Теперь - по правой дорожке, мимо водоема, заросшего белыми лотосами,
мимо плещущихся золотых рыбок, затем вдоль галереи, что охранялась
гранитными изумрудоглазыми кошками... Тут злоумышленник (которым,
несомненно, являлся Питхор Иосепт) и повстречался некстати с дворцовым
служителем.
- Ты, плевок Сета, куда тащишься? - прицепился мелкий начальник
внушительной комплекции.
- Хранитель Восточных Палат послал меня к Воротам Служебной Добродетели
встречать гостя, - слабым голосом, выражающим покорность, отозвался Питхор
Иосепт.
- Но эти ворота после полудня закрыты!
- Боюсь, мой господин, я что-то перепутал. Небесный огонь напек мою
тощую голову.
- Возвращайся к Хранителю Восточных Палат и передай, чтобы тебе
выписали двадцать палок по пяткам за глупость.
- У вас лямка на сандалиях развязалась, - нашел что сказать
злоумышленник, и когда служитель наклонился, вмазал кулаком по правой части
его складчатого затылка. Однако промахнулся, задел лишь ухо. Жирняга тут же
врезался ему в живот головой, увесистой, как медный котел. Питхор Иосепт
плюхнулся на дорожку, а его неожиданный противник широко распахнул рот,
чтобы заорать.
Трепетные слова не сорвались с языка, потому что служитель получил
порцию песка в глотку. Тогда он захотел садануть дерзкому злоумышленнику
ногой под ребро, но лежащий полковник ухватился за жирную щиколотку и пинком
в живот уронил дородного человека на туфовую дорожку. Затем отвесным ударом
в лоб заставил Ка служителя временно отделиться от тела. Однако само тело
надо было срочно куда-то девать.
Ближайшая колонна в галерее изображала лотос, имела множество каменных
лепестков, на них и был своими подмышками надет служитель - со стороны,
противоположной дороге. Но прежде его парик с набедренной повязкой
перекочевали к злоумышленнику.
Далее путь некогда правогласного Питхора Иосепта пролег через террасу,
крытую малахитовыми плитками с лазуритовыми сфинксами в четырех углах.
Стражники впустили его со двора, даже не моргнув. И вот полковник,
притворившийся служителем, оказался уже в канцелярском крыле и заторопится
вдоль ряда дверей и боковых переходов. Управление закромов, палаты
начальника закромов, начальника матросов, управление гонцов... В дальнем
конце галереи замаячили две фигуры: Птахотеп и Мериамон. Укрыться можно
только за статуей Амона, стоящей в нише.
Сандалии шлепают все ближе и ближе, топчут мраморный пол совсем рядом.
Мериамон останавливается... и оборачивается спиной к статуе, лицом же к
изваянию расположился Птахотеп. Сановники беседуют о мерах по улучшению
службы гонцов. И тут две крепкие руки протягиваются к Мериамону,
притискивают его к каменному Амону, одна ладонь разжимает челюсть, другая
вливает магический сок. Хрип чередуется с бульканьем. Сок проливается в
нутро, резво проникает в жилы и достигает сердца. В нем рождается демон,
который набрасывает темное покрывало на Ба и изгоняет Ка туда, откуда оно
явилось.
- Кто это? - голос Мериамона походил на скрип двери.
- Земная Тень Амона хочет говорить с тобой, о правогласный Мериамон, -
смело представился Питхор Иосепт.
- Что нужно Владыке Небесному от его смиренного создания?
- Соблюдения любезного ему порядка... Служители Амона из фиванского
храма сокрыли от великого бога свое Сердце, они затевают недоброе, хотят
внести в алтарь храма Ковчег израильского демона и поклоняться ему...
- Но служители Амона всей своей Ба возжелали уничтожить Ковчег, они
сразу решили утопить его на излучине за крокодиловым бродом. Благая Маат
свидетельница моим словам.
- А когда? - стала уточнять "тень".
- Сегодня после захода, неужто господину моему Амону неведомо это?
- Он испытывает тебя, глупыш.
- Но я всегда был верен...
- Да ну тебя, надоел. - И Питхор Иосепт, надавив на сонную артерию,
прервал оправдывания Мериамона, отправил его в глубокий обморок. - Куда
теперь бедолагу засунуть-то?
Впрочем, выбирать способ устранения тела пришлось недолго. Поблизости
находилась большая фаянсовая ваза из Фаюма, куда и был опущен не слишком
крупный Мериамон.
- Два человека, которых я отправил по пути Озириса не слишком далеко,
могут вскоре вернуться назад, - обратился Питхор Иосепт к Птахотепу. -
Поэтому я должен срочно покинуть Обитель Владыки. Хотя мне тут нравится.
- Я провожу вас кратчайшим безлюдным путем, чтобы вам не надо было
следовать через присутственные места, - сказал Птахотеп, заводя Питхора
Иосепта в маленькую дверцу, за которой начинался узкий коридор, почти лаз. -
Но Ужас живет во мне с тех пор, как мы повстречались с вами там, на Реке.
Чего хочет ваш повелитель, могучий демон из страны иври?
- Он хочет, Птахотеп, много страшного и неприятного для нас. Чтобы мы
не убивали, не крали, не прелюбодействовали, не лжесвидетельствовали, не
желали жены и имущества ближнего своего...
- В убийстве, краже и лжи мало пользы для Большого Дома и для людей
высокородных, - согласился столп Большого Дома. - Им и так все принадлежит
по велению Семи Хатхор. Поэтому Владыка и правогласные карают за беззакония
в основном подлый люд, не знающий своего места. Конечно, не всегда еще
возмездие настигает виновного. Ведь страна Кеме велика, а у Большого Дома
столько других забот - направлять Нил, поднимать утром солнце, сажать его
вечером... И, кстати, стоит ли порицать слабого человека за желания, которые
внушаются богами?
- Скрижали Ковчега говорят, что за злые поступки и желания кара
неотвратима как для высокородных, так и для низкого люда, и кара будет от
Бога. Кроме того, там сказано: не имей богов кроме него, не твори кумира и
не поклоняйся образу, не прельщайся величием солнца, луны и звезд, не взывай
к Богу всуе.
- Какая нелепица! Что-то дикое, - Птахотепа даже передернуло от
отвращения. - Несообразное Ка и Ба, противное Истине и Порядку, хранимым
Маат.
- Просто Он хочет, чтобы мысли и чувства не вкладывались в наши души
высшими сущностями, чтобы сонмы богов утратили власть над частями и членами
нашего тела, чтобы мы сами отвечали за свои намерения и дела. Он забирает у
божественной Девятки весь мир и отдает его нашему исследованию и нашей
работе.
- Но для этого всего человек должен обладать великими силами, даже
большими, чем у Владыки!
- Мы сотворены по его образу и подобию, и этого достаточно.
ВЗГЛЯД 5, ПРЕРВАННЫЙ
Пока Питхор Иосепт пробирался к Воротам Добродетельного Служения, ему
все мнилось, что шагает он слишком поспешно, чем выдает себя, что вот-вот
забегают служители и стражники с воплями: "Святотатец в Доме Владыки!".
Но обошлось, "святотатец" покинул ворота и заторопился, насколько это
было возможно, не переходя на бег, по мощеным мрамором улицам Пер-Рамзеса...
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ
ЕГИПЕТ. ЛЕТО. КОНЕЦ ИСТОРИИ
1. РАЗВЕДКА ГУЛЯЕТ САМА ПО СЕБЕ
После похода в храм крестоносцев Индиана Джонс лежал пластом в номере
убогой искендеронской гостиницы, поднимаясь лишь для того, чтобы укусить
лепешку, глотнуть виски или раскурить сигару. Обморочный сон сменялся
жутковатыми видениями и наоборот. То тебе картинки из древнеегипетской
жизни: парадный выход фараона, кормление мумии, звериноголовые боги и все
такое прочее; то кошмары на тему Первого крестового похода: скачущая лава
арабской конницы, режущий уши визг, оскаленные зубы и сабельный свист. Потом
хруст костей и пространство под веками заполняется красноватым сиянием. И
снова провал...
Сил не хватало даже на то, чтобы снять шляпу.
Откуда-то в его комнате появлялись бутылки любимого виски "Джонни
Уокер", довольно свежая еда, кто-то платил за его проживание и забирал
пустую стеклотару. Это происходило как бы само собой, что вполне устраивало
доктора Джонса. Ему не хотелось думать о мелочах. Иногда больному казалось,
что кто-то стоит рядом с его койкой и о чем-то настойчиво спрашивает. Но
именно в это время Индиана находился в забытьи и слова долетали до него лишь
в виде неясного рокота.
Течение его болезни было, конечно, странным, но не более, чем все
происшедшее с ним раньше.
Когда череда провалов и кошмаров прекратилась, когда доктор Джонс
очнулся настолько, что даже решил побриться, то обнаружил у себя в номере...
Клопика! Которого сейчас за незначительный вес можно было прозвать
Микробиком. А еще сержанта-гориллу вместе с холмами плеч и невыделяющейся на
их фоне головой. Похоже, Чак Питерс был приставлен к мальчику в провожатые.
- Клопик, ты по-прежнему жульничаешь при игре в покер?
Это был первый вопрос выздоравливающего Индианы, а второй звучал так:
- Где мой папа?
- Мистер Джонс в госпитале, где же ему еще быть.
Обезьяночеловек Питерс все-таки умел разговаривать, и голос у него был
совсем не грозный бас, а тихий скромный тенорок. Тщательно подумав, сержант
добавил:
- Все у вашего отца не как у людей. Пуля пробила ему правое легкое
навылет. Однако пневмоторакс был минимальный и никаких сгустков крови.
Обошлось без инфекций и даже нагноения, хотя в руках у докторов мистер Джонс
оказался лишь спустя двенадцать часов после ранения. Но врачи меня уверяли,
что после ранения прошло не меньше двух недель, и, должно быть, пациента уже
лечили опытные хирурги, ведь входное отверстие успело стать махоньким
розоватым рубчиком. А выходное отверстие сократилось с трех дюймов до
одного! И это у дряхлого в общем-то человека... Вы что, мумие прикладывали?
- Есть многое на свете, друг мой Питерс, что и не снилось вашим
мудрецам, - Индиана машинально перефразировал Шекспира. - Но к сожалению, у
меня в голове полный нуль насчет того, что случилось с нами на двенадцатом
часу перехода. Помню только, отец бредил. Он хихикал и спорил сам с собой о
причинах возвышения храма Амона при Рамзесе Великом. А полуобморочный Маркус
просто болтался на сиденье... Еще помню, как отец вдруг заявил:
"Соотечественники. Братья, а также сестры. В этот знаменательный день лишь
дебилу покажется остроумным пускать солнечные зайчики". После таких слов я
отрубился...
- Наверное, мистер Джонс заметил блики на переднем стекле моего
автомобиля, - без особого восторга поделился сержант.
- Так это вы были? - догадался Индиана.
- И я там сидел, - вклинился Клопик, - это я заметил голову мистера
Броуди, только принял ее сначала за тыкву. (Чак укоризненно взглянув на
мальчика-озорника.)
- И в госпиталь - это вы со мной ходили?
- Вы что, меня не заметили?
- Да как вам сказать... вас, конечно, трудно не заметить, но...
Сержант Питерс ухмыльнулся.
- То-то вы мне всё на ноги наступали и не отвечали, когда я
извинялся... Насчет вашего отца, мистер Джонс. Врачи говорят, через три дня
мы можем его забирать. Тем более, он позволил себе некие шалости с
медсестрой из немецкого Красного Креста. Этого даже мусульмане себе не
позволяют.
- Значит, он на верном пути к выздоровлению, - подытожил Индиана. - Ну
и все-таки, мистер Питерс, как ваш пускающий зайчики автомобиль повстречался
с нашей живописной тройкой?
- На самом деле мы следили за Бьюкененом, - принялся вежливо объяснять
сержант. - Вначале ФБР заинтересовалось его обширной перепиской с немецкими
учеными довольно сомнительной репутации. Потом этот лягушатник Ренар возник
словно из тумана и кинулся скупать раннехристианские реликвии. Ренар -
приятель Бьюкенена, между прочим. Якобы доктор, но ничего, кроме нескольких
маловразумительных статей в германских журналах трехлетней давности, мы не
нашли. И все они были о прародине немцев на Гобийском Алтае. Бредятина
полная, тьфу на нее. Ираноязычные племена там действительно обитали, но
какие ж это предки немцев? Существовал, правда, еще египтолог Ренар, только
бельгиец, которого задушили придурочные феллахи во время раскопок в Абидосе
конца двадцатых годов.
- А что потом?
- Потом мы перестали следить за Бьюкененом, поступила такая команда
сверху.
- Все-таки наша родная разведка самая ленивая разведка в мире, - без
особой радости заметил доктор Джонс. - Куча аналитиков и полторы ищейки. К
вашему сведению, предатель Бьюкенен успел совершить все дурнопахнущие дела,
которые планировал.
- Было бы неплохо, профессор, ознакомиться наконец с подробностями. Вы
всё молчите и молчите. А с меня скоро вместо отчета кожу снимут.
- Никуда подробности не денутся... Джи-Си перед смертью упоминал про
какого-то Даллеса и какие-то "денежные мешки". С Уолл-стрит, что ли? Которые
стояли за ним. Врал, наверное.
- Врал, - согласился сержант.
- А фамилия Даллес вам что-нибудь говорит?
- Первый раз слышу.
- Послушайте, мистер Питерс, я всегда презирал шпиономанию и особенно
конспирологию. И мне бы ужасно хотелось отмахнуться от той нелепости, будто
наш крупный бизнес ведет дела с Берлином не только в области торговли и
инвестиций, но в данном случае...
- Мистер Джонс, я доложу, куда следует. Вашу информацию проверят.
Только не перепутали ли вы страну и континент? Давайте спишем ваши...
кх-кх... эксцентричные подозрения на вашу болезнь. О'кей?
- О'кей. В любом случае Бьюкенен сейчас рапортует о перевыполнении
плана одному большому начальнику по имени Вельзевул. И мисс Шнайдер
тоже... - Индиана прерывисто вздохнул. - Эльза, Эльза, угораздило бы тебя
родиться в Старфорде, штат Иллинойс. Твой папа у нас торговал бы средством
от клопов и другими колдовскими товарами.
- Эльза Шнайдер... - сержант словно попробовал имя на вкус. - Из
Аненэрбе? Попадала нам такая на заметку... Получается, и Бьюкенен работал на
это шарлатанское гнездо? Надо же, выглядел серьезным бизнесменом...
- А что, разве деньги пахнут? - мудро изрек профессор.
- Деньги не пахнут, карьера, говорят, тоже, - согласился сержант, и
стало ясно, что он несколько стесняется своего звания. - Хорошо, что вы,
сэр, и мистер Джонс-старший, так сказать, живы и можете давать показания, то
есть расскажете обо всем.
- Да уж, мой папаша вам расскажет и покажет... Чак, давай оставим
церемонии, без "сэров" обойдемся. Так проще.
Сержант кивнул, несколько зардевшись от смущения.
- Если ты не против, Чак, я отработаю затраты министерства ВВС на
поиски и содержание семьи Джонсов только устным рассказом. По рукам?
...И в течение следующего часа Индиана излагал то, чему был свидетелем
после расставания с родной разведкой в городе Стамбуле. Естественно, опуская
интимные подробности.
Как ни странно, остросюжетная повесть из жизни археолога особого
впечатления на сержанта Питерса не произвела. Он даже казался
разочарованным, как человек, который купил билет на полицейский боевик, а
посмотрел любовную драму.
- Так чего ж тебе надо, Чак? - озадачился доктор Джонс.
Сержант клонил свою аккуратную головенку то на одно мощное плечо, то на
другое. И наконец произнес ключевые слова:
- Я был уверен, как и полковник Фэйрстоун, как и мой отец, вернее,
майор Питерс, что деятельность так называемого института Аненэрбе и его
археологов всего лишь прикрытие, очень хитрая крыша для серьезных
разведывательных операций Германии по всему миру. Я в этом уверен до сих
пор. Гляньте, в каких районах немцы занимаются изысканиями? Индия и Непал -
как раз то место, где в будущей войне должны соединиться немецкие армии,
наступающие через Переднюю Азию, с японскими частями, двигающимися через
Китай. Само собой, нацисты хотят войти в доверие к различным антибританским
силам, пусть даже и поклонникам Кали. Или возьмем южную Турцию...
Сержант, прервавшись, жестом отправил Клопика к дверям -
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг