Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
чему. Я нашел его телефон в своей записной книжке Херб оказался дома и  даже
не спал.
     - Херб, - сказал я, прикрывая трубку рукой, - это Язон Рондол.
     Наступила пауза. Слишком длинная пауза. Обычно  Херб  Розен  не  делает
пауз. Он очень импульсивный человек. Настолько импульсивный, насколько может
быть полицейский.
     - Привет, Рондол, - наконец ответил он  мне.  Голос  у  него  почему-то
звучал сдавленно. Возможно, он хотел повеситься, и  я  ему  помешал.  Я  уже
знал, что незачем спрашивать о ночлеге. Люди, которые долго  думают,  прежде
чем сказать "привет", вряд ли будут рады позднему гостю.
     - Херб, возможно, ты слышал...
     - Я слышал...
     - Мне не хотелось бы идти к себе.
     - Я понимаю.
     - И я подумал, может быть...
     - Что может быть, Язон? - мягко спросил меня Херб.
     - Может быть, я смог бы переночевать у тебя...
     - Нет, Язон. Боюсь, что нет...
     Он молчал, ожидая моей реакции, но и я молчал. Пусть он продолжает. Или
кладет трубку.
     - Понимаешь... - Херб вздохнул, - это тонкая  штука...  Если  узнают...
Нет, Язон, я не могу позволить себе...
     - Хорошо, Херб, сделай мне тогда другое  одолжение.  Арестуй  меня.  Ты
получишь повышение по службе, и совесть  твоя  будет  чиста  -  ты  выполнил
просьбу друга.
     - Не вижу ничего смешного, - сказал Розен.
     - А я и не смеюсь. Я говорю совершенно честно. Все  равно  я  собираюсь
отдаться в руки правосудия, так почему при этом не  оказать  услугу  старому
другу?
     Розен вздохнул. Я представил себе, как он мучительно думает,  издеваюсь
я над ним или говорю правду.
     - Язон, - сказал он, - ты знаешь, какие у тебя хвосты?
     - Приблизительно.
     - И ты хочешь явиться с повинной?
     - А что мне еще делать? Не могу я бегать все время, как заяц.
     - Я ничем не смогу тебе помочь, Язон. Это слишком серьезно.  Начальство
рвет и мечет. Похоже, что ты прошел по мозолям целого батальона.
     - Так как?
     - А как ты это себе представляешь?
     - Завтра, ну,  скажем,  в  десять  утра,  ты  случайно  оказываешься...
допустим, у входа в отель "Мажестик". Хорошо?
     - Ну, допустим. А ты?
     - Я подойду к тебе, а ты арестуешь меня.
     - А ты меня не разыгрываешь?
     - Господь с тобой, Херб.
     - Ну спасибо.
     Старый, добрый  Херб.  Большой,  толстый  Херб.  Прокрутится,  бедняга,
наверное, минут десять на кровати, пока уснет. Муки совести.  Десятиминутные
муки. А может быть, и не муки. Может быть, и он думает, что  я  обязательно,
во что бы то ни стало попытаюсь бежать. Может быть, и он  знает,  что  я  их
больше устраиваю в виде трупа,  чем  живой,  и  все  полицейское  управление
Шервуда знает. В таком случае он проявил редкое благородство - отказался  от
соблазна пристрелить приятеля при попытке к бегству.  Зря  я  иронизирую.  В
некоторых кругах это огромная жертва. Редкое благородство.  Большое  сердце.
Только бы он не передумал до утра. Но другого выхода у меня не было.
     Я выпил свое виски. Оно скользнуло теплой волной по пищеводу, И я вдруг
подумал, что выпил, может быть, последний раз в жизни.
     Я снова позвонил. На этот раз знакомому из "Шервуд икзэминер". Год тому
назад он был репортером. С тех пор я его не видел.
     - Тим, - спросил я, - это ты? Я тебя не разбудил?
     - Нет, не разбудил, - сказал он. - Но хотелось бы знать,  кто  меня  не
разбудил?
     - Это Язон Рондол.
     Тим молчал. Так же, как только что  Херб  Розен.  Я,  кажется,  начинаю
действовать на людей как гремучая змея. Они цепенеют.
     - Здравствуй, Язон. Где ты?
     - Еще на свободе. Но завтра я собираюсь отдаться в  руки  полиции.  Ты,
надеюсь, слышал, что за мной идет настоящая охота.
     - Слышал.
     - Тим, я обещаю тебе, ты завтра будешь первым, кто сообщит о  том,  что
опасный преступник адвокат Язон Рондол  сам  сдался  полиции.  И  смею  тебя
заверить, Тим, если я доживу до суда - а мне  этого  очень  хочется,  -  это
будет самый интересный процесс за долгие годы.
     - Язон, для чего ты звонишь мне? Не только ведь для того, чтобы сделать
мне одолжение?
     - Совершенно верно. Я хочу дожить до суда.
     - А я...
     - Газета должна подчеркнуть, что я добровольно сдался полиции. И  фото.
Если вы это сделаете, они могут побояться прихлопнуть  меня.  Слишком  велик
скандал. И обязательно возьми с собой фотографа.  Очень  трудно  стрелять  в
человека, когда на тебя смотрит объектив. Ты меня понимаешь?
     - Да.
     - Ты обещаешь?
     - Хорошо, Язон. Теперь я верю тебе. Знаешь, когда речь идет об эмоциях,
я каждый раз теряюсь, словно и густом лесу. А когда понимаешь,  где  у  кого
какая выгода, тогда другое дело. Где и когда быть?
     - Вход в отель "Мажестик". Десять утра.
     - Спасибо, Язон. Арестовывайся спокойно.
     Нет, что ни говорите,  а  друзья  -  великая  вещь.  Особенно  если  их
интересы совпадают с твоими.
     - Простите, мистер, мы закрываемся.
     Я посмотрел на официанта. У него было синее от усталости лицо. Того  же
цвета, что и бабочка на руке.
     - Хорошо, - сказал я. - Вот деньги. Сдачу оставьте себе.
     Он даже  не  поблагодарил  меня.  Я  понимал  его.  В  какой-то  момент
усталость так давит, что на все становится наплевать.
     После бара ночной воздух казался удивительно чистым. Я прошел  квартала
два, прежде чем  нашел  такси.  Шофер  -  мужчина  средних  лет  с  печально
обвисшими усами - дремал, прислонив голову к боковому  стеклу.  Я  осторожно
побарабанил. Шофер поднял голову.
     - Батареи заряжены полностью? - спросил я.
     Он кивнул, потер лицо руками. Я залез на заднее сиденье.
     - Куда вам?
     - В Джоллу.
     Шофер нерешительно посмотрел на меня.
     - В это время я не найду там пассажиров... Придется стоять до утра...
     - О, вам не придется стоять там... Мне нужно лишь... передать пакет,  и
мы вернемся обратно.
     Шофер все еще не мог решиться. Он с сомнением посмотрел на  меня,  и  я
вдруг понял, что он сомневается, не укокошу ли я его на ночной дороге и если
нет, то хватит ли у меня денег заплатить за такое путешествие.
     - Да вы не беспокойтесь, приятель, - сказал я.  -  Я  работаю  в  фирме
Гереро. Может быть, слышали, игрушки Гереро?
     - Нет, - покачал шофер головой, но уже спокойнее.
     - Плачу казенными. - Я вытащил из кармана деньги. Я и  забыл,  что  был
так богат. - Ехать на такси в Джоллу на свои - эдак быстро разоришься. А  на
казенные...
     - Ну конечно, мистер, фабрика игрушек не могла позвонить в Джоллу,  она
должна посылать туда ночью человека. Но меня это не касается. Деньги  у  вас
есть, а это главное...
     - Это очень тонкая мысль, - сказал я, и шофер засмеялся.
     Я откинулся на спинку сиденья. Мы  ехали  по  пустым  и  темным  улицам
Шервуда. Монотонно поскрипывали щетки стеклоочистителя, тихо шипел  моторчик
обогревателя.  В  свете  фар  снежинки  налетали  на  нас  роями   блестящих
насекомых.
     - Самое милое дело - ночная езда, - задумчиво сказал шофер. - Свободно,
спокойно. Людей мало, и мир на мир похож, а не на котел какой-то, в  котором
все кипит, бурлит, переливается. - Шофер помолчал  и  добавил:  -  Не  люблю
людей... Все зло от них. Вот возьмите дорогу, к примеру. Людей нет -  дорога
спокойная, безопасная, чистая. А как люди появляются -  тут  тебе  сразу  же
снование, суета. Шум, гам...
     Я не спал, но и не бодрствовал. Я чутко дремал, плавал на границе сна и
бодрствования. Иногда голос шофера  начинал  доноситься  до  меня  уж  очень
издалека,  приглушенным,  я  понимал,  что  засыпаю,  встряхивался,   болтал
головой, массировал лицо руками.
     В Джоллу я, конечно, ехать не собирался. Не нужно было вообще  ехать  в
этом направлении. Сам не знаю, почему из меня выскочила эта Джолла. Как  там
поживает капитан Мэннинг? Как он выглядит? Не  знаю,  как  левой,  а  правой
стороной лица он наверняка может пугать детей... Бедная миссис Нильсен... Ее
уже, наверное, арестовали.
     - Послушайте, приятель, - сказал я шоферу. - Я передумал. Мы,  пожалуй,
в Джоллу не поедем. Когда будет разворот, поворачивай обратно.
     Шофер ничего не сказал, но я заметил, как у него  напряглись  плечи.  Я
представил, что он думает обо мне.
     Я начал опять скользить  по  поверхности  сна.  Миссис  Нильсен  ловким
движением вытаскивала из-под пледа свой маленький пистолет,  подбрасывала  в
воздух И ловила его. Надо было встряхнуться, потому что  я  уже  забредал  в
страну сновидений - это я понимал. Я не мог видеть миссис Нильсен в такси. И
тем более она сейчас не подбрасывает пистолет. И даже не держит его. Полиция
уже допросила ее. Молодой человек... Я увидел ее  маленькое,  упрямое  лицо.
Хотел бы я, чтобы у меня был такой дух. И даже не в восемьдесят один год,  а
сейчас.
     Да, они ее уже наверняка допросили. Я представил, как она сидит  сейчас
одна. Неужели они ее все-таки арестовали?
     Она сидела в своем кресле, а кресло бесшумно скользило по  бесконечному
серому коридору. И от бесконечности и пустынности его щемило сердце.  Бедная
миссис Нильсен... Вдруг кресло начало тормозить. Я открыл  глаза.  Справа  у
обочины стояла полицейская машина с вращающимся маячком на  крыше,  и  около
нее полицейский с сигаретой в губах.
     Я не сразу сообразил, что происходит, но, прежде чем я отдал себе отчет
в ситуации, я уже с силой упер ствол пистолета в спину шофера.
     - Он стреляет, - тихо сказал я.
     Машина  начала  набирать  скорость,  и  полицейский   остался   позади.
Удивительно все-таки многообразно применение пистолета. Кто бы мог подумать,
что он такой хороший акселератор.
     - Следующий  раз  он  может  выстрелить,  -  предупредил  я  шофера.  -
Рассказать вам, что делает пуля, попадая в тело шофера такси? О,  это  очень
интересно. Вначале она...
     - Я ничего не хотел...
     - Ну. конечно, - сказал я, - вы ничего  не  хотели.  Вы  хотели  только
спросить у него, в чем смысл жизни. Да? При знайтесь?
     - Чего вы от меня хотите? - захныкал шофер плаксивым голосом. - Что  за
проклятая работа..... Люди, люди,  спешка,  злость,  грязь,  крик,  суета...
Господи, сделай так, чтобы не было людей с их злобой...
     - А  вы  хотели  сплавить  меня  полицейскому  из-за  избытка  душевной
щедрости? Или чтобы одним человеком меньше было?
     - Оставьте меня,  не  мучьте!  Не  мучьте  меня  за  какие-то  паршивые
полсотни. Я остановлю машину. Вылезайте, не мучьте меня! Хватит, я устал,  и
больше не могу жить так!
     - Я уважаю ваше право на истерику, -  сказал  я.  -  Это  святое  право
человека. Но вам придется возить меня до десяти часов утра. И не вопите так!
Если вы устали, можете остановиться  на  площадке  отдыха  и  отдохнуть.  Но
только там, где нет полицейского.
     Мы вскоре нашли площадку, постояли молча, снова двинулись в путь. Снова
стояли. Шофер молчал. Что-то в нем сломалось. Мне стало жаль его. И себя.  И
миссис Нильсен. И Одри.
     Я вылез из такси в половине десятого. На  счетчике  было  сто  двадцать
семь НД. Я положил на сиденье три бумажки по пятьдесят.
     - Прощайте, - сказал я.
     Шофер ничего не ответил. У него не было даже сил  взять  деньги,  и  он
только тупо смотрел на них.
     Я медленно пошел по Мажестик-стрит. В отличие от шофера такси я был рад
толпе. Толпа была защитой. Гарантией от выстрела при попытке  к  бегству.  Я
зашел в кафетерий, выпил две чашки кофе и  съел  бутерброд.  Было  без  пяти
минут десять.
     Я пошел к отелю. Тим уже ждал меня.  С  ним  было  два  человека.  Один
доставал  из  кожаного  саквояжа  камеру.  Другой  открывал  заднюю   дверцу
фургончика с  эмблемой  телевизионной  компании,  принадлежащей  газете.  Он
вытащил маленькую телекамеру и присоединил ее к кабелю.
     Я подмигнул Тиму. Он мне. Я посмотрел на часы.  Ровно  десять.  Неужели
мой друг Розен не появится? Тим вопросительно  посмотрел  на  меня.  Я  едва
заметно пожал плечами. Два  мальчугана  остановились  и  стали  смотреть  на
человека с телекамерой. Сомневаюсь,  чтобы  они  когда-нибудь  видели  живую
корову,  но  марку  телекамеры  они  определяли  за  полмили.   Три   минуты
одиннадцатого. Я увидел, как Херб Розен переходил улицу. Боже правый, каждый
раз, когда я вижу его, я поражаюсь его размерам. При более экономном  творце
из него бы вполне вышло два нормальных полицейских. Или три адвоката.


[Image010]


     - Мистер Розен, - крикнул я, и он повернулся ко мне. Молодец, изумление
на его лице было почти неподдельным. - Мистер Розен, это судьба...
     Он двинулся ко мне почти бегом. Он должен был арестовать меня.
     - Мистер Розен, я как раз хотел отдать себя в руки полиции.
     - Язон  Рондол,  вы  арестованы.  Обвинение  будет  предъявлено  вам  в
полицейском управлении.
     - Прекрасно. Спасибо  большое.  Надеюсь,  вы  отметите,  что  я  сдался
добровольно?
     Только  сейчас  Розен  заметил,  что  мы  оба  стоим   под   объективом
телекамеры. Вокруг собралась уже целая толпа. Он пожал плечами.
     - Да, разумеется. И надо сказать, Рондол, вы правильно  сделали.  Руки,
пожалуйста.
     Я уже стал экспертом и по  наручникам.  И  мне  их  надевали,  и  я  их
надевал. Я протянул руки, и Херб защелкнул браслеты у меня на  запястье.  На
этот раз наручники были тройные. Третий браслет он надел  себе  на  руку.  Я
подумал, что нормальный браслет не должен  застегнуться  на  могучей  ручище
моего друга, но он все-таки защелкнул его.
     Через десять минут мы  уже  шли  по  коридору  полицейского  управления
Шервуда, и вслед за нами поворачивались все головы. Я был  здесь  популярной
личностью. О, сладкое бремя славы... Когда-то, совсем маленьким, я мечтал  о
славе. Я вхожу  куда-нибудь,  допустим,  в  ресторан.  Все  головы,  как  на
пружинах, поворачиваются в мою сторону. Легкий шепот, как ветерок, как шорох
листьев: Язон Рондол... Сам Рондол. И вот - пожалуйста, дожил. Только вместо
ресторана полиция.
     Нас регистрирует дежурный офицер, докладывает куда-то. Звонят телефоны.
Вбегают и выбегают люди. Явно больше, чем нужно. Но не посмотреть вблизи  на
самого Рондола - это кровавое чудовище... Адвокат в  наручниках  -  это  уже
пикантно.
     Мы снова идем. Теперь уже не вдвоем, а впятером. Херб Розен сияет,  как
кинозвезда на премьере. Он раскланивается налево и направо. Две  секретарши,
две светленькие куколки, смотрят на меня с жадным интересом. Слава,  сладкое
бремя славы. Мы входим в кабинет.
     Он действительно постарел,  мой  старый  друг  Нейл  Кендрю.  Постарел,
обрюзг. Ах, годы, годы, полицейские годы, бессонные ночи. Нелегок  был  путь
от капитана Кендрю до этого кабинета. Столько людей хотело бы проделать его.
     - Здравствуйте, мистер Кендрю, - здороваюсь я. Он лишь  коротко  кивает
мне. Интересно, помнит ли он меня? Вряд ли. А может быть, и помнит.
     - Вы знаете, как удачно все получилось, - рассказывает Херб Розен, -  и
он  тут,  и  ребята  из  "Икзэминер"  тоже  тут,  у  входа  в  отель.  Ждали
кого-нибудь. И телекамера.
     - Они засняли, как вы арестовали его?
     - Да, как он отдал себя в руки правосудия.
     Начальник полиции почему-то хмурится.  Казалось  бы,  нужно  радоваться
бесплатной телевизионной рекламе полиции, но он явно не рад.  Уж  не  потому

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг