состоятельный...
- А называла она его имя?
- Нет, так чтобы по имени, нет. Но говорила мне: Лари, а мой-то знаешь,
что делает? Игрушки. А это уже я потом услышал. Как его там, Ланс Гереро.
Ну, когда его арестовали.
- А почему вы уверены, что убил мисс Уишняк именно Гереро?
- Ну, я, конечно, при этом не присутствовал, но он в тот вечер у ней
точно был. Я еще помню, как его машину увидел, подумал: ну до чего ж
красавица, глаз не отвесть.
- А какая у него машина? Ковальски посмотрел на меня с изумлением: как
это можно было не знать, на чем ездит Ланс Гереро. Должно быть, этот
"шеворд" обсуждался здесь не раз и не два.
- Как какая? "Шеворд", конечно. "Клинэр".
- А номер вы не запомнили?
- А зачем мне было номер запоминать?
- А где обычно оставлял машину мистер Гереро?
- Ну, конечно, немного в стороне. Стеснялся, наверное. Вот больше у
того дома.
Боже, подумал я, если бы только я был не защитником, а следователем.
Какая бы это поучительная и приятная беседа... я бы обнял мистера Ковальски
и поцеловал его в небритые щеки. Свидетель экстракласса. Но только
обвинения.
- Скажите, мистер Ковальски, а мисс Уишняк поддерживала с кем-нибудь
здесь дружеские отношения?
- Ну, конечно. С Агнессой Анджело. Я их часто вместе видел.
- Она здесь живет?
- Здесь, здесь. С матерью. Квартира четыре "б". Второй этаж.
- Как вы думаете, когда ее можно застать?
- Да хоть сейчас. Дома она. Она в это время всегда дома...
Мисс Анджело оказалась девушкой лет семнадцати. Когда она узнала, что я
адвокат Гереро, она пришла в такое возбуждение, что, казалось, вот-вот не
выдержит и заплачет. Я думал, что она убивается из-за погибшей подруги, но
она, оказывается, думала о том, как будет выступать на процессе. Ее звездный
час. Я не удивился бы, если бы узнал, что она уже сейчас присматривает себе
туалет для свидетельских показаний. Бедная рыбка в море анонимности, которой
раз в жизни посчастливилось подняться к поверхности.
Она не хотела слушать меня. Не я задавал ей вопросы, а она мне.
- Мистер Рондол, а вы уверены, что мне придется выступать на суде?
- Если вы что-нибудь знаете о погибшей...
- Я все знаю. А по телевидению будут показывать суд?
- Боюсь, что нет, во-первых...
- А газеты писать будут?
- Будут, наверное...
- Мистер Рондол, а...
- Дитя мое, - решительно сказал я, - если вы зададите, мне еще один
вопрос, я сделаю все, чтобы вы не были свидетелем.
Агнесса подняла на меня испуганные глаза. От возбуждения па верхней
губе у нее выступили капельки пота.
- Простите, мистер Рондол. А если я...
- Мисс Анджело! Вы обещали!
Агнесса несколько раз хлопнула себя ладошкой по губам.
- Простите. Честное слово, я больше не буду.
- Скажите, мисс Анджело, мисс Уишняк рассказывала вам что-нибудь о
себе, о своем друге, который посещал ее?
- Она все рассказывала мне. Мы были подругами... - девушка говорила
быстро, давясь словами. Наверное, она боялась, что я вдруг не поверю ей.
- Она называла нам ими человека, который...
- Который содержал ее? - перебили меня Агнесса. В отличие от меня, она
меньше выбирала слова. - Нет, имени она не называла. Я ее спрашивала, кто
он. А она говорит: "Я дала ему слово - не называть его имени". Но я все
равно знала точно.
- Откуда?
- Она мне говорила, что у него фирма, которая делает игрушки. И
показывала некоторые игрушки. Одна просто замечательная. В большой такой
коробке оболочка из серебристого пластика. Ее надуваешь патрончиками такими,
как для сифона, знаете? И получается такая длинная толстая колбаса.
Дири...как это называется?
- Дирижабль?
- Вот-вот! Дирижабль. Внизу подвешивается такая корзиночка с крохотным
пропеллером, и этот дирижабль прямо плавает по воздуху. Знаете, сколько
стоит такая игрушка?
- Нет.
- Семьдесят пять НД, вот сколько.
- Но откуда же вы все-таки знаете имя владельца фирмы?
- А по коробке. Там такая красная лента, и по ней название "Игрушки
Гереро". Ну, я не глупенькая, я сразу догадалась, что поклонник Джин как раз
и есть Гереро.
- А вы его самого видели когда-нибудь?
- Один или два раза, из окна.
- Вы бы его узнали?
- А я его уже узнала.
- Когда?
- Когда полиция допрашивала меня. Они мне показывали фотографии
мужчин... Я его сразу узнала. Ну, почти сразу. В нем, знаете, сильно мужское
начало...
- Что, что?
- Ну мужское начало. Так говорят. Это такое выражение.
- Понимаю. Скажите, Агнесса, а мисс Уишняк что-нибудь рассказывала вам
о характере Гереро? Какой он? Как себя ведет?
- О, сколько раз!
- И что же она вам рассказывала?
- Что он властный, нетерпеливый, вспыльчивый... Как бы я хотела, чтобы
у меня тоже был такой друг!
- И чтобы он вас тоже отправил па тот свет? - не удержался я. Кажется,
я старею, потому что все чаще ловлю себя на том, что становлюсь моралистом.
На мгновение лицо девушки вытянулось.
- Не-ет, - испуганно пробормотала она.
- Это хорошо, - вздохнул я. - Я рад, что вы такая разумная девушка с
такими прекрасными идеалами.
Агнесса подозрительно взглянула на меня. Должно быть, ее насторожило
слово "идеалы". На Индепенденс-стрит этим словом не пользовались, а во всем
новом для таких, как Агнесса, таится угроза. Маленький зверек городских
джунглей.
- А вы будете на суде? - спросила она.
Бедная дурочка, она даже не поняла, что ее нелепый вопрос не столь уж
глуп. Пока что я не знал, для чего мне присутствовать на суде Ланса Гереро.
Разве что зрителем. Все, буквально все, что я узнал до сих пор, укладывалось
в схему, как химические элементы в клеточки таблицы. Не в мою схему, а в
схему обвинения. Не мудрено, что прокурорский компьютер выдал ордер на
арест. С таким же успехом он мог бы сразу вынести и приговор. Я бы, конечно,
не получил своего гонорара, но, с другой стороны, не чувствовал бы себя
мародером, стаскивающим сапоги со смертельно раненного на поле боя. Именно
мародером, потому что пока у меня не было ни малейшего представления, как
защищать Ланса Гереро. Ни малейшего.
Я вышел на улицу. Ветер стих, но пошел дождик. Мелкий, осенний дождик.
На ветровом стекле моего "тойсуна" снова налипло несколько листиков. Бог с
ними, с листиками, пусть покатаются со мной. Не каждому листу ведь выпадает
такая честь - ездить с адвокатом, который и понятия не имеет, как он будет
защищать своего клиента... Бородатый идиот! Если уж ему приспичило
прикончить свою любовницу, неужели же нельзя было сделать это как-нибудь
более изысканно и дать мне хоть какой-нибудь шанс? Например, бросить ее на
съедение акулам в Карибское море. Сбросить в кратер вулкана. Привязать к
муравейнику в бразильской сельве. А он взял и разбил ей голову в доме на
Индепенденс-стрит буквально у всех на виду. Мог бы с таким же успехом
пригласить знакомых и продавать заранее билеты. Бытовая драма в одном
действии. Ланс Гереро убивает. Джин Уишняк. Спешите увидеть!
Глава 4
Я приехал в контору и просмотрел телепленки, которые достала Гизела.
Абсолютно ничего нового, за исключением того, что они показали фото Джин
Уишняк. Обычная девушка с довольно простеньким, доверчивым лицом.
Я попросил Гизелу разыскать мне миссис Урсулу Файяр. К моему удивлению,
она это сделала довольно быстро. Я взял трубку и услышал низкий ленивый
голос. Даже если бы я не знал, кому он принадлежит, я бы все равно
почувствовал, что его обладательница - женщина, уверенная в себе, женщина,
которая не привыкла торопиться. Особенно на работу.
- Миссис Файяр?
- Да.
- С вами говорит Язон Рондол, адвокат Ланса Гереро.
- Очень приятно. И чем же я обязана такой чести? - к властным ноткам в
ее голосе теперь добавились и чуть насмешливые.
- Видите ли, я бы хотел поговорить с вами...
- А по телефону это сделать нельзя?
- Боюсь, что это не совсем телефонный разговор.
- Гм... Вообще-то можете говорить смело, мой телефон не подслушивается,
но, если вы настаиваете, что ж, приезжайте.
- Когда?
- Можете приехать сейчас.
Она положила трубку. Естественно. Такие дамы не спрашивают, могут ли
приехать к ним именно сейчас, не дают своего адреса, не объясняют, как
проехать, Урсула Файяр! Этим сказано все. О, эти люди обладают тысячами
элегантнейших способов унизить ближнего, кротко и ненавязчиво дать понять,
кто есть кто.
Я думал об этом, пока ехал в Блэкфилд. Самое смешное, что я
действительно знал адрес мистера Файяра. Не помню уж откуда, но знал. Мистер
Файяр из Блэкфилда. Файяр де Блэкфилд. Мсье Файяр де Шан Нуар. Герр фон
Шварцфельд.
Последнее время я все чаще ловлю себя на неприязни к богатым. Может
быть, потому, что два месяца у меня не было клиентов, и я чувствовал, что
имущий класс вступил против меня в заговор, поклявшись или не совершать
преступлений, или не пользоваться моими услугами. Скорее, пожалуй, второе.
Без первого не прожить им, без второго - мне.
Через полчаса я уже был в Блэкфилде и остановился у массивных
металлических ворот с крошечной медной таблицей "Файяр". В размере таблички
тоже было тонко рассчитанное напоминание, что владелец этого замка не
нуждается в рекламе.
Из будки выползло огромное человекообразное существо. Впрочем, с
человеком его роднил только пистолет на боку. Похоже, что Файяру и ему
подобным удалось вывести новый вид животных, скрестив фамильного слугу с
гориллой.
Гибрид посмотрел на мой заляпанный грязью пятнистый "тойсун" с таким
презрением; что мне захотелось тут же броситься к машине и начать обтирать
ее носовым платком.
- Фамилия? - голос у гибрида зарождался где-то в глубине его
необъятного туловища, с трудом поднимался к поверхности и превращался,
наконец, в инфразвуковое ворчание.
Мне на мгновение захотелось пасть ниц. Уж не знаю, каким усилием воли я
удержался на ногах и даже смог сказать, что я Язон Рондол.
Чудовище проклокотало нечто неясное и открыло ворота. Я проехал метров
пятьдесят по дорожке, и передо мной открылся изумительный по красоте дом.
Длинный, низкий, всего этажа в полтора, как-то удивительно ловко врезанный в
зелень, он походил на какой-то странный корабль, плывущий по
желто-коричневому сентябрьскому морю. Я вышел из машины, ощущая всей кожей
теперь уже не только принадлежность моего бедного "тойсуна" к низшей
механической pace, но и свою собственную неполноценность.
Не успел я подойти к двери, как она распахнулась, и я даже отпрянул от
неожиданности. Очевидно, подсознательно я ожидал увидеть еще одно такое же
чудовище, как у ворот, разве что меньше размером, но передо мной стояла
красавица. Настоящая красавица. Рыжие волосы и прозрачные фиолетовые глаза в
пол-лица. Мисс Блэкфилд. Мисс Шервуд. Да что там Шервуд, мисс Вселенная!
- Добрый день, мистер Рондол, - улыбнулась мисс Вселенная, - миссис
Файяр ждет вас.
Что еще ждало меня? Герольды с серебряными трубами? Стража с
алебардами? Шуты в колпаках с бубенчиками? Мадам Файяр в огромном кринолине?
[Image002]
Но она оказалась не в кринолине, а в обыкновенных черных брюках. Ей
было, по-видимому, под сорок. А может быть, много больше. Или много меньше.
Она была стройна, даже худа, седа и элегантна до слез.
- Садитесь, мистер Рондол, - кивнула она мне на глубокое кожаное
кресло, в котором можно было легко утонуть. - Я вас слушаю.
- Миссис Файяр, - сказал я, борясь с невольной почтительностью в своем
голосе, - вы знаете, что случилось с мистером Гереро?
Она на какую-то долю секунды замешкалась.
- Нет, а что с ним?
Она лгала. Я был уверен, что она лгала, и не очень ловко. И сразу
исчезли шуты и герольды, и кресло приобрело нормальную твердость. Она лгала
самым банальнейшим образом. Как все смертные.
- Он арестован по обвинению в убийстве.
И снова она не сразу решила, как реагировать на мои слова.
- Бедный Ланс, - наконец пробормотала она. - Как же это с ним
случилось?
- О, миссис Файяр, вы найдете детали в газетах за двадцатое сентября.
- Я не читаю газет.
- Суть заключается в другом. Мой клиент утверждает, что в то время,
когда было совершено убийство, то есть вечером девятнадцатого сентября,
между девятью и десятью, он находился в своем доме в Элмсвиле. К сожалению,
подтвердить это утверждение может только один человек. Вы.
- Я?
- Да, мадам. Мистер Гереро утверждает, что в тот вечер вы были у него.
Миссис Файяр внимательно посмотрела на меня, подняла глаза, словно
обдумывала что-то, слабо улыбнулась.
- Я была бы рада помочь мистеру Гереро, он мой хороший знакомый, но,
согласитесь, давать ложные показания на суде...
Теперь я уже не был уверен, что она лжет. Но и равной степени и не был
уверен в обратном. Ее искренность походили на ее возраст. Все зависело от
мгновении, от взгляда.
- Значит, мадам, вы не были в тот вечер в Элмсвиле?
- Вы удивительно сообразительны, мистер Рондол. В тот вечер я не была в
Элмсвиле. Как не была там, впрочем, в какой-нибудь другой вечер. Или утро. Я
никогда не была у мистера Гереро. Мы добрые знакомые и иногда встречаемся у
наших общих друзей, но он ни разу не приглашал меня к себе. А я... - Она
кокетливо улыбнулась. - А я... пока еще не научилась набиваться на такие
приглашения.
Она подняла глаза и внимательно посмотрела на меня.
- Если это все...
- Могу ли я спросить вас, мадам, где вы были вечером девятнадцатого? Я
вовсе не допрашиваю вас, и вы вовсе не обязаны отвечать мне, но если на суде
возникнут...
- Меня не интересует, что может возникнуть на суде, - холодно ответила
миссис Файяр. - Я понимаю, Гереро хотел бы иметь алиби, но, увы, я не могу
помочь ему. В тот вечер я его не видела. Что делать, мистер Рондол, может
быть, мне нужно было бы солгать и сказать, что я была у него, но я такая
старомодная дура, что не умею лгать... Поверьте, это нелегко.
- Вы были дома?
- Вы все-таки допрашиваете меня, мистер Рондол? Извольте, я отвечу вам.
Я не была дома. И чтобы вы не тратили время попусту, расспрашивая моих слуг,
могу сказать, что я уехала часов в пять и вернулась после одиннадцати. И все
это время я была одна. За городом. Я гуляла. Я не ужинала в маленьких
придорожных кафе, не подзаряжала батареи на зарядных станциях, ни с кем не
разговаривала. Я просто гуляла. Одна. Я очень люблю гулять одна. А теперь,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг