Потянул за колечко, и колечко с кротким вздохом открыло дырочку. Хилэри не
стал доставать стакан, а наклонил банку и с жадностью высосал горьковатый
приятный напиток.
Странное дело, обычно пиво успокаивало его, но сегодня какое-то неясное
беспокойство словно холодным компрессом приклеилось к его спине.
И для чего спросил этот хлыщ, не пошаливают ли у него нервы? Что он
хотел этим сказать? Быть может, он уже отслужил свое Конторе, и теперь они
не прочь избавиться от него? Чепуха, он никогда не лез куда не следует, не
совал нос в то, что его не касается. Знал свое место.
И все-таки холодный компресс на спине никак не согревался. Господи,
может, не нужно было разводиться в прошлом году с Марией? Ну, характер у нее
был, правду сказать, несносный, но что ни говори, а свой человек. Прожили
худо-бедно почти двадцать лет. И не было бы сейчас пустой квартиры. И пустую
банку от пива он бы аккуратно поставил на стол, а не швырнул, как сейчас, на
пол.
Но нет, не из-за Марии не находил он сегодня себе места. Развелся и
развелся. И правильно сделал. Просто инстинкт какой-то предупреждал его об
опасности. И хотя опасности как будто быть не должно, он знал, что с
инстинктами не шутят. Тем более если подумать, какой-нибудь умник в Конторе
вполне мог сказать: а не пора ли нам сменить старого Хилэри Импиата? А,
джентльмены?
Хилэри проворочался с полчаса и понял, что не заснет. Он встал и
принялся медленно, шаг за шагом исследовать свою квартиру. Он внимательно
посмотрел электропроводку - не добавился где-нибудь незаметный проводок,
который вел бы к взрывному устройству? Он знал, как это делается. И понимал,
что то, что уготавливал другим, кто-нибудь мог приготовить и для него.
Обычно он был человеком спокойным, философского склада ума, как
большинство гробовщиков и наемных убийц, но сегодня спокойствие так и не
приходило к нему. Чем больше он ползал по квартире с карманным фонарем,
детектором и отверткой, тем больше злоба охватывала его, подзуживала: от
этих чистоплюев в Конторе можно всего ждать.
Он ничего не нашел и в конце концов даже задремал, но стоило ему слегка
погрузиться в теплый сон, как его тут же выбросило на поверхность
бодрствования, словно катапульта какая-то вышвырнула. С минуту он лежал в
темноте с бьющимся сердцем, потом встал и зажег свет. Он уже не сомневался,
тревога была не напрасной. Он бы и раньше заметил, он был человеком
наблюдательным, но мешало раздражение. А во сне его изощренные инстинкты
самосохранения сработали сразу и без помех. Накануне он купил двенадцать
банок пива. Выпил он пять. Он еще до сих пор не выбросил пустые банки.
Значит, в холодильнике должно оставаться семь банок. Так, мистер Импиат? -
спросил он себя. Так. Он открыл холодильник и сразу успокоился. Опасность
всегда успокаивала его, такая уж у него была странная натура. В холодильнике
стояли восемь банок. Ошибки быть не могло. Кто-то преподнес ему подарок:
банку пива его любимой марки. Рассчитали они точно. Завтра он выполнит
поручение, а послезавтра утром дойдет очередь до подарочной баночки, потому
что он неизменно выпивал пять банок в день.
Идиоты, усмехнулся он. Сразу видно, джентльмены с университетским
образованием. Им бы подменить одну банку, и он бы никогда ничего не заметил.
До того самого момента, когда выдернутый язычок крышки привел бы в действие
взрывной механизм. Но тогда было бы слишком поздно. Без рук и лица трудно
замечать что-либо.
Бесконечно медленно, с величайшей осторожностью, он достал все банки и
поставил их на стол. Одна казалась чуть тяжелее. Безусловно она была
тяжелее. Но отлично слажено, ничего не скажешь.
Ну ладно, джентльмены, вы, может быть, и считаете, что Хилэри Импиату
пора на тот свет, но он, так не считает. Можно пока не торопиться. Время у
него есть. Завтра ему позвонит человек, которого он должен убить. Впервые за
долгие годы Импиат подумал об этом человеке не как об абстрактном понятии, а
как о живом существе. Черт его знает, какой он, толстый, тонкий ли, молодой.
Спит он сейчас или так же, как Импиат мается бессонницей... И впервые в нем
шевельнулась симпатия к этому человеку. Впервые он поставил себя на его
место. Сегодня сделать это было нетрудно. Сегодня он впервые ощутил себя не
только спусковым крючком, но и мишенью. Они оба были живыми мишенями, тот
человек и он, Хилэри Импиат.
***
Полковник Ларр стоял перед генералом Иджером и молил бога, чтобы
начальство избавило его хотя бы сегодня от лекции о гении Моцарта.
Генерал снял очки, томительно медленно потер переносицу и спросил:
- Ну, где наш друг Карсон?
- К сожалению, когда мы добрались до квартиры, указанной полковником
Ратмэном, там никого не было. Наши люди прождали пять часов. Похоже, что
Карсона что-то спугнуло, и он покинул эту квартиру.
- М-да... Вы думаете, он позвонит еще раз Ратмэну?
- Думаю, что да, сэр. У него нет другого выхода. Ратмэн - его
единственная связь с внешним миром. Поэтому мы подключились и к домашнему и
к прямому его служебному телефонам. Я приказал, чтобы мне тут же доложили,
как только Карсон позвонит.
- М-да, хорошо, друг мой. Я был бы вам очень признателен, если бы вы
включили мой проигрыватель. Музыка... Она вымывает... усталость,
раздражение. Просто чудо. И прежде всего божественный Моцарт...
***
Лейтенант поставил магнитофон на стол перед полковником Ларром и
сказал:
- Звонок был в восемь двадцать вечера домой полковнику Ратмэну.
Разрешите включить пленку?
- Включите.
"Это ты, Гус? Слава богу, я уже отчаялся дождаться".
"Что случилось, Ник?"
"Тони Баушер до сих пор не позвонил из Кинглоу. С ним, очевидно, что-то
стряслось. И поскольку он знал номер телефона и адрес, где мы скрывались..."
"Разумно, разумно. Ник. Ты становишься настоящим конспиратором. И где
же ты сейчас?"
"Видишь ли, Гус... Как тебе объяснить... Я не уверен..."
"Ты хочешь сказать, ты не уверен во мне?"
"Нет, но... твои разговоры тоже могут подслушивать..."
"Не думаю, но это не имеет значения. Завтра я встречаюсь с человеком,
который давно связан с фондом Калеба Людвига, и я надеюсь что-нибудь
выяснить. Хоть какую-нибудь ниточку вытянуть из клубка. Главное - сидите на
месте, не высовывайте нос. Хорошо?"
"Хорошо, Гус. Я завтра же позвоню тебе. До свидания".
- Отлично, - сказал полковник Ларр. - Очень милый разговор. Надеюсь, вы
смогли определить, откуда звонил Карсон?
- Да, сэр. У нас есть адрес. Телефонная компания, как обычно, немного
поворчала, но в конце концов сообщила, что телефон принадлежит некоей Софи
Вольта.
- Гм, довольно предприимчивый тип этот Николас Карсон.
- Совершенно точно, сэр.
- У вас все подготовлено?
- Да, сэр.
- Желаю удачи. И помните: никакой стрельбы, никаких тренировок
рукопашного боя. На нашем друге не должно быть ни царапины.
- Слушаю, сэр.
- Хорошо, действуйте.
Полковник Ларр откинулся на спинку кресла и с наслаждением закурил. Мир
был четок и ясен, как геометрический чертеж, и в этом чертеже он, Игнатий
Ларр, занимал свое четкое и ясное место. Конечно, чертеж был далек от
совершенства: например, вялый любитель Моцарта, который в этом чертеже
занимал такую высокую строчку, должен был, по законам логики и
справедливости, занимать место не над ним, а под ним. Читать лекции о гении
Вольфганге Амадее Моцарте, потирать переносицу с томно утомленным видом и
бормотать нечто нечленораздельное - много ли для этого нужно?
Но полковник Ларр сохранил в свои сорок четыре года юношеский запас
оптимизма и никогда не рассматривал жизненный чертеж как законченный богом
или судьбой шедевр. В конце концов, нужно было совсем немного, чтобы детали
чертежа поменялись местами. И он, Игнатий Ларр, будет утомленно вздыхать,
глядя на тянувшегося перед ним очередного оптимиста.
Например, эта операция с Карсоном. Он не лез не в свои дела и не
задавал лишних вопросов. Но ведь все фактически сделал он. И не только
сделал. И идеи-то были его, осторожненько подсказанные генералу, так, чтобы
тот считал их своими. И в отношении Импиата, который слишком долго служил
Конторе и, судя по кое-каким намекам, начал нервничать, и в отношении
старого дурака Густава Ратмэна, который, казалось, въехал в Контору на кляче
Дон Кихота прямо со страниц рыцарского романа. Школьный друг. Ларр тонко
улыбнулся. С возрастом люди мягчеют и слабеют. Так же, как металл. У металла
это называется усталость, появление микротрещинок, у людей те же трещинки
называются сентиментальностью. Может быть, Ратмэн по-своему и безвреден. Ему
просто не повезло. Не тот человек не на том месте. В известной рекламе
одного банка корректно одетый и деловитый человек с портфелем в руке всегда
обведен на фотографии красным кружком. И подпись: нужный человек на нужном
месте. С Ратмэном получилось наоборот. Был бы он, допустим, проповедником
или служил в Армии спасения, наливая безработным суп черпаком, он мог бы
дожить со своими душевными трещинами до глубокой старости. В Конторе
сентиментальность была преступлением, и завтра под его машиной взорвется
бомба, изготовленная, как обычно, левыми террористами. Страдать он не будет,
но и жить тоже. Он сам фактически вычеркнул себя из чертежа.
Все это, разумеется, было немножко жестоко, но что делать, чертеж
составлялся без скидок на эмоции, и надо принимать его таким, каков он есть.
Полковник Ларр раздавил сигарету в пепельнице и встал...
***
- Ники, - прошептала мне Луиза в самое ухо, - я хочу выйти на улицу.
- Зачем? Это опасно.
- Мне нужно купить что-нибудь для горла. У меня, кажется, начинается
ангина. Не могу же я послать хозяйку. К тому же я попрошу у нее кофточку и
какую-нибудь летнюю шляпку. Я сама себя не узнаю.
- Хорошо, Лу, если тебе действительно нужно. Только не надолго, хорошо?
Я понимаю, это глупо, но я начинаю метаться без тебя.
- Не волнуйся, я буду мчаться по улице как спринтер.
Луиза подошла к хозяйке и очаровательно улыбнулась:
- Мисс Вольта, не могли бы вы мне одолжить какую-нибудь кофточку? И
если у вас есть шляпа с большими полями...
Мисс Вольта без особого энтузиазма пожала плечами.
- Наверное, - неопределенно пробормотала она.
- Это для конспирации, - заговорщически прошептала Луиза.
- Конспирации?
- Ну, на всякий случай... Если кто-нибудь случайно увидит меня...
- А, понимаю, - оживилась мисс Вольта.
Удивительная все-таки интуиция у Луизы. Настоящий дьяволенок. Играет на
душах людей, как на арфе. Моментально нащупала слабое место в доспехах нашей
хозяйки. Впрочем, это было нетрудно. Библиотекарша изнывала от своей
чересчур размеренной жизни. И все, что хоть на мгновение рассеивало серый
туман скуки, волновало ее. В сущности, именно поэтому она, наверное, так
легко примирилась с нашим вторжением. Если бы бедняжка еще знала, кто я, она
бы на коленях умоляла нас остаться у нее хотя бы на неделю. Искусственный
мужчина в ее квартирке - да этого ей хватило бы на полжизни. Это же подарок
судьбы.
Она суетилась вокруг Луизы, как продавщица в магазине, пока не выбрала
ей оранжевую кофточку и шляпу с мягкими полями.
- Отлично, Джэнет, - сказала наконец она, отойдя на несколько шагов и
критически оглядев Луизу. - Если бы не ваши ноги и лицо, я готова была бы
поклясться, что это я.
- Спасибо, мисс Вольта, - чопорно поклонилась Луиза, улыбнулась мне и
тихонько выскользнула из квартиры.
И сразу я почувствовал некое напряжение. Откуда же оно исходило?
Очевидно, от хозяйки, которая театрально вздохнула и посмотрела на меня.
Взгляд был долгим и почти нежным. Должно быть, ее приятно волновал мой
статус беглого преступника с высшим образованием, а пистолет в моем кармане
добавлял пикантности.
- Вы... что-нибудь хотите? - спросила она и кокетливо улыбнулась.
Боже, подумал я, до чего странное ощущение. Нужно было, чтобы меня
сделали иском, чтобы я помолодел лет на двадцать пять, чтобы лицо мое было
изготовлено из высококачественного пластика, - и вот теперь, пожалуй,
впервые в жизни женщина смотрит на меня с таким кокетством. Мне стало
смешно. Я вдруг почувствовал непреодолимое желание задрать рубашку, открыть
люк аккумулятора в животе и вытащить шнур подзарядки. Куда бы, интересно,
девалась ее кокетливая улыбка. Но я удержался. Не следует поощрять в себе
эдакие противоестественные порывы. За последнее время я что-то слишком часто
демонстрирую свое уродство.
- Спасибо, мисс Вольта, - сказал я. - Я ничего не хочу.
- Вы ж ничего не ели со вчерашнего вечера, - строго сказала она. Моя
спутница, легкомысленная финтифлюшка, плохо заботится обо мне, а вот она,
Софи Вольта, знает, что нужно мужчине. И только по невезению, по нелепой
случайности никто до сих пор не оценил как следует ее умения заботиться.
- Спасибо, мне совершенно не хочется есть, - пробормотал я. Мисс Вольта
подошла ко мне, и мне показалось, что вот-вот она бросится мне на шею, но в
этот момент в дверь позвонили. Я испытал одновременно облегчение и чувство
привычной опасности. В глазах хозяйки нетрудно было прочесть разочарование.
- Это ваша спутница... Джэнет. - Почему-то слово "Джэнет" она
произнесла с брезгливостью.
Да, конечно, это должна была быть Луиза. Прошло минут десять, как раз
столько, сколько ей нужно было добежать до ближайшей аптеки. Тем более что
она обещала мчаться как спринтер.
Мисс Вольта открыла дверь и слабо вскрикнула. Может быть, если бы
квартира была побольше, если в ней была бы настоящая прихожая, я бы успел
что-то сделать. Хотя бы вытащить пистолет. Но я был полон мыслями о Луизе. Я
уже приготовился поцеловать ее и поздравить с установлением рекорда бега на
короткие дистанции. И прежде чем я успел пошевелиться, трое джентльменов уже
крепко держали меня и волокли к двери. Хватка у них была профессиональная.
Мое искусственное тело было несколько сильнее средне тренированного мужчины,
но я не мог даже пошевелиться в объятиях трех горилл.
Пока они молча тащили меня к двери, мисс Вольта смотрела на меня с
жадным ужасом. Я не подвел ее. Не так, так эдак я устроил ей небольшое
представление, и завтра вся библиотека соберется в кружок вокруг
возбужденной Софи, и все библиотекарши будут ей свирепо завидовать. А она
будет повторять: "Я сразу увидела в его лице что-то глубоко криминальное".
Я попытался улыбнуться ей, но она была слишком поглощена Драмой,
вошедшей в ее Жизнь, чтобы ответить мне. Еще через минуту я уже был
спрессован на заднем сиденье между двумя своими похитителями. Они сжали меня
с обеих сторон так, что мое бедное искусственное тело потрескивало, а на
обоих моих плечах лежали их руки. Трогательная картина. Закадычные друзья.
Машина сразу тронулась. Почему-то мне было не очень страшно. Наверное,
я израсходовал уже большую часть страха, запасенную в эмоциональных
кладовых. А может быть, мой искусственный мозг вообще вмещает меньше эмоций.
Жаль лишь было Луизу. Сейчас она вернется, и вместо меня ее встретит
торжествующая мисс Вольта. "Вы опоздали, моя милая, - пропоет она. -
Вашего... вашего спутника только что арестовали". - "Он ничего... не
сказал?" - спросит Луиза, стараясь сдержать слезы, но хозяйка с жестокой
улыбкой покачает головой.
Но как же они все-таки узнали, где я? Очевидно, мои опасения были не
напрасными. Я позвонил от мисс Вольта Ратмэну, и они... А может быть, он
сам... Нет, не хотелось так думать, но, с другой стороны, я был достаточно
наивен, чтобы доверяться кадровому офицеру РА, даже если этот офицер
ухаживал когда-то вместе с тобой за глупой красивой девочкой с фиолетовыми
глазами. А может быть, он не виноват. Может быть, они просто прослушивали
его телефон. Впрочем, все это представляло чисто академический интерес.
Джентльмены-гориллы не выпускали меня из своего пресса, и сама мысль о
побеге казалась настолько нереальной, что я и не пытался задержать ее в
своей голове. Тем более, что голову заливала сухая безнадежная печаль. Все
было тщетно. Все было кончено. Даже если бы они были кроткими агнцами, они
не могли оставить теперь меня в живых. Как любил говорить мой бывший
ангел-хранитель Вендел Люшес, необходимы хотя бы минимальные меры
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг