Порывшись в бумагах, наваленных на столе, Олег отыскал нужный номер и
присел на корточках у аппарата. Он набрал телефон, а когда после длинных
гудков раздался голос Вадима, коротко представился:
- Здравствуйте, это Шерстюк.
- А, привет. Сделал все, как я велел?
- Абсолютно, - доложил Олег.
- Ладно, через час жду тебя у метро. Очень сомневаюсь, что ты верно
запомнил дорогу.
- Хорошо.
Олег положил трубку и осторожно прикрыл глаза. Навязчивой фигуры
больше не было видно, поэтому он спокойно направился в ванную. Шерстки не
было дома, а на кухонном столе лежала записка: "Я в галерее, приеду часов в
десять". Олег дописал внизу: "Я на работе, буду к утру". Потом он вспомнил
про стоящий на зарядке мобильник и вывел внизу его номер. Очень хотелось
поболтать с кузиной, но не было ни малейшей уверености, что она станет
звонить. В последнее время они здорово отдалились друг от друга, но Олег
знал - вина за это полностью лежала на нем самом. Шерстке не нравилось,
когда он напивался в одиночестве, заливая затаенную на Кристину обиду, не
нравилось ей и то, что не занимался любимым делом, а вместо этого бегал по
городу в поисках бросовой работы.
Потихоньку и дело перестало быть любимым - Олег почти не рисовал,
забросил подаренный кузиной чернильный роллер, сам перед собой оправдываясь
усталостью и сплошной нервотрепкой. За три месяца он так опустился, что
Шерстка все чаще поглядывала на него с нескрываемым презрением. Он и работу
пытался найти не столько из желания выкарабкаться, сколько остерегаясь ее
угроз выгнать обратно домой. Этого он боялся больше всего - позорного
возвращения, после которого не останится вообще никаких шансов на лучшую
жизнь.
Шерстка была его лучшей подругой, пока он не встретил будущую жену, а
после свадьбы перестала заглядывать даже изредка, хотя раньше очень любила
Крым. Вспомнилось, как в один из давних ее приездов, еще в детстве, когда
не было ни забот, ни хлопот, они поехали в горы вместе с родителями. Было
здорово, солнце уже садилось за горы, а родители нанизвали мясо на шампура
и ставили палатку. Олег предложил Шерстке побродить в лесу, зная, насколько
там красиво под конец лета. Кузина крымского леса не понимала и постоянно
плутала, и это позволяло Олегу чувствовать себя, как Тарзан рядом с Джейн.
Правда они все-таки заплутали немного, поэтому пришлось выйти на шум ручья,
чтобы по нему спуститься в долину. От ручья уже было слышно родителей, и
Олег успокоился. Он хотел нарвать для Шерстки фиалок, но она не позволила,
считая, что цветы должны расти на земле, а не вянуть в вазе. Тогда они сели
на поляне и стали смотреть в долину, а ручей шумел по камням серебристым
звоном, и цветы распускались в траве так быстро, что это можно было
заметить взглядом.
Олег вздохнул, зная, что тех отношений уже не вернуть. Ему вдруг
сделалось ужасно стыдно от мелочности вчерашних покупок. Четыре тысячи
получил, а потратился лишь на коньяк, курицу и икру. Съели и забыли. Надо
было купить что-то для дома. Шерстке было бы гораздо приятнее. Шампунь
можно было купить или цветок в горшке, о котором она мечтала каждый раз,
когда где-нибудь видела. Да в конце концов можно было купить ей новую
чашку, а то пьет чай из старой, со сколотой ручкой.
Времени было мало, но Олег решительно собрался, нацепил мобильник на
пояс и вышел на улицу, дав себе слово сделать кузине какой-нибудь серьезный
подарок. Эта ночь отличалась от трех предыдущих - полное безветрие
создавало ощущение тепла, почти ласки. Снега тоже не было, а в небе
виднелись ледяные колючки звезд. Олег пересек дорогу и спешно направился к
метро, где светились желтым окошки торговых палаток. Правда очень быстро он
понял, что в спешке ничего путного не найти, хотя с пустыми руками
возвращаться тоже не очень хотелось. Под конец он зашел в цветочный
магазинчик, но деревца, которое нравилось Шерстке, уже не было.
"Почему мне все время так не везет?" - с нескрываемой досадой подумал
он.
И тут его взгляд наткнулся на горшочек с живыми фиалками. В памяти
снова прокрутилось счастливое лето из детства, и то, как они с Шерсткой
держались за руки у ручья, глядя на распускающиеся фиалки. Олег не
задумываясь купил цветок, и бегом побежал дому, прикрывая головки цветов от
набегающего воздуха. Он уже опаздывал на встречу с Вадимом и здорово
побаивался начать новую работу с получения заслуженной взбучки.
"Если меня из-за этого не возьмут на работу", - почти с ужасом думал
Олег, - "она этот горшок разобьет у меня на башке".
Он отворил дверь и не разуваясь поставил горшочек на кухонный стол,
рядом с запиской. Глянул на часы и, спешно закрыв замок, едва не кубарем
скатился по лестнице.
Две машины проехали не останавливаясь, остальные замерли на светофоре.
Олег подумал, то поездка на такси займет меньше времени чем в метро, так
что может и не будет никакого опоздания. Эта мысль успокоила. Он поглядел в
зенит, вспомнив об инопланетном сигнале. Вчера это казалось реальным,
тревожным, а сегодня отодвинулось почти за пределы значимости, как идущие
где-то войны или рассказы о порядках в далеких странах. Вдруг резкий,
неожиданный порыв ветра обдал стужей, и мысли испуганно развернулись в
противоположном направлении. Олег ощутил всем телом, всей кожей, насколько
близко от земной поверхности живет смерть.
"Господи..." - подумал он, сжав кулаки от испуга. - "Всего двадцать
километров плотной атомосферы отделяет людей от космической пустоты! Да это
расстояние я пройду пешком за четыре часа!"
Он вдруг с пронзительной ясностью понял, что зимний холод является
ничем иным, как отголоском ледяного дыхания космоса, когда низкое солнце не
в состоянии разогнать его своими лучами. Очень живо представились парсеки
безжизненной пустоты, заполненной жестким излучением, облаками цианистой
пыли и астероидами, терпеливо несущие по орбитам мегатонны смерти.
Машины тронулись с перекрестка на зеленый сигнал, и одна из них
остановилась возле Олега. Он договорился с водителем и устроился в теплом
салоне. Космос отступил на несколько шагов, оставшись за тонким дверным
стеклом.
"Если атмосфера исчезнет, город все равно останется громадами
зданий". - подумал Олег. - "И машины тоже останутся, и деревья, вмерзшие в
остекленевший грунт".
Водитель остановил машину возле метро "Улица 1905 года" на пять минут
позже назначенного времени.
- Эй, Шерстюк! - помахал от метро Вадим, и выразительно постучал по
циферблату наручных часов. - Где тебя черти носят?
- Иду! - Олег в ответ махнул в ответ.
- Правило первое, - вместо приветствия начал Вадим, когда Олег подошел
поближе. - На работу не опаздывать никогда. И запоминай дорогу, я не
собираюсь больше встречать тебя, как ребенка из школы.
Напористый техасский ветер посвистывал в легком шлагбауме,
отгородившем территорию одной из закрытых лабораторий NASA. Парень в форме
военно-морского флота США проверил документы у водителя и пассажиров
подъехавшего лимузина, затем коротко отдал честь, нажав кнопку а пульте.
Шлагбаум почти бесшумно поднялся, открыв машине дорогу на территорию. Моряк
спешно поднял трубку караульного телефона и доложил:
- Господин Ричард Грэй, сэр!
Лимузин прошуршал по пыльному гравию, выехав на асфальт, ведущий к
девятиэтажному административному корпусу. Машина остановилась у стеклянных
дверей центрального входа. Молодой человек в штатском сбежал по ступеньками
и профессинальным движением распахнул заднюю дверцу.
- Прошу, сэр! - официальным тоном произнес он.
Из машины вышел джентельмен в сером костюме, проводиивший недавнюю
конференцию.
- Все готово, Стив? - спросил он у встречавшего.
- Так точно, сэр. Я всех оповестил об изменении места встречи. Не
прибыл только генерал Диксон, но его секретарь уже связался со мной из
самолета. Они сядут на авиабазе через пятнадцать-двадцать минут и еще
примерно за сорок минут прибудут сюда.
- Спасибо, - кивнул господин Грэй, и глянув на затянутое легкими
облаками солнце, поднялся по ступеням.
Стивен двигался чуть спереди и правее него, указывая дорогу в зал для
совещаний. Они миновали довольно большой холл с фонтаном посередине, затем
двинулись вдоль коридора, поднялись на лифте и наконец остановились у
массивной двери из лакированного палисандра.
- Прошу, сэр! - Стивен распахнул дверь перед Ричардом, и они оба вошли
в комнату для совещаний.
В ней находилось всего шесть человек - все в форме генералов и
полковников ВВС. Господин Грэй коротко кивнул в бессловестном приветствии,
и сел на свободный стул за круглым столом.
- Вы наверное удивлены, что я собрал вас именно здесь? - чуть заметно
усмехнулся он. - Но у меня были для этого веские причины, так что вам,
придется с этим смириться. Я выбрал эту уединенную лабораторию именно из-за
ее удаленности и малолюдности, посколько сейчас, господа, мы еще понятия не
имеем с чем столкнулись, и как это может на нас подействовать.
- Тем более следовало бы усилить охрану, а не сократить ее до десяти
почти безоружных караульных! - возразил один из полковников. - А изъятие
личного оружия высших офицеров я считаю до крайности унизительным.
- Успокойтесь, - спокойно, но твердо, попросил господин Грэй. - Я
посоветовался с психологами, прежде чем принять такое решение. И через
некоторое время я продемонстрирую вам то, что побудило меня воспользоваться
в этом вопросе не военными, а научными консультациями. Насколько я могу
судить, собрались все приглашенные.
- Кроме генерала Диксона, - почтительно поправил молодой майор,
сидевший у дальнего края стола.
- Я знаю. - кивнул господин Грэй. - Но по всей видимости начать
совещание имеет смысл без него. Во-первых, он уже вошел в курс дела, а
во-вторых, вопрос о немедленной активации систем ПВО пока не стоит, слава
Богу. Так что начну с главной новости. Не более часа назад кибернетический
центр доложил мне об окончательной расшифровке полученного инопланетного
сигнала. Стив, ты успел изготовить модель?
- Да, ее доставили незадолго до вашего приезда.
- Распорядись принести.
Стивен кивнул и вышел из комнаты.
Госполин Грэй наполнил стоящий рядом стакан минеральной водой, с
видимым удовольствием выпил, затем произнес, откинувшись на спинку стула:
- Как вы уже знаете, принятый сигнал содержал информацию о фрагментах
некоторой четырехмерной фигуры. Расшифровав сигнал полностью, нам удалось с
помощью технологии оптопластики создать модель проекции этой фигуры на наше
трехмерное пространство. Поскольку четырехмерность изначальной формы
доказана, мы вынуждены признать, что это некая математическая абстракция, а
не структура гена, и не модель какой-либо сложной молекулы. Цель отправки
подобной информации в космическое пространство остается пока неясной, хотя
некоторые предположения на этот счет имеются. Одно из предположений кажется
мне обоснованнее других, в связи с чем я и пригласил вас сюда.
Он налил еще четверть стакана и снова выпил.
- Как вы понимаете, Президента прежде всего беспокоят аспекты
безопасности. Сегодня он обеспокоен этим больше обычного, поскольку
человечество столкнулось с неопровержимым доказательством существования
инопланетной цивилизации. Какими станут первые межпланетные отношения, мы
не можем пока сказать - данные разрознены и во многом противоречивы.
Специалисты самых разных направлений уже осмысливают это и делают
соответствующие выводы, но мы с вами, как люди, призванные отвечать за
безопасность страны, обязаны руководствоваться лишь одной гипотезой. Это
гипотеза о непременной враждебности иноплаетян. Не думаю, что в
нарождающихся межпланетных отношениях можно говорить о презумпции
невиновности. Я считаю, и вы должны знать мое мнение, что инопланетяне
обязаны сами доказать свои добрые намерения. В противном случае, и пока это
не будет сделано, целесообразно считать их враждебными.
Он оглядел собравшихся, пытаясь прочесть их мысли по выражению лиц.
Военные высоких чинов умели прятать эмоции под масками безразличия и
холодного внимания, но даже сквозь них можно было заметить тревогу, какая
всегда бывает на лицах в преддверии новой войны. А господин Грей предлагал
войну с противником, о котором вообще ничего не известно. Так что реакция
военных была понятной, предказуемой, ее можно было попросту не принимать во
внимание.
- Кроме того, - Ричард Грей сделал короткую, но многозначительную
паузу. - Один из первых контактеров, который принимал сигнал на телескопе
Китт Пик, сейчас находится в несколько неадекватном состоянии. Это является
косвенным доказательством гипотезы, к которой с клоняюсь больше всего.
- Что вы имеете ввиду? - один из генералов удивленно поднял брови.
- Это проще увидеть, чем объяснить.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Стивен, держа в руках довольно
большую картонную корбку черного цвета. Господин Грэй коротким взмахом руки
указал место на столе, куда ее нужно поставить.
- Модель мы посмотрим чуть позже. - Ричард поднялся со стула. -
Господа, прошу вас пойти со мной. Стив, отведи нас к Стрэнчу.
Собравшиеся покинули комнату и двинулись по коридору вслед за
Стивеном. Они спустились по лестнице на нижний этаж и остановились перед
мощной металлическй дверью с квадратным окошком из бронестекла. В окошке
показалось лицо, затем замок щелкнул и дверь открылась.
- Господа, прошу вас сдать личное оружие, если кто-то взял его,
вопреки моим указаниям. - попросил господин Грэй, указав на ряд
бронированных сейфов. - Спасибо.
Сдав три пистолета, генералы пересекли небольшой решетчатый тамбур и
попали в слабо освещенный коридор, куда выходили выкрашенные в желтый цвет
двери с небольшими окошками. Теперь в качестве провожатого выступал мужчина
лет сорока в кремовой униформе с нашивкой NASA на рукаве.
- Мистер Стрэнч находится за этой дверью, - сообщил Стивен. - Прошу
вас войти.
- Прежде чем это сделать, - остановил собравшихся господин Грэй. - Я
бы хотел кратко ознакомить вас с последней гипотезой о возможных
последствиях приема сигнала. Суть заключается в том, что специалисты
предполагают неадекватное состояние Майка Стрэнча следствием
непосредственного приема сигнала.
- Что значит непосредственного? - спросил один из военных. - Речь ведь
идет о радиосигнале. А не о словах или зрительных образах.
- Мы выяснили, что в момент приема Майк Стрэнч от начала до конца
прослушал звуковую составляющую космического сигнала. После этого, как
утверждают медики, его мозг начал усиленно обрабатывать полученную
информацию. Что из этого вышло, вы сможете увидеть за дверью.
Провожатый отпер дверь магнитной картой, и все поочереди переступили
порог довольно большой, ярко освещенной комнаты. Стены в ней были оббиты
толстым слоем мягкого материала, в углу стояла привинченная к полу кровать,
а посреди стол и стул, закрепленные таким же образом.
На стуле сидел Майк Стрэнч, сотрудник Национальной обсерватории Китт
Пик. Перед ним лежали две объемистые стопки бумаги - одна изрисованная
карандашом, другая чистая. На еще одном чистом листе Майк рисовал
пересеченные под разными углами треугольники и пытался вписать их в круг. У
него не получалось, он откладывал лист и брал следующий. На вошедших он не
обратил ни малейшего внимания, на щеках виднелся горячечный румянец, а в
глазах блеск, свойтвенный перевозбужденным людям. Однако внешних признаков
возбуждения Майк не выказывал, равномерно вычерчивая карандашом.
- Обратите внимание на его рисунки, - посоветовал господин Грэй.
Один из генералов осторожно взял разрисованный лист из стопки и
недоуменно поднес к глазам.
- Это фрагенты модели, которая сейчас стоит в комнате для совещаний. -
пояснил Ричард. - Важно то, что в компьютерном анализе данных Майк Стрэнч
не участвовал и у него не было возможности ознакомится с данными
расшифровки полученного сигнала.
Военные удивленно переглянулись.
- Но как это может быть? - поинтересовался один из них.
- Наш ведущий психолог, Маргарита Мэй, считает, что аналитических
способностей человеческого мозга при определенных условиях может оказаться
достаточно для расшифровки сигнала.
- Каковы же эти условия?
- Трудно сказать. Дело в том, что Дэвид Валингтон, который
присутствовал на предыдущем совещании, так же слышал звуковую составляющую
сигнала, но он был занят настройкой аппаратуры и не обратил на него
большого внимания. Что же касается Стрэнча, он прослушал сначала прямой
эфир, а потом дважды запись. При этом он уверял Дэвида, будто расслышал в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг