ЛЮБИТЕЛЯМ ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКОЙ
ЛИТЕРАТУРЫ И ФАНТАСТИКИ
Зиновий Юрьев. Смертельное бессмертие
Если бы не Дэн Браун, сочинивший "Код да Винчи",
Зиновий Юрьев вполне мог бы назвать свой новый роман "Код
Сапрыгина". Потому что герой произведения совершает
переворот в науке. Он открыл генетический код, который
может осчастливить человечество. И одновременно разрушить
основы любого общественного уклада. Вот почему Сапрыгин не
решается объявить о грандиозном прорыве, он хранит тайну,
не подозревая, что за ним уже началась охота.
Зиновий Юрьев - писатель, получивший известность и как
автор детективов, и как сатирик. В 1964 году Юрьев
обратился к жанру фантастики. Среди его произведений
"Повелитель Эллов" (1988), "Бета семь при ближайшем
рассмотрении" (1990), "Дальние родственники" (1991). За
роман "Дарю вам память" Зиновию Юрьевичу вручили приз
"Аэлита", и он стал третьим (после братьев Стругацких и
А.Казанцева) обладателем самой престижной отечественной
премии в области фантастики.
Публикуем журнальный вариант его нового романа.
Зиновий ЮРЬЕВ.
1
Е
ще студентом биофака я как-то попал в экспедицию на Камчатку, и там на
небольшой речушке мне довелось наблюдать нерест лосося. Ничего более
величественного и страшного я не видел ни до, ни после этого. Мощные
мускулистые рыбины яростно сражались с бурным течением, буквально продираясь
сквозь каменные пороги. Они сгибались в пружину, чтобы перепрыгнуть через
препятствия, раздирая бока в кровь, лишь бы добраться до заветных отмелей,
где тремя годами ранее они в виде икринок появились на свет божий, где
перезимовали мальками и откуда, повзрослев, уже рыбками скатились в океан,
чтобы потом, достигнув полной зрелости, через три года вернуться к месту
рождения для завершения своего вековечного цикла рождения и смерти.
- Возьми, - протянул мне бинокль товарищ, - посмотри, вон там, кажется,
медведь ловит рыбу.
Я молча отмахнулся, думая о другом. Как именно взрослый лосось и его
ближайшие "родственники" - нерка, горбуша, чавыча, кета, кижуч - находят в
безбрежном океане путь в ту единственную речку своего рождения, до сих пор
остается загадкой.
Но тогда меня поразила не эта таинственная способность ориентации. Меня
потрясло, как великолепные рыбины, образец мощи и грации, одно из
красивейших творений природы, в течение нескольких дней стремительно
меняются и погибают. Уже приближаясь к заветному гравийному мелководью,
чтобы выметать икру, лосось преображается с ужасающей быстротой. Казалось
бы, тысячи опасностей, от рыбачьих сетей, морских хищников и медведей, для
которых нерест - лукуллов пир, до сильного течения и ранящих острыми
кромками камней, - все позади. Можно спокойно выметать икру, отдохнуть,
понежиться в покое на мелководье, набраться сил и легко скатиться теперь уже
вниз по течению снова в океан. Но нет. Жизненный цикл неудержимо завершался
вместо прекрасной серебряной чешуи лосось становился отталкивающе
кроваво-красным, голова - темно-зеленой, тело покрывалось язвами. Даже
благородно вытянутые челюсти превращались в два уродливых крючка. Рыбины
умирали на глазах. Лосось сделал свое дело - род продолжен, лосось может,
вернее, должен уйти.
Воздух был влажный от пены и брызг, мне казалось, я даже слышу шорох
трущихся о камень рыбьих тел. Я стоял на берегу и почти не ощущал холодного
ветра, который легко забирался под куртку, - не в силах оторваться от
поразившего меня зрелища.
Впервые смерть предстала передо мной не как плавный переход от жизни к
небытию, а как нечто насильно навязанное природой. Время казалось
противоестественно спрессованным - то, что должно было занимать годы,
свершалось за часы. Я еще мог представить себе, что природа теряет интерес
ко всему живому, что уже выполнило свое единственное предначертание, то есть
продолжило род. Но чтобы так быстро и безжалостно расправляться с
существами, которые еще совсем недавно были полны сил и энергии. А что
значит расправляться? Как именно природа отдает нужную командуй? Что
заставляло могучую здоровую рыбину почти мгновенно и стремительно одряхлеть
и умереть? Мне кажется, что именно тогда я впервые заинтересовался проблемой
долголетия
Конечно же я понимал, что далеко не первый среди людей задумался над
продлением жизни. Вечная молодость оставалась заветной мечтой всех времен и
народов. Древнегреческие боги любили прикладываться к амброзии - напитку
богов, чтобы стать неподвластными годам. Их индийские коллеги предпочитали
амриту, иранские - хаому.
Смертным же, которым напитки богов недоступны, приходилось метаться в
поисках заветного эликсира молодости. Спрос рождает предложение, и
недостатка в рецептах не было. Например, личный врач папы римского Бонифация
VIII предлагал своему пациенту верное средство нужно всего-навсего смешать и
измельчить золото, жемчуг, сапфиры, изумруды, рубины, топазы, белый и
красный кораллы, слоновую кость, сандаловое дерево, сердце оленя, алоэ и
амбру. То ли незадачливый врач смешал ингредиенты не в той пропорции, то ли
напутал что-то, но и он, и его пациент довольно быстро отправились в мир
иной.
Небезызвестный европейский шарлатан восемнадцатого века граф Сен-Жермен
клялся, что принадлежит к Ордену Вечных, уверял, что жил еще во времена
Иисуса Христа, и, по его словам, это мог подтвердить такой же известный
проходимец, как и он, - Калиостро, который видел у него сосуд с эликсиром
молодости. Правда, то ли самозванному графу вскоре надоела такая долгая
жизнь, то ли в Ордене Вечных затаили на него за что-то обиду, но вечный
благополучно скончался в Шлезвиге в 1784 году, прожив семьдесят семь лет.
Тоже, конечно, немало, особенно по тем временам, но на вечность, безусловно,
не тянет.
Редкие случаи долголетия лишь исключения. Как и во всех параметрах
живого, природа не столь однообразна, как сборочный конвейер автомобилей.
Скажем, при среднем росте людей 170 сантиметров известны и великаны,
достигавшие 250 сантиметров, и совсем маленькие. При среднем весе 65
килограммов встречаются и двухсотпятидесятикилограммовые монстры и так
далее.
Когда же я начал изучать более серьезные книжки, выяснилось, что и
великих ученых, и философов мысли старения и смерти волновали всегда.
Первое, пожалуй, учение о бессмертии души создал Платон, изложив идеи в
книге "Федон, или О бессмертии души". Иммануил Кант считал невозможным
подыскать строгие доказательства бессмертия души, но все-таки в нее верил.
Над проблемой продления жизни бились древнегреческий врач Гален, китаец
Ко Хуан и знаменитый восточный философ и врач Авиценна. Англичанин Роджер
Бэкон, один из родоначальников науки, верил, что древние знали рецепт
бессмертия, свидетельством чему долголетие библейских праотцов. Со временем,
как он считал, рецепт долголетия утеряли, и долг науки - снова найти его.
Заметим в скобках, что ни метрических свидетельств о рождении, ни
свидетельств о смерти библейских долгожителей, увы, не сохранилось...
Как без труда удалось выяснить, наука насчитывает более двухсот причин
старения и смерти. Одни утверждали, что во всем виноваты накапливающиеся
повреждения в клетках и на молекулярном уровне, другие винили
обезызвествление сосудов, третьи - шлаки и токсичные продукты обмена
веществ, четвертые - свободные радикалы, пятые - ограниченную возможность
деления клеток (число Хайфлика), шестые - укорочение концевых фрагментов
молекул ДНК - так называемых теломер и так далее А множество объяснений -
верное доказательство их отсутствия.
Знаменитый биолог Август Вейсман еще в девятнадцатом веке говорил: "Я
полагаю, что жизнь имеет фактор продолжительности не потому, что по природе
своей не может быть неограниченной, а потому, что неограниченное
существование индивидуумов было бы роскошью без какой-либо проистекающей
выгоды. Изношенные индивидуумы не только бесполезны для вида, но даже
вредны, поскольку занимают место тех, кто здоров".
В пятидесятых годах уже прошлого века американский биолог Питер Медавар
раскритиковал его идею, потому что в естественных условиях большинство
организмов просто не успевает состариться и гибнет раньше. Поэтому,
утверждал он, в природе не существует никакого механизма, ограничивающего
продолжительность жизни и имеющего значение для благополучия вида, который
был отобран эволюцией. Правда, и в самых благоприятных условиях животные,
которые о Медаваре и слыхом не слышали, исправно старели, дряхлели и умирали
в отведенные им сроки.
Лауреат Нобелевской премии американец Лайнус Полинг уверял, что
старость отступит перед обыкновенной аскорбинкой - витамином С, который он
поглощал в совершенно невероятных количествах. Увы, не помогло.
У нас в пятидесятых годах профессор Богомолец сумел убедить величайшего
вождя всех времен и народов, что знает, как бороться с безжалостной атакой
старости. Сделать это было нетрудно .Сталину уже исполнилось семьдесят,
богатырским здоровьем он не отличался. Денег институту Богомольца выделили
немерено, но профессор неожиданно возьми и умри, чем вызвал вполне
обоснованный гнев Иосифа Виссарионовича: обманул, мерзавец!
Профессор Александр Болонкин, уехавший в свое время из СССР и
работающий ныне в американском аэрокосмическом агентстве, считает, что мы
уже в двух шагах от копирования нашего "я" мощными суперкомпьютерами. И что
воспроизведенная запись будет, в сущности, нами же. Правда, если и
представить себе, что все наши десять миллиардов нейронов головного мозга
можно скопировать вместе с их бесчисленными сочленениями-синапсами, захочет
ли электронная мозаика зарядов считать себя живым существом, осознающим
себя? Я в этом более чем сомневаюсь, хотя идея мгновенной пересылки себя в
любую точку земного шара обыкновенной электронной почтой вместо хлопотных
поездок довольно привлекательна.
Чем больше я плавал в этом безбрежном море фантазий, мечтаний, догадок,
теорий и рецептов, тем более я укреплялся в мысли, что подобно тому, как
компьютер работает по встроенной в него программе, так и все живое живет
столько, сколько определила ему своей программой матушка-природа. Чем еще
можно объяснить разницу в средней продолжительности жизни у разных видов?
Почему лошадь, например, живет 40 лет, а корова только 22 года? Почему
верблюд может дотянуть до 50 годков, а заяц должен сказать спасибо, если
допрыгает до 10 лет? Почему человек в среднем живет около 70 лет, а
галапагосская черепаха и в 150 - черепаха вполне среднего возраста, потому
что многие ее сородичи живут почти двести лет? Не говоря уже об амебе,
которая, делясь и делясь, живет себе и живет. Правда, определить, та ли это
самая амеба, которая была вначале, и помнит ли она свою первую любовь,
представляется несколько затруднительным, поскольку она, амеба, не слишком
склонна к беседам и воспоминаниям о молодости.
Некоторые исследователи утверждают, что продолжительность жизни зависит
от скорости метаболизма - чем интенсивнее обмен веществ, тем короче
жизненный цикл. Их любимый пример - Мафусаилово дерево в национальном парке
Калифорнии. Ученые установили, что ему ни много ни мало 4781 год, причем оно
все еще дает семена.
Разумеется, мысль о запрограммированности продолжительности жизни
пришла мне в голову далеко не первому.. Академик Скулачев неоднократно
повторял, что старость - программа, которую можно отменить. И что это будет
когда-нибудь в недалеком будущем обязательно сделано.
А если считать, что продолжительность жизни запрограммирована природой,
то программа должна быть закодирована в генах. Если еще совсем недавно один
американский биолог потратил около десяти лет, чтобы найти ген, отвечающий
за выработку адреналина, то теперь, после завершения в начале двадцать
первого века невероятной по масштабу многонациональной программы Геном
Человека, эту операцию можно провести за минуты. Если раньше биологи,
изучавшие функции гена, бродили вслепую по темному лесу, то теперь у нас в
руках подробные карты. Эти карты буквально вскружили головы генетикам, и
многие бросились в патентные бюро патентовать тот или иной ген. Пик
патентной лихорадки пришелся на самое начало нового тысячелетия Больше всего
сейчас патентов у Калифорнийского университета - чуть более тысячи.
Вся наука - это, как правило, цепь надежд и разочарований. Определили,
например, генетики, что ген АроЕ у человека действительно влияет на
продолжительность жизни, как тут же им померещилось, что еще один шаг - и
они поймают за хвост жар-птицу бессмертия. Или, на худой конец, долголетия.
Уже, казалось, чувствовали руками перышки хвоста. И действительно,
разновидность этого гена е4 в несколько раз повышает риск заболевания
типичными старческими недугами, в то время как другая его разновидность - е2
опасность эту, наоборот, снижает. Не знаю, сколько генетиков начало
присматриваться в Интернете к прейскурантам готовых фраков в предвкушении
своих Нобелевских премий, но не оправдал проклятый ген ожиданий. То так, то
эдак крутится, а решающих результатов не дает.
Пробовали мы отключать и другие гены, благо технически сделать это
теперь не столь уж трудно, а бессмертие словно смеялось над нами не дается в
руки - и все тут.
Умные и практичные ученые говорили зачем нам в высшей степени
гипотетический журавль бессмертия в небе, когда у нас есть вполне реальная
синичка хотя бы небольшого продления жизни в руках? Зачем ковыряться с
неверными генами, когда можно лабораторную мышку слегка подморить голодом,
ограничить калорийность ее диеты процентов на 40, и она четко ответит
увеличением продолжительности жизни вдвое. А это уже, что ни говори,
результат, и грант приличный получить можно. Правда, голодная мышка
становится пассивной и соображает хуже, но ведь живет-то дольше, каналья!
Снова и снова я вспоминал ту камчатскую речушку и умирающих на глазах
лососей. Ну не мог, просто не мог я приказать своему мозгу поверить, что это
не заложенная в них программа мгновенно превращает прекрасных рыбин в
расцвете сил в дряхлых умирающих уродцев, а нечто другое. Я верил в
программу и мечтал взломать ее код.
Но силы человека не беспредельны. Мои полностью уходили на бесчисленные
и, увы, неизменно безрезультатные опыты. Я чувствовал, что становлюсь
раздражительным, злым, нетерпимым. Я видел, что становлюсь невыносимым.
Понимал, но ничего поделать с собой не мог. Какая-то дьявольская гордыня
заставляла меня снова и снова кидаться на крепость, подле которой лежало уже
столько трупов побежденных, которые тоже шли на ее штурм с такими
надеждами...
Я любил свою жену, любил маленького Мишу и чувствовал, что начинаю
терять их. Жена моя, должен сказать, человек неординарный. Все у нее горело
в руках, и, если не получалось одно, она бралась за другое. Однажды она
тактично попробовала образумить меня, а потом, через несколько недель,
объявила, что твердо решила эмигрировать (она еврейка) и была бы рада, если
бы я поехал с ней. По глазам ее я видел, что она все знала фанатики не
сворачивают со своего пути.
- Ты поедешь без меня?
Она помолчала, внимательно посмотрела на меня и кивнула: "Да".
"Наверное, ты права, - выдавил я из себя жалкую улыбку, - тебе вообще давно
бы следовало бросить меня..."
Она обняла меня за шею, потом откинула голову и посмотрела с печальной
улыбкой:
- Глупый, я просто любила тебя. И поверь, всегда буду молиться за
тебя...
Так я остался один, без жены, сына и даже без найденного гена
бессмертия. Один на один со своей гордыней и своим фанатизмом. Жена
несколько раз звала меня в Штаты, говорила, что может подыскать работу, но я
отказывался. Ехать за границу уже немолодым ученым без каких бы то ни было
научных достижений и стать иждивенцем жены (она, насколько я слышал,
довольно быстро преуспела в торговле недвижимостью) было просто невыносимо.
Я отказался.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг