Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
ошпаренные древесные слизни падали один за другим.
     А я уже прощал Люциферу (и Штохлу) смерть двух собак.
     Ведь я увидел два незаурядных, необычных, непредсказуемых  явления.  Их
надо скорее описать и взять в свою научную котомку.
     И мне остро  захотелось  поговорить  с  Гленом,  спросить  его  мнения,
спорить с ним. Но там этот страшный Штохл.
     - Глен умер, - сказал мне Георгий, хотя я не спрашивал его.
     И снова мы строимся шеренгой, снова идем. Воды  больше,  всюду  летучие
огоньки.
     Одни гнездятся в ступенчатой коре деревьев, другие плывут  над  черными
водами. Собаки выбились из сил, они то и дело садятся прямо в воду.  Я  тоже
устал.
     Я бы пошел с антигравом, но хочу делить путь с собаками.
     Наконец-то река.  Она  разлилась  в  болотах.  Что  делать?  Как  здесь
выкрутится Аргус? Он выкручивается  первобытным  способом:  дает  приказ,  и
Ники валит несколько деревьев. Тяжелые он  отбрасывает,  другие  (они  имеют
почти невесомую древесину) разрезает  и  формирует  плот,  связывая  бревна.
Плот готов. Ники  кладет  настил  из  жердей,  мы  прикрепляем  антигравы  к
бревнам, садимся и тут  же  поднимаемся.  Мы  в  воздухе  будем  идти  вдоль
течения реки, но под деревьями. Уж там-то  нас  не  увидят,  не  подкараулят
ракеты.
     Но  и  здесь  трудно  -  река   узкая,   деревьев   много,   приходится
отпихиваться жердями. Ники топчется на носу плота, я работаю на корме.  Ники
активно шурует жердью. Когда он взмахивает ею,  я  пригибаю  голову.  Собаки
лежат на куче веток.
     И нет здесь ни сухого места, ни сухой древесины, ни сухой  одежды.  Нас
окружает плесень, светящаяся в темноте, и пугают улитки, в полтонны каждая.
     Они свисали с деревьев, поднимали ноги,  похожие  на  вывернутые  корни
дерева, они, подлые, ловили нас.
     Собаки огрызались.
     Мигги захворал, съев щупальце улитки. Начались судороги, а  лечить  пса
нечем. Аргус пристрелил его, я  поставил  в  счет  Штохлу  уже  трех  собак.
(Отмечаю маршрут их смертями  -  Бэк,  Квик,  Мигги.)  Да,  видели  моллюска
спрутовидного.
     Он красив и ярок, словно оранжевый апельсин.
     Он бросил в нас пучок щупалец - робот успел  сфотографировать  его.  От
светового удара лампы-вспышки моллюск скончался,  но  будет,  как  живой,  в
моей фотоколлекции.
     Георгий сидел над картой и что-то бормотал о своем глубркрм интересе  к
здешним болотам.
     - В болоте, Тим, рождается жизнь. Болото  и  застой  -  символ  особого
рода жизни, скоро мы с ней столкнемся.
     Или: - Присмотрись, во-он там деревья-психи. Одно пляшет, второе  впало
в детство и зеленеет от самых корней. Вот  деревомизантроп,  оно  растет  на
отшибе, на нем ни листика, однако живое.
     - Далеко еще? - спросил я.
     Он ткнул пальцем в просвет деревьев, показал  на  ровную,  металлически
блестящую полоску горизонта (над ней летела цепочка медуз).
     - Плато!- сказал Георгий.
     Он сидел почти голый (сушил комбинезон) и не  боялся  ни  бактерий,  ни
грибковых спор. Он вообще в ту пору ни черта не боялся.
     Он посмеивался надо мной и твердил,  что  биолог  должен  автоматически
любить  болота,  медуз  и  осьминогоподобных  улиток.  Я  отмалчивался.   Не
смешно - дом наш разрушен, ради погони за неопределенным  злом  погибли  три
моих собаки.
     Мутанты! Три из семи!
     Их предки увезены  с  Земли,  их  родители  направленно  отобраны,  они
выучены для службы вот на таких сумасшедших планетах.
     Им же цены нет!
     А  в  доме  была  Джесси  со  щенятами.  Дурацкая  бомбежка!   Дурацкое
положение - преступник охотится на блюстителя закона.
     Но что такое закон?.. Вот, скажем, эти мхи. Они растут,  сосут  голубую
землю и через миллионы лет породят траву.
     Это природный закон. Слизняк в болоте ловит других  маленьких  слизней,
переделывает их в свою массу. И это закон.
     Вон следы моута, поспешные.  Интересно,  от  кого  он  удирал?  Но  раз
удирал - значит, есть существа и круннее и сильнее  его.  Тоже  закон  -  на
сильного всегда найдется сильнейший. (На Глена - Штохл, на него -  Георгий.)
А закон человека? Справедливость его многолика.
     Закон... Ники привинтил ракетное ружье на свою башенку.
     Но держится он ближе к Звездному, чем ко мне, - закон симпатии.
     Ники,  проходя,  рсматривает  плот  -   закон   осмотрительности.   Или
стреляет,  разнося  в  клочья  очередного  болтающегося  на  дереве  слизня,
нарушившего закон осмотрительности. Грохот, шипение ракетного  снаряда  -  и
слизня как не бывало.
     ...Плато. Я в  астрономическую  трубку  рассмотрел  летателей.  Но  это
оказались не медузы, а мини-скарпы типа "Блеск".
     Простому глазу они казались пузырьками-медузами.
     - Это скарпы, - сказал я.
     Я наблюдал, Георгий сидел,  положив  на  колени  карту,  делал  отметки
маршрутов мини-скарпов и жаловался, что просто не в силах настроить мозг  на
их волну, так их много. Сплошная толчея.
     - Чего я не понимаю, - сказал я (в поле зрения как  раз  пролетели  три
скарпа - два серебристых и  один  синий),  -  чего  я  не  понимаю.  Они  же
активные, оснащенные, не удосужились заглянуть к нам.
     - Удосужились: для стрельбы нужна сетка координат.
     Я развивал мысль:
     - Понимаешь, нормальный переселенец дома любуется на  картинки,  слизни
ему кажутся смешными. Но приезжает, выходит  на  свежий  воздух  и...  чешет
обратно во все лопатки, прячется за колючую изгородь  на  полгода,  пока  не
привыкнет. А у них иначе, они летают!
     - Ты когда делал карту?
     - Месяц назад крутнулся вокруг шарика. Еще я не понимаю  Глена.  Почему
он не позвал меня сразу? Мое имя ему известно.
     - Глен умер.
     - Хорошо. А где дома колонистов?
     - А по-твоему? - Георгий ухмыляется.
     - Слушай! Нет ли там пещер?
     - Есть, и какие!
     Он щурится, будто видит их.
     Ники вскинул ружье и повел стволом, будто желая выстрелом  сбить  птицу
в полете. Движение его было молниеносным, но Звездный успел  схватить  ствол
и поднять его. Ракета с шипением и брызганьем искр унеслась вверх.
     Прогулочный  скарп  пронесся  над  нами,  сверкнул  брюхом  и  ушел  за
деревья. Собаки залаяли ему вслед. Георгий орал: - Быстро!.. Быстро вниз!
     - Куда вниз?
     - Приземляйся!
     И мы с Ники приземлили плот. Но деревья здесь были прегустые,  в  белых
перьях, бревна плота длинные - пришлось  работать.  Затем  мне  было  велено
прыгать на берег, Ники - держать плот на месте и следить за собаками.
     Мы с Георгием побежали в глубь леса. Белый неровный  мох  дергался  под
нашими ногами.
     - Он здесь, - говорил на бегу Георгий. - Я вижу его.
     - Он мог улететь прямо.
     - Он здесь.
     - Разведчик?
     - У поганца другая цель.
     - Скорей! - Георгий протянул мне руку. Наконец мы выскочили  на  поляну
и увидели машину. Около стоял моут и обнюхивал  пузырь  кабины.  Морщины  на
лбу зверя двигались, в глазах была серая голодная тоска.
     Мы проскочили под его брюхом. Я обернулся  и  увидел  -  он  обнюхивает
свой живот.
     - А если... прилетят... другие.::  другие?  -  спрашивал  я:  Аргус  не
отвечал. Еще просвет в деревьях. Ага, поляна...
     В середине круга красных деревьев,-шелестящих ветками, плясал  человек.
Он  бил  ногами,  работал  руками,  вскидывая  их  вверх.  Он   подскакивал,
приседал, вскрикивал:
     - Их-хо!.. Их-хо!..
     Это был очень  толстый  мужчина.  Его  рыхлые  телеса  тряслись,  белые
волосы растрепались. Ему было тяжело и жарко плясать.
     Мы подошли  ближе  -  мужчина  плясал,  закрыв  глаза.  Лицо  его  было
измучено, багрово. Но видно - ему  и  мучительно,  и  приятно.  Пляска  была
дикого, исступленного темпа, ее только и танцевать одному в тайном месте.
     Толстяк открыл глаза и взлетел.
     Он летел, загребая воздух руками,  вытягивая  ноги,  изгибая  туловище,
прижимаясь к незримому. Я знал - это ерунда, карманный  антиграв,  но  страх
поднимался во мне, я ощутил свои волосы.
     Толстяк увидел нас. Он подлетел и погнался за Георгием.
     Тот отступал, а плясун,  легкий,  словно  пузырь,  налетал  и  налетал,
дребезжа мелким, гадостным смехом.
     - Дрянь! - вскрикнул Георгий и ударил его. Толстяк упал.  Он  лежал  на
мхе, разбросав руки, а белый дым неторопливо покидал его.
     Он был велик и плотен, этот дым. Казалось,  на  поляне  сожгли  дымовую
шашку и ветер несет столб ее дыма (а ветра-то не было). Толстяк лежал  и  не
шевелился. Георгий схватил его за волосы и поднял голову. И вдруг стал  бить
его по щекам.
     Он бил легонько и размеренно  ладонью,  сначала  по  правой,  затем  по
левой щеке. Шлепки разносились в тишине.
     Наконец, толстый мужчина оттолкнул руку Георгия и сел.
     Он посмотрел на нас. Глаза его были светлые кругляшки на красном  лице.
Под глазами черные тени, передние зубы выставились.
     - Ребята, - сказал он, помолчав. - Я вас не знаю.
     Мы с Георгием молчали.
     - Эй, а тебя я видел, - сообщил он, подумав, Георгию. - Где я мог  тебя
видеть? Такая же была синяя морда, такой же серьезный.
     - Зачем привёз дым? - спросил Георгий.
     - Что, захотелось? Так валяй, это сладостно.
     - Как звать? - спросил Георгий.
     - Эдвард Мелоун.
     - Послужной список?
     - Крон на Мюриэле, Глен на Люцифере.
     - Помню, на Мюриэле ты был помощником Крона. А здесь?
     - Правлю роботами. А я вас видел, видел... А-а, так вы Звездный  Аргус.
Ящички, звездочки, мотаетесь по планетам, житье ваше проклятое.
     - Взялся за старое?
     - Аргус, я человек и все человеческое...
     - Тим, он человек. Для чего Штохл назначил тебя управляющим?
     - Он еще и спрашивает! - всплеснул толстяк руками.  -  Да  мы  все  там
управители:  кто  универсальных  роботов,  кто  специализированных...  Шарги
правит червецами, изучает почву, Курт заведует прыгунами. И так далее.
     - Где Глен?
     - Опочил, вы знаете.
     - Верно! А что с тобой будет, ты знаешь?
     - Не запугивай, - быстро сказал толстяк. - Прощают до трех раз, у  меня
резерв.
     И здесь я увидел ухмылку Аргуса. Губы его раздвинулись,  лоб  исчеркали
морщины, зрачки сжались в две крохотные горящие точки. Он скользнул  по  мне
взглядом, просто повернул голову - я ощутил  болезненный  ожог  на  лице.  Я
понял (видя рядом Аргуса и Мелоуна): сейчас, здесь, он уже и нечеловек.
     - Третьего раза не будет. Тим, уведи ублюдка и пришли Ники.
     Мелоун замотал головой: нет, не пойду. Георгий взял его  физиономию  за
углы челюстей и подержал немного. И поглядел - глаза-в глаза. Мелоун  затих,
и Георгий отправил нас к плоту.
     Порочный тип едва тянул за собой ноги. Я обвязал  его  шнуром,  включил
напоясный антиграв. Такого, летучего, стал буксировать за собой.
     От  деревьев,  оберегая  свою  ударяющуюся  голову,  тот   отталкивался
руками, кусающихся двуголовок пинал.


                                   АРГУС

     Вот чего им не видно - ускорения моего личного времени.
     Медлительность совершающегося вокруг изумляла и  злила  меня.  В  своем
новом времени я увидел надвигающегося  крылатого  робота.  Он  выполз  из-за
макушек деревьев, вошел в прицел ружья и приклеился к его перекрестью. И  не
желал двигаться дальше. Я, прижимая спуск, послал в  него  три  ракеты  -  в
двигатель, в правое, в левое крыло. Потом оглядел обломки и  обнаружил,  что
робот здешний, на своих деталях не имел клейма, а в  состав  металла  входил
люциферий (элемент виделся мне дрожащей радужкой).
     Я спросил, что мне делать. И Аргус-3 сказал о судьбе экспедиции  Крона,
сгубленной  Белыми  Дымами,  и  советовал  побывать  на   здешних   болотах,
прилегающих к плато. Но были неожиданностью  ракета  и  случайность,  давшая
мне в руки минискарпа.
     А теперь нужно ударить по Штохлу, ударить как молния.
     Я знал, тот все проверил, всюду побывал:  у  дома  и  в  лесу.  Пропажа
нашей компании встревожила бы Всесовет,  ее  следовало  притемнить.  Скажем,
организовать нападение моута.
     Штохл... Я вижу его спускающегося между деревьями.
     Его скарп опускается легко, как перышко.  Машину  ведет  многоножка.  Я
вижу, многоножка покрыта розовым пластиком.
     Сам Штохл одет в легкий  скафандр.  Под  защитой  маски  брезгливы  его
губы.
     Я вижу - он идет по лесу, и рядом с ним  бегут  два  малых  робота.  Их
оружие - огнеметы.
     Он ходит около дерева, пиная брошенные консервные  банки,  и  угадывает
все, кроме направления. Я знаю, ему не придет в голову, что  мы  тащимся  по
болотам, он решит, что мы идем, выбирая приятный путь.
     Там он расставил засады.
     Я вижу роботов, шатающихся в джунглях. Они ищут нас.
     Но где мысль Штохла?  Я  зову  ее,  а  ловлю  пустоту.  Исчезла,  стала
невидимой.
     Штохл, откликнись! Ау-у... Вот, Аргус-9 говорит  о  экранизации  мозга.
Штохл загородился от меня? Пусть! Я думаю о Законе и силе  его,  вошедшей  в
меня... Является Ники. Мы сходили с  ним  на  поляну,  к  болоту.  Несколько
дымных столбов поднялись из воды и привычно двинулись к нам.
     Ники ударил ракетой. Вода с шипением и грохотом взлетела.
     Клуб пара окутал дерево. Упал вниз слизняк, помутнел и умер.
     Пар улетел к низким тучам и соединился с ними.
     Уцелевшие Дымы удалялись медленно, с обиженным достоинством. В них  нет
хищной быстроты первого дыма, они ручные, их сюда прчивез Мелоун.
     А первый? Он одичал? Местный? Это пусть решает Тим.
     Я же осмотрел следы. Нет, здесь бывает не один толстяк. Следы разные  -
легкие и тяжелые, новые и старые, мужские и женские. Итак, Дым.  Тим,  узнав
о нем все, ахнет! Все в  космосе  ахнут,  узнав  о  Белом  Дыме  на  планете
Люцифер. Он ключ к делам колонии. . А смерть Глена?
     Мне надо увидеть его комнату, любимые его штучки, которые он  держал  в
руках. Я подержу их, почувствую холодок металла, теплоту дерева,  безликость
пластмассы. И увижу...
     Много чего я увижу.
     Итак, следы. Все, кто бывал, гостил у  Белых  Дымов,  оставили  печать:
оттиск сапога, сломанную ветку, сорванный диет.
     Вот флакон из-под таблеток, валяется носовой платок, его жует плесень.
     Беру платок - плесень  обиженно  вздрагивает.  Она  похожа  на  лиловую
кошку необыкновенной пушистости. Платок... Инициалы М. Г.  (Мод  Глен).  Она
полная  блондинка,  медлительная,  слегка  картавит.  Она  говорит  кому-то:
"Поспешим, не то Хозяин поднимет визг". И, торопясь, потеряла платок.
     Кто такой хозяин? Как он визжит? Ники берет у меня платок  и  прячет  в
сумку. Глен или Штохл выбирал место колонии? Чья  это  мысль:  поселиться  и
жить в пещерах?
     - Что делать? - спрашиваю Аргусов.
     - Торопись, - отвечают Голоса. - Бери новые знания.
     - Какие?
     Молчат. Ладно, сам догадаюсь. Мы уходим.
     Ники идет впереди меня с ракетным  ружьем.  Движемся,  так  сказать,  с
собственной артиллерией. Но там же моут.
     Хоть бы он ушел, иначе Ники прихлопнет его.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг