- Если Пурдзан, вот, вдруг захочет на Приап, а отправится отсюда, то он
попадет не в свой мир, а в тот, где вместо Земли - Приап.
- Да-да, - радостно вставил Карловацкий - прилетаешь к себе домой, все
как всегда, потом окно открыл - а там такое!.. - и он снова оглушительно
расхохотался.
Но никто не разделял его веселья, даже Мария. Все сидели, молчали.
Наконец, Мин-хан крякнул, встал с пола и пересел на тахту, где лежала
улитка. Тахта чуть прогнулась под его весом.
Ароматические палочки продолжали нагружать воздух своей тяжкой сладостью,
небо за окном из бледно-свинцового стало голубым. Редкие облака слегка
краснели по нижней кромке - от солнца, которое еще не показалось. Блики от
золотой улитки смешивались со светом восхода на пестрых лицах богов.
- Мы в Москве. У меня там тоже есть Москва. Мы, вроде, на окраине, на
Западе. У меня там уже лес. Я представлю себе лесок к Западу от Москвы. У
меня дома. Авось, из леска выйду - и Москва будет. Настоящая. Ну вот,
пока, братки. Хорошо побузили.
И Мин-хан приложил улитку ко лбу. Пару секунд ничего не происходило.
Василий не знал, огорчаться этому, или радоваться. По идее, полагалось бы
огорчаться, но...
Но Мин-хан исчез. После него какой-то миг держалось облачко розового
тумана - и тут же схлопнулось. Улитка упала на тахту.
Она работала.
Тут Хафизулла стукнул себя ладонью по лбу.
- Шайтан! Мы же...
- Отбыл Мин Семенович, - констатировал Борис.
- Шайтан! - повторил Хафизулла, - мы же на четвертом этаже. И его не
предупредили! Он же... Ну, он, вроде, может с такой высоты прыгнуть. Но
когда неожиданно...
- Пора и нам, - Ольга поглядела в окно. Из-за домов поднималось розовое,
в потеках облаков, солнце.
- И тоже прийдется прыгать.
- Надо поднять шапку... - начал Василий, но замолчал. Сквозь приоткрытое
окно слышался стрекот мотоциклов. Многих и многих мотоциклов.
Василий рванулся к окну. Это были они. Во двор въезжали мотоциклисты в
черном. Их уже было человек двадцать, а мотоциклы все прибывали и
прибывали, окружая весь дом плотным кольцом.
- Мы их задержим! Вы бегите! Тань! Резеда!..
- Сто-о-ой! - закричал Василий, но три девушки уже выскочили из комнаты -
и из квартиры. На лестничной площадке раздались автоматные очереди и
одиночные выстрелы девушек. Потом пол под ногами чуть дрогнул. Из-за двери
послышались оглушительные вопли, ругань и топот ног. Василий вспомнил, что
у Гули, вроде, была рыбья трубка. Но против такой толпы и трубка не
поможет. Василий вскочил, чтобы присоединиться к девушкам.
- Сто-о-ой!
Теперь кричала Ольга. Она ревнует, понял Василий, просто ревнует!.. Дура!
Злобная дура!
Но почему кричит Борис? И Хаф...
Живот пронзила боль, в глазах потемнело. Хафизулла ударил еще раз.
Отвечать ему некогда - надо спасать девчонок... Но Василий не мог
пошевелиться. Хаф ударил как-то по-хитрому, сразу в несколько точек.
Василий дрожал и жадно ловил воздух. Ольга взяла его за руку. Другой рукой
Ольга взяла за руку Бориса. Борис что-то сказал Пурдзану по-турецки.
Пурдзан подошел к Ольге сзади и схватил ее за плечо. За другое плечо
ухватился Хафизулла.
- Будем молиться, что хватит на всех. Молись, Михаил, своим богам.
Михаил молча поднес улитку ко лбу Ольги и прижал. Потом покачал головой,
поставил на кушетку табурет, а на табурет положил улитку.
- На всякий случай. Мне и здесь хорошо.
Ольга склонилась, прижимаясь лбом к прохладному золотому боку улитки.
И Михаил Гаврилович Карловацкий остался один. Он зря опасался - табуретка
осталась на месте. А на ней лежала золотая улитка.
ГЛАВА 1.
Все было почти совсем как дома. Ольга и чувствовала себя дома. Вот она,
Трансвизантийка, прямая широкая трасса, покрытая ослепительно-белым
бетоном.
"Приземление" получилось не очень удачным. Только Хафизулла упруго
спрыгнул на землю, прокатился по траве и встал на ноги. Остальные повисли
среди колючих еловых веток. Особенно не повезло Пурдзану: копыта позволяли
ему ловко лазить по горам - но не по деревьям.
Около часа пробирались через лес. Ольга сказала, что рядом должна быть
Трансвизантийская Магистраль, пересекающая всю Империю с Юга на Север, от
Александрии до границы с Новгородским Княжеством.
- Может, Оль, ты так упорно хотела в лес, что мы и попали в лес - я имею
в виду бесконечный лес... - предположил Борис.
Ольга не ответила. Она не боялась ошибки. Каким-то образом она знала, что
попала туда, када нужно. Так и оказалось.
Но теперь, стоя на обочине Магистрали, Ольга вдруг поняла: творится
что-то неладное. Что?
Нет машин! Трансвизантийка - очень напряженная трасса. В это время здесь
полно персональных карет, курьерских фургонов и грузовиков, везущих в
Гиперборею зерно из Африки, а в Центр - мед и пушнину из Гипербореи. Где
они? Пусто.
- Судя по солнцу, монастырь - там. Нам в ту сторону, - показала Ольга
направление, - только на чем?..
Никого. Хотя...
Вдали показалась черная точка. Через некоторое время послышался вой
двигателя. Грузовик. Это хорошо, все поместятся.
Ольга вышла на середину трассы и принялась махать руками. Грузовик,
длинная пустая платформа, обошел Ольгу и скоро исчез на горизонте с другой
стороны. Странно. Обычно грузовики всех подбирают. И еще более странно,
что грузовик идет пустой.
Еще через полчаса появилась новая точка. Следующий грузовик тоже не
остановился. И тоже ничего не вез.
- Сволочи! Гадье!
- Может, их наша одежда пугает? - спросил Василий.
Действительно, Ольга и Борис были одеты необычно, а Василий и Хафизулла
выглядели как вполне нормальный янычар и вполне нормальный измаилитский
хаш... Но ведь они находились в самом сердце Северной Византии!
- Пур, выйди, проголосуй, - попросил Борис.
Но третий грузовик не составил исключения. Он пронесся мимо Пурдзана
длинной громыхающей массой, чуть не сбив его с ног.
- Чего они боятся? Не понимаю.
Пурдзан присел на обочине.
- Не знаю, чего они до сих пор боялись. Пусть теперь боятся того, что нам
понятно. У кого что есть?
У всех было только пулевое и холодное оружие. Рыбья трубка Пурдзана
осталась в утонувшем "шлеме Искандера". Василий свою тоже потерял во время
купания в водах Босфора. Зато ольгина трубка была в порядке.
- Любого, кто нас не возьмет, сожгу, - решила Ольга.
- Лучше сжечь заранее, - предложил Пурдзан.
Несколько курьерских фургончиков промчалось на северо-запад. Наконец, с
нужного конца трассы снова послышался долгожданный шум.
Теперь это была просторная частная карета. Ольга пустила луч поперек
дороги. Карету просто разрежет, если она попытается проскочить мимо.
Карета, не сбавляя скорости, свернула прямо в сторону Ольги. Василий
затаил дыхание... Но Ольга мгновенно изменила направление луча. Правое
переднее колесо кареты задымилось и лопнуло с оглушительным хлопком.
Карету закрутило на месте.
Василий, Борис, Пурдзан и Хафизулла выскочили на дорогу и бросились к
карете. Водитель, худощавый гипербореец с длинным гладко выбритым лицом,
сидел на своем месте, ничем не выражая беспокойства. Руки его, прикрытые
до самых запястий мохнатыми рукавами короткой соболиной куртки,
расслабленно лежали на полированом деревянном штурвале кареты.
Подошла Ольга.
- Простите, сударь, за мой способ голосовать. Но нам необходимо срочно
попасть в монастырь Святой Параскевы. У вас есть запаска?
- Да, запасное колесо находится в багажном отделении, - ответил водитель
тихим ровным голосом, глядя прямо перед собой.
- Тогда вылазь, мы колесо поменяем, - Хафизулла тронул водителя за плечо
и почему-то сразу отдернул руку.
Водитель молча вышел из кареты и встал рядом. Хафизулла с Борисом быстро
отыскали в багажнике все необходимое. Через десять минут карета неслась по
пустой трассе к монастырю.
Ольга сидела спереди, рядом с водителем.
- Полчаса, и будем на месте, - сказала она, обернувшись назад.
Василий мрачно кивнул. Потом шепнул Хафизулле, сидевшему рядом:
- Почему ты дернулся?
- Когда?
- Когда прикоснулся к этому.
- Не знаю... Он холодный... Нет. Но он... В терминах Ордена я сказал бы,
что он - неверный.
- Ясное дело. Борис неверный, Ольга тоже. Византия - христианская страна.
Хафизулла помотал головой. Да и Василий ощущал себя очень неуютно.
Водитель был похож на...
- Ты куда?! - закричала вдруг Ольга, уставившись на водителя.
- Я выбрал самую близкую дорогу к монастырю, сударыня, - ответил
водитель, не поворачивая головы.
Глаза Ольги становились все шире.
- Я знаю все эти места. Ты же... Ты же едешь... Стой!!!
- Мы едем ближайшей дорогой к пункту вашего...
Но водитель не закончил. Ярко сверкнул голубой луч, салон кареты
наполнился запахом горелого меха. Голова водителя упала набок, руки
соскользнули со штурвала. Ольга выдернула из гнезда ключ зажигания и,
приподнявшись, дотянулась ногой до педали тормоза.
Карета, противно взвизгнув шинами по бетону, встала. И вовремя. Через
несколько шагов дорога обрывалась глубоким карьером. Василий вышел из
кареты. Голая красная глина, далеко на дне - два мертвых экскаватора.
Ольга столкнула тело в карьер. Труп катился до самых гусениц экскаватора.
Шикарная соболиная куртка сразу покрылась грязью, ноги в высоких
остроносых сапогах раскинуты в стороны.
- Это был блид, я уверена, - процедила Ольга, садясь за штурвал.
Василий и Хафизулла согласно кивнули. Это действительно был блид.
Странное везение. Жутковатое. Впрочем, может, водители остальных машин -
тоже блиды? Судя по их поведению, такое можно было предположить. Но
тогда...
- Ты уверена, что мы дома?
- Дома, Василий, дома. К сожалению. Садись спереди, держи пистолет
наготове.
Ольга вдавила газ. Карета понеслась назад, к Магистрали.
Пурдзан ткнул Василия в спину пальцем.
- Что, курпан-баши, в кого ни плюнь - блидом окажется?
- М-да, - Василий развернулся и посмотрел на Бориса, - твое изобретение
вовсю пашет у нас на Родине.
Борис только пожал плечами.
Шоссе вывело к реке. Миновав мост, Ольга свернула на набережную. Справа
среди деревьев замелькали виллы и служебные корпуса. А впереди поднимались
стены монастыря Святой Параскевы.
- Кремль хуже. Согласен.
Борис восхищенно оглядывался по сторонам. Василий тоже оглядывался по
сторонам - но с опаской.
- Ты уверена, что мы не едем прямо к шайтану в пасть?
- Не уверена. Настолько ни в чем не уверена, что хочу разузнать... Мы
лабораторию проехали. Она закрыта. Но в кельях-то есть кто-нибудь! И в
мастерских. Вот мужская половина. Найду отца Цанди. Или отца Гавриила. Они
должны рассказать.
- А если и они...
- Тогда именно я должна их убить.
Стальные ворота, украшенные литьем, были распахнуты настежь, как обычно.
Ольга припарковала карету на пустой стоянке и взбежала по широкой каменной
лестнице.
Двигались в боевом порядке: Ольга впереди, сразу следом - Василий и
Борис, за ними Пурдзан, а замыкал Хафизулла. Прошли пустой холл, поднялись
на второй этаж. Коридоры, двери... Встречные монахи не говорили ни слова,
прятали глаза. С некоторыми - кого узнавала - Ольга пыталась
поздороваться. Ей никто не отвечал.
В конце коридора, после двух поворотов, находился выход на лестницу
черного хода. Ольга заспешила вниз. Прошла первый этаж - дверь была
почему-то заколочена. Но Ольга и не собиралась на первый этаж. Она
спускалась все ниже и ниже - в подвал, на третий уровень.
Вдоль голых крашеных стен тянутся трубы. Металлические двери заперты.
Ольга перешла с быстрого шага на бег. Остальные еле за ней поспевали.
Опять навстречу попались монахи, два человека и один треух. И опять
монахи прятали глаза, не отвечая на приветствия.
Ольга остановилась перед широкой низкой двустворчатой дверью. Надавила на
кнопку звонка. Никто не отозвался. Тогда Ольга толкнула дверь и вошла в
помещение, где раньше, бывало, проводила целые дни: в Оружейную Мастерскую
монастыря, вотчину отца Гавриила.
Станки, обычно шумные, молчали. Разгар дня, но рабочие спецовки висели на
положенных им гвоздиках. Никого. Только два человека - один, монах, понуро
сидит за столом мастера. Другой, в шелковой темно-лиловой тунике и синем
хитоне из тонкой шерсти, стоит спиной к двери.
В сидящем монахе Ольга признала отца Гавриила. Он не прятал глаз. Но
лучше бы он их прятал. В близоруких серых глазах отца Гавриила,
устремленных на Ольгу, светились два чувства: грусть - и ненависть.
Ольга сделала шаг по направлению к столу, хотела что-то сказать - но
вдруг замерла. Человек, стоявший около отца Гавриила, обернулся. Это был
Протосеваст Византийской Империи Мануил Рюрик. Значит, он не погиб? И зря
его отпевали в Храме Святой Софии?..
- Здравствуйте, принцесса, - сказал он ровным голосом. Не улыбнулся, не
кашлянул, как обычно...
- Здравствуйте, лейтенант Гирей, - продолжил Протосеваст, - я знал, что
вы появитесь именно здесь. Я ждал вас, чтобы арестовать. Принцесса Ольга
обвиняется в государственной измене, лейтенант Гирей и его спутники
обвиняются в шпионаже в пользу соего государства, Османской...
Василий выстрелил. Пули попали Протосевасту в груь и в живот. Протосеваст
упал, не изменившись в лице, не застонав. Просто упал, как мешок.
Отец Гавриил вскочил на ноги. Ольга с ужасом обернулась к Василию.
- Ты что!!! Это же... Ты убил...
- Это не Протосеваст. Он не жестикулировал. Он... блид.
- Псих! - заорала Ольга, схватив Василия за лацканы безрукавки.
- Он прав, ханум, - раздался голос Пурдзана.
Хафизулла присвистнул. Борис тяжело задышал.
Из-за толстых колонн, поддерживавших низкий потолок мастерской, из-за
станков, из-за легких пластиковых перегородок - отовсюду появились фигуры
в серых туниках.
Ольга метнулась к столу мастера. Отец Гавриил попытался ей помешать, но
был отброшен в сторону ударом ноги. Ольга со всей силы ударила по большой
голубой кнопке.
С оглушительными хлопками с потолка упали непрозрачные бронированые щиты,
разбив мастерскую на тесные сектора. В секторе, где оказались Ольга, отец
Гавриил и остальные, было два блида - но они не успели открыть огонь и
свалились на кафельный пол, набитые пулями.
Отец Гавриил потянулся к бластеру мертвого блида, но Ольга выставила
перед собой рыбью трубку.
- Не надо, отче.
Руки отца Гавриила чуть дрогнули. Он сел на пол, забившись в угол,
образованный двумя щитами. Ольга улыбнулась.
- Я вижу, что вы не блид, отче. Значит, поговорим. Хаф, Василий, возьмите
по бластеру.
Борис слегка пнул труп в серой тунике.
- Да. Не похожи.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг