Прошло еще секунд пять. И вдруг в колонках прозвучал, нарастая,
протяжный звуковой аккорд - гармоничный и грозный.
- Это он, - шепнул Дэвид.
- Срань господня... - Стрэнч привстал, слушая чистые переливы звука.
Но чем дольше длился сигнал, тем сложнее он становился, теряя
стройность и часто скатываясь к фальшивым обертонам. По экрану метались
линии осцилограмм и плыли густые потоки цифр.
- Я пишу прямо в компьютер. - сообщил Дэвид. - Очень насыщенный
спектр.
Стрэнч не ответил. Он стоял так, будто в колонках звучал не
космический шум, а гимн Соединенных Штатов Америки.
Олег вертелся и мучался, безуспешно борясь с тошнотой и шумом в
голове. Через некоторое время он окончательно заблудился и потерялся во
множестве закоулков собственного сознания Иногда он пробегал через темные
комнаты сна, заполненные кошмарными образами, иногда он выскакивал в
светлые комнаты бодрствования, заполненные жаждой и трескучей головной
болью. Хотелось вырваться на свободу, но кругом были лишь светлые и темные
комнаты - никакого намека на окна или на двери наружу. Да и куда наружу?
Олег с ужасом понял, что единственный выход из этого кошмарного здания
ведет в темный, сырой и душный подвал, пахнущий тлением и безмолвием. В
подвале валялись скелеты.
Один из склетов чуть повернул выбеленный череп, грациозно убрал
паутину с лица и сказал сладким голосом Кристи:
- Где же ты так нажрался, скотина?
Он вскрикнул, вырвался в комнату, где лежал скрючившись на диване, но
разум не удержался и снова ввалился в темную комнату сна. Но в этот раз это
была не совсем комната, точнее помещение в высшей степени необычное.
Посреди него высилась огромная пирамида из золотых кругляшков, в которых,
при некотором воображении, можно было узнать старинные монеты. Олег никогда
еще не видел столько золота, но не это было главным - он понимал, что
золото само по себе почти ничего не значит. Люди убивают друг друга не за
желтый блеск, а за власть, которую он дает. Помещение было заполнено
властью, ее можно было черпать ладонями и набивать ей карманы.
Тут же раздался сипловато-прокуренный женский смех, и тьму комнаты
прорезали цветные лучи прожекторов. Олег сидел за столиком в ночном клубе,
веселый и пьяный, а у него на коленях устроилась белокурая девушка,
худенькая и легкая, как пушинка. Он не помнил, как попал в этот клуб, он не
помнил его названия, но ему даже в голову бы не пришло, что это имеет хоть
какое-то значение.
Лучи прожекторов разъехались в стороны, залив помещение ярким белым
светом, и Олег едва не уткнулся лицом в писуар. Из писуара пахло клубникой,
а вокруг все было отделано сверкающим кафелем. Пол тоже был кафельным,
мокрым, отражжающим яркие светильники под потолком. Отвернувшись от
писуара, Олег увидел уже другую девушку, черноволосую, стоящую перед ним на
коленях и дергающую застежку на его брюках. Эту он вовсе не знал. Все
закружилось перед глазами, и он грохнулся спиной на пол, тупо уставившись в
кафельную стену. Возле нее стоял улыбающийся дантист с огромным стекляным
шприцем в руке.
- А у вас, молодой человек, изо рта воняет, - усмехнулся доктор,
выпуская из иглы тонкую прозрачную струйку. - Будем усыплять-с.
Олег дернулся и почувствовал острый укол в бедро, в лицо пахнуло
ледяным ветром, а яркий свет собрался в один слепящий фонарь, оставив все
остальное черным. Олега били ногами. Не зло, скорее для порядку, потом
куда-то поволкли. Он равнодушно смотрел, как мимо проплывают дворовые
лавочки, заснеженные качели и столик, на каких пенсионеры любят играть в
домино.
Потом его рвало, он замерз и ломился в закрытый подъезд, его снова
били, на этот раз совершенно другие люди и с гораздо большим усердием. Он
гнался за кем-то, сидел на дорожном бордюре, а хмурый кавказец рылся в его
карманах и приговаривал:
- Зачем тогда ехал? Платить надо!
Наконец кавказец психанул, сел в машину и она скрылась из виду. Только
ветер остался, и качающийся свет фонаря. Снег падал густо, большими
пушистыми хлопьями, кружась вихриками и волнами в потоках ветра. Олег встал
и пошел вдоль дороги, постепенно трезвея от пронизывающего ветра. Он еще
никогда не видел Москву настолько пустынной - за десять минут ни одна
машина не прошуршала мокрыми шинами по асфальту, ни один пешеход не
мелькнул в оражевом свете. Можно было подумать, что город мертв, что в нем
вообще нет людей. Может и были когда-то, но давно вымерли, отравившись
плохой водой, выхлопными газами, наркотиками и дешевой водкой, перестреляв
друг друга в бессмысленных стычках за деньги и власть, что в сущности -
одно и тоже. Они все могли умереть от СПИДа, так и не найдя вакцины против
него, они могли состариться и умереть, так и не оставив потомства в
одннополых браках. Город превратился в пронизанную ветром пустыню из бетона
и льда - любая из тысяч случайностей, могла стать причиной для этого.
Олег брел вдоль дороги, кутаясь в воротник новенькой куртки, и на
припорошенном снегом асфальте виднелись только его следы. Огромные дома
приближались, нависали, проплывали мимо, словно надгробные плиты на
кладбище. Параллельные линии бордюров пересекались в пространстве
воображения, напрочь отрицая законы Эвклидовой геометрии. Олег решил, что
двигаться надо точно между ними. Он перелез сугроб и выбрался на середину
дороги. Ему хотелось поскорее добраться до места пересечения бордюров, и он
ускорил шаг, боясь до смерти замерзнуть под порывами ледяного ветра.
Наконец остановился, достигнув нужного места. Дорога кончилась, бордюры
пересеклись, превратившись в математически круглую клумбу. Посреди нее из
земли торчал бетонный фонтанн, похожий на излучатель антенны в фокусе
параболической чаши бассейна. Рыхлый снег заполнил ее больше, чем
наполовину, но от этого сходство с антенной радиотелескопа только
усиливалось. В воздухе над бетонным стержнем висела абстрактная
металлическая фигура. По мере того, как она поворачивалась, ее вид вызывал
самые разные ассоциации. Она ни на чем не держалась, не было ни тросов, ни
подпорок - ажурная конструкция просто висела в воздухе, окутанная неясным
белесым сиянием.
Олег задрал лицо к небу, любуясь необыкновенной скульптурой, а
падающий с черных небес снег усиливал и без того щекочущее чувство полета.
Это было необыкновенное ощущение. Казалось еще чуть-чуть, и от взгляда на
завораживающую фигуру родится необыкновенное открытие. Все разгадки
сокровеннейших тайн Вселенной, были скрыты в форме и движении этой
конструкции, казалось еще один оборот, и станет ясно, что движет звездами.
Олег проснулся, задыхаясь от безумного восторга - в последний момент
перед пробуждением он отчетливо понял, что успел таки понять наиглавнейший
закон мироздания, закон, по которому рождаются атомы и умирают галактики.
Но чем дальше отступал сон, тем сильнее разрушалась казалось бы безупречная
логика построений, а уже через минуту Олег не понимал, в чем же собственно
состояло его открытие. Еще пару минут в памяти крутились бессвязные
обрывки, но и они исчезли вместе с последними остатками сна. Лишь самый
яркий образ прочно засел в памяти - исполинский фонтан, похожий на антенну
радиотелескопа, и вращающаяся в воздухе конструкция.
- Вот черт... - Олег потер лицо ладонями. - Что-то ведь очень важное
пришло в голову.
Он снова напрягся, пытаясь вспомнить, но ничего не вышло. Было лишь
ясно, что замечательная идея, пришедшая во сне, как-то связана с формой
висящей конструкции.
В комнате было темно, пришлось подняться с кровати и шлепнуть ладонью
по выключателю. Яркий электирический свет заставил сощуриться, но глаза
довольно быстро привыкли. Часы показали половину шестого.
- Подъем! - сам себе скомандовал Олег, и потер щеки.
Голова уже так не болела, но тяжесть в затылке, тошнота и легкое
головокружение, все равно не давали почувствовать себя комфортно. Глянув в
зеркало, он ужаснулся - под глазами мешки, цвет лица нездоровый, из
отражения глядит совершенно чужое лицо. Казалось, события безумной ночи
изменили не только его внешность, но и душу. Это вызвало короткую панику,
но Олег усилием воли заставил страх отступить.
- От нагрузки на печень всегда бывает депресняк. - любила наставлять
Шерстка.
Похоже, она оказалась права. Как обычно.
Подумав, Олег решил, что ударная доза глкозы и аскорбиновой кислоты
пришлась бы весьма кстати. Тут же представилась кисть винограда, с
бисеренками капель на пронизанных светом ягодах. В Москве его можно купить
и зимой. Если есть деньги, конечно.
Сухо затрещал надломленный молоточек телефонного звонка. Олег присел
на корточки и снял трубку.
- Алло, - еле живым голосом произнес он.
- У тебя что, грипп? - раздался голос на другом конце.
- Шерстка? Привет, ты откуда?
- От Иришки. Я уже приехала, Витька нас забрал на машине с вокзала.
- Он тебя домой довезет?
- Конечно. Сейчас, мы разгрузимся, и поедем. Я буду дома минут через
сорок. Дома есть хоть намек на еду?
- Есть, - усмехнулся Олег.
- Вот как? Интересненько. Неужели устроился?
- Ага.
- Поздравляю. Ладно, приеду, расскажешь.
- Хорошо. А что бы ты хотела на ужин?
- Ого. Таких вопросов я от тебя раньше не слышала!
- Нет, ну серьезно.
- Ну, раз серьезно, тогда я выпила бы коньяка с черной икоркой.
Курочка-гриль не помешала бы, - сострила кузина. - Ладно, хватит
дурачиться. Все, я еду.
Ее голос прервался короткими гудками рассоединившейся лини, Олег
положил трубку, потер лоб и помассировал шею. Он решил было открыть шторы,
но сообразил, что за ними уже беспроглядная темнота.
- Кажется я знаю, как чувствовал себя Алладин, впервые применивший
волшебную лампу, - он потер руки и прикинул, сколько понадобится денег на
выполнение экзотического заказа.
Наспех одевшись в то, что подвернулось под руку, Олег взял пакет и
принялся отпирать дверь. Это было не так легко - пластиковая ручка
сломалась еще до его приезда в Москву, а на замену замка у Шерски не
хватало ни времени, ни денег. Поэтому изнутри она приноровилась отпирать
дверь отверткой, оставляя ее для этих целей на тумбочке в прихожей. Олег
так и не научился делать это с присущим кузине изяществом, но со
второго-третьего раза и у него получалось провернуть непослушную бороздку в
нужное положение.
Вечер оказался еще ветреннее, чем вчерашний, снег шел не хлопьями, а
ледяными иголками, неприятно царапавшими лицо. Одинокий уличный фонарь
мелко подрагивал на столбе, словно его знобило от пронизывающего холода.
Светофор одноглазо пялился в темноту зеленым кошачьим взглядом. Олег
пересек дорогу и углубился в свистящие ветром дворы, заставленные
брошенными на зиму автомобилями. Они вызывали настойчивую ассоциацию с
динозаврами, ждущими палеонтологов под толстым слоем известковых пород.
Олег физически ощутил сны, которые снятся им долгими пустыми ночами - это
были видения наполненные солнцем, запахом перегретого асфальта, детским
смехом, плеском озерной воды и шашлыками, нанизанными на блестящие шампуры.
Шум в голове не утихал, но теперь мозг, привыкнув к однообразному
шелесту, пытался отыскать в нем упорядоченные звуки. Один раз Олег
расслышал знакомый мотивчик, мелькнувший на грани осознанного восприятия, а
проходя через детскую площадку различил нечто похожее на слова,
произнесееные женским голосом.
"Текилу больше не пью", - решил он.
Когда впереди мелькнули огни метро, ловко имитирующие праздничную
юллюминацию, Олег улыбнулся. Наконец-то он шел за покупками с радостью от
возможности потратить собственные деньги. Добравшись до ближайшего
магазинчика, Олег обменял сначала доллары на рубли, а затем рубли на два
килограмма отборного винограда, три лимона, две бутылки коньяка, две банки
черной икры, два цыпленка-гриль и батон хлеба. Для себя он вполне
ограничился бы виноградом, но хотелось произвести на Шерстку неизгладимое
впечатление. Подумав минуту, Олег спустился в метро и приобрел уже
подключенный мобильный телефон.
Вернувшись домой, он выложил продукты на стол и оглядел свою комнату
на предмет беспорядка, взбучка за который может последовать не смотря на
взятку в виде черной икры. Пришлось закатать рукава, чтобы с помощю тряпки
и веника устранить следы вчерашнего безобразия. Особенно пострадала кухня,
вся истоптанная следами протекторов новых ботинок.
После уборки Олег занялся изучением мобильника, которым никогда раньше
не пользовался. Он пробежал глазами несколько пунктов инструкции и поставил
аппарат на зарядку аккумаляторов, как рекомендовал продавец. Олег хотел
было позвонить куда-нибудь для пробы, но в подъезде раздались знакомые шаги
кузины. Отложив телефон, он бросился отпирать замок, чтобы Шерстке не
пришлось возиться с ключами. Наконец отвертка провернулась в нужное
положение.
- Приветик, - кузина улыбнулась ему и, вручив две тяжелых сумки,
захлопнула дверь. - Витька не стал подниматься.
- Все дуется на меня?
- Есть такое. Он очень уж не любит приезжих.
- Да знаю я его концепцию, - отмахнулся Олег, расставляя сумки в
коридоре. - Сам пьет как сапожник, а виноваты приезжие.
- Вас, действительно, понаехало слишком много. - кузина пожала
плечами, и устало присела на стул в кухне. - И лучшие места чаще всего
достаются именно вам.
- Ну а кто вам их мешает занять? - удивился Олег.
Еще больше его поразило, что Шерстка в упор не замечает разложенных на
столе деликатесов.
- Так вы же прете, как камикадзе! С вами конкурировать невозможно, вы
не боитесь авантюр, потому что терять вам нечего. Ты, правда, здорово
отличаешься от всей этой братии. - она запнулась, потянув носом воздух. - У
тебя пахнет курицей-гриль?
- Она у тебя под носом, - рассмеялся он, - в фольге!
Шерстка обвела взглядом стол и несколько оторопела.
- На какие шиши? - осторожно спросила она.
- На заработанные, - похвастался Олег. - Вчера я устроился на работу и
получил аванс. Четыре тысячи.
- Баксами? - не поверила Шерстка.
- Ну не рублями же. Правда, не все в личное пользование. Новый
начальник дал мне два дня, на отъедание, отмытие, и приведения себя в
порядок. Я зубы сделал. - Олег приоткрыл рот, и стукнул ногтем по новенькой
пломбе. - Еще он приказал переходить на ночной образ жизни. Вот я и
зашторился, чтобы отвыкать от солнечного света.
- Неожиданно, но приятно. - кузина порылась в кармане шубки, пытаясь
найти сигарету, но Олег двольно выложил на стол пачку "Кента".
Они поочереди прикурили от лежащей на столе зажигалки.
- Завидую белой завистью, - вздохнула Шерстка. - Наверное есть
какой-то кайф в стабильности, в каждодневной работе и ежемесячной оплате
труда. Хотя, это явно не для меня.
Зазвонил телефон, кузина подняла трубку.
- Да, - сказала она. - Я и есть Людмила Шерстюк. И что, это так
срочно? Хорошо, заберу. Сейчас я точно не могу сказать. Ну в пятницу вас
устроит? Хорошо.
Она положила трубку и хмуро вернулась за стол.
- Из галереи звонили, - объяснила она. - Просят забрать скульптуры.
- Не покупают? - посочувствовал Олег.
- Покупают, работы ведь хорошие. Но платят мало. Зачем галерейщику
занимать место моими скульптурами, если находится уйма народу, которые
приплачивают ему за экспозицию? Его можно понять. Для хороших заработков
нужна известность, а спонсора, чтобы провести пафосную выставку, у меня
нет. Я хочу найти человека, который решил бы заработать вместе со мной.
Жаль, что никто не понимает, сколько на этом можно скосить при минимальной
раскрутке. Сделать-то всего надо пару статей в прессе о "самой модной
скульпторше Москвы", шумную презентацию и пару персональных выставок
где-нибудь в центре.
- И деньги можно будет лопатой черпать. - с ироничной усмешкой
закончил за нее Олег.
- Зря ты прикалываешься. А впрочем, мне по фигу. - кузина поискала
глазами пепельницу, но та была в комнате. - Ты специально для меня накупил
все это?
- Ты же сказала, что хочешь.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг