Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
этом. Я хочу, чтобы ты сегодня же  открыл  круглый  стенд.  Пусть  пришельцы
выйдут в город. Пусть они свободно бродят  по  улицам,  пусть  заходят  куда
угодно. Важно лишь, чтобы они оставались  в  поле  зрения  стражников  и  не
делали попыток покинуть город и добраться до  своего  корабля.  Сделай  так,
чтобы их видело как можно больше кирдов.
     - А если...
     - Ты хочешь сказать, что  их  могут  увидеть  и  дефы,  скрывающиеся  в
городе? Так, стражник?
     - О великий Творец, мне незачем даже искать форму для своих мыслей,  ты
видишь их даже неродившимися.
     - Однако, Двести  семьдесят  четвертый,  ты  полон  самомнения,  а  оно
опасно.
     - О великий Творец, я не понимаю...
     - Ты думаешь, у тебя есть свои мысли? Ты уверен, что  они  рождаются  в
твоем мозгу? Я, я один рождаю мысли. Но дело не в  этом.  Дело  в  том,  что
это-то и нужно мне. Пришельцы  должны  быть  замечены,  и  о  том,  что  они
свободно ходят по городу, что их больше не запирают на ночь,  должны  узнать
дефы.
     - Это гениальный план, о великий Творец!
     - План действительно хорош, но не тебе его оценивать, стражник,  потому
что ты его еще не знаешь. Ты думаешь,  дефы  попытаются  напасть  на  город,
чтобы захватить их? Сомневаюсь. Дефы чудовищны в  своем  противоестественном
стремлении к хаосу, но они не глупы. Представь себе, что ты деф.....
     - Я не могу, о великий Создатель всего сущего...
     - Можешь. Если я приказываю, ты можешь сделать даже то, чего не можешь.
Итак, ты деф. Ты прячешься в развалинах, вскормленный ненавистью  к  красоте
порядка, ненавистью ко мне, создателю  и  двигателю  нашего  мира.  Приходит
лазутчик и доносит, что два пришельца свободно ходят по городу и даже  ночью
их не запирают. Что ты решишь, стражник? Но помни: ты деф, я  приказал  тебе
быть дефом. Думай.
     "Он хочет от меня настоящего ответа,  -  лихорадочно  соображал  Двести
семьдесят четвертый. - Если я начну поносить дефов, он может рассердиться, и
тогда... Но что действительно решат эти проклятые исчадия ада?  Напасть?"  И
вдруг он понял, что имел в виду Творец.
     - Они не нападут.
     - Правильно. Но почему?
     - Они решат, что это западня, а пришельцы лишь приманка.
     - Я, кажется, выбрал неплохого начальника для моей стражи...
     - Благодарю, о великий Творец.
     - Но это не все. Дефы все-таки должны напасть.
     - Да, но...
     - Слушай внимательно. Два или три дня  -  лучше,  пожалуй,  три  -  они
должны бродить по городу. В один из дней - я дам команду, когда именно, - их
отведут в проверочный центр, как будто мы продолжаем  их  изучение.  К  тому
времени дефы, очевидно, уже будут  знать,  что  мы  ждем  их  нападения.  Но
нападать они не будут, боясь западни. Их лазутчики будут  скрываться  где-то
неподалеку от города. Ты должен  приготовить  пять  надежных  стражников.  В
указанную мною ночь ты прикажешь двум стражникам вывести пришельцев тайно из
города. Мол, так решил Творец, пусть убираются к дефам. Два других стражника
должны поджидать их у выхода из города. Они должны иметь твой приказ во  что
бы то ни стало уничтожить стражников-предателей, которые продались дефам, но
не трогать пришельцев. Таким образом, у выхода вспыхнет бой. В  этот  момент
пятый стражник должен вывести пришельцев из города и скрыться.
     Такой возможностью  дефы  уже  не  смогут  не  воспользоваться.  И  вот
тогда-то спрятанный заранее отряд  стражников  должен  уничтожить  и  дефов,
которые придут на помощь пришельцам, и самих пришельцев.  Ты  понял,  Двести
семьдесят четвертый?
     - Да, о Дарующий все сущее!
     - Ты ведь немножко знаешь язык пришельцев?
     - Так точно.
     - Объясни им, что мы  не  пускаем  их  на  корабль,  потому  что  'ищем
третьего пришельца. Как только его найдут, их тут же отправят на их корабль.
     - Изумительный план, о Творец!
     - Действуй, стражник.

                                    ***

     Двести семьдесят четвертый шел к  круглому  стенду.  Он  шел  медленно,
машинально отвечая на приветствия стражников.  Когда  они  видели  его,  они
вытягивали вперед правую руку. Это был его приказ, и он гордился придуманным
приветственным жестом, жестом, похожим на приготовление к выстрелу.
     Он все еще был полон трепета, все еще не мог  прийти  в  себя.  Впервые
Источник силы, Источник мудрости допустил его к себе, и он  видел  всю  мощь
несравненного интеллекта в действии. И от того,  что  соприкоснулся  с  этой
мощью, почувствовал, что и сам стал сильнее, взлетел выше, слава Творцу. Да,
страх еще не улетучился из него, но то был сладостный страх.
     Он открыл дверь круглого стенда. Пришельцы  вскочили  и  уставились  на
него. Он долго составлял в уме фразу. Какой нелепый  вид  связи...  А  потом
нужно еще превратить фразу в звуки...
     - Можно, - проскрипел наконец Двести семьдесят четвертый, - выйти.
     - Ну, наконец-то, - пробормотал Марков.
     - Мы можем попасть на наш корабль? спросил Надеждин.
     - Нет.
     - Но почему?
     - Скоро.
     - Когда?
     - Мы ищем.
     - Густова?
     - Да.
     - А где он? Он жив?
     - Наверное. Мы думаем, его... похищать...
     - Кто?
     - Дефы.
     - Дефы?
     - Дефы... плохо. Мы... искать...
     Двести семьдесят четвертый повернулся и вышел, оставив дверь  открытой.
Свет на улице казался ослепительным, и космонавты непроизвольно зажмурились.
Можно было  выбраться  наконец  из  этой  вонючей  круглой  камеры,  но  они
несколько мгновений стояли в нерешительности.
     - Пойдем, Саша, - сказал Надеждин и вдруг улыбнулся.
     - Ты чего?
     - Говорят,  если  птица  долго  сидит  в  клетке,  она  теряет  желание
выбраться из нее.
     - Почему только птицы? У  маминой  приятельницы  живет  кошка,  которая
категорически отказывается выходить из дому. Разве что за пазухой хозяйки.
     - Боюсь, за пазуху нас никто не посадит. Идем, Сашок.
     - А я смогу? Ты думаешь, ноги еще не атрофировались?
     - Идем, идем.
     Они вышли из круглого здания. Ноги, конечно, не  атрофировались,  думал
Надеждин, но слегка подрагивали. Желтое небо  и  оранжевое  солнце  излучали
тепло. Пахло нагретым камнем и пылью. Мимо брели роботы, но  теперь  уже  не
столь равнодушные: некоторые поглядывали на них, замедляли шаг.
     Нереальность всего происшедшего с ними вдруг с повой остротой нахлынула
на Надеждина. Он  увидел  себя  со  стороны:  командир  "Сызрани"  стоит  на
нетвердых ногах и  смотрит  на  бело-голубых  огромных  роботов.  Лилипут  у
Гулливеров. Железных Гулливеров. Этого  просто  не  может  быть.  Странность
может ощущаться странностью лишь постольку, поскольку отличается  от  нормы.
Окружавшая его картина даже не была странной, она просто не  укладывалась  в
сознание. Но, похоже,  обходилась  и  без  его  сознания,  потому  что  явно
существовала.
     - О чем ты думаешь, командир? - спросил Марков.
     - Пытаюсь привыкнуть к этой планете.
     - А мне так и привыкать не хочется... Ты думаешь, они найдут Володьку?
     - Думать я ничего не могу, я просто не знаю. Но надеюсь.  Я  просто  не
хочу верить, что с ним что-то случилось. Импульсивный неврастеник...
     - Здесь, оказывается, есть и какие-то дефы.  Уж  они-то,  надо  думать,
живые существа...
     - Во всяком случае, наши хозяева считают их  плохими.  Если  бы  только
знать, кто здесь есть кто... Куда пойдем?
     - Какая разница? Достопримечательностей я что-то не вижу. Одни  коробки
без окон. Их счастье, что они, похоже, не очень  рассчитывают  на  туристов.
Турист здесь может просто сойти с ума.
     - Да, не слишком живописное местечко...
     - Коля, - вдруг спросил Марков и пристально посмотрел на  Надеждина,  -
ты думаешь...  надеешься,  что  мы  выберемся  отсюда?  Только  честно.  Без
штатного командирского оптимизма.
     Надеждин пожал плечами:
     - По-моему, они уже с нами познакомились. Ничего  интересного,  видимо,
не нашли. И слава богу. Для чего мы им? Я думаю, отпустят с богом.  Если  бы
Володька не удрал, может быть, мы бы уже были на корабле.
     - И черт его дернул... Как хочется тебе верить, друг Коля. А  то,  если
честно, там, в камере, я уже начал терять надежду.
     - Быстро, однако.
     - Не в этом дело. Я где-то  читал,  не  помню  где,  что  больше  всего
заключенные страдали от надежды.
     - Заключенные?
     - Да, обитатели всех тех острогов, каторг, галер, тюрем  и  лагерей,  к
которым наши далекие предки имели какое-то болезненное пристрастие.
     - Но как можно страдать от надежды? Мне кажется, наоборот...
     - А я понимаю. Надежда может помогать, когда она мало-мальски  реальна,
когда в нее веришь. А когда знаешь, что надеяться не  на  что,  что  надежды
быть не может, но продолжаешь цепляться за нее, она может убить. Она...  как
тебе объяснить... она не дает примириться  с  заточенном.  Другими  словами,
мешает существовать.  На  уровне  узника,  но  существовать.  Мне  моментами
казалось там, - он махнул в сторону круглого стенда, - что мы уже никогда не
выберемся  на  волю.  Прошлое  смазалось,  поблекло,  потеряло   реальность.
Реальностью была наша круглая тюрьма, могильное  безмолвие.  Эта  реальность
тянулась и в будущее. И знаешь, от чего я больше всего страдал? Не от  вони,
не от бездействия и неподвижности, а от  нелепой  надежды,  что  вот  сейчас
дверь откроется, войдет некто и скажет: "Простите, вышла небольшая неувязка,
вы свободны, ваша "Сызрань" ждет вас". Но дверь не открывалась.  "Ничего,  -
говорил я себе, - сейчас откроется". А она опять не  открывалась.  И  так  с
ритмичностью метронома. Пока, наконец, надежда не то чтобы  совсем  покинула
меня, по куда-то отошла по своим делам. И сразу стало легче. А потом и ты со
своей апологией клетки в зоопарке помог. "А  что?  -  сказал  я  себе.  -  В
общем-то и не так плохо, бока только устают от валяния". Чего ты смеешься?
     - Я не над тобой. Ты про кошку-домоседку рассказывал, а я сейчас  вдруг
вспомнил одного знакомого. Попугайчики у него живут. Кажется, они называются
волнистые или что-то вроде этого. Он их выпускает из клетки, и они летают по
всему дому. Я спрашиваю: "А как ты загоняешь их обратно?" А он отвечает: "Да
никак. Полетают немного и сами возвращаются в дом родной". Все та же, как ты
выразился, апология клетки.
     - Как я понимаю, тебя уже тянет  обратно  в  наш  вонючий  хлев.  Давай
побродим еще. Тем более что роботы, похоже, уже не такие невозмутимые, как в
первый раз. А это еще что за тип?
     Навстречу шел робот с голубым крестом на груди.  В  руке  у  него  было
нечто похожее не то  на  кеглю,  не  то  на  гимнастическую  булаву,  словно
указывал кому-то на землян. Он замер, посмотрел на них, на  булаву,  опустил
ее, еще раз поднял, постоял несколько секунд в  нерешительности  и  двинулся
дальше.
     - Что  за  крестоносец  с  палицей?  -  спросил  Надеждин.  -   Я   уже
приготовился к нападению.
     - Не знаю, командир, как ты готовился, но я бы на тебя в такой  схватке
не поставил... А обратно мы дорогу найдем? Я не вижу ни одной приметы.
     - Мы поворачивали только направо. Думаю, найдем. А что,  мой  маленький
волнистый попугайчик, ты уже налетался? Хочется в клеточку?
     - А что ты думаешь? Небольшое пространство легче обжить. Там,  в  нашей
конурке, все привычно, даже вонь. А здесь, среди  этих  безмолвных  железных
людей, я никак не могу  отделаться  от  впечатления  сна.  Даже  не  сна,  а
какого-то тягостного кошмара...
     - Ну, давай еще немножко побудем в кошмаре, а потом вернемся домой.

                                    ***

     Владимир Густов медленно брел по жесткой, красноватой траве,  время  от
времени оглядываясь, чтобы не потерять из виду  ориентир  -  полуразрушенное
здание без крыши, в котором жили дефы.
     Ему хотелось побыть одному, хотя бы немножко привести мысли в  порядок.
У него было ощущение, что он полностью утратил способность что-либо  решать.
Все случалось как-то  само  собой.  Само  собой  какой-то  дурацкий  импульс
заставил его удрать из камеры. Само собой он  очутился  в  темном  загоне  с
двумя роботами. Бежал куда-то, задыхаясь. Очутился среди дефов.  Но  дальше,
дальше что? Дефы надеются, что сумеют освободить ребят, но  он  не  очень-то
верил в реальность этих планов. К тому  же  от  рациона,  который  он  успел
сунуть себе в карман, оставались уже жалкие  крохи.  А  ничего  съестного  у
дефов нет. Максимум, что они могут ему дать, - это  заряженный  аккумулятор.
Они не сразу даже поняли,  что  ему  нужна  пища,  а  не  аккумулятор.  "Как
туню?" - недоверчиво спросил Утренний Ветер.  Наверное,  зверь  какой-нибудь
местный. Но если тупи что-то и едят, то он не тунь. Еще  несколько  дней  он
выдержит, а потом силы начнут иссякать. Хоть отправляйся обратно  в  тюрьму.
Мол, простите, дорогие тюремщики, виноват, возьмите обратно, есть хочется...
Там хоть рационы их.
     Боже, сколько здесь развалин! Камни, камни, пустые коробки,  треснувшие
стены, лежащие набоку, какое-то царство руин.  Вчера  Утренний  Ветер  долго
беседовал с ним, рассказывал о туннеле, в котором нет света, из которого пет
выхода. Вполне понятный образ. Жить  только  презрением  к  этим...  кирдам,
только в заботах о своих аккумуляторах маловато, пожалуй. Тут не только себя
в туннеле представишь - взвоешь...
     Дорогу ему преградила невысокая стена, вернее, остатки ее  с  неровным,
словно обломанным, краем. Он пошел вдоль нее, пока не  увидел  пролом.  Надо
было, конечно, повернуть обратно; все эти развалины похожи одна  на  другую,
абсолютно ничего интересного. Он  уже  хотел  было  идти  назад,  но  увидел
небольшого зверька, смутно похожего на толстую ящерицу. Ящерица  грелась  на
солнце. Густов хотел получше рассмотреть ее, но она вдруг подпрыгнула высоко
вверх, щелкнула на  лету  челюстями  и  снова  опустилась  на  свой  камень.
"Забавная тварь", подумал Густов и подошел к прыгуну, но тот юркнул в пролом
в стене и исчез. Может, это и есть тот тунь,  о  котором  говорили  дефы?  В
отличие от него зверек явно чувствовал себя на своем месте и не  задумывался
о будущем. Густов нагнул голову, заглянул  во  влажную  темноту.  За  стеной
торчали остатки перекрытий, а между ними  темнело  прямоугольное  отверстие.
Отверстие было правильной формы и, наверное,  именно  поэтому  привлекало  к
себе  внимание  в  этом  лабиринте  обломков.  А   может   быть,   вспоминал
впоследствии Густов, в подкорке его запечатлелся образ  темного  туннеля,  о
котором неясно рассказывал Утренний Ветер.
     Он  пролез  через  пролом  в  стене  и  подошел  ближе   к   темнеющему
прямоугольнику. Теперь он видел, что перед ним был  какой-то  вход,  вход  в
некое подземелье, потому что почва шла под уклон.
     Всю жизнь он делал не  то,  что  хотел.  Нет,  поправил  он  себя,  это
кокетство. Он делал как раз то, что хотел. И не обращал при этом внимания на
здравый смысл. Вот и сейчас здравый  смысл  подсказывал  ему,  что  лезть  в
темное  подземелье  незачем,  что  это  опасно,  наконец,  что,  стоит   ему
провалиться куда-нибудь, это будет обозначать верный конец, потому что никто
не придет ему на помощь. Даже если бы дефы начали  его  искать,  они  бы  не
смогли облазить все дыры. Все было так. Нечего даже  было  взвешивать,  одна
чашка весов была пуста, на другой - тысячи опасностей. "Надо возвращаться  к
дефам", - решил Густов и осторожно ступил в подземелье.
     У самого входа тоже валялись камни, но дальше идти было легко.  "Сделаю
десяток-другой шагов; пока еще видно, что под ногами, и вернусь",  -  сказал
себе Густов.
     Спуск был пологим, пол ровным, стены,  насколько  он  мог  различить  в
свете, еще проникавшем сюда, гладкими. Он шел маленькими шажками,  нащупывая
перед собой дорогу. Стало уже почти совсем темно, нужно было поворачивать  в
третий раз за эту прогулку, но как раз в этот момент стены  вдруг  вспыхнули
ровным неярким светом. Ламп не было, свет рождался  в  глубине  самих  стен,
точно так же, как в круглой камере, из которой он удрал.
     Свет заставил его замереть. "Кто зажег его?" - подумал он. Кто-то,  кто

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг