Гулко грохотнула длинная очередь из "АКСУ" и высокие стебли местами
срезало как косой. Через пробитые пулями коридоры стало видно отражение
неба в заливе. Впереди раздался сдавленный крик и Деня добавил к длинной
очереди еще две коротких. Звонкое эхо попрыгало среди серых переулков и
стихло, устав биться о стены.
- Не стреляй! Там скорее всего Ирина! - крикнула девушка, чуть
поднимая голову. - А этого ты срезал, вон валяется. Помоги Лесику!
Она встала, сбежала по насыпи обрыва и шагнула к светящемуся пятну,
раздвигая ногами тонкие стебли. Мокрое от росы лицо, на подбородке темное
пятно грязи.
Вода нашептывала что-то невнятное.
Ирина в черном кожаном комбинезоне лежала, раскинув руки в прибрежной
болотистой жиже. Только она не должна была так лежать, она должна была петь
на сцене. Пусть даже в грязном наркоманском клубе, но это все же лучше, чем
так лежать.
Фели присела рядом с подругой на корточки и громко, навзрыд заплакала,
бессильно стянув с лица маску эфирного детектора. Сзади зашуршал по траве
Деня - из опущенного ствола автомата все еще вился остывающий пороховой
дым. Серебристый запах сгоревшего пороха смешался с ласковым ветром залива.
- Лесик уже не дышит. - уныло сказал он, повесив автомат на плечо. -
Не пойму, как этот тип вообще мог в него попасть... На Лесике же
бронефутболка! Короче, он весь в дырках. А кровищи сколько... Меня аж
повело от такого количества. Звони на базу, я Ирину пока осмотрю.
Он поправил ремень автомата и склонился над раскинувшей руки девушкой.
Фели встала на ноги и уже без детектора глянула туда, где через
окуляры светилось пятно. В мелкой воде на сетке позеленевших корней, рядом
со скрюченным телом убитого лежала самая обыкновенная блок-флейта. Девушка
подняла ее и удивленно рассмотрела покрытую лаком поверхность.
- Дай-ка... - протянул руку Деня.
Он придирчиво оглядел инструмент, царапнул лак ногтем, даже понюхал
для верности.
- Самая обыкновенная. - пожал музыкант плечами. - Типа сделана в ГДР.
Звони на базу! Сколько можно уже говорить...
Фели непослушными пальцами набрала телефон.
- Эта флейта в детекторе светится. - бесцветным голосом сказала она.
- Брось в машину, потом разберемся. С Ириной все почти в порядке -
судя по зрачкам наркотический ступор. Осмотри этого гада подстреленного, а
я ее до машины донесу.
Он сделал паузу, наконец поняв, насколько перепугана Фели.
- У тебя кровь на губах. - заботливо сказал он.
- Осокой порезалась... - прислушиваясь к длинным гудкам, коснулась
губы девушка.
- Да, алло! - раздался в трубке заспанный мужской голос.
- Иван Сергеевич, это Инна Астахова. - печально сказала Фели. - У нас
ЧП. Алексей погиб в перестрелке с неизвестным преступником, а Ирина без
сознания. Кажется ей что-то вкололи. Преступника Денис застрелил, а на
месте стычки найден предмет, оставляющий следовое пятно в эфирном
детекторе. Класс "Ка-4".
- Черт... Срочно на базу! - голос не подразумевал возражений. - Тела
уничтожить из распылителя. Что с подопечным Дениса?
Фели всхлипнула и протянула трубку товарищу.
- Про Гогу спрашивает. - предупредила она.
- Алло... - хмуро ответил Деня. - Он умер, Иван Сергеевич. Да. Прямо в
клубе. Только наши убежали искать Ирину, он ни с того ни с сего прыгнул со
второго этажа. Головой об асфальт, насмерть. Да, едем.
Он вернул телефон и легко, словно пушинку, понес Ирину к машине.
Фели брезгливо обшарила карманы убитого, но нашла только потертый
студенческий билет с грубо переклеенной фотографией и ключ от гостиничного
номера с открывашкой вместо брелка. Рядом с телом лежал израильский "Узи" и
куча стрелянных гильз.
- Захвати распылитель! - крикнула она Денису.
Вкус крови быстро возвращал ей способность здраво оценивать
обстановку.
2.
Фели сидела перед компьютером и вяло размешивала третью порцию
растворимого кофе. Хорошо, что в крохотном кабинете не было окон, иначе
яркое дневное солнце окончательно выбило бы из колеи.
На экране компьютера уже минут десять ничего не менялось - отчет о
проваленной операции был дописан едва до половины, точнее до того места,
где они с Лесиком выскочили на Шкиперский проток. Дальше дело не двигалось.
Постоянно вспоминалось, как упал Лесик и как эктоплазменная кислота
растворяла тела. Жутко хотелось спать, мысли путались, события никак не
хотели укладываться в стройную схему. И главное - никаких зацепок! Хоть
плачь...
Подопечный Дениса лежал в холодильнике морга и к нему не было доступа,
не смотря на милицейские связи Его Превосходительства. Лесик погиб. А в
кабинете командира ожидала отправки в Штаб самая обыкновенная флейта,
почему-то оставлявшая следовое пятно в эфирном детекторе.
Единственный человек, который мог бы прояснить хоть что-то - Ирина. Но
она пока мирно спала после сокрушительной дозы неопознанного
транквилизатора.
Грустно...
Девушка взяла тонко отточенный карандаш и вытянула лист бумаги из
стопки. Пальцы дрогнули, первые штрихи сразу же вычертили горизонт.
Так думалось намного легче.
Уверенными черточками обозначились робкие волны залива, тонкие нити
колышущейся осоки и беззащитная фигурка Лесика с почти бесполезным
пистолетом в руке.
Странная вещь - судьба. Никогда не знаешь, что и как на нее повлияет.
Фели вспомнила, как жизнь закрутила ее, завертела, после безумного
позапрошлого лета. Как она осталась одна, совершенно одна в чужом городе,
почти без денег, без друзей, без квартиры... И звали ее тогда Инна, а не
Фели.
Конечно, Лесик ее спас. Еще одну зиму на улице она бы точно не
пережила. В общем-то она уже умирала. Не потому, что жить было не на что -
она мыла посуду в столовых, вагоны на вокзалах и собирала бутылки, но она
уже не хотела жить. Просто устала.
Осень уже хозяйничала на улицах, выметая опавшими листьями последние
остатки лета.
Инна сидела на крыше и посвистывала в длинный, как стилет, пустотелый
ключ. Иногда получалась мелодия, простенькая, как в детстве, а иногда
просто свист, но на некоторые ноты отчетливо отзывался ветер. Он пытался
прибиться к ногам, утешить, но он был один и его не хватало.
Инна плакала. Ей было о чем поплакать.
Гулкие шаги по железу неожиданно раздались за спиной и девушка
обернулась. Напугать ее уже ничего не могло, она обернулась не в страхе, а
с затаенной надеждой, бессмысленной, жалкой, увидеть того, кто всегда
приходил вместе с ветром.
Но это был, конечно, не он - настоящие чудеса кончились вместе с
детством. За спиной стоял парень, смотрел ей прямо в глаза и прижимал палец
к губам.. На его плече висел автомат с толстой блестящей насадкой на
коротком стволе. Инна подумала, что это глушитель.
И тут же она поняла, что уже видела этого парня. Давно, как раз тем
самым безумным летом, за рулем красной "Нивы".
Он сделал знак рукой, и из-за кирпичной трубы вышла стройная девушка в
кожаных брюках и легкой куртке. Лица видно не было, его скрывал большой
черный шлем с короткими окулярами и витым черным проводом возле уха. У нее
в руках тоже был автомат с точно такой же насадкой.
Инне было все равно, она уже ничего не боялась. Это могли быть менты,
или черти из ада, одного из которых она обещала убить, но это ничего не
меняло, потому что ситуацией она все равно не владела.
Парень продолжал прижимать палец к губам, а девушка, не снимая маски,
вскинула автомат и шарахнула в Инну короткой очередью. Но вместо того, чтоб
умереть, Инна поняла, что на стволах были не глушители - слишком уж громко
ударил звук. А вот пули прошли через тело мягко, разрывая не плоть, а
что-то в душе, вызывая страх, панику и черное, как смола отчаяние.
Инна пришла в себя на той же крыше, лежа лицом вниз и ощущая сталь
наручников на запястьях.
- Ты кто? - спокойно спросил парень, прижимая ее стволом автомата к
крыше.
Инна промолчала. Менты так точно не работают, а кому попало
выкладывать биографию она не собиралась. Она уже стала совсем не такой
доверчивой "деревней", как когда-то ее называла Светка. Да и Светку теперь
Инна могла бы кое-чему поучить.
- Оглохла? - переспросил парень.
Он попробовал поднять девушку за воротник куртки, но та улучшила
момент и укусила его за руку.
- Вот бестия... - фыркнул парень, потирая запястье. - Откуда ты такая
взялась? Кошка на крыше. Дранная рыжая кошка. Еще и зубастая. Felina
Dentata.
Девушка за его спиной прыснула смехом и сняла жутковатую маску.
- Сам ты дранный. - фыркнула Фели, еще не догадываясь, как прочно
прилипнет к ней новое прозвище.
Незнакомка присела на корточки и порылась в кармане куртки.
- Будем колоть амнезин? - спросила она. - Или пошла она на фиг,
препарат на нее тратить? Десантника я сняла, так что контактных можно не
выявлять. Поехали, Лесик, а то сейчас на стрельбу начнет серое воронье
слетаться.
- Подожди. - задумался Лесик. - Эта дикая Фелина с крыши явно
ничейная. А у нас двух единиц в ячейке недостает. Давай ее свозим к Его
Превосходительству. Жалко, сдохнет ведь зимой.
- Ты бабник. - усмехнулась девушка и пристально посмотрела Фели в
глаза.
В голове возникло ощущение, будто кто-то копается в мозгах закопченной
кочергой. Затошнило, но Инна сдержалась.
- Нда... - незнакомка встала и подошла ближе. - В ней что-то есть. Не
пойму что именно, но что-то особенное. Твоя Фелина точно не Вульгарис.
Поехали, девочка. Пойдем, пойдем. Фели!
Инна не собиралась никуда идти, но ноги подняли и понесли сами, будто
кто-то чужой сидел в голове и дергал за ниточки.
А через месяц осень окончательно вступила в права...
Фели стояла в малом кабинете Его Превосходительства и, словно
школьница на экзамене, с невероятным стеснением выговаривала слова очень
странной Присяги:
"Я, гражданка России, вступая в ряды сотрудников Института Прикладной
Экзофизики, торжественно клянусь быть хитрым, осторожным, умным и
предприимчивым агентом, строго хранить государственную тайну, соблюдать
законодательство Российской Федерации в частях, не противоречащих уставу
Института, беспрекословно выполнять устав Института и приказы штабного и
непосредственного начальства.
Я всегда готова по приказу Института выступить против любого врага
российского народа, явного и неявного, видимого и невидимого, материального
и нематериального, и, как агент Института, я клянусь защищать российский
народ мужественно, умело, с достоинством и честью, не щадя своей крови,
самой жизни и души для достижения полной победы над врагами.
Если же я нарушу эту присягу, то пусть меня постигнет суровая кара
Института, всеобщая ненависть и презрение моих товарищей."
В этот день Лесик подарил ей очень старое зеркальце с литой бронзовой
ручкой, почти не годное - серебристый слой под стеклом сильно облез.
- Ну... - за напускным равнодушием тона было трудно понять, что он
чувствует. - Это, типа, на счастье. Купил у сумасшедшей старухи на блошином
рынке.
- Спасибо. - здорово удивилась Фели, но подарок взяла.
- Это не просто так. - все же пояснил Лесик. - В него можно увидеть
почти все, что берет стандартный эфирный детектор. Кроме обычного фона. Ну,
начиная со структур класса "Би". Я хотел переслать его в Москву на
экспертизу, но Иван Сергеевич сказал, что ни к чему... Ну, простая игрушка.
Мощность слишком мала. Видать сделал какой-то доморощенный умелец из
обычного зеркальца, да еще по инструкции какого-нибудь древнего алхимика.
Похоже он ничего не слышал ни об анизотропии пространства, ни об
СВЧ-подсветке. Я забрал, а то лежало бы на складе тысячу лет. Тебе
пригодится.
- Зачем? - еще большее удивилась девушка. - Если в него почти ничего
не видать?
- Чтоб не забывала, в каком мире живешь. Теперь тебе это постоянно
придется помнить.
А через пару дней началась обычная работа. Ячейка Ивана Сергеевича
состояла тогда из трех человек - сам Его Превосходительство, Ирина и Лесик.
Фели стала четвертой. Только позже к ним присоединился Денис. В принципе он
как раз и был ее первым заданием...
Все три самоубийства, которые Его Превосходительство поручил тогда
расследовать Фели, имели едва заметную точку соприкосновения. Все три
жертвы были художниками. Очень разными - от преуспевающего владельца
собственной галереи, до полунищего рисовальщика. Таких самоубийств десятки,
но Его Превосходительство не даром имел славу замечательного оперативника -
у него был, нюх, интуиция. Он умел нутром чувствовать Прорыв и поднаторел в
этом деле настолько, что выявлял его по мельчайшим, непонятным для
остальных деталям.
Фели пробовала учиться, пытаться понять, что же именно навело его на
мысль о попытке Прорыва, но не могла. Точнее у нее возникло ощущение, что
Его Превосходительство просто перестраховывается, выискивая признаки
Прорыва в каждом странном случае на подответственной территории. И может
быть он был прав. Даже скорее всего был прав, поскольку перестраховка была
его прямой и важнейшей обязанностью. Долгом.
К тому же он редко, очень редко ошибался. Хотя иногда начинал дело
лишь по одному, очень косвенному признаку, например из-за избытка
адреналина, обнаруженного при вскрытии. Но даже по таким мелочам, которым и
естественных объяснений масса, он выявлял и уничтожал силами ячейки от двух
до пяти живых десантников за полгода. Это в среднем. Но по ячейке ходили
легенды про то, как Ирина за один день уничтожила полтора десятка этих
тварей, в упор расстреляв их из пулемета.
Поскольку в деле художников столкновений с живыми десантниками не
предполагалось, Иван Сергеевич решил поручить это расследование именно
Фели. По его мнению именно девушка могла справиться наилучшим образом с
установлением возможных причин этих трех смертей, а Ирина в то время была
слишком уж занята - вела дело о сумасшедшем водителе.
Фели ей завидовала - водитель по результатам психотестирования
оказался вовсе не сумасшедшим, но даже под глубоким гипнозом выдавал одну и
ту же версию случившегося. Уставший, сонный, замученный, он был уверен, что
находится в жутко засекреченном отделе ФСБ, замаскированном под
авторемонтную мастерскую. И с монотонной уверенностью писал одно объяснение
за другим. Смысл каждого был удивительно однообразен и заключался в том,
что он, Бондарев Александр Семенович, подвержен нападениям Сатаны и пытался
уничтожить врага рода человеческого путем наезда собственным автомобилем.
Наезд не удался - вместо Сатаны был уничтожен киоск "Союзпечати",
повреждено три автомобиля и разбита огромная магазинная витрина на Невском.
Но конечной целью героического выезда Александра Бондарева оказалась не
она, а психушка, в которую пришлось отправиться после двух ночей,
поведенных в милиции. Только оттуда, причем с невероятным трудом, Его
Превосходительство смог вытащить совершенно обалдевшее, грязное и избитое
орудие борьбы со Злом.
И вот, пока это самое орудие выдавало "словесный портрет Искусителя",
Фели вынуждена была ехать на Васильевский остров и, словно воровка, тайком
проникать в то, что нищий художник называл когда-то своим жильем. На самом
деле это был кое-как оборудованный для жизни чердак без каких-либо удобств,
но с явными признаками художественной мастерской.
Работа предполагалась рутинная и Фели утешало лишь то, что ей, как
любому агенту Института, был положен на задание настоящий пистолет
Макарова. Сейчас он висел в поясной кобуре под полой старенького пальто,
придавая непривычную значимость происходящему.
На чердаке было много картин, столько она еще никогда не видела.
Старые, уже высохшие картины были вполне нормальными, изображали мосты,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг