- Не знаю, сэр. Я уверен, что он меня никогда не видел раньше.
- А вы как думаете, Китинг?
- Черт его знает, сенатор, как у него это получается, но я начинаю верить,
что таким же таинственным способом он узнал и о полигоне в Хоре Шу.
- Дернуло вас идти к прорицателю!
- Кто мог знать, сенатор? К ним ходит куча народу, но кто мог подумать,
что он и вправду читает мысли?
- Мысли, мысли, - проворчал сенатор, - слова этого слышать не могу...
- Его можно было бы просто убрать, сэр, - почтительно сказал Донахью, -
организация будет счастлива оказать вам небольшую услугу.
- Убрать? - сенатор пожал плечами. - Убрать, конечно, можно. Но
полмиллиона тоже не валяются. Если мы избавимся от него, прощай все надежды на
аннулирование контракта этой Клер Манверс.
- Послушайте, у меня идея. - Руфус Китинг даже присвистнул от возбуждения.
- Я подаю на него в суд за разглашение профессиональной тайны. Я докажу в
суде, что рассказал ему о сделке с землей в Хоре Шу и что он воспользовался
этими сведениями в корыстных целях. Само собой разумеется, мы и слова не
скажем, что это за земля и для чего она нужна нам.
- А если он это знает?
- Никто ему не поверит. С одной стороны, мы упрячем его в тюрьму, с другой
- аннулируем сделку.
- Черт его знает, может быть, в этом что-то есть, - проворчал сенатор.
ГЛАВА, В КОТОРОЙ ДЭВИД ПЫТАЕТСЯ ВЗЯТЬ ЗА РОГА БЫКА ПРАВОСУДИЯ
-Ваша честь, господа присяжные поверенные, леди и джентльмены, - начал
свое выступление адвокат обвинения. Он был маленького роста и то и дело
подымался на цыпочки, словно подскакивал задорным петушком. - Поверьте, мне
неловко даже занимать ваше время - настолько очевидно дело, которое вы
рассматриваете сегодня со всем тщанием и беспристрастностью нашего правосудия.
Что же произошло, ваша честь. Руфус Китинг, почтенный финансист, человек
кристальной честности и высоких принципов, отец семейства и мой клиент, решает
приобрести несколько участков земли в Хоре Шу. Инстинкт финансиста
подсказывает ему, что когда-нибудь, возможно, эта земля сможет быть
использована для блага общества. Но, ваша честь, как и у каждого человека, у
моего клиента есть маленькие слабости. Он сомневается, он боится, он трепещет
при мысли, что должен рискнуть деньгами своих детей, может быть, потерять их.
Он хочет еще раз убедиться, что эти деньги будут вложены надежно. Он идет к
прорицателю, к некоему синьору Габриэлю Росси, о котором ему рассказал
знакомый. Ваша честь, господа присяжные заседатели! Леди и джентльмены! Вас,
вероятно, удивит, что мой клиент пошел на такой шаг. При слове "финансист" вы,
наверное, представляете себе решительного, уверенного в себе человека. Нет,
мистер Руфус Китинг не таков. Это кроткий, добрый человек, подверженный
постоянным сомнениям и колебаниям. И вот в своей трогательной беспомощности он
решает пойти к прорицателю.
Он приходит к нему и рассказывает о предполагаемой сделке. Ему неловко и
немножко стыдно, ибо он глубоко религиозный человек и стесняется своих
предрассудков. И он рассказывает о своих планах прорицателю. Он верит людям. С
открытым сердцем он ждет совета. "Ни в коем случае, - говорит ему прорицатель,
- ни за что не впутывайтесь в эту сделку". Но через два дня мой клиент узнает,
что участок в Хоре Шу куплен некой мисс Клер Манверс. А мисс Клер Манверс -
секретарь и сожительница этого самого прорицателя.
- Я протестую против инсинуаций в адрес мисс Манверс, - сказал Дэвид.
- Протест принят, - сказал судья, - продолжайте.
- Итак, ваша честь, налицо самое гнусное преступление, которое можно
только себе представить, - использование профессиональной тайны в личных
корыстных целях. Представьте себе, ваша честь, во что превратится мир, если не
будет существовать профессиональной тайны: врачи будут шантажировать своих
пациентов, исповедники начнут обирать свою паству - я содрогаюсь при одной
этой мысли!.. Ваша честь, господа присяжные поверенные, обвинение просит
примерно наказать Габриэля Росси, он же Дэвид Росс, за использование
профессиональной тайны в корыстных целях и аннулировать контракт на покупку
земли в Хоре Шу. Обращаю ваше внимание, ваша честь, что обвиняемому приходится
самому защищать себя, ибо ни один уважающий себя юрист...
- Я протестую против намека адвоката обвинения, как клеветнического и не
относящегося к делу. Я предпочел защищать себя сам, хотя многие...
- Хорошо, протест принят, - сказал судья. - Обвинение, кончили?
- Да, ваша честь.
- Защита, ваша очередь.
- Ваша честь, господа присяжные заседатели! Я не буду повторять все, о чем
говорил адвокат обвинения. Я не буду даже защищаться сейчас. Я ограничусь
заявлением, что мистер Руфус Китинг ни слова не говорил мне о своем намерении
купить землю в Хоре Шу.
- Ложь! - крикнул с места Китинг, вытирая сияющую лысину.
- Выступает защита, - сухо сказал судья.
- Пока у меня все, ваша честь. Я готов ответить на все вопросы обвинения.
- Вопросы к обвиняемому, - сказал судья. Адвокат вскочил на ноги и
приподнялся на цыпочки. Казалось, он вот-вот закукарекает, захлопает крыльями
и взлетит.
- Вы знали о продаже земли в Хоре Шу до визита к вам мистера Руфуса
Китинга?
- Нет, не знал, - спокойно ответил Дэвид. Адвокат оторопело захлопал
глазами и опустился на пятки, но тут же снова подался вперед. Голос его звучал
торжествующе и ехидно:
- Значит, тем самым вы признаете, что мой клиент рассказал вам о
предполагавшейся сделке?
- Нет, не признаю.
- От кого же вы узнали о ней?
- От Руфуса Китинга.
- Защита, - сказал судья, - суд - это не место для парадоксов и упражнений
в остроумии. Выражайтесь яснее.
- Я выражаюсь предельно ясно. Руфус Китинг не делился со мной своими
секретами, и тем не менее я узнал о сделке именно от него.
"Хватит, - вертелось в голове у Дэвида, - хватит. Хватит мне прятаться от
них. Все равно они меня достанут, куда бы я ни забился". Загнанный в угол, он
торжествовал при мысли, что заставит их всех затрястись от страха, запрыгать,
словно рыбешек на сковородке. Пусть они боятся его, хватит!"
- Может быть, вы соизволите разъяснить свое высказывание? - адвокат
сочился торжествующей вежливостью победителя, как кошка, играющая пойманным
мышонком.
- Ваша честь, - сказал Дэвид, - дело в том, что я умею слышать чужие
мысли. Руфус Китннг, придя ко мне, действительно думал о сделке в Хоре Шу. Он
думал, что дело верное, раз ему сообщил о намечаемом там строительстве военной
базы сам сенатор Стюарт Трумонд...
- Я протестую! - крикнул адвокат.
- Протест отклонен.
- И о том, что ему нужно заплатить одному генералу пятьдесят тысяч
долларов. И о том, что через несколько дней за эту же землю можно будет взять
не двадцать пять тысяч - сумма, которую он намеревался уплатить, - а
полмиллиона.
- Я протестую! - адвокат вытер платком багровый лоб. - Здесь суд, а не
клуб фантастов. Все знают, что никто не может читать чужие мысли. Это ложь!
- А кто сейчас думает о том, что пора принять таблетку? У вас, очевидно,
повышенное кровяное давление и не в порядке нервы?
- Ложь! - жилы на лбу адвоката надулись, и казалось, они вот-вот лопнут. -
Балаган! Фокусы!
- Обвинение! - сказал судья. - Не увлекайтесь. У вас есть еще вопросы к
защите?
- Есть, ваша честь. Только что мы выслушали предельно абсурдное
утверждение. За всю мою тридцатилетнюю практику ничто меня так не повергало в
изумление своей очевидной лживостью, как это показание. Может ли мистер Росс
хоть чем-нибудь подтвердить то, о чем он говорил?
- Разумеется, - сказал Дэвид. - Пусть обвинение напишет что-нибудь.
Конечно, чтобы я не видел. А потом передаст листок судье или присяжным. Это
очень просто - типичный судебный эксперимент.
Дэвид сидел с завязанными глазами и прислушивался к гулу. Мысли людей в
зале жужжали, словно потревоженные пчелы. Он вдруг испугался, что не услышит
мыслей адвоката в этом хаосе звуков, и почувствовал, как под повязкой на лбу у
него выступает пот. "Спокойнее, спокойнее, - умолял он себя, - надо
сосредоточиться, Дэвид". Фразы гудели, звенели в чужих черепах, заставляя их
резонировать, как пустые бочки. Он лихорадочно ловил их, пропускал сквозь свой
мозг, надеясь, что в конце концов в сети останется то, что нужно. А вот они.
Мысли адвоката скакали в тревожном, испуганном танце: "А может быть... А если
он действительно... Что написать? Надо что-то написать..." Он нацарапал на
листке: "Рыжая лисица перепрыгнула через забор. Шесть плюс три - девять.
"Янки" вчера проиграли "Кардиналам".
- Все? - спросил Дэвид.
- Да, - ответил адвокат. Голос его, казалось, потерял торжествующую
уверенность.
- С вашего позволения, ваша честь, я не стану даже снимать повязку. На
листке бумаги написано: "Рыжая лиса перепрыгнула через забор. Точка. Шесть
плюс три - девять. Точка. "Янки" вчера проиграли "Кардиналам". Добавлю только,
что я благодарен обвинению за то, что оно сообщило мне результат вчерашнего
матча. Я не читал газет и огорчен, что нью-йоркская команда снова проиграла.
Дэвиду показалось, что гул мыслей в зале стал однотонным, будто содержимое
всех этих голов застыло, загустело и потеряло способность двигаться.
Судья близоруко поднял листок бумаги к глазам и, не веря себе, запинаясь,
прочел:
- "Рыжая лисица перепрыгнула через забор. Шесть плюс три - девять. "Янки"
вчера проиграли "Кардиналам" Удивительно, - пробормотал он после томительной
паузы. - Ничего подобного я никогда не видел. Обвинение, у вас есть еще
вопросы?
"Как можно вести процесс, - крутилось в голове у адвоката, - если
противник знает, что ты думаешь? Он знает все, что думаю я, что думает Китинг.
Чудовищно! Но надо что-то говорить".
- Вы сами видите, - начал он, - защита воспользовалась своей странной
способностью, чтобы прочесть мысли моего клиента. - Голос его вновь окреп. -
Разве это не кража? Разве наши головы чем-нибудь отличаются от наших сейфов?
- Вы, наверное, набожный человек? - перебил Дэвид.
- Да, но...
- Разве вы не помните заповеди "Не обмани"? Прятать свои мысли - значит
говорить не то, что думаешь, лгать. Вы считаете, то невозможность солгать
представляет угрозу для самого существования нашего общества, не так ли?
Значит, мы живем ложью и держимся ложью? И все чаше правосудие призвано
защищать эту ложь? Но если я нарушил профессиональную тайну узнав мысли Руфуса
Китинга, то генерал, выдавший секретные планы Пентагона за пятьдесят тысяч
долларов...
- Я протестую! - крикнул Китинг.
- Ваша честь! - повысил голос адвокат.
- Протест принят. Защита, говорите по существу дела.
- Вот вы, ваша честь, подумали сейчас, что я могу узнать, о чем вы
думаете. - Дэвиду казалось, что это говорит кто-то другой, и за этого другого
он чувствовал гордость. - А ведь вы - совесть страны, ее неподкупные судьи.
- Защита! Я лишу вас слова.
- Кончаю, ваша честь. Я знаю, о чем вы сейчас думаете: как замять скандал,
как не впутать в это дело сенатора Трумонда и Пентагон. Я даже знаю, о каком
приговоре вы думаете.
- Мистер Росс, я настаиваю, чтобы вы замолчали. Я обвиняю вас в неуважении
к суду!
Адвокат, наклонившись к Руфусу Китингу, о чем-то шептался с ним.
- Ваша честь, - сказал он, - ввиду странных обстоятельств этого дела
обвинение пробит отложить процесс.
- Просьба принимается, - сказал судья, и Дэвид услышал, как паническая
карусель его мыслей начала замедлять вращение.
"Ну и ну, - подумал судья, - еще минута, и я бы рехнулся... Кто бы мог
вообразить такое?"
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг