- Вот он, Ровоам, бездарь, шапка блестит на солнце, - показал рукой
штабной офицер.
Штаб полка Пта расположился на холме, поросшем масличными деревьями.
Светило застыло почти в зените, растительность источала тяжелый аромат,
лениво жужжали мухи, недвижные знамена, казалось, налились каменной
тяжестью. Солдаты, в основном северные варвары, расположились под кустами в
непринужденных позах.
Полковник Питхор Иосепт выбрался из приземистого желтого шатра и
направил взор на далекую фигурку.
- Значит, ты говоришь, Ровоам - царек племени иехуди, которого
остальные израильские племена за властителя не признают. И даже послали его
подальше реки Иордан, когда он пообещал хлестать их скорпионами, дабы
ускорить поступление налогов. Сведения-то надежные? Вдруг на нас сзади
налетит конница его союзников-бедуинов? Раз-два - и головы нет, ни у вас, ни
у меня.
Штабной офицер мигом отреагировал на размышления военачальника.
- Сведения поступили от человека, который служит виночерпием у Ровоама,
и заодно, как скрытый амонопоклонник, работает на Совет фиванского храма.
- А, храмовая разведка... Они ведь передают Большому Дому лишь то, что
посчитают нужным. Я бы предпочел, чтобы этот виночерпий получал свои
сребреники у Совета Большого Дома. На всякий случай выставьте заграждения у
подножия холма и устройте засаду вот на той дороге...
Тем временем полки Амона и Ра являли чудеса дрессуры. Цепи метателей,
выскакивая из-за больших деревянных щитов, швыряли через городскую стену
копья с намотанной на острия горящей паклей. Лучники, приподнимаясь из-за
тех же щитов, пытались попасть в бойницы и ссадить обороняющихся с
верхотуры. Чуть подальше стояло два десятка баллист, похожих на большие
ложки, а подле них начальники - с большими змеевидными жезлами. Механизмы
размеренно отправляли здоровенные камни на расстояние в три полета стрелы,
те шлепались где-то далеко в городе, являя Мощь Владыки и наполняя ужасом
население. Еще дальше от стен были установлены катапульты, что угощали город
Иерушалаим стрелами размером с бревно, тоже обмотанными горящей паклей.
Такие посланцы Владыки должны были устраивать поджоги в разных частях города
и вызывать бестолковую беготню животных и людей с ведрами и бочками.
Штурмовые группы располагались среди виноградников. Там тяжело обвисли
из-за безветрия хоругви с изображением крупнорогатого барана - животного,
любимого Амоном. Там же работала группа жрецов из фиванского храма. Белые
одеяния, бритые раскрашенные головы. Рабы божьи гон-нутеры задавали ритм
битьем в большой барабан, чтецы гор-гебы повторяли победные формулы вслед за
главным заклинателем - уэбом. Жрецы возились с изваянием Амона, статуей
получеловека-полубарана в длинных, шитых золотом одеждах, возле которой
дымились сухие травы. Через это изваяние Сила бога переливалась в Отвагу
солдат.
Защитники города тоже не зевали, швыряя со стен горящие широкие колеса,
которые неслись вниз по склону, вызывая смятение и вопли на своем пути.
Городские стрелки метко садили из луков и пращей. То и дело кто-нибудь с
нападающей стороны шмякался с расквашенным черепом или запачканным кровью
нагрудником.
Но вот пропели горны, послышались там и сям барабанные дроби, и полк
Амона ринулся на приступ в том месте, где из-за стены валил особенно густой
дым. Набирая скорость, как "дыхание огненное", амоновцы с лестницами мчались
к стенам. А через ров в мгновение ока были переброшены мостки.
Далее были показаны четкость и слаженность. Боковые бойцы-латники
широкими щитами прикрыли спины и головы солдат, несущих лестницы. Затем
передние носильщики, опираясь на те самые лестницы, резво взбежали по стене.
Оказавшись наверху, они стали лихо махать железными мечами, купленными за
золото у заморских ахеян. Тут же у лесенок выстроилась очередь из
штурмовиков, которая быстрой гусеницей поползла наверх. Когда передовые
меченосцы рухнули с выпадающими внутренностями, очередь уже ворвалась на
стены и стала разбегаться по пристенным мосткам, кромсая защитников города
секирами и изогнутыми клинками.
- Дальнейшее - дело техники. Нашей, египетской, - проговорил с долей
отвращения Питхор Иосепт. - Пусть израильтяне и сноровистые драчуны,
недурные в ближнем бою, но кто они есть - дикари, Люди Мглы. Куда им сдюжить
против египетского боевого порядка, который предвечный Пта влил в умения и
души Настоящих Людей? К тому же наших больше раза в три... Колесница Ра
преодолеет не такую уж большую дистанцию на небе, когда подключится
желтознаменный полк Пта...
И в этот момент бессильно распахнулись Царские ворота.
Полковник чуть повернул голову в сторону штабного офицера, который
сразу согнулся, показывая полную готовность исполнить волю высшего
начальника.
- Правогласный Джедефхор, передай чутким ушам начальников отрядов, что
пора заняться построением в походный порядок. В город войдем стройной
колонной, внушающей страх и зависть. И прикажи, Джеди, чтоб подвели ко мне
мою любимую лошадь Пирамиду. Она не любит скакать, и это мне в ней нравится.
Когда построение было исправно завершено, полковник, осененный стягами,
в окружении самых крепких и испытанных воинов возглавил колонну. Но перед
тем приподнялся в стременах, чтобы увидеть весь полк.
- Солдаты Пта! Владыка вдохнул в вас Мужество и возложил на вас
почетную задачу - исполнить веление Семи Хатхор и установить в этом
варварском городе египетский порядок. Занять Царские и Левитские ворота.
Содействовать тушению пожаров, предотвращать поджоги, надзирать, чтобы
низшие воины не теряли голову от грабежа, и самим не усердствовать. Резню
останавливать. Безоружных жителей из города выпускать... Ибо бесполезное
убийство не признается владычицей порядка Маат за добродетель. Помните, что
вы египетские солдаты, а не ассирийцы какие-нибудь. Но не это главное. Своей
Волей Большой Дом обязывает вас вынести все ценное из главного храма этого
города: и золото, и медь, и сосуды, и щиты, и ткани, и изваяния, если
таковые найдутся.
- Рады служить Большому Дому, - рявкнули в ответном слове солдаты и
шмякнули мечами и копьями о щиты.
Действительно, колесница Ра не одолела и двадцать четвертой части
дневного пути, когда Питхор Иосепт и его полк оказались в городе. Грабеж был
в полном разгаре, работа спорилась. Картину составляли клубы дыма, падающие
головешки, давка, солдаты, снующие по домам, как крысы по корзинам с хлебом,
лязг металла и визги, стенания, вопли.
Женщины в разорванных одеждах с выпростанными грудями. Их тоже много.
Женщинам в такие дни приходится несладко. Но египетские воины знают меру в
насилии, никто не хочет навлечь на себя гнев Исиды - заступницы жен и дев.
...Храм, построенный царем Соломоном, не мог равняться с Карнакскими
или Луксорскими махинами в городе Амона - Фивах. Был это просто большой дом,
двадцати локтей в ширину и шестидесяти в длину. Да, иехуди довольно наглое
племя, согласился Питхор Иосепт с совершенно правильным изречением
Величества. Их Ба спит, и Ка молчит, они не признают Маат. Растрезвонили
бесчинно, понимаешь, о своих липовых достижениях.
Когда подоспел полк Пта, солдаты Ра уже подпалили притвор и без особого
успеха пробивались внутрь храма. Однако свежие и не участвовавшие в бою
бойцы Пта мигом разогнали их и первым делом оцепили иерушалаимское
святилище. Затем часть солдат проникла с помощью лестниц на крышу, через
которую просочилась на веревках внутрь храма. Одновременно с помощью
глинобитных машин в стенах твердыни были пробиты щели, достаточные для
проникновения плечистых бойцов. Защитники святилища оказались под ударом со
всех сторон. Однако они были ловкими, крепкими и вооружены короткими, но
закаленными железными мечами, поэтому, прежде чем дать перебить себя,
забросали трупами бойцов Пта весь храм.
А потом защитников не стало. И закипела другого рода работа. Солдаты
рьяно выламывали кедровые доски, обшитые золотыми пластинками, из стен;
сшибали позолоченный орнамент и барельефы; вытаскивали массивные золотые
гвозди; укладывали в мешки кадильницы, чаши, лампады, подсвечники; сдирали
шелк и виссон, закрывающие ниши; сноровисто скатывали ткань в рулоны.
- Солдаты Пта! - протрубил полковник в суматоху, царящую в бывшей
молельне. - Все эти ценности принадлежат Большому Дому, не пробуйте прятать
их даже за щеку или выносить за заграждение. Только сдавать
писцам-счетчикам. И убереги бог ваши руки и ноги от сомнительных поступков.
Еще раз повторяю для тех, чья душа-Ба до сих пор пребывает в потемках:
сдавать писцам, находящимся подле верблюдов, справа от главного входа в
храм.
А потом он заметил приземистого солдата, который, прихватив золотой
семисвечник, пытался проскочить под покровом пыли в какую-то щель в левом
приделе храма.
- Эй, парень, неужто Амон наступил тебе на ухо? Или твой родной Зеус
щелкнул молнией по твоей голове? Такая шутка может плохо для тебя
кончиться, - окликнул командир рядового, а потом добавил несколько слов на
родном для бойца крито-микенском диалекте: - Пакуро*, куда ты прешь, как
таурос** с перцем в заднице. Лучше отнеси эту покатама*** дяде с ведомостью.
______________
* Толстячок.
** Бык.
*** Золотую штучку.
Вор не откликнулся, лишь прибавил ходу. Тогда начальник полка кинулся
вслед за потерявшим стыд воином. За щелью в стене была сумрачная пыльная
комнатка. Полковник ничего не успел разглядеть, только чуть присел,
почувствовав приближающееся лезвие, и все равно демон боли впился в плечо.
Солдат, от которого, видно, отвернулись все благие боги, чуть не зарезал
своего командира. Питхор Иосепт отскочил в сторону, однако не удержался на
ногах и рухнул на пол. Он едва успел перевернуться на спину и заметить
быстро надвигающуюся тень. Когда вор наклонился к нему, чуть замерцало
лезвие меча. И того было достаточно, чтобы зацепить вора одной ногой за
щиколотку, другой толкнуть его в живот. "Пакуро" грузно разложился по полу.
Но когда полковник поднялся, вор уже утвердился на своих крепких ногах.
Его расплывчатая мощная тень, похожая на злобного демона пустыни, повергала
в смятение душу-Ба, заставляла ее нашептывать, что все пропало. Питхор
Иосепт, рассердившись, мысленно надел на нее колпак, как на птицу, и ощутил
тяжелую волну, прокатившуюся от противника - будет укол слева под диафрагму!
Левая рука полковника двинулась от лица по кругу вниз и там встретила
предплечье врага. Затем еще пол-оборота телом, Питхор Иосепт примкнул боком
к противнику, его правая рука проникла за спину вредному "пакуро". Командир
и солдат почти обнялись, а затем последовал бросок через бедро из арсенала
крито-микенской борьбы. "Пакуро" рухнул мешком на пол, попытался еще поднять
голову, но нога полковника припечатала его низкий лоб. Тем самым поединок
был окончен, беззаконие покарано, и семисвечник перекочевал в руки
правогласного.
Однако Питхор Иосепт почувствовал чье-то присутствие в помещении и
начал суетливо нашаривать меч, оброненный солдатом.
- Я стар и безоружен. Я - священник этого храма Элиезер, - раздался не
слишком бодрый голос.
- Все сразу становятся старенькими и безоружными, когда продувают
битву. Если ты, служитель этого храма, просишь моей защиты, ты ее получишь.
И я поступлю согласно предписаниям Маат. Если же ты захочешь остановить
разрушение храма, ты не сможешь этого сделать. Такова уж Воля Большого Дома,
не ведающая преград, таково веление Семи Хатхор.
- Я, молодой человек, не прошу защиты, мой дух-руах* не крепче держится
в теле, чем венчик одуванчика на стебельке. И не прошу я остановить
разрушение Храма, потому что этого хочет Господь. Мы грешили пред очами его,
и он послал на нас Владыку Мицраима.
В комнате будто стало светлее. Питхор Иосепт явственно различил
собеседника - беленького чистенького старичка с носом-клювиком и головой,
скрытой под платком.
- С этим утверждением трудно спорить. Весьма сожалею, что ваше
верховное божество ничего лучшего вам не пожелало. Однако меня разбирает
здоровый смех при мысли о том, что Сын Ра получал указания от вашего
господа.
- Нашему Господу подвластны не только обитатели Мицраима, но все страны
и народы. Всякая тварь создана им и поддерживается его дыханием каждый миг.
- Ты, ветхий днями, волен прошамкать что угодно, ведь душа твоя окутана
мраком старости и испарениями невежества.
Старичок взял паузу, потом произнес вопросительно-утвердительно:
- Владыка Мицраима вознамерился уничтожить Ковчег со Скрижалями
Завета*, которые вскоре будут вынесены твоими воинами из Святая Святых.
- Мой повелитель - воплощение бога мудрости Тота, великий бог Пта живет
в его духе-Ка. Владыка - тонкий собиратель реликвий чужих народов. Но если
он, исследовав своим Ка то, что называешь ты Ковчегом, найдет его источающим
зло и захочет уничтожить, ничто воспрепятствовать Воле Величества не сможет.
Ведь ей подвластен даже Священный Нил.
- И все-таки ты, военачальник, спрячешь Ковчег и сохранишь его, и много
поколений сменит друг друга на земле, прежде чем он будет найден, а тогда
Сила Скрижалей спасет народы, погрязшие в грехах и почерневшие от
беззаконий.
- Речь твоя, старец, красива, но бесполезна. Зря ты пытаешься смутить
меня и толкнуть на преступление. Если даже у нас общие праотцы, то кровная
связь для меня ничто в сравнении с ревностным служением Большому Дому, с
долгом перед Владыкой - Хранителем Кеме, с порядком, установленном благими
богами...
Проговорил это Питхор Иосепт и почувствовал, что остался в комнате
один, как перст, а старец то ли скользнул в потайную дверь, то ли испарился,
будучи всего лишь призраком.
Не успел правогласный начальник воинов вернуться в храмовый зал, как
его обступили солдаты, не смеющие показать лица.
- Господин наш, прогневали мы этого бога бесчинствами в его доме...
Храм, где были ободраны даже стены, мало чем напоминал святилище,
которое нашли они здесь утром.
Алтарная завеса была разорвана, за ней в полумраке проглядывался лишь
какой-то ящик. Украшенный крыльями и поблескивающий золотом, а еще
источающий смутную угрозу.
- Почему это не вынесено до сих пор? - полковник свел брови воедино.
- Так вот же, господин, - офицер Джедефхор махнул рукой.
То, что совсем недавно было солдатами полка Пта, теперь представляло
месиво, негодное для сохранения в виде благородных нетленных останков.
Неведомая сила подбросила воинов вверх, а по пути они вскипели и лопнули,
так что на пол вернулись жалкие ошметки.
Джедефхор едва продавил в закостеневшее горло:
- Здесь мощная магия. Нужны жрецы, которые смогут разрушить ее силой
Пта.
- Ну, так тащите сюда полковых жрецов!
Страх набухал в полковнике на дрожжах недоумения - как всемогущий Пта
допустил такое?! Происходящее никак не укладывалось в его планы бодро
рапортовать Большому Дому о том, что Ковчег уже движется в сторону Кеме для
вечного упокоения в каком-нибудь из храмов Амона.
Жрец - уэб Хардедеф - заставил себя поискать, однако когда он разглядел
красноречивое месиво, то побледнел, даже позеленел ввиду изрядной смуглоты.
- Ну, работайте, отец святой, - напористо сказал полковник. - Вам и
четки в руки.
- Мне кажется, надо пригласить войсковых жрецов...
- А мне не кажется.
- Сегодня мой теменной тысячелепестковый лотос может и не раскрыться,
чтобы принять лучи Пта, - Хардедеф попробовал квалифицированно увильнуть.
- Чтобы ожидать, когда наступит просветление, не надо быть жрецом. Тем
более, главным полковым. Дело ведь в знаниях. Насколько я понимаю, сила Пта
в тех священных именах, которые вы призовете своими устами...
Жрец почти обреченно хлопнул в ладони. И тут же дьяки гон-нутеры
подхватили ритм. Пта, в отличие от чинных Амона и Ра, любил энергичное
служение. Хотя любому египетскому богу были бы мерзки непристойные
телодвижения, выкрики и визги, которыми отличаются поклонники азиатских
божеств, финикийской Астарты и аккадского Мардука.
Немного погодя, казалось, заклинательное дело пошло на лад, дьяки были
в ударе, курильницы активно дымили ладаном.
- ...Пта - драгоценность в лотосе, Пта - свет небес, Пта - хранящий
наши Ка в Сердце своем, Пта - милующий и спасающий...
Гор-гебы стройно вторили уэбу. И вот Хардедеф сокровенными словами
отверз свой Ка, который поймал луч Пта, и теменной тысячелепестковый лотос
озарился божественным светом. Жрец взмыл на цыпочках - словно воздушные
элементы его тела потянулись к небесной Нут из оков Геба... и упал на
невидимую завесу алтаря.
- И полный порядок, - обгоняя события, шепнул Джеди.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг