никуда он не кинется, успокоил себя Джабраил. С ним никто и разговаривать не
будет, у него ж ни квитанции, ни ключа нет.
С трудом сдерживая улыбку, которая, казалось, вот-вот сползет с его
лица и разольется вокруг, он вышел из банка.
- Ну как? - крикнул Сергей. - Все нормально?
- Все о"кей.
- Тогда садись, поехали. А что он там прятал, твой братец-то?
- А кто его знает. Мне это без интереса. Человек в больнице, просил,
чтобы я взял пакет, а что в нем - кто его знает? Может, документы какие,
может - книги.
- А чего он, много у тебя читает? - спросил Сергей.
- Да нет, это я так.
На обратном пути им уже повезло меньше - несколько раз стояли в
пробках, но Джабраил никуда не торопился. С увесистым коричневым пакетом в
руках, который он прижимал к животу и который приятно грел его, он готов был
хоть сутки стоять в пробках. Наверное, он задремал на какое-то время,
убаюканный мыслями о партнерстве в автосалоне, а, может, он и свой
собственный откроет, потому что вдруг услышал голос Сергея:
- Все, Джаба, приехали, вылезай. Я ж тебе говорил, все будет в порядке.
- Спасибо Сергей, я даже не знаю...
- Опять ты со своими благодарностями. Подожди немножко. Пошли.
- Куда?
- Как "куда" - я тебя провожу до квартиры.
- А... Ну, спасибо. Ты, Сереж, не беспокойся, тут я уж сам дорогу знаю.
- Не могу, кореш, раз уж взялся доставить тебя в целости и сохранности,
так и доставлю. Поехали.
Что-то уж больно он заботится обо мне, прицепился прямо как банный
лист, с раздражением подумал Джабраил. Ну да ладно, доедем вместе до
квартиры, а дальше я его не пущу. Он же, дурак, из лучших побуждений.
Конечно, если бы он знал, что там внутри пакета, он бы так просто не отстал.
А может, он все-таки знает что-то? Глупость. Откуда он может знать? Так
просто дурачок услужливый. Но несмотря на все увещевания, страх уже пробился
ледяной струйкой в его сердце. Он глубоко вздохнул, но страх все разрастался
и разрастался. "Рехнулся я, что ли", - попробовал он успокоить себя, но
страх уже сменился паникой.
Лифт остановился, и Джабраил протянул Сергею руку:
- Спасибо, Сережа, тебе огромное, я пошел. - Он повернулся к двери и
достал ключ.
- А как же коньячок, что ты обещал? - улыбнулся Сергей. - Нет уж, так
просто я от тебя не отстану. Иди, я за тобой.
"И чего я запаниковал? - подумал Джабраил. - Ну зайдет, придется просто
объяснить, что не хотел показывать сумасшедшего Умара".
- Да не держи ты ключ наперевес, Джаба, заходи, дверь открыта, - широко
улыбнулся Сергей.
- Как открыта? Я сам ее запер, когда уходил. - Он потянул за ручку и к
ужасу убедился, что дверь и вправду была открыта. Какая-то ловушка, пропал
парень, совсем пропал. Ужас сковал его на мгновенье. Он стремительно
повернулся, чтобы ринуться вниз по лестнице, но Сергей стоял прямо за ним.
- Ну чего ты заерзал, Джаба, хочешь зажать коньячок обещанный?
Нехорошо, кореш. - Он втолкнул Джабраила в квартиру, и тот почувствовал, как
сердце его остановилось, на этот раз, пронеслось у него в голове, может, и
насовсем. Дышать было невозможно: в квартире были люди, которые с
любопытством смотрели на него и на пакет, который он все еще прижимал к
груди.
- Знакомьтесь, это Джабраил Садыров, родной брат Умара, которого вы
уже, наверное видели. Антон, - Сергей повернулся к высокому парню в таком же
камуфляже, что и он, - приведи Умара.
Антон ввел из соседней комнаты Умара. Он был в мятой пижаме, щеки
покрывала почти месячная щетина, из уголка полуоткрытого рта тянулась
струйка слюны.
- Пока что Садыров старший еще не понимает, что здесь происходит, но
вскоре, я думаю, он все поймет. Джабраил, позволь тебе представить гостей:
это Ирина Сергеевна Кипнис, это Олег Юшков, муж ее дочери, а этот солидный
джентльмен Захар Андреевич Головня, бизнесмен, и, наконец, подполковник ФСБ
Анатолий Иванович Кремнев.
Присутствовавшие с любопытством рассматривали братьев.
- Теперь позвольте мне кратко изложить суть того, что заставило меня
пригласить вас сюда, - продолжал Сергей. - Месяца полтора тому назад Умар
Садыров, который занимался торговлей наркотиками, и его подельник Владимир
Пьяных по кличке Вован вместе с Дмитрием Щукиным похитили Олега, которого вы
видите перед собой и который сам был наркоманом. Так, Олег?
- Все правильно, - кивнул Олег.
- До этого Ирина Сергеевна, которая получила свыше дар исцеления,
вылечила Олега от наркозависимости и даже помогла Олегу снять с иглы трех
его товарищей. Это-то и насторожило господина Садырова, который решил
узнать, что позволило Олегу так быстро вылечиться. Очень он беспокоился за
свой бизнес. Если позволить Олегу и дальше стаскивать с иглы и других
наркоманов, можно всю клиентуру растерять. Дело Олега было бы совсем плохо,
и вряд ли он выбрался бы живым с дачи, куда его привезли. Господин Садыров
человек крутой, как теперь принято у вас выражаться. Но я услышал его
молчаливые призывы о помощи, другими словами - молитвы, и приехал на дачу.
Одного из бандитов мы приковали наручниками к батарее, а самого Умара и его
друга Вована я решил лишить на время разума - они более чем заслужили это
тем злом, что они несли в мир...
- Подожди, подожди, Гавриков, - остановил его подполковник Кремнев. - Я
что-то никак не врублюсь. В отношении способностей Ирины Сергеевны вопросов
нет, я сам на себе убедился в чудесах, которые она творит. Но как ты,
обыкновенный омоновец или теперь ты сотрудник частного охранного бюро...
- Простите, Анатолий Иванович, за то, что вводил вас в заблуждение.
Обманывать вас я не хотел, я вас глубоко уважаю, и делал это только для
пользы дела. Я не омоновец и не сотрудник частного бюро. Я ангел Господень
Габриэль, и Господин мой приказал мне помочь Ирине Сергеевне. С этого все и
началось...
- Ты - ангел? - недоверчиво спросил подполковник и вопросительно
посмотрел на других гостей, словно ожидая, что сейчас все они рассмеются
невинной шутке. Но все оставались серьезны, и на лице подполковника
проступило недоумение. - Это ты серьезно или опять играешь со мной в
какие-то непонятные игры?
- Совершенно серьезно, товарищ подполковник. Я понимаю, как это нелепо
должно выглядеть: здоровый парень в камуфляже - и вдруг ангел. У них же
крылышки, они же пухленькие такие. Увы, маленьким и пухленьким, да еще с
крылышками, в этом жестоком мире делать нечего. Их быстренько в цирк
заберут, сдадут в психушку, а то и в детскую порнографию определят.
Поэтому-то и пришлось мне и Антону выбрать это обличье. В разные времена и в
разных местах приходилось нам быть и солдатами, и пастухами, и рыцарями в
доспехах, и придворными - да все и не упомнишь. Ну, а чтобы убедить вас в
том, что все это не дурацкий розыгрыш, позвольте мне продемонстрировать
какое-нибудь простенькое чудо, например, как я умею исчезать. Вы ведь
привыкли верить только глазам. Смотрите на меня внимательно... - только что
стоял Гавриков-Габриэль в центре комнаты - и вот уже не стало его, как будто
и не заходил он в эту комнатку на улице Мосфильмовской в Москве.
- Ну и ну, - покачал головой подполковник Кремнев и улыбнулся. Есть
люди, которых чудеса выбивают из колеи, заставляют чувствовать себя
некомфортно, а есть и такие, которых чудеса наполняют каким-то детским
весельем и ожиданием чего-то очень хорошего. - А я его еще к нам в ФСБ на
работу приглашал. Хорошо бы выглядела его анкета в отделе кадров. Предыдущее
место работы - ангел Господень... - Подполковник улыбнулся еще шире.
Ангел снова обрел свой привычный вид и обвел присутствующих взглядом.
Ирина Сергеевна улыбалась ему - она-то знала, кто он, сам ей рассказывал,
улыбался и Олег - вот, оказывается, кем был его спаситель на "вольво". Захар
Андреевич сцепил руки, то ли от изумления, то ли от желания помолиться.
Джабраил по-прежнему прижимал к груди пакет с деньгами брата. Он давно уже
не мог ни думать, ни переживать - все в нем словно застыло в какой-то густой
студень.
- С вашего разрешения я приступлю к самой сути дела, которое навело
меня на мысль пригласить вас сюда. Пакет, который брат Умара Джабраил
прижимает так нежно к груди, полон неправедных денег, нажитых на несчастье и
даже смерти наркоманов. Я специально помог младшему Садырову достать этот
пакет из сейфа в банке, куда старший брат упрятал их еще до того, как я
лишил его разума.
С другой стороны, я знал, что Захар Андреевич, подумывает о том, чтобы
усыновить больного мальчика, которого он видел в детском доме, куда он
привез подарки для детей. Поэтому, если вы согласитесь, мы можем употребить
эти деньги на создание специального фонда для помощи больным детям. Чтобы ни
у кого не было ощущения, что мы просто отнимаем деньги у слабоумного, сейчас
я верну господину Умару Садырову разум, и мы сможем спросить его самого, как
он относится к этой идее... Что же касается Джабраила, я надеюсь, братья
потом сами разберутся между собой.
Ангел внимательно посмотрел на Умара и молча кивнул. Что-то начало
происходить в затуманенном мозгу наркоторговца. Только что он слышал
привычные слова "Умар" и "Садыров". Он уже привык к тому, что слова эти, как
и все слова, что он слышал, были какими-то скользкими и выворачивались,
тонули в темной воде, когда он мысленно пытался ухватиться за них. Но на
этот раз слова оставались на своих местах. А ухватившись за них, он понял,
что Умар Садыров - это он, а человек с пакетом - его брат Джабраил. Получив
опору, мысли его помчались, как пришпоренные скакуны. Аллах акбар! Разум
стремительно возвращался к нему, а с ним и воспоминания. Вот этот человек в
камуфляже скомандовал ему тогда на даче у Вована стать на четвереньки. Аллах
велик, но... Он провел рукой по отросшей бороде - сколько же времени он был
без сознания... Хорошо хоть, что он цел и находится в своей квартире. Но
этот знакомый пакет в руках у брата, как он мог добраться до него, шайтан
непутевый...
- Умар, я лишил вас разума за все то зло, что вы творили, - сказал
ангел Габриэль. - В руках у вашего брата пакет с деньгами. Перед вами
выбор...
- Какой? - хриплым голосом пробормотал Умар, не спуская глаз с пакета.
- Очень простой. Первый вариант: мы пересчитываем ваши деньги,
составляем акт о том, каким образом они изъяты из банка, и передаем
следствию. Следствие располагает признанием вашего подельника Дмитрия Щукина
и показаниями Олега Юшкова о том, что вы занимались торговлей наркотиками.
Уголовный кодекс вы знаете и знаете примерный срок, который вы получите.
Второй вариант: мы оформляем эти деньги как ваш дар во вновь создаваемый
Фонд помощи больным детям. Подумайте, что вас больше устроит. Зона или...
Может быть, в вас даже проснется совесть, хотя, если быть с вами
откровенным, я не очень-то в это верю. Я могу заставить вас принять любое из
этих решений, но я предпочитаю, чтобы вы выбрали сами. Мало того, я мог бы
заставить вас быть лучше и благороднее. Но невелика цена искусственному
облагораживанию. Думайте, Умар Садыров. Даю вам три минуты.
Жалко, безумно жалко было пятисот тридцати тысяч долларов. До слез было
жалко, сотню к сотне собирал... Но зона... За хранение и сбыт наркотиков
схлопочет он изрядно... Будь он проклят, братец его, приполз сюда, пользуясь
его положением, деньги из банка вынюхал, шакал ленивый... Сколько же ему
будет, когда выйдет из заключения, лет пятьдесят? Без копейки, без семьи,
без профессии... Если вообще выйдет. Слышал, слышал он, как живется на
зоне...
Ничего не поделаешь. Умар потер свою редкую спутанную бородку, обвел
глазами присутствующих. Все смотрели на него. Конечно, интересно посмотреть,
как человек расстается с кровными... Но ничего не поделаешь. Аллах велик и
сострадателен, жизнь еще не кончается. Он печально вздохнул и кивнул:
- Ладно, берите деньги на свой фонд или что вы там затеяли. Можете не
считать, там в пакете ровно пятьсот тридцать тысяч долларов. Сто раз
пересчитывал...
- Анатолий Иванович, - повернулся ангел к подполковнику, - я думаю, что
вы не откажитесь быть соучредителем нового фонда и подскажете коллегам, как
все это оформить юридически. Я имею в виду и сам фонд, и эти деньги. Вы
согласны?
- Согласен, только...
- Что?
- Я не знаю, как теперь к вам обращаться. Назвать ангела на ты язык не
поворачивается.
- Мы не формалисты. Называйте меня по-прежнему Сергеем. Скажу вам даже
больше - мне приятно ваше доверие и ваша дружба. - Ангел повернулся к Ирине
Сергеевне: - А вы согласны, дорогая Ирина Сергеевна?
- Согласна, Габриэль.
- А как вы, Захар Андреевич?
- Еще бы! Мне вообще кажется, что с того момента, когда Ирина Сергеевна
фактически вернула меня к жизни, я живу в счастливом сне.
- Ну и прекрасно, друзья мои. Больше с вами я, к сожалению, не увижусь,
нас с Антоном ждут другие задания. Не бойтесь, что братья вдруг передумают и
с криком набросятся на вас, чтобы вернуть деньги. Я поставил блок в их
головах, и даже при всем желании они этого сделать не смогут.
Позвольте мне поблагодарить вас и пожелать вам, чтобы вы оставались
такими же хорошими людьми, какими я вас знал. Для этого ведь не нужно особых
подвигов. Я почему-то вспомнил сейчас древнюю еврейскую притчу. Она очень
коротка, и я надеюсь, вы разрешите пересказать вам ее. Два человека
собрались идти через пустыню к далекому оазису. Каждый запасся бурдюком с
водой, которой должно было хватить на все дни путешествия. Но через
несколько дней один из путников вдруг хватился, что его бурдюк незаметно
прохудился, и стал практически пуст. Оставшейся в целом бурдюке воды на
обоих путников не хватит ни для того, чтобы добраться до оазиса, ни для
того, чтобы вернуться. Что нужно было делать человеку с целым бурдюком? У
него было три выбора: разделить воду с попутчиком и погибнуть вместе.
Оставить воду себе, с печалью обнять несчастного, и идти своим путем. Или
отдать свою воду другому и умереть от жажды самому. Еврейские мудрецы
решили: если человек с водой обычный человек, он может с чистой совестью
идти своим путем. Он не совершает при этом никакого предательства, никакого
греха, так уж сложились обстоятельства. Если же человек с водой цадик, то
есть человек святой души, он разделит воду с попутчиком, и они оба погибнут
от жажды. И, наконец, если человек с водой в душе ангел - он отдаст свою
воду товарищу, чтобы он спасся.
Не заставляйте себя совершать подвиги, будьте просто людьми, и это
будет угодно моему Господину. Цадиков мало, ангелов еще меньше. Будьте
просто людьми с добрыми сердцами. И такие среди вас есть. Именно с ними мне
грустно расставаться. Прощайте.
Только что стояли в комнате два рослых парня в камуфляже - и вот нет
их, словно никогда они здесь и не были. Только мгновение еще слышалось тихое
эхо от последнего слова: "айте..."
Глава 22. Прощальный ужин в "Палермо"
- Ирина Сергеевна, - сказал Иван Иванович, - спасибо за то, что вы
пришли на этот ужин в то же самое "Палермо", где мы с вами уже дважды
встречались.
- Это вам спасибо. Бог с ней с этой икрой, с моцареллой и спагетти
болоньезе. Я даже не замечаю, что я ем, хотя все чертовски вкусно...
простите, я, наверное, не должна при вас употреблять имя черта...
- Отчего же, друг мой. Черт, дьявол, Люцифер, неважно, как его зовут,
это мой ближайший родственник, хотя, как вы легко догадаетесь, мы далеко не
всегда довольны друг другом. - Иван Иванович улыбнулся и выразительно пожал
плечами. - Помните, я вам рассказывал о так называемом рептильном комплексе,
спинном мозге - самой древней частью мозга человека?
- Конечно.
- Так вот, черт и ангел очень часто обитают в одной голове, сантиметрах
в десяти-пятнадцати друг от друга. Черт сидит в спинном мозгу, - ангел - в
коре больших полушарий. И весь прогресс рода человеческого, равно как и
частый, к сожалению, регресс умещается все в те же несколько ничтожных
сантиметров. Простите меня за философствование, но мне просто хочется как
можно дольше продлить удовольствие от ужина с вами.
- Иван Иванович, я даже не знаю, как ответить вам...
- А вы не сдерживайтесь, со мной можно и должно быть откровенной.
Ирина Сергеевна посмотрела на Ивана Ивановича, на его спокойное и
доброжелательное лицо, и почувствовала, как на глазах у нее неожиданно
навернулись слезы. Как сказать этому... человеку? Ангелу? Богу? Как
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг