огромный осетр. - Прошу к столу, - пригласила
царевна. Дубов отрезал кусок осетра и осторожно отправил в рот.
- Вкуснятина! - безошибочно определил сыщик, и его спутники
присоединились к трапезе. А царевна тем временем ходила по амбару и
придирчиво разглядывала старые ковры, стоявшие вдоль стен скатанными в
рулоны. Выбрав один, Танюшка попросила Селезня и Дубова прихватить его с
собой.
- На что вам этот клопопитомник? - удивился майор, нехотя отрываясь
от пирога с грибами. - Я вам в военторге в сто раз лучше достану...
- Лучше нигде не достанете, - уверенно заявила царевна. Она
продолжала ходить по амбару и разглядывать его содержимое. - Ага, вот это
то, что мне надо! - С этими словами она вытащила из покосившегося шкафа
тарелку и блестящий предмет шарообразной формы величиною с яблоко.
- Красивая штука, - заметила баронесса, дожевывая бутерброд с семгой,
- похоже на раннего Фаберже...
- Самобранка, сложись! - приказала царевна, и все яства вмиг исчезли,
а скатерть сама собой быстро сложилась в небольшой сверток.
- Колоссально! - восхитился майор. - Настоящая походная кухня.
- Ну все, нам пора, - поторапливала своих спутников Татьяна
Дормидонтовна. - Теперь скорее к Каширскому.
x x x
Процессия во главе с царевной Танюшкой вышла из лавки древностей и
вновь двинулась по внутренней территории замка. Вскоре их остановил один из
охранников:
- Стой! Кто идет?
Царевна уже собралась было предъявить грамоту, подписанную и
проштемпелеванную князем Григорием, но ее опередил майор.
- С кем разговариваешь, мошенник! - загремел Александр Иваныч,
опуская на брусчатку свой конец свернутого в рулон ковра. - Разуй глаза,
щучий сын - перед тобой твоя новая госпожа и повелительница, сиречь царевна
Татьяна Дормидонтовна. - И, припомнив известный кинофильм, добавил: -
Холоп, пес смердячий!
Оставив "холопа" и "пса смердячего" в полустолбнячном состоянии
почтительной растерянности, царевна и ее свита отправилась дальше - к
двухэтажному каменному строению, прилепившемуся возле одной из крепостных
стен.
- Тут жилище Каширского, - пояснила царевна. - Думаю, что я с ним
справлюсь, но вы все-таки будьте поблизости.
Дверь в комнату на втором этаже, где ночевал Каширский, оказалась
открытой - очевидно, знаменитый маг и чародей чувствовал себя под
покровительством князя Григория настолько уверенно, что считал излишним
запираться даже на ночь.
Увидев у себя в комнате царевну, Каширский поначалу принял ее за
сновидение и потому ничуть не удивился.
- Ах, это вы, царевнушка, - зевая произнес чародей и поманил ее к
себе в постель. - Я так и знал, что вы предпочтете меня этому глупцу князю
Григорию. Я-то, конечно, не князь, но вдвоем мы с вами - ого-го!..
- Хватит лясы точить, Каширский, - грубо прервала царевна галантные
излияния, - пошли со мной!
- С вами, о моя царевна - хоть на край света! - сообразив, что видит
Татьяну Дормидонтовну все-таки наяву, почти пропел Каширский приятным
баритоном. Но не встал, а напротив - принял в постели скабрезно-призывную
позу.
- Кончай шутки шутить! - потеряв терпение, прорычала царевна и прямо
на глазах Каширского превратилась - нет, не в волка, а в колдуна Чумичку.
Вернее было бы сказать, что Чумичка наконец-то вернулся в свой
первоначальный облик. Правда, в свадебном платье с волочащимся по полу
шлейфом он выглядел довольно комично.
Каширский в ужасе попятился задом по постели. Чумичка неотвратимо
надвигался на него. Вдруг Каширский сделал страшное лицо и забормотал:
- Даю тебе установку покинуть мою комнату...
- Задницу я подтирал твоими "установками", - хладнокровно ответил
Чумичка. - Собирайся, кончились твои установки!
Каширский трясущейся рукой извлек из-под подушки какую-то рукописную
книгу и принялся судорожно листать страницы.
- Бездарь! - с нескрываемым презрением процедил Чумичка, - у тебя
хватило ума только на то, чтобы украсть мою колдовскую книгу, а пользоваться
ею ты так и не научился!
Чумичкины спутники наблюдали за этой сценой через полуприкрытую дверь.
Дубов ерзал и то и дело поглядывал на майорские часы.
- Ну скоро он там?! - не выдержал наконец детектив. - Поймите, это
как раз тот случай, когда промедление смерти подобно. Царевна разгуливает по
замку в подозрительной компании, князь заперся в своей спальне - ясно, что
тут что-то не так.
- Да, пора поторапливаться, - согласился майор Селезень и решительным
шагом вмаршировал в спальню. Увидав могучую фигуру Александра Иваныча,
Каширский еще более побледнел и в ужасе прикрылся одеялом.
- Этот? - ткнул пальцем в его сторону майор.
- Этот-этот, - злорадно закивал Чумичка.
- С вещами на выход. И живо! - вежливо пригласил Каширского майор.
Однако незадачливый маг и чародей еще больше забился под одеяло и,
вновь схватив колдовскую книгу, принялся невнятно читать какие-то
заклинания. Но на Селезня они, похоже, не очень-то подействовали.
- Вставай, Каширский, кончай дурить! - И с этими словами майор
легонько приложил чародея "Командирскими" часами, отчего тот без чувств
свалился на пол рядом с кроватью. - Ничего, оклемается.
Не дав Каширскому придти в сознание, Селезень с Чумичкой быстро
завернули его в простыню на манер египетской мумии и вынесли в коридор.
- Ну, теперь куда? - спросила Чаликова.
- Туда, - указал Чумичка на небольшую лестничку, ведущую наверх.
Миновав пыльный чердак, путники выбрались на плоскую каменную крышу. И,
кажется, вовремя - внизу, на площадке перед домом, уже собралось довольно
много народу, в том числе и бритоголовых чернорубашечников. Василий даже
уловил несколько отдельных выкриков:
- Да сюда они вошли, я сам видел! И царевна с ними!
- А князь по-прежнему не отпирает!
- Что делать - двери ломать, что ли?
- Да ты что, как можно...
Тем временем Чумичка быстро раскатал рулон и расстелил на крыше ковер
- он оказался весьма большим, хотя несколько протертым и не без дырок.
Поверхность ковра была выткана восточными узорами и надписями арабской
вязью, что однозначно указывало на его происхождение. Погрузив
немногочисленную ручную кладь и "мумию" Каширского, путники сели на ковер, а
Чумичка стал делать резкие пассы руками и бормотать заклинания. Еще минута
- и ковер медленно оторвался от поверхности и завис в воздухе примерно в
полуметре от крыши.
- Держитесь крепче! - крикнул Чумичка, и ковер стал сначала медленно,
а потом все быстрее подниматься вверх. Когда он оказался на высоте
человеческого роста, на крыше появились княжеские охранники. Увидев
поднимающийся ковер, они бросились к нему, кто-то даже попытался метнуть в
беглецов секиру, но было поздно - ковер уже летел над замком.
- Ну, кажется, обошлось, - облегченно вздохнул Дубов, когда
ковер-самолет, постепенно набирая скорость и высоту, пролетал над башнями,
которые уже не казались столь грозными и неприступными. Однако
действительность показала, что опасность миновала не совсем - раздался
грохот, и рядом с ковром замелькали какие-то круглые темные предметы.
- Да они же в нас из пушек! - сообразил майор. Чумичка что-то
поспешно забормотал, и ковер-самолет, резко дернувшись, взмыл вверх, отчего
у пассажиров даже в ушах заложило. И лишь когда они отлетели на более-менее
безопасное расстояние от негостеприимного замка, Чумичка вернул летательный
аппарат к прежнему режиму полета. Теперь ковер плавно летел над полями, едва
не задевая верхушки редких деревьев.
x x x
ГЛАВА ПЯТАЯ
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Ковер-самолет летел над унылыми полями, окружавшими замок князя
Григория - трудно было поверить, что когда-то, всего лишь пару веков назад,
тут зеленела знаменитая Белая Пуща, от которой стараниями последнего
правителя осталось одно название.
- А лошадок-то мы оставили, - вдруг вспомнил майор Селезень. - Да
еще и золотую карету.
- Хорошо хоть сами выбрались, - возразила Чаликова.
- Все ж таки казенный инвентарь, - хозяйственно вздохнул майор. И,
переменив тему, добавил: - А погодка-то, знаете, не шибко летная...
Действительно, погода, столь благоприятная в дни путешествия от
Царь-Города до замка князя Григория, теперь не слишком баловала наших
путешественников: моросил мелкий дождик, на который можно было бы не
обращать внимания, если бы не резкие порывы ветра, превращавшие каждую
капельку в острую мокрую иголку.
- Ничего, зато быстрее доберемся, - зевнул Чумичка. - И вот еще
что... Я вам должен сказать что-то очень важное.
- Насчет князя Григория? - заинтересовалась госпожа Хелена.
- Нет, насчет вас. Дело в том, что Рыжий отдал мне указание, когда все
будет сделано, превратить вас всех - ну, в общем, во что-нибудь.
- Погоди, Чумичка, ты ничего не путаешь? - изумленно переспросил
Василий.
- Ничего я не путаю. Я спросил у Рыжего: "В кого превращать?". А он
ответил: "Ну, можешь превратить Дубова в дуб, Селезня в селезня, баронессу в
барана, а Чаликову - в чайку". Но вы так по-человечески отнеслись ко мне,
что я просто не могу...
Это сообщение повергло пассажиров в настоящий шок. Первым прервал
молчание майор Селезень:
- А я сразу понял, что за птица этот Рыжий!
- Но не до такой же степени, - вздохнула Надя.
- И что нам теперь делать? - задался практическим вопросом Василий.
- Не бойтесь - долетим, а там что-нибудь придумаем, - беспечно
махнул рукой Чумичка. - А теперь я хочу немного вздремнуть.
- Ну еще бы: мы хоть за решеткой, а выспались, а тебя покойник совсем
залюбил! - ляпнул майор. - Что называется, до смерти.
- В случае чего разбудите. - С этими словами Чумичка улегся посреди
ковра и, положив голову на "мумию" Каширского, тут же захрапел.
- Ну что ж, - после недолгого молчания сказал Василий, - теперь все
окончательно встало на свои места.
- В каком смысле? - удивилась баронесса.
- В том смысле, что события последних дней четко выстраиваются в
единую версию. Уверен, что если и не полностью, то на девяносто девять
процентов она соответствует действительности.
- Это та версия, что вам подсказал пастушок Васятка? - припомнил
майор.
- Да, именно та.
- И что, о намерении Рыжего нас погубить он тоже предупреждал? -
удивилась баронесса.
- Нет, но этот факт вполне вписывается в общую схему. - Василий
поглубже запахнул на себе кафтан. - Попытаюсь обрисовать картину, как я ее
вижу. Международное положение Кислоярского царства очень шатко и ненадежно
- его постоянно держит в напряжении сосед, князь Григорий. Ситуация
усугубляется еще и тем, что многие влиятельные сановники Царь-Города
являются тайными, а то и явными сторонниками князя Григория и видят в нем
орудие против царя Дормидонта, а если точнее - против, назовем его так,
обновленческого курса, который пытаются проводить Рыжий и его люди. Что
касаемо собственно Рыжего, то его положение еще более шаткое и ненадежное -
он в своей деятельности опирается только на благосклонность царя и, что
немаловажно, его дочки царевны Танюшки.
- Извините, Васенька, что перебиваю вашу дедуктивную мысль, - сказала
Надя, - но я сейчас вспомнила одну вещь. Когда я была в Боярской думе, то
услышала там много всякой брани в адрес Рыжего, но даже самые заядлые
хулители, обвинявшие его чуть ли не в скотоложстве, не могли упрекнуть его в
воровстве и мздоимстве. Мне кажется, что это о чем-то говорит.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг