Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
мечтательности.  Ее  юное  пылкое  воображение,  не  находя
никакой пищи вокруг себя, заключилось в пределы своего мира
и  извлекало огонь из собственных рудников. Когда муж ее со
всем  обществом офицеров отправлялся в набег  на  именинные
пироги  соседних  помещиков, тогда  только  Ольга  свободно
дышала   -   предавалась  своим  книгам,  своим  стихам   и
фантазиям,  и  им она обязана была небольшим  числом  своих
счастливых  минут, немногими бледными лучами света  в  этом
унылом и мрачном быту.
 Сроднившись  наконец  с  своим  положением,  она   отчасти
примирилась  с ним. Порой счастливые сны ее  детства  и  не
известность об участи Веры еще смущали ее спокойствие;   но
перед ней в  туманной  дали  горела  одна  звездочка,  и  к
ней  шла она ровными шагами, глядя вокруг себя, как  глядит
усталый  путник  на однообразные степи, когда  вдалеке  уже
виднеется  приветный  ночлег.  Эта  звездочка  горела   над
могилой.
 Теперь,  после многих лет разлуки Ольга и Вера столкнулись
неожиданно  в  городке, куда переведена была артиллерийская
батарея,   которой  командовал  Гольцберг.  Они   сделались
неразлучными, несмотря на гнев городских дам.
 Ольга  по-прежнему  избегала их  знакомства  и  их  балов,
сколько  позволяли приличия и муж, затвердивший  себе,  как
одиннадцатую заповедь, что женщины любят балы и  наряды  и,
следственно, жена должна любить их.
 В  силу этого убеждения Гольцберг передал в один день жене
своей  приглашение на вечер, от которого,  по  словам  его,
невозможно было отказаться. Уже половина города собралась в
гостиной,  когда вошла полковница Гольцберг.  Внезапное  те
зашипело  во всех устах, и под приветливою улыбкою  хозяйки
не успел еще скрыться смех злоречия.
 Губернаторша  усадила ее на кресло подле  дивана  -  диван
назначен  только  для  помещения  превосходительных,  -   и
маленькая полицеймейстерша, которая находилась подле Ольги,
бросив значительный взор на нее, вскочила с своего кресла и
громогласно возвала к Нередкому, не угодно ли ему занять ее
место?
 Танцы  еще  не  начинались;  разговор  то  вспыхивал,   то
замирал,  как  угли  в камине в начале осени;  девицы  стол
пились  в  один  угол и шептались между собою;  чепцоносные
дамы  сидели  чинно  с позолоченными  чашками  в  руках,  а
молоденькие  женщины перепархивали с места  па  место  или,
закинув  головки, разговаривали с офицерами,  стоявшими  за
спинками их кресел.
 Нерецкий  томно  улегся на месте, которое  предложила  ему
услужливая  полицеймейстерша, и завел с Ольгою разговор,  -
право,  не  помню,  о  чем, но могу уверить,  что  Нерецкий
никогда не заводил пустых разговоров.
 -  Павел  Никифорович! - сказала с противоположной стороны
жена  почтмейстера, -что за посылку получили вы сегодня  из
Петербурга?
 -  Мне  прислали несколько французских романов; я не  могу
жить  без  литературных новостей, - последние стихотворения
Гюго и новую поэму славного Анатолия Борисовича Т-го.
 - Новую поэму Т-го!
 -   Нельзя   ли  нам  попользоваться  вашими  книгами?   -
раздалось со всех сторон.
 -  Поэму  Т-го!  поэму, о которой столько кричали  журналы
еще прежде издания ее в свет! О, мосье Нередкий...
 И   Ольга  с  пылающим  лицом,  крепко  сжав  свои   руки,
устремила  на  него умоляющие взоры. Нерецкий  благосклонно
поклонился публике в знак согласия и обратился к Ольге:
 -  Вы  также принадлежите к числу поклонниц Анатолия Т-го?
вы любите его стихотворения?
 -  Люблю ли я? Укажите мне женщину, которая бы но находила
в его небесных стихотворениях отголоска собственных чувств?
которая не бредит им, не обожает его!
 -  Вы  слишком  склонны к восторгу, - сказал  Нерецкий,  -
конечно, он человек с большим талантом, но он слишком любит
отвлеченные описания, слишком многословен.
 Ольга  бросила  на него негодующий взгляд и,  не  удостоив
возражения,  отвернулась  к  старой  генеральше,   которая,
опорожнив  уже третью чашку чаю, посматривала с материнскою
любовью  на  приготовленные   карточные столы.
 В  половине  бала  танцы прервались;  из  ближней  комнаты
выскочил  мальчик  лет двенадцати, одетый в  фантастическо-
казацкое  платье,  с тамбурином в руках, и  для  увеселения
публики пустился выплясывать казачка. Этот приятный сюрприз
повторялся неотменно на каждом бале знаменитого амфитриона,
который,  обходя  вокруг залы, восклицал:  "Не  правда  ли,
какой  талант!" На что зрители, кланяясь, отвечали  всегда:
"Истинный  талант, ваше превосходительство!  Сущий  гений!"
Утомленная  безвкусным зрелищем, Ольга  между  тем  ушла  в
уборную комнату, скрылась за длинные ширмы и, бросившись  в
кресло, без мыслей впала в задумчивость.
 Не  прошло  десяти  минут, как несколько  дам  порхнули  к
большому зеркалу, и голоса залепетали в одно время:
 - Ах, боже мой, какой несносный вечер!
 - У меня лопнул башмак.
 -  Можно  ли  быть  глупее этого Финифтика!  Заморил  меня
своими рассказами.
 - Видели вы, как Marie сегодня дурно одета!
 - Когда же она бывает лучше!
 -  Перестанут  ли нас когда-нибудь морить  этим  несносным
казачком.
 - Сегодня мадам Гольцберг была очень мила.
 -  В  особенности когда румянец заиграл  на  щеках  ее  от
разговоров с Нерецким.
 -  Нет,  это, ей-богу, ни на что уже не похоже! - произнес
один голос с жаром, - не довольно срамить себя дома;
 нет, еще и на балах делает такой скандал.
 - Что такое? - спросили несколько голосов с любопытством.
 -  Разве  вы  по видите? Мадам Гольцберг, эта  невинность,
этот половой цветок... противно смотреть!
 - Да что же такое? скажите, пожалуйста!
 -  Ах,  боже  мой! весь город об этом говорит, все  видят,
кроме  этого колпака, мужа. Хоть бы кто-нибудь  открыл  ему
глаза!
 Нетерпеливые вопросы повторялись; голос продолжал:
 -  Неужели  вы  не заметили явной связи ее с Нерецким?  Он
проводит  у  нее дни и ночи, в обществах занимается  только
ею, везде превозносит ее ум, таланты. Чего ж вам еще?
 -  Я  несколько раз была у мадам Гольпберг,  но  не  встре
чалась с Нерецким, - возразил один голос. - Вот еще!  разве
в  их  доме одна дверь? Не так она глупа, чтоб не стараться
таить  свою связь; но пе так же глупы и мы, чтоб  этого  не
проникнуть. Я знаю хорошо их квартиру: мы жили  в  ней  два
года, когда муж мой только был назначен полицеймейстером.
 Ольга  слышала эти нелепые обвинения; они как  раскаленный
свинец  падали  на ее сердце, но гордость не  позволила  ей
никакого  оправдания: обвинение было слишком низко.  Ей  ли
завесть  преступную  связь! Ей ли  нарушить  чистоту  своей
совести, замарать себя в своем собственном мнении,  которое
было  для  нее  драгоценнее всех мнений  на  свете!  Ей  ли
обманывать мужа и осквернить уста ложью. Нет, это обвинение
как   грязный  снежный  ком,  ударившись  об  ее  гранитную
непорочность,  отпрыгнул и замарал  брызгами  своими  одних
только обвинителей.
 Она  встала; сердце ее разрывалось, но глаза пылали  огнем
благородной  самоуверенности, и  на  устах  бродила  улыбка
презрения.  Она  вышла  из-за ширм и медленно  прошла  мимо
толпы   дам,   которые   собрались  вокруг   ораторствующей
полицеймейстерши.     И  когда   встречаясь   с   подобными
женщинами,  -  слава богу, эти встречи  довольно  редки,  -
невольно  рождается в уме вопрос, из какого  особенного  ве
щества  созданы  они? Исчадие ли они демонов  пли  насмешка
природы  над  человечеством, гнев божий,  ниспосылаемый  на
землю  вместе  с  голодом  и  язвою?  Красота,  любезность,
непорочность   женщины  кажутся  им  личным   оскорблением.
Злословие и клевета нужны им как воздух, и если бы отворили
им  двери  Магометова рая с условием не  разбирать  ничьего
поведения,  не  обливать желчью ни  одного  белого  цветка,
который  попадает им на пути, они, взглянув со  вздохом  на
светлый сад счастия, возвратились бы в грязные улицы  своих
земных  жилищ, чтоб только иметь удовольствие злословить  и
клеветать.
 -  Что  я  им  сделала? - говорила на другой  день  бедная
Ольга  своей подруге с заплаканными глазами. -  Где  вырыли
они основание этой нелепой сказки?
 -  И  ты  спрашиваешь  еще? Разве не  знаешь  ты,  что  ос
нованием  всех  рассказов, пружиной всех их мнений  их  соб
ственные чувства, собственные характеры? Углубляясь в  свою
черную  думу,  они  видят в ней, как  поступили  бы  они  в
подобном случае, и поэтому заключают обо всех.
 - О, мой поэт, мой Анатолий, как справедливо сказал ты...
 - Да,  вот  это  благоразумнее; прочти  несколько  строф
твоего  любимого поэта и утешься в нелепой клевете,  от  ко
торой, право, ни один твой волос не поседеет.
 -   От  господина  Нерецкого,  -  сказал  вошедший  слуга,
подавая Ольге пакет.
 При  этом  имени брови ее вновь нахмурились: она  неохотно
взяла  в  руки  пакет,  но  едва  развернула,  как  лицо ее
прояснилось. С выражением блаженной радости она  вскричала,
прижимая сверток к груди своей:
 -  Он!  Он! Я вновь услышу его звуки, прочту его  небесные
чувства!
 - Ольга!
 - Вера!
 - Неужели  холод годов и опыта не остудил твоей ребяческой
страсти  к незнакомому тебе человеку? В пятнадцать лет  это
было только смешно, но теперь...
 -  К  незнакомому  человеку? Вера! Что это  значит?  И  ты
можешь  говорить,  что он незнаком мне?  Мне  незнаком  Ана
толий?  Мой  идеал? Мой поэт, которого песни пробудили  мое
детское  воображение, одушевили его жизнью, образовали  мою
душу?  Кто же услаждал мое одиночество, кто утешил  меня  в
горе,  кто удваивал мои радости, как не он, не Анатолий?  И
ты  говоришь, что я люблю незнакомого мне человека! Нет,  я
сроднилась  с  каждою  его мыслию; я знаю  все  изгибы  его
благородного  сердца; я его обожаю; я  пожертвую  последнею
радостью  жизни  моей, небогатой утехами, последнею  каплею
крови  для  его счастия, я отдам душу свою для  продолжения
его  жизни...  Да, да; я люблю его, но я  люблю  не  земною
любовию,  я  люблю  не человека... Нет,  .  нет,  Вера,  ты
ошибаешься!
 Вера пожала плечами и сказала с улыбкою:
 - Погоди, ты пробудишься,
 -  Но  желай мне этого, Вора, если ты хоть немного  любишь
меня!  Послушай,  что  я  скажу  тебе,  и  потом  суди,  ос
новательно ли твое желание: я совершенно отделена от людей,
ни  одна  нить  но связывает меня с миром,  ни  родственная
приязнь, ни приобретенная дружба, ни надежда на будущее, ни
желание,  ни  страх. Чего надеяться, чего  страшиться  мне?
Какие  перевороты  могут улучшить или более  помрачить  мою
участь?    Мое    прошедшее,   настоящее,   будущее,    все
сосредоточилось и погибло в ложной цели моего назначения. Я
иду  в  густом тумане, не зная, ни куда, ни к чему  иду!  И
неужели ты думаешь, что мне бы достало сил сносить подобное
существование, если бы хоть слабый луч небесный  не  озарял
его, если бы в целой природе ни одно эхо не отзывалось моим
чувствованиям?  В  свете,  как  и  в  доме  моем,  я  играю
вытверженную  роль; только наедине с собою я  делаюсь  тем,
чем   создала   меня   природа.  Но  могу   ли   я   всегда
довольствоваться  собой?  Есть  в  мире  существо,  которое
мыслит моими мыслями, чувствует моим сердцем, смотрит моими
глазами, звучною песнью дает мечтам моим жизнь? Нет во  мне
прекрасного чувства, нет благородной мысли, которых  бы  он
но  одел  живыми формами своего слова и не украсил неземной
гармонией своего стихав всякое биение моего сердца  находит
отголосок  в  его  вдохновенных песнях,  всякое  слово  его
громко  отзывается в моем сердце. И ты желаешь лишить  меня
последнего, единственного утешения! Что станется  со  мною,
если  я  охладею  и  к этому чувству? Куда  обратится,  чем
наполнится  мое  пустынное существование? Отними  у  нищего
последнюю  копейку  и скажи ему: теперь  твоя  ноша  легка!
Оторви  безумного от единственной мечты, которая  радует  и
счастливит его, и уверяй, что он теперь излечен  от  своего
недуга... О! не желай... нет, нет!..
 Изнемогая  от душевного волнения, Ольга упала в  кресла  и
закрыла  пылающее  лицо руками. Вера  взяла  руки  ее  и  с
материнской заботливостью смотрела ей в лицо.
 -  Ольга! - сказала она. - Я старее тебя и годами  и  горь
ким  опытом! Послушай, что я скажу тебе: питай свои  мечты,
утешайся  ими,  теперь они безвредны.  Но,  как  друг,  как
сестра,  желаю тебе никогда не встречаться с твоим  идеалом
или  по  крайней  мере  не прежде как лет  через  двадцать:
тогда, тогда, пожалуй, встреча будет не опасна!
 Ольга  не  отвечала; глаза ее задумчиво  потупились  вниз,
грудь волновалась.
 Настала  ранняя  весна.  Ивы  зазеленели;  нежный  пух   и
румяные  почки  покрыли все деревья;  широкая  река  весело
катила   голубые  волны,  освобожденные  от   двухмесячного
заключения.
 За  городом,  на крутом берегу реки красуется  роща.  Туда
спешат первого мая городские жители праздновать наступление
весны; там устраиваются пикники, гулянья; но еще пора их не
наступала,  и  только  две  женщины,  закутанные  в  зимние
салопы, в больших шляпах, гуляли по узким тропинкам рощи.
 -  Отчего, - сказала одна из них, - весна всегда  навевает
на  меня грусть, вместо того чтобы радоваться, как радуются
ей  все  живые  существа? Осенние туманы, зимние  вьюги  не
нагоняют  на меня такого тяжелого чувства; оно давит  грудь
мою и доводит иногда до слез без всякой видимой причины.
 -  Может быть, эта пора напоминает тебе наше детство,  наш
веселый  Крым,  его  зеленые сады? Воспоминание  прошедшего
всегда сопряжено с чувством грусти, потому что все дурное в
прошедшем  предается забвению и мы вспоминаем с  сожалением
одни  только  счастливые минуты.  По  этой  причине  оно  и
кажется нам лучше настоящего.
 -  Да!  прекрасно  было  то время. Помнишь  ли  ты,  Вера,
помнишь  ли  эти  южные  вечера, под сводом  чистого  неба?
Помнишь  ли  этот теплый ароматический воздух,  где  всякое
дыхание  есть уже наслаждение, где все тихо, так что  можно
вообразить  себя  единым живым существом этого  эдема,  где
отдаленный   прибой  морских  волн,  как   звук   маятника,
сливается с кротким ропотом фонтана?..

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг